Проблемы технического нормирования труда в производственном секторе НКВД - МВД СССР

Состояние технического нормирования имеет существенное значение для более полной и взвешенной оценки принудительного труда в системе ГУЛАГа, ставшего значимой и неотъемлемой частью экономики страны в сталинский период. С целью актуализации данного вопроса достаточно обратиться к ряду проблем, находящихся в центре внимания исследователей. Одной из них является вопрос о производительности труда на объектах НКВД – МВД. В частности, особый интерес вызывает сравнительный анализ показателей выполнения производственных норм заключенными и вольнонаемными работниками [3, с. 258].

Чрезвычайно важным аспектом рассматриваемой проблемы является роль технического нормирования в системе стимулирования производительного труда. Исследователи обращают внимание: «Там, где производственные нормы были установлены, универсальная система стимулирования заключалась в том, что от их выполнения зависели все основные вопросы жизни заключенных» [1, с. 222].

Помимо того, в литературе поднимается вопрос о способности ГУЛАГовской системы к эффективному временному регули- рованию производственных процессов [2, с. 191-198], на которую оказывало существенное влияние состояние технического нормирования.

Таким образом, данная проблема как предмет исследования является чрезвычайно важной для более полного понимания механизмов и особенностей функционирования ГУЛАГовской системы принудительного труда, характера сталинской политики в целом.

Методы

В контексте рассматриваемой темы ключевое значение имеет оценка возможности технического, психофизиологического и экономического обоснования нормы выработки, что позволяет внести большую ясность в трактовку эффективности принудительного труда. Данная задача предопределила выбор историко-генетического метода исследования, направленного не только на объяснение фактов, но и на выявление причин их появления, особенностей развития и последствий. Историко-системный метод позволил расширить исследовательское пространство, рассмотрев обозначенную проблему в контексте внутренних механизмов функционирования системы ГУЛАГа, ее внутренних и внешних связей, динамических изменений.

Результаты

Вопрос о техническом нормировании был поднят еще в начале 1930-х гг. Косвенным образом он был связан с дефицитом рабочей силы, характерным для лагерей ГУЛАГа. По мнению начальника данного ведомства Л. И. Когана, нехватка рабочих рук не являлась основанием для невыполнения исправительно-трудовыми лагерями (ИТЛ) производственных задач и в целом какой-то исключительной ситуацией.

В конъюнктурном обзоре плановой группы ГУЛАГа хозяйственной деятельности лагерей за первый квартал 1932 г. отме- чено, что напряженное состояние лагерей с рабочей силой, граничащее с постоянной угрозой невыполнения программы из-за недостатка рабочих рук, по существу соответствует таким условиям, в которых работает все народное хозяйство СССР. Обращают на себя внимание пометки на полях, сделанные Л. Г. Коганом: «Это абсолютно верно. Это надо заставить всех принять». В данном документе фактически были определены производственные задачи, стоящие в данный период перед системой принудительного труда в ГУЛАГе, в том числе директирование напряженных норм для контингентов рабочей силы1.

Исследователи обращают внимание, что экономика принудительного труда может рассматриваться как вполне органичная часть централизованной планово-командной экономики в целом [4, с. 12]. Данный тезис в полной мере подтверждается в рамках исследуемой проблемы.

В лагерях и колониях применялись единые нормы, действовавшие в соответствующих отраслях экономики страны. Согласно Постановлению ВЦИК и СНК РСФСР об утверждении Исправительно-трудового кодекса РСФСР от 1 августа 1933 г., «производственные работы, поддающиеся нормированию, должны быть нормированы». При этом нормы выработки устанавливались соответственно нормам выработки на предприятиях других госорганов2.

Дополнительную информацию можно получить, обратившись к тексту Положения об оплате труда заключенных, разработанному в 1939 г. Согласно данному документу, все работы, проводимые спецконтин-гентом, нормировались. Устанавливалось количество рабочего времени, необходимого для выполнения единицы данной работы (норма времени), или количество продукции, которую должен изготовить рабочий (норма выработки). В лагерях применялись

общесоюзные нормы выработки, которые для заключенных пересчитывались на десятичасовой рабочий день путем применения коэффициента 1,2 к нормам восьмичасового рабочего дня3.

В начале 1930-х годов руководство ГУЛАГа признавало, что построение лагерями программ своих работ с учетом единых норм является ошибочным. Источники позволяют говорить о поиске рациональных решений, направленных на выявление действительных производственных возможностей лагерного рабочего, необходимости производственной обслуги и возможности наиболее рациональной расстановки рабочей силы. В частности, поднимался вопрос об использовании хронометража и фотоучета4.

Однако восприимчивость к инновациям советской экономики в целом и производственного сектора НКВД в частности была низкой. Анализ имеющейся в распоряжении исследователей источниковой базы позволяет отметить содержательное сходство в данном аспекте проблемы «экономики ГУЛАГа и не-ГУЛАГа».

В «Докладной записке коллегии Нар-комтруда СССР и Совнаркома СССР об организации труда и системе заработной платы» от 29 октября 1931 г. указывается на плачевное состояние технического нормирования. Согласно источнику, на предприятиях «технико-нормировочная работа находится в зачаточном состоянии, что объясняется недооценкой этой работы хозорга-нами и слабостью технико-нормировочного аппарата, …устанавливаются нормы “на глазок”, …распространено применение так называемых опытно-статистических норм, которые по существу не нормируют, а фиксируют выработку рабочих»5.

Для производственного сектора НКВД данная проблема носила перманентный ха рактер. Показательна ситуация, сложившаяся в Ухтижемлаге к 1940 г. Удельный вес местных норм, не имеющих технического обоснования, на ремонтно-техническом заводе составил 50 %; на втором нефтепромысле - до 40 %; на Ветлосяне - до 40 % и т. д. В результате этого определенный приоритет, связанный с выполнением-перевыполнением норм и более высокой оплатой труда, получали заключенные, задействованные на вспомогательных и подсобных работах, не требующих квалификации6.

При этом Управления лагерей испытывали острую нехватку инженеров-проектировщиков. Показательна ситуация, сложившаяся в Ухтижемлаге: к февралю 1940 г. числилось всего два инженера-нормировщика, один из которых находился в штате производственно-технического отдела, а другой - в штате отдела капстроительства. Соответственно, их работа сводилась только к контролю за применением норм выработки и, главным образом, к даче подразделениям необходимых консультаций по вопросам технического нормирования. Разрешение тарифно-экономических вопросов и вопросов заработной платы было передано финотделу, который это дело своим не считал. Работники данного отдела занимались ими по совместительству и в недостаточной мере. В подразделениях лагеря нормировщики нередко были перегружены другими, не относящимися к нормированию работами. При этом техническим нормированием по совместительству занимались сотрудники различных отделов Управления ИТЛ, не имеющие соответствующей квалификации7.

Помимо низкой квалификации и хронической нехватки соответствующих специалистов, эффективное техническое нормирование в ГУЛАГе было затруднено уязвимым положением, в котором находились нормировщики. Часто, не пользуясь поддержкой лагерной администрации, заинтересованной в лакировке производственных показателей, соответствующие специалисты подвергались давлению со стороны заключенных. Об этом, в частности, свидетельствуют воспоминания Е. А. Эминова, выполнявшего функции нормировщика на угольной шахте № 1 «Капитальная» Воркутлага в 1953-1954 гг.8

Иногда заключенные всеми возможными способами пытались задобрить нормировщика, о чем свидетельствуют воспоминания Ю. Б. Любы, в конце 1940-х гг. работавшего нормировщиком на Котласском пересыльном пункте9. Подобное отношение к работнику, выполняющему функции нормировщика, вполне объяснимо: от него во многом зависели условия, в которых находился заключенный. Обратившись к ментальному пространству ГУЛАГа, отраженному в типичных для языка ГУЛАГа выражениях и паремиях (пословицах, поговорках), следует обратить внимание на следующее заключение: «Не труд страшен, а норма», означающему, что жесткое и придирчивое применение норм может легко привести к физическому уничтожению даже самых крепких работяг10.

Пересмотр норм выработки, связанный с изменением технических условий производства, носил инертный характер: только управлением лагеря и только с санкции ГУЛАГа в каждом отдельном случае.

Данное обстоятельство существенным образом осложняло условия пребывания в лагере. И. Л. Солоневич, бывший заключенный Белбалтлага, вспоминал: «Карьер № 3 на лагпункте Погра занят земляными работами… Пока карьер копается в нормальном грунте, дело кое-как идет. Затем землекопы наталкиваются на так называемый плывун – водоносный слой песка. Полужидкая песчаная кашица расплывается с лопат и с тачек. Нормы выполнить невозможно физически. Кривая выработки катастрофически идет вниз. Также катастрофически падает кривая снабжения. Бригады карьера - тысячи две землекопов – начинают пухнуть от голода. Кривая выработки падает еще ниже, кривая снабжения идет вслед за ней. Бригады начинают вымирать»11.

В источниках периодически фиксирует -ся разрыв между нормами, заложенными в план, и оперативными нормами выработки в сторону занижения последних. В частности, на кирпичном заводе Ухтижемлага в феврале 1940 г. на производстве блоков из ангидридового цемента этот разрыв составлял 27 %12.

Нормы выработки искусственно занижались в лагерях за счет дробления комплексных работ, нормируемых по одному параграфу Единых норм выработки, на несколько самостоятельных операций с отдельным нормированием. Разгрузка кирпича нормировалась отдельно как разгрузка, а затем отдельно как укладка. Карьерная добыча глины вместо одной операции «рыхление с разбивкой крупных комьев» нормировалась как «копание» и «разработка грунта»13.

Дефекты в техническом нормировании являлись одним из факторов, способствовавших распространению фальсифицированных производственных показателей (приписок), к которым нормировщики были причастны наряду с другими представителями руководства. В многотиражке «За Полярную магистраль» (август 1942 г.), освещающей деятельность Северо-Печорского железнодорожного лагеря, сообщалось о бригадах, проведенных в рабочих нарядах как занятых на уборке и раскировке несуществующего льда на причальной ветке, в то время как на ней фактически никаких работ не проводилось. Об этом знали все руководители колонны, но, тем не менее, все они подписали фиктивные рабочие наряды: контролер-нормировщик утвердил объемы фиктивных работ, нормировщик пронормировал их, руководитель работ утвердил наряды к оплате, экономист включил «объемы» работ в ежемесячную сводку и отчитался перед контрольно-плановой частью отделения14.

Приписки были предопределены невозможностью выработки установленных норм, физическим состоянием спецконтин-гента, отношением заключенных к труду, организацией работы. А. А. Зорохович, этапированный в 1948 г. в Интинский ИТЛ, свидетельствует: «…работа по корчевке пней была тяжелой. Нормы огромные, и ни один из нас не был в состоянии их выполнить. Нормировщик, из числа заключенных, все равно записывал нам выполнение нормы, ибо лагпункт обязан выполнять свой план. Начальство знало, что мы не выполняем норму, но понимало, что выполнить ее невозможно, а отчитываться надо»15.

Труд заключенных регулировался нормами почти во всех видах производства. Исключение составляли главным образом деятельность инженерно-технического и обслуживающего персонала, а также некоторые неквалифицированные работы. Ненормированные работы рассчитывались в человеко-днях (объем работы, которую должен был выполнить один человек за рабочий день).

Следует отметить, что лагерная администрация периодически использовала данное обстоятельство с целью фальсификации производственных показателей. Так, руководству отделений, колонн для сокрытия низкой выработки на своих участках периодически приходилось значительную часть спецконтингента показывать в нарядах как занятую на ненормируемых работах. Так, в июне 1942 г. в пятом отделении Севжелдор-лага из работающих на основных земляных работах 184 чел. в рабочих нарядах были проведены на кубатурных работах только 34 заключенных, а 150 чел. - на вспомогательных и ненормируемых работах16.

Наличие ненормированных работ создавало условия и для других махинаций в системе ГУЛАГа. В частности, администрация лагерей часто пыталась ввести в заблуждение вышестоящие инстанции, показывая снижение себестоимости продукции за счет уменьшения расходов по статье «капитальные затраты не инвентарного значения» (проектные работы, научно-исследовательские, мелиоративные и т.д.), которые не имели объемного выражения и норм и не поддавались точной проверке17.

Данное обстоятельство, безусловно, дает основания для критического восприятия отчетных показателей себестоимости продукции, произведенной в данном секторе экономики.

Помимо того, исследователям следует с особой осторожностью подходить к интерпретации отдельных производственных показателей, имеющих отношение к временному регулированию производственных процессов. К данным показателям относится, в частности, информация о повышенных затратах рабочего времени на единицу продукции, в отдельных случаях – по всем изделиям18. Периодически подобные затраты, согласно производственным отчетам, носили высокий характер. Так, в подразделениях УИТЛК УНКВД по Архангельской области за 1942 г. было зафиксировано превышение затрат рабочего времени по спец-ящику М-82 на 50,0 %; по спецукупорке – на 31,7%19.

Аналогичные показатели зафиксированы во множестве источников, относящихся к различным направлениям производственной деятельности НКВД – МВД СССР за весь период функционирования ГУЛАГа. Однако при анализе соответствующих показателей следует учитывать, что в производственном секторе данного ведомства не был выработан эффективный механизм оценки рабочего времени, чему в немалой степени способствовало удручающее состояние технического нормирования.

О перманентном характере рассматриваемой проблемы технического нормирования свидетельствуют источники, относящиеся к 1950-м гг. В докладе министра внутренних дел СССР С. Н. Круглова на совещании руководящих работников исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД СССР, проходившем 27 сентября - 1 октября 1954 г., признавалось, что «большая часть местных норм выработки устанавливается не на технической основе»20.

Такое положение, по словам министра, являлось следствием отсутствия на местах квалифицированных работников по техническому нормированию. В большинстве случаев в качестве нормировщиков использовались заключенные, не имеющие соответствующей квалификации, и их работа не контролировалась надлежащим образом. Особое недовольство МВД вызывала организация нормативно-исследовательской работы в Главпромстрое и в Главном управлении лагерей лесной про-мышленности21.

Подобная реакция со стороны руководящих структур и следовавшие за ней меры, направленные на оптимизацию технического нормирования, предпринимаемые на местах, носили спорадический характер и, как правило, не достигали поставленной цели.

По признанию С. Н. Круглова, неудовлетворительная работа по нормированию в комплексе с серьезными недостатками в организации труда привели к тому, что, с одной стороны, значительное количество заключенных число перевыполняло нормы выработки22. Среднее выполнение норм выработки в течение года могло составлять 140-170 %23. С другой стороны, имелось большое число работников, не выполняющих установленных норм. В докладе министра упоминалась, в частности, ситуация, сложившаяся летом 1954 г. в подразделениях УИТЛК УМВД Архангельской области, в которых около 57 % заключенных не выполняли производственных норм24.

Очевидно, что в данном случае речь идет не только о профессиональной непригодности нормировщиков, но и о сознательных нарушениях принципов технического нормирования с их стороны.

Обсуждение

Произвольный характер нормы выработки предопределял существенную деформацию целого ряда показателей финансово-хозяйственной деятельности исправительно-трудовых лагерей и колоний: себестоимости продукции, производительности труда, вносил хаос во временное регулирование производственных процессов, непредсказуемость в положение заключенных, напрямую зависящее от выполнения производственных норм. Подобное состояние носило для системы ГУЛАГа перманентный характер и свидетельствовало о ее экономической иррациональности.

Данное обстоятельство существенным образом осложняет возможности и перспективы качественного анализа проблемы эффективности принудительного труда. Производственная статистика исправительно-трудовых лагерей и колоний, процесс принятия решений, определявших эволюцию производственного сектора НКВД – МВД, в значительной мере находились вне пределов построения экономической теории.

Заключение

Спонтанный характер формирования основных параметров производственной деятельности, в свою очередь, обусловливал неуправляемость ГУЛАГовской системы. Проблемы в данной области порождали неполноту знаний о ситуации, особенно на верхних уровнях ее иерархии. Они способствовали искажению информации, посылаемой по «вертикали власти» ГУЛАГа, а также контрагентам - гражданским предприятиям, нанимавшим лагерную рабочую силу, сознательной дезориентации всех субъектов внутренней и внешней среды системы, для которых данная информация была востребована.

Для системы ГУЛАГа это означало несвоевременное принятие управленческих решений, а также противоречия в нормативных актах и правилах, регламентировавших производственные процессы. В итоге проблемы технического нормирования труда способствовали нарастанию конфликтного потенциала между структурными элементами самой системы ГУЛАГа, между ними и организациями-контрагентами, несмотря на содержательное сходство двух «зон советской экономики» [4, с. 8–18]. В свою очередь, это приводило к рассогласованию функциональных отношений между структурами, определяющими пространство принудительного труда, и к разбалансированности системы ГУЛАГа.

Таким образом, состояние технического нормирования труда в производственном секторе НКВД, критериально определяемое степенью технической, психофизиологической и экономической обоснованности нормы выработки, способствовало усилению роли факторов, усугублявших экономическую обременительность системы ГУЛАГа, ставшую в итоге одним из факторов ее кризиса и распада.