Проблемы и перспективы обеспечения российских нефтегазовых компаний технологическим оборудованием в условиях санкционного давления и цифровизации

Самарский государственный технический университет, Самара, Россия, ,

,

Введение . На протяжении многих десятилетий нефтегазовый комплекс играет ключевую роль в национальной экономике России, обеспечивая энергетическую безопасность страны и определяя стабильность ее экономического положения на макроуровне. Несмотря на введенные секторальные санкции, экспорт нефти в 2022 г. увеличился на 7,6 % и достиг 242 млн тонн¹, а нефтегазовые доходы федерального бюджета достигли 11,6 трлн руб. и составили 41,6 % совокупной величины доходной части (по итогам 2021 г. 9,1 трлн руб. и 35,8 % соответственно)².

Очевидно, что в ближайшие годы одним из важнейших направлений развития топливноэнергетического сектора в целом и нефтегазового сектора в частности будет являться цифровая трансформация и интеллектуализация отраслей, заявленная как важнейший источник рывка «к более эффективной, гибкой и устойчивой энергетике» в Энергетической стратегии РФ до 2035 г.3

Активное внедрение цифровых технологий предприятиями нефтегазовой отрасли будет способствовать решению таких важных задач, как повышение эффективности использования имеющейся материально-технической базы, рост производительности и безопасности труда, а также снижение уровня издержек (Поротькин, 2022: 22). Одновременно с этим высокий уровень зависимости от зарубежного технологического оборудования, достигавший по итогам 2021 г. 39 % по нефтегазовому комплексу в целом и 62 % – по нефтедобыче (Колпаков, Саенко, 2023: 150), прямой запрет на его продажу в Россию недружественными государствами и уход с российского рынка поставщиков программного обеспечения, используемого большинством нефтегазовых компаний для целей цифровизации, вынуждает нефтегазовую отрасль на поиск альтернативных вариантов снабжения необходимым оборудованием и «софтом» для его оцифровки.

Цель данного исследования – изучить существующие проблемы обеспечения компаний нефтегазового комплекса технологическим оборудованием в условиях введенных в отношении него секторальных санкций и складывающейся тенденции к цифровизации и определить перспективы их решения на современном этапе развития.

Теоретико-методологическую базу проведенного исследования составили анализ и синтез информации по рассматриваемой проблеме, инструменты статистического анализа, табличный и графический способы представления информации. Отличительной особенностью используемого в работе инструментария является сочетание анализа количественных статистических данных о современном состоянии проблемы с качественной оценкой перспектив развития и возможных путей решения.

Результаты исследования . Российский нефтегазовый комплекс, несмотря на введенные недружественными странами санкции, по-прежнему остается одним из самых стабильно функционирующих в мире. Однако эта устойчивость в ближайшие годы может оказаться под угрозой из-за остающейся весьма существенной зависимости от импорта высокотехнологичного оборудования и сервиса западных компаний. Так, до введения ограничений со стороны правительств западных стран, основными поставщиками на рынке нефтегазового оборудования были компании Schlumberger (США), Halliburton (США), Baker Hughes (США), Aker Solutions (Норвегия), TechnipFMC (Великобритания), Roxar (Норвегия) (Марюнина, 2020: 36), в 2022 г. вынужденные покинуть российский рынок и свернуть поставки оборудования. Предпринятые правительством РФ усилия по им-портозамещению, в т. ч. в рамках принятой Энергетической стратегии, позволили несколько снизить уровень зависимости, однако по отдельным технологиям, в первую очередь, по шельфовым, он до сих пор остается критическим. Так, в плавучих буровых установках доля импорта достигает 90 %, в оборудовании для морской добычи – 80 %, морской сейсморазведке – 70 %⁴.

Рассматривая динамику степени износа основного технологического оборудования ведущих отраслей нефтегазового сектора, можно заметить устойчивую тенденцию, свидетельствующую об ухудшении технического состояния ключевых компонентов материально-технической базы – в сегменте добычи углеводородов износ достигает почти 70 %, а в перерабатывающем секторе – почти 66 % (табл. 1).

Таблица 1 – Уровень износа машин и оборудования коммерческих организаций нефтегазовой отрасли на конец периода, %¹

Table 1 – Level of Depreciation of Machinery and Equipment of Commercial Organizations of the Oil and Gas Industry at the End of the Period, %

Показатель	2017 г.	2018 г.	2019 г.	2020 г.	2021 г.	Изменение, +/–, п.п.
Добыча сырой нефти и природного газа	58,8	65,4	66,9	68,1	69,6	10,8
Производство кокса и нефтепродуктов	56,6	61,2	64,6	67,8	65,7	9,1

Одновременно с этим динамика объема инвестиций в рассматриваемых отраслях носила неустойчивый характер (рис. 1) и за период 2020–2021 гг. темпы инвестирования шли неуклонно вниз. А если обратить внимание на то, что даже при значительных темпах роста капитальных вложений улучшения технического состояния основных фондов не происходило, то можно сделать вывод, что для перелома негативной тенденции «старения» материально-технической базы требуются более существенные объемы инвестиций.

Крупнейшие отечественные нефтегазовые компании рассматривают цифровизацию как один из стратегических приоритетов своего развития. Так, в соответствии с Программой инновационного развития ПАО «Газпром» до 2025 г., принятой в 2020 г., в качестве одного из трех перспективных направлений была заявлена цифровая трансформация компании, призванная преобразовать производственные и бизнес-процессы и повысить конкурентоспособность компании за счет таких цифровых технологий, как2:

Рисунок 1 – Динамика индексов физического объема инвестиций в основной капитал, %³

Figure 1 – Dynamics of Indices of Physical Volume of Investments in Fixed Assets, %

2017              2018             2019             2020             2021

г     Добыча сырой нефти и природного газа           Производство кокса и нефтепродуктов

– большие данные – создание единого корпоративного хранилища данных, содержащего информацию о состоянии производственных активов и режимах его работы;

– «цифровые двойники» – создание цифровых копий физических активов, позволяющих автоматизировать процесс управления производством, проводить мониторинг технического состояния активов в режиме реального времени, осуществлять интегрированное планирование, сценарное моделирование и выбор оптимальных режимов выстраивания производственных цепочек;

– искусственный интеллект – применение интеллектуального анализа данных для решения задач проактивного управления производственными объектами и технологическими процессами.

Нужно заметить, что аналогичные программы цифрового развития примерно в то же время были заявлены всеми ведущими нефтегазодобывающими компаниями:

– ПАО «Лукойл» (2018 г.). В рамках информационной стратегии компании было сказано о том, что неотъемлемой частью долгосрочной стратегии является цифровизация бизнес-процессов с целью повышения эффективности, чуть позже были определены ключевые технологии, такие как

«цифровой двойник», «цифровой персонал», «роботизация рутинных процессов» и «цифровая экосистема»1;

– ПАО «НК «Роснефть» (2017 г.). В рамках стратегии «Роснефть 2022» было заявлено о повышенном внимании к использованию прорывных цифровых технологий, основными из которых являются «цифровое месторождение», «цифровой завод»,«цифровая АЗС», «цифровая цепочка поставок» и «цифровое рабочее место»2.

Таким образом, можно говорить о том, что насущная необходимость широкомасштабного использования современных цифровых технологий, прежде всего для повышения эффективности бизнес-процессов, была примерно в одно время осознана ведущими компаниями нефтегазовой отрасли.

Очевидно, что фундаментальной основой построения цифровых бизнес-процессов является интегрированная информационная система (ИИС), часто называемая ERP-система (Enterprise Resource Planning), ключевой задачей которой является оптимизация всех имеющихся в компании ресурсов на основе консолидации и интеграции всех корпоративных данных. ИИС могут охватывать такие важнейшие функциональные области, как финансовый учет и планирование, управление закупками и логистикой, управление персоналом, а также бизнес-аналитика и многое другое. До существенного обострения внешнеполитических отношений в начале 2022 г. ведущие российские компании нефтегазового комплекса использовали программные решения зарубежных компаний. Так, ПАО «Лукойл» и ПАО «Газпром» активно сотрудничали с немецким поставщиком информационных систем SAP, широко применявшихся в таких областях, как управление запасами материально-технических ресурсов, прогнозирование розничных продаж, оптимизация процессов добычи и переработки углеводородов, управление рисками, промышленной безопасностью и др. Компания «Роснефть» активно использовала программные продукты компании Microsoft, а также нишевые продукты, например, геологическое программное обеспечение компании SLB (ранее называемой Schlumberger). Очевидным преимуществом зарубежных решений были комплексность и мультифункциональность, предполагающие наличие в одном продукте целого ряда взаимосвязанных между собой необходимых выше функций.

После принятия со стороны Евросоюза и США первых решений о введении санкций в начале 2014 г. и последовавших за ним ограничений на поставки оборудования для шельфовых проектов, разведки арктических месторождений и глубоководного бурения, сначала в режиме необходимости предварительного согласования сделок по поставкам такого оборудования, а затем и прямой запрет на его поставку, привел к тому, что отечественные компании были вынуждены искать альтернативные источники и пути поставки. Кроме запрета на продажу технологического оборудования США ввели также ограничения и на программное обеспечение для осуществления гидроразрыва пласта (ключевой технологии для интенсификации процесса добычи), а также на услуги по обработке и анализу данных, используемых при разработке месторождений. Введенный США в 2018 г. запрет на предоставление услуг и экспорт товаров и технологий для осуществления арктической шельфовой и глубоководной разведки и добычи, а также реализации сланцевых проектов, привел к ограничению использования программных продуктов, созданных на основе стороннего программного обеспечения таких компаний, как Microsoft, IBM и Oracle.

В этой связи отечественные компании вынуждены «замораживать» масштабные стратегические проекты по цифровизации в пользу решения текущих задач по сохранению текущего объема добычи углеводородов. Так, если в 2021 г. компания «Газпром» в качестве приоритетных направлений развития отмечала в своем годовом отчете цифровизацию бизнес-процессов наравне с повышением уровня технологичности и внедрением отечественных наукоемких разработок, а также заботу о сохранении благоприятной окружающей среды, то в 2022 г. цифровизация не упоминается, что безусловно вызвано сменой приоритетов в складывающихся условиях.

В связи с вышеизложенным представляется необходимым разделить развитие нефтегазовой отрасли на два этапа с расстановкой четких приоритетов в рамках рассматриваемых здесь проблем:

• 1.    На первом этапе (2024–2026 гг.) ключевой задачей, требующей безотлагательного решения, является обновление материально-технической базы ведущих предприятий отрасли для

• 2.    Второй этап развития (2027–2030 гг.) должен ознаменоваться переходом в критически важных областях нефтегазовой отрасли на отечественное оборудование и программное обеспечение и возвращение в качестве приоритета курса на цифровизацию бизнес-процессов на новой отечественной (а также в рамках межстрановой кооперации с дружественными государствами) технологической основе.

поддержания добычи на необходимом для текущего потребления и сбыта, в т. ч. с учетом имеющегося спроса на международном рынке, уровне. Данный этап должен предполагать сокращение инвестиций в цифровые проекты и ориентацию на закупку преимущественно физических активов (прежде всего, необходимого технологического оборудования) у отечественных компаний-производителей, а также поставщиков из дружественных стран (Китай, Индия, Бразилия). Для ремонта парка уже установленного оборудования можно использовать возможности параллельного импорта, компенсируя нефтегазовым компаниям часть затрат, связанных с удорожанием компонентов, обусловленных необходимостью выстраивания новых логистических цепочек. Важным при этом является налаживание одновременной работы по определению перечня критически важных технологий, требующих первоочередного замещения и согласования с ведущими компаниями отрасли объема спроса на оборудование, гарантирующего поставщикам наличие рынка сбыта и подтверждающего целесообразность осуществления инвестиций в разработку. Аналогичная работа в отношении программного обеспечения должна быть налажена и в отношении российских софтверных компаний – как независимых («1С», «Парус», «Галактика» и др.), так и дочерних компаний вертикально-интегрированных компаний отрасли. Еще одной задачей на данном этапе является построение компонентной базы, позволяющей разработчикам оборудования сократить себестоимость своей продукции и сделать ее более доступной. Решению перечисленных задач может способствовать и вовлечение компаний из дружественных стран в реализацию совместных проектов по разработке технологий освоения, особенно трудноизвлекаемых запасов.

Заключение . Проведенное исследование позволило сделать вывод о том, что отечественный нефтегазовый сектор в последние годы испытывает жесточайшее давление санкций, введенных со стороны недружественных стран, одновременно с этим сталкиваясь с проблемой высокой изношенности технологического оборудования, грозящей в ближайшей перспективе существенно ограничить объемы добычи углеводородов. Курс на цифровизацию компаний отрасли, провозглашенный несколько лет назад и ставивший своей задачей повышение эффективности бизнес-процессов, а значит и конкурентоспособности компаний, натолкнулся на значительные барьеры, обусловленные высоким уровнем зависимости от импортных технологических решений с одной стороны и ограничением на их использование – с другой. В этой связи решение проблемы дальнейшего развития нефтегазовой отрасли, как ключевого сектора экономики страны, должно быть осуществлено планомерно и содержать два этапа. Целью первого является обновление материально-технической базы с одновременной работой над поиском технологических решений по замещению оборудования и программного обеспечения компаний, ушедших с российского рынка. На втором этапе должен быть осуществлен массовый переход на отечественные решения, особенно в таких критически важных областях, как интенсификация процесса разведки и добычи трудноизвлекаемых запасов.