Прокуратура как субъект противодействия религиозному экстремизму

student

4th year, Faculty of Law

The Middle Volga Institute (branch) of the VSUU (RPA of the Ministry of

Justice of Russia)

Saransk

Student

4th year, Faculty of Law

The Middle Volga Institute (branch) of the VSUU (RPA of the Ministry of Justice of Russia)

Saransk

PROSECUTION OF THE PUBLIC AS A SUBJECT OF COUNTERACTION TO RELIGIOUS EXTREMISM

Annotation:

The article discusses the concept of religious extremism, as one of the problems of modern society. The prosecutor, who is one of the subjects of countering extremism, has a number of relevant powers. The article analyzes the practice of the prosecutor’s use of his powers, reveals the problems of their use. Proposed ways to improve the powers of the prosecutor.

Противодействие экстремизму сегодня является одной из первостепенных задач в области обеспечения национальной безопасности.

Федеральный закон № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» был принят Государственной Думой еще 25 июня 2002 (вступил в силу 25 июля того же года; далее - Закон № 114-ФЗ)1, однако до настоящего времени законодательно не закрепляет ряд ключевых понятий, в частности, понятие религиозного экстремизма.

На наш взгляд, этот пробел должен быть восполнен законодателем, поскольку эффективное решение проблемы возможно только тогда, когда есть точное понимание ее сути, форм, методов влияния на общество.

Так, для успешного противодействия религиозному экстремизму в Законе № 114-ФЗ, по нашему мнению, необходимо закрепить следующие понятия:

• 1.    Религиозный экстремизм, цели и виды;

• 2.    Религиозная организация;

• 3.    Религиозная группа;

• 4.    Экстремистские религиозные материалы.

Ученые, специализирующиеся в различных областях гуманитарных и общественных наук, высказывают различные мнения по поводу определения понятия «религиозный экстремизм».

Так, например, М. А. Яворский понимает его как «крайнюю форму реализации радикальной религиозной идеологии, выражающуюся в осуществляемых по мотивам религиозной нетерпимости противоправных деяниях лиц и (или) групп, приверженцев определенного вероучения, а также в публичных призывах к совершению таковых деяний по отношению к лицам и социальным группам, не разделяющим взгляды и убеждения экстремистов»2. В данном определении делается акцент только на крайних формах радикальной религиозной идеологии, однако можно предположить, что такая идеология в принципе имеет экстремистскую природу. В частности, Е. Г. Балагушкин считает, что религиозный экстремизм - это «…непринятие системы традиционных для общества религиозных ценностей и догматических устоев, а также агрессивная пропаганда «идей», им противоречащих»3.

Очевидно, что определение того, что относится к религиозному экстремизму, крайне важно для государственных органов и должностных лиц, занимающихся противодействием данному виду экстремистской деятельности.

По нашему мнению, определяющим в понятии религиозного экстремизма является не только приверженность лица к определенной религиозной идеологии, но и его деятельность, направленная на противодействие другим идеологиям с целью их свержения или подавления в обществе.

Одним из субъектов противодействия экстремизму является прокуратура РФ. Основной функцией данной системы органов является надзор за исполнением законов, однако прокурорам предоставлены дополнительные полномочия по предупреждению, пресечению и устранению проявлений религиозного экстремизма.

Так, согласно ст. 6 Закона № 114-ФЗ, руководители органов прокуратуры (Генпрокурор, его заместители, подчиненные ему прокуроры и заместители) могут направить предостережение руководителю религиозной организации или иному лицу, если будут обладать достоверными сведениями о готовящихся противоправных действиях, которые содержат признаки экстремистской деятельности.

Например, 17 апреля 2017 года прокурором Бугульминской городской прокуратуры Республики Татарстан было вынесено предостережение о недопустимости нарушения закона гражданину А., который, являясь неофициальным представителем религиозной организации «Свидетели Иеговы», периодически организовывал встречи с соверующими для чтения Библии и совершения молитв4.

В предостережении прокурор указал, что Распоряжением Минюста Российской Федерации от 15 марта 2017 года №320-р деятельность религиозной организации «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России» приостановлена. Согласно п. 2 указанного Распоряжения, прекращается деятельность и местных организаций «Свидетелей Иеговы»5.

Согласно ст. 13 Закона № 114-ФЗ, при обнаружении информационных материалов экстремистской направленности, прокурор вправе направить заявление в суд о признании их экстремистскими.

Так, прокуратурой г. Арсеньева в ходе проведения проверки мусульманского религиозного объединения была изъята содержащая признаки экстремизма литература (книги: «Очищение сердца и тела от грязи многобожия и неверия», «Мухтасар Илими Халь. Введение в ислам», «Культура поведения в исламе»). Прокурор города обратился в Арсентьевский городской суд с заявлением о признании изъятых информационных материалов экстремистскими, и суд удовлетворил требования прокурора в полном объеме6.

Согласно п. 3 ст. 14 Федерального закона от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», органы прокуратуры Российской Федерации вправе вносить в суд представление о ликвидации религиозной организации, либо о запрете деятельности религиозной организации или религиозной группы. Однако, анализ практики показал, что чаще прокуроры для данных целей используют такой инструмент, как подача административного искового заявления в суд в порядке ст. 39 Кодекса административного судопроизводства РФ от 8 марта 2015 года № 21-ФЗ7.

Так, например, прокурор Самарской области обратился в Самарский областной суд с административным исковым заявлением в интересах неопределенного круга лиц о признании экстремистской и о запрете деятельности религиозной группы молельный дом «Мечеть Мирмамеда».

Ранее, прокурором г. Чапаевска 21.01.2016 года было вынесено предупреждение о недопустимости экстремистской деятельности данной группы, однако такая мера оказалась неэффективной. Поэтому в марте 2016 года прокуратура провела очередную проверку «Мечети Мирмамеда», в ходе которой был выявлен факт массового распространения и хранения материалов, признанных решением Уссурийского районного суда Приморского края от 31.04.2014 года экстремистскими.

Данная проверка дала основание полагать, что выявленные в течении 12 месяцев со дня вынесения предупреждения о недопустимости осуществления экстремистской деятельности новые факты, свидетельствующие о наличии признаков экстремизма, являются основанием для признания религиозной группы экстремистской и запрета ее деятельности.

Решением Самарского областного суда от 22 июля 2016 года религиозная группа молельный дом «Мечеть Мирмамеда» была признана экстремистской организацией8.

Как можно заметить из анализируемой практики, предостережения и предупреждения прокурора – не всегда эффективный метод по противодействию экстремизму. Зачастую они становятся основанием для дальнейших действий прокурора по возбуждению административного судопроизводства в порядке ст. 39 КАС РФ. Мы считаем, что законодателю необходимо пересмотреть порядок вынесения указанных актов и установить дополнительную меру ответственности, предшествующую судебному разбирательству.

Подводя итог, хотелось бы отметить, что мы считаем необходимым дополнить ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» определением религиозного экстремизма и иных основных видов экстремизма, что позволит правоприменителю в сложных случаях отличать экстремистские практики от иных видов деятельности.

Также в настоящее время полномочия прокуроров, которыми они наделены для противодействия экстремистской деятельности, изложены в разных нормативных актах. На наш взгляд, необходимо их систематизировать и включить отдельным разделом или главой в Федеральный Закон от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации».