Проблемы глобальной ответственности

В выступлении на Петербургском международном экономическом форуме 5 июня 2009 г. Д.А. Медведев подчеркнул: «На тех, кто принимает сегодня решения, лежит ответственность за то, чтобы сделать глобальную экономику более здоровой и устойчивой, менее уязвимой к глобальным рискам»¹. Необходимость и неизбежность ее перестройки в значительной степени обусловлены незавершенностью формирования системы международных отношений после холодной войны. Последнее подтверждается, в частности, отсутствием дефиниции, позволяющей отличить современный этап развития международных отношений от предшествующих.

АГАМИРОВ Натиг

В этой связи обращает на себя внимание разное содержательное наполнение термина «мировое сообщество», широко употребляемого в СМИ, в выступлениях государственных деятелей, в трудах по международным отношениям. В зависимости от контекста он может относиться к взаимосвязанной системе государств мира, к группе стран, которые объединяются по различным экономическим, политическим и идеологическим характеристикам, но может употребляться в качестве риторического приема для противопоставления одного государства и его политики группе других государств. Именно в таком значении в XIX – начале XX в. употреблялся термин «цивилизованный мир».

В последние годы в связи с расширением числа субъектов международных отношений, изменением их роли и степени участия в международных делах в понятие «мировое сообщество» включают уже не только государства, организации и движения, но и граждан. А так как многие из них принадлежат к нескольким общностям и в силу этого склонны к множественной идентификации, появляется дополнительный импульс трансформации мирового сообщества в сообщество граждан.

Важные вопросы заключаются в том, какие обязательства имеет такое сообщество перед своими членами, чем они отличаются от обязательств мирового сообщества государств. Пока такое сообщество только формируется, ответить на эти вопросы довольно-таки сложно. Однако некоторые его характеристики вполне очевидны.

Первая – повышение внимания к проблеме ответственности во всех областях международного взаимодействия: экономической, политической, правовой, социальной и т. д.

Вторая – многообразие субъектов такой ответственности, число которых полнится за счет лиц, имеющих определенные властные полномочия, предпринимателей, представителей бизнес-сообществ, активистов структур гражданского обществ.

Третья – новые идентификационные и правовые характеристики гражданства, складывающиеся в процессе и результате трансграничного взаимодействия, включающего активные потоки миграции, международные деловые и личные контакты, туризм и т. д.

Для современного мира характерны две противоположные тенденции: с одной стороны, развитие и укрепление авторитета международного права, усиление основанного на нем правопорядка, с другой – наличие значительного числа конфликтов, активизация транснациональной организованной преступности. Порождаемая ею угроза столь существенна, что борьбе с ней уделяет все большее внимание такая универсальная организация безопасности, как ООН. Так, по ее инициативе в 1994 г. в Неаполе была созвана конференция глав государств и правительств и других высших должностных лиц государств, которая приняла Глобальный план действий против организованной транснациональной преступности.

Однако в целом юридический механизм реализации международного права не соответствует требованиям и уровню развития глобализирующегося мира. История полна примеров того, что лица, наделенные властью, совершали преступления против тех, чьи интересы и права обязаны были защищать, оставаясь безнаказанными в силу того, что на них распространялся иммунитет государства, а потому они не подлежали ни аресту, ни судебному преследованию. В межвоенный период, согласно пакту Бриана–Келлога, субъектами ответственности за преступления против мира и человечности выступали только государства, но не физические лица. Так, по условиям Версальского мирного договора 1919 г. должен был состояться суд над кайзером Германии Вильгельмом II, однако он бежал в Нидерланды, чье правительство отказалось его выдать.

Ситуация начала меняться после Второй мировой войны. Тогда для суда над главными военными преступниками были созданы международные военные трибуналы в Нюрнберге и Токио. Несколько позже, в 1968 г., была принята Конвенция о неприменимости срока давности к воен- ным преступлениям и преступлениям против человечества, которая установила, что представители государственных властей и частные лица, совершившие такие преступления, несут ответственность независимо от времени их совершения, а к преступлениям против человечности – также и от того, были они совершены в военное или в мирное время1. Если для их наказания не создан специальный международный суд, государство, на территории которого находится преступник, обязано либо предать его суду, либо выдать государству, на территории которого было совершено преступление и которое явилось основной жертвой преступления. Таким преступникам не может быть предоставлено убежище.

Таким образом, с середины ХХ в. начал складываться институт ответственности физических лиц за совершенные ими преступления и особая отрасль права – «Право международной ответственности»2. Эти вопросы специально обсуждались Комиссией международного права (КМП) ООН. Разработанные ею предложения, как было признано Международным судом ООН, в значительной мере представляют собой кодификацию существующих обычных норм, разумеется, с уточнением их содержания и со значительными элементами прогрессивного развития. Они представляют собой наиболее авторитетное изложение современного права международной ответственности3.

В современном международном праве признается индивидуальная уголовная ответственность физических лиц за совершенные ими преступления против мира и безопасности человечества, которая наступает при условии, что их преступные деяния связаны с преступной деятельностью государства. Сейчас государства, виновные в совершении преступления, несут международную ответственность, а физические лица – уголовную ответственность. Совершение лицом преступных действий во исполнение приказа своего правительства или начальника не освобождает его от уголовной ответственнос- ти. Для наказания таких лиц применяется как международная, так и национальная юрисдикция.

Основные цели международной ответственности можно свести к следующим конкретным целям: сдерживать потенциального правонарушителя; побудить правонарушителя исполнять свои обязанности надлежащим образом; предоставить потерпевшему возмещение за причиненный материальный и моральный ущерб; воздействовать на будущее поведение субъектов в интересах добросовестного выполнения своих обязательств1.

Важной частью права международной ответственности является определение должностных лиц, их привилегий и иммунитетов. Так, в Римском статуте Международного уголовного суда 1998 г., в ст. 27 под термином «должностное лицо» имеются в виду главы государства или правительства, члены правительства или парламента. Официальное положение главы государства или правительства не может быть препятствием для привлечения к ответственности и служить основанием для смягчения приговора2. Особую группу составляют международные должностные лица – индивиды, находящееся на службе секретариата международной (межгосударственной, межправительственной) организации, члены ее персонала, штатные сотрудники. Их статус, режим деятельности, должностные обязанности и т.п. определяются учредительными документами и правилами внутреннего регламента такой организации.

17 декабря 1979 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка3. Его основой послужили цели, провозглашенные в Уставе ООН, которые включают осуществление международного сотрудничества в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии. 24 мая 1989 г. резолюцией Экономического и социального совета ООН (ЭКОСОС) были утверждены Руководящие принципы для эффективного осуществления Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка4. Для достижения целей и задач, изложенных в ст. 1 Кодекса и комментариях к ней, определению «должностное лицо по поддержанию правопорядка» придается как можно более широкое толкование.

В рамках Комиссии международного права ООН разрабатывается тема «Иммунитет должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции». Этот вопрос признавался в международно-правовых кругах наиболее актуальным в текущей повестке дня КМП. В 2008 г. специальным докладчиком по нему являлся российский член Комиссии. В Обзоре внешнеполитической и дипломатической деятельности Российской Федерации за 2008 г. специально подчеркивается, что с повышением интенсивности международного общения, расширением многообразия его форм возрастала актуальность вопросов привилегий и иммунитетов государств и их должностных лиц5. В этом контексте существенное значение имело принятие новой редакции ст. 3 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующей вопросы участия в уголовном процессе лиц, обладающих привилегиями и иммунитетами по международному праву.

Привлечение физических лиц к ответственности за международные преступления неразрывно связано с созданием специальных органов для рассмотрения подобного рода дел, называемых трибуналами. Считается, что их деятельность, как и всех других учреждений правосудия, строится на основе следующих принципов: каждый орган охраны порядка должен представлять общественность в целом, нести перед ней ответственность и быть ей подотчетным; эффективное поддержание этических норм среди должностных лиц по поддержанию правопорядка зависит от существования хорошо продуманной, повсеместно принятой и гуманной системы законов; каждое должностное лицо по поддержанию правопорядка является частью системы уголовного правосудия, цель которой состоит в предотвращении преступности и борьбе с ней, и что поведение каждого должностного лица этой системы оказывает воздействие на всю систему; от каждого органа по охране порядка в соответствии с основной предпосылкой любой профессии необходимо требовать осуществления самоконтроля в полном соответствии с принципами и нормами, изложенными в настоящем документе, и что действия должностных лиц по поддержанию правопорядка должны подвергаться тщательной проверке со стороны общественности, которая может осуществляться либо советом, министерством, прокуратурой, судом, омбудсменом, комитетом граждан либо любым сочетанием этих органов или любым другим органом по надзору; нормы, как таковые, не будут иметь практической ценности до тех пор, пока их содержание и значение посредством обучения и подготовки и путем осуществления контроля не станут частью кредо каждого должностного лица по поддержанию правопорядка.

К началу XXI в. большинство государств официально согласились с «ответственностью по защите» населения, обязавшись соблюдать права своих граждан и участвовать в коллективных усилиях по предупреждению гуманитарных катастроф. Но для принятия соответствующих решений часто недостает политической воли и ресурсов. Как показали события в Сомали, Боснии, Руанде, многие государства, и прежде всего США, неохотно включаются в проведение гуманитарных и миротворческих операций, идут на них лишь в случаях, когда это отвечает их стратегическим интересам1. Новый президент США Барак Обама призвал к активному сотрудничеству с союзниками для решения гуманитарных проблем и выплате задолженности Соединенных Штатов в регулярный и миротворческий бюджеты ООН2. Возможно, это будет шагом на пути к активизации миротворческой деятельности.

В современном мире, основанном на принципе суверенного равенства государств, на принципе взаимности в отношениях между ними, нет полной гармонии международных и национальных правовых норм. В этих условиях возрастает значение формируемых правовых институтов, в том числе института международной ответственности должностных лиц. Их деятельность становится условием и результатом дальнейшей трансформации мирового сообщества от сообщества государств к сообществу граждан. Такое сообщество предполагает, что граждане не только понимают собственные права, но и готовы принять на себя ответственность за нарушение прав по всему миру.