Промысловая специализация мордовских поселений

Изучению вопроса развития кустарнопромысловой деятельности среди мордвы посвятили свои труды многие отечественные и зарубежные ученые. Известные исследователи XVIII в. П. С. Паллас1 и И. И. Лепехин2 обратили внимание на широкую распространенность среди мордвы пчеловодства, рыболовства, охоты, животноводства и земледельческих занятий. В 1916 г. была опубликована работа К. Я. Воробьева

«Кустарно-ремесленные промыслы Симбирской губернии», в которой автор приводит данные по распределению кустарных промыслов по волостям и селениям губернии [1]. Исследователь обратил внимание на национальную принадлежность населенных пунктов. Весомый вклад в изучение основных видов кустарных промыслов в пореформенной Мордовии внес И. И. Фирстов [11; 12]. Он на основе статистических документов изучил уровень развития кустарничества в отдельных селениях. Большое внимание исследованию кустарно-промысловой деятельности на территории Мордовии уделил в своих работах А. С. Лузгин [4; 5]. Различные аспекты этой темы освещались в трудах Н. Ф. Мокшина [6; 7], Г. А. Корнишиной [2], Е. Н. Мокшиной [7–9] и др.

Цель данной статьи – рассмотреть распределение кустарных промыслов среди мордовских селений во второй половине XIX – начале XX в.

Для достижения результатов исследования были использованы архивные источники, отчеты уездных и губернских статистических комитетов, журналы заседаний уездных земских собраний.

Методы исследования

В основу исследования положены следующие методы: сравнительно-исторический, историко-генетический, проблемнохронологический, структурно-системный. Из общенаучных методов исследования были задействованы логический, описательно-повествовательный, обобщения, классификации и систематизации.

Результаты и обсуждение

Пореформенная эпоха характеризовалась быстрым ростом кустарных промыслов. Это явление отмечается не только в русской, но и в мордовской деревне. Однако по темпам развития кустарной промышленности мордовские промысловики отставали от русских. Среди мордвы были распространены те же виды кустарничества, что и среди русских.

В мордовских селениях во второй половине XIX – начале XX в. постепенно расширялось кустарное производство. Крестьяне начали специализироваться в определенном виде кустарничества. Обычно в мордовских селах наблюдалось наличие сразу нескольких кустарных промыслов, но были и специализировавшиеся на одном промысле. В подобных населенных пунктах, как правило, создавались кустарные артели. Сообща было работать легче, а уровень доходности и производительности резко увеличивался [8–10].

Мордва на протяжении истории являлась одним из самых многочисленных финноугорских народов. По данным Всероссийской переписи 1920 г., общее число мордовского населения составило 1 154 301 чел. обоего пола. Наибольшая доля мордвы была представлена в таких губерниях, как Самарская (239 950 чел.), Пензенская (209 506), Симбирская (204 454), Саратовская (150 925), Тамбовская (108 945), Нижегородская (66 849 чел.)3.

В мордовских селениях Пензенской губернии в конце XIX – начале XX в. были распространены следующие кустарные промыслы: гончарный, ткацкий, деревообрабатывающий, корзиноплетение, кожевенный, кирпичный. Некоторые из этих промыслов, как, например, кожевенный и кирпичный, были сосредоточены в очень ограниченном районе, включающем одну-две деревни, и ими занимались небольшое число кустарей.

Широко были распространены промыслы по обработке дерева в мордовских селениях Мордовское Баймаково и Болдово Ин-сарского уезда Пензенской губернии. Всего по Пензенской губернии занимались этим промыслом 2,5 тыс. кустарей. Производили сани, бочки, кадки, лопаты, телеги, колеса, полозья, навои, ведра, сундуки, столы, корыта, рамы, гребни, резную деревянную посуду4.

К деревообрабатывающим промыслам относился также мочальный. Этот вид промысловой деятельности был развит в следующих мордовских селениях: Лемдяй Инсарского уезда, Коченяевка Карсунского уезда [11, с. 38]. Заготовкой мочала крестьяне занимались обычно в мае и в июне, до дня Троицы. В это время начиналось активное сокодвижение, из-за чего луб свободно отделялся от древесины. Населенные пункты, специализировавшиеся на мочальном промысле, часто в этот период пустели. Мужчины вместе с женами и детьми уходили рано утром в лес собирать мочало. Мочальный промысел часто сопровождался активной вырубкой лип. Со старых, рослых деревьев обычно получали больше луба, чем с молодых. Однако в условиях сокращения липовых рощ приходилось часто довольствоваться неокрепшим лубом молодых деревьев. Со стороны власти предпринимались попытки по ограничению мочального промысла, чтобы предотвратить уничтожение липы. Но крестьянину сложно было отказаться от мочального промысла, так как луб и мочало являлись важным сырьем и материалом и использовались для кровель, изготовления лаптей, банных мочалок, рогож, кулей. Заготовка мочала продолжалась несколько недель. Часто приходилось работать в жаркую погоду. От тяжелой работы нередко погибали лошади. Снятием коры занимались в теплую погоду после дождя, так как в это время луб лучше отделялся от древесины5.

После снятия луб необходимо было замочить. Для этого специально рыли небольшие пруды, которые часто даже передавали по наследству. Луб отмачивали вплоть до заморозков. Плохо отмоченный луб быстро чернел. В конце сентября или в начале октября луб вытаскивали из воды и развешивали на козлах. Сушку производили в хорошо натопленной избе [8]. После того как луб полностью высыхал, его раздирали на тонкие ленты. Чем дольше отмачивался луб, тем тоньше с него можно было снять мочало. Тонкое мочало пользовалось спросом, так как из него получались более качественные рогожи.

Ткали рогожи и циновки на специальном стане, представляющем четырехстороннюю раму с обыкновенным бердом. В Нижнем Новгороде циновка в первой половине XIX в. стоила 45 руб.6

Луб также использовали в качестве кровельного покрытия, но перед этим его необходимо было тщательно обработать. Для этого счищали с него все неровности и нагревали, чтобы хорошо просушить. Во время нагрева луб держали с двух концов, чтобы он не скрутился, а потом клали под груз, чтобы придать прямую форму. Луб для покрытия крыш пользовался спросом у населения, поэтому его производством часто занимались в рыночных целях. Цена на него составляла от 32 до 40 руб.7

В зимнее время из лыка также изготовляли веревки, канаты, лапти. На Нижегородскую ярмарку лапти привозили в больших количествах [10, c. 64]. Средняя цена одной пары лаптей в первой половине XIX в. составляла 8 коп. Лапти пользовались на рынке высоким спросом, так как быстро изнашивались. Среди крестьян было широко распространено производство мочала, которое также использовалось в банях во время мытья. Пуд (16,3 кг) мочала в Нижнем Новгороде в 1841 г. стоил 1 руб. Однако не всегда крестьянам удавалось произвести и обработать большое количество мочала из-за погодных условий, что усугубляло отделение коры. Это приводило к росту цен. Так, в 1836 г. из-за нехватки на рынке мочала цена на него выросла до 3 руб.8

Бондарный промысел был широко распространен в Городищенском (с. Сабаново, Алово) и Мокшанском уездах, где насчитывалось около 230 кустарей-бондарей, а также в с. Ачадово, Анаево, Каргашино Спасского уезда Тамбовской губернии; с. Налитово Карсунского уезда Симбирской губернии [11, с. 37]. Бочки пользовались широким спросом у населения. Спиртовые бочки часто изготовляли из готового материала, который доставляли винокуренные заводчики. Одна бочка стоила около 60 коп. Кровельный материал всегда пользовался спросом у населения, поэтому промыслы, связанные с его производством, были широко распространены. Производством кровельной стружки занимались в с. Сентмино Пензенской губернии. Произведенный товар продавали по 25–30 коп. за 1 тыс. стружек и отправляли во Владимирскую, Тамбовскую, Саратовскую губернии. Стружку чаще изготовляли из осины9.

Рыночные цены на изделия деревообрабатывающих промыслов в конце XIX в. были следующие: бочка для спирта – 3–4 руб., бочонок для конопляного масла – 50–70 коп., ведро – 12 коп., кадка – 50 коп., циновка – 35–40 коп., рогожа – 8–15 руб. за сотню. Кули делились на три сорта. Первый сорт продавался по 15 руб. за 100 шт., второй – по 12 руб., третий – по 6 руб. Телега стоила от 2 до 3 руб., сани – от 1 руб. 50 коп. до 3 руб. 50 коп., стан колес – от 3 руб. 50 коп. до 6 руб., спицы для колес – 80 коп. за 100 шт., стан ободьев – до 2 руб., пара клещей – 25–40 коп., сундук – от 20 до 90 коп., стол – от 50 коп. до 1 руб., корыто – от 10 до 15 коп., чашка – от 2 до 10 коп., лопата – от 8 до 15 коп., тёс – от 12 до 18 руб. за сотню, гребни с гребенками – от 10 до 20 руб. за 100 пар, стружка для крыш – 75 коп. за тысячу, корье дубовое – 5–15 коп. за пуд, корье ивовое – 25–40 коп. за пуд10. Деревянные лопаты на продажу изготовляли в таких мордовских селах, как Зарубкино Спасского уезда Тамбовской губернии, Найманы и Кузьмино Ардатовского уезда Симбирской губернии. Лопатники часто продавали свои изделия скупщикам, что приводило к повышению конечной цены. Если кустарь продавал лопаты по 3 коп. за штуку, то скупщики – по 8–10 коп.11

Изделия экипажного промысла мордовские кустари изготавливали в основном для реализации крестьянскому населению, но были и мастера, которые занимались производством повозок для зажиточных категорий населения. Обычно кустарь изготавливал лишь деревянные части телег, карет, дрожек и т. д. Оковкой железом и производством металлических частей повозок чаще занимались местные или городские кузнецы. В экипажном промысле наблюдалась специализация некоторых мордовских населенных пунктов. Но больше этот промысел был распространен среди русских кустарей. Например, в таких уездах Симбирской губернии, как Ардатовский, Ала-тырский и Карсунский, из 20 072 русских кустарей экипажники составляли 2 515, или 12,5 %, а из 2 080 мордовских – 85, или только 4,1 % [11, c. 37].

Экипажный промысел был распространен в мордовских селениях: Кулдым и Сарга Инсарского уезда Пензенской губернии; Ачадово, Пичпанда, Тархановская Потьма, Журавкино Спасского уезда Тамбовской губернии; Дегилевка Саранского уезда Пензенской губернии; Болдасево, Маресево Ардатовского уезда Симбирской губернии; Старое Ардашево, Лесное Плуксово, Цылино Темниковского уезда Тамбовской губернии. Высоким уровнем качества и красоты отличались изделия мордовских кустарей-тележников с. Тар-хановская Потьма Ачадовской волости Спасского уезда Тамбовской губернии и Дегилевка Саранского уезда Пензенской губернии [11, с. 38].

Промыслово-ремесленным производством часто занимались целыми семьями. Изготовлением саней, телег, колес, полозьев также занимались в таких мордовских населенных пунктах Городищенского уезда Пензенской губернии, как с. Мордовский Ишим, Сабаново, Вечкилей, Верхний Му-вал, д. Алово12.

В мордовском селе Пичпанда Ачадов-ской волости Спасского уезда Тамбовской губернии производством телег и саней было занято 300 дворов. Материал для производства получали из Марчасовского лесничества. Зажиточные крестьяне села приобретали делянки по 300–500 руб., но не у всех хватало финансовых средств, поэтому некоторые кустари объединялись в товарищества. Средняя стоимость материала, необходимого для изготовления одной телеги, составляла 1 руб. 50 коп. Работа над одной телегой обычно продолжалась пять дней. Средний заработок кустаря-тележника за неделю составлял 3 руб. 50 коп. Материал заготавливали зимой. Полозья гнули обычно летом. В Тамбовской губернии сани-дровни стоили 2–3 руб., сани-розвальни – 3–4, крытые сани с жестяной обивкой – 5 руб. В с. Пичпанда не было крупных кустарных объединений. Многие работали индивидуально. При покупке материала для изготовления телег и саней крестьяне старались не заключать кредитные сделки, а все-таки приобретать его на наличные деньги13.

В Краснослободском уезде Пензенской губернии в конце XIX в. было зарегистрировано около 7 тыс. кустарей. В некоторых селах занимались разными видами промысловой деятельности. Так, например, в с. Шишкеево Инсарского уезда Пензенской губернии изготавливали сундуки, столы, деревянную посуду, чашки, корыта. Промысел по производству посуды реже встречался среди мордвы. Кустари-посудники были в с. Верхний Мувал Городищенского уезда Пензенской губернии14.

Широкое распространение среди мордвы получили промыслы по обработке растительного волокна. Например, в с. Новлей, Адашево Инсарского уезда Пензенской губернии и Гуляево Лукояновского уезда Нижегородской губернии кустари произво- дили изделия из растительного волокна не только для себя, но и на продажу. Однако сырья не всегда хватало, поэтому крестьянам приходилось его закупать в соседних селах. В с. Гуляево Лукояновского уезда обработкой пеньки было занято 9–10 крестьянских семей, которые круглый год закупали в ближайших селах пеньку и обрабатывали ее [11, c. 41].

Сапожным и башмачным промыслами обычно занимались мужчины. Сырье для производства чаще закупали в кожевенных лавках. Кустари-сапожники были в таких мордовских селах, как Тархановская Потьма, Кажлодка Спасского уезда; Атю-рьево, Бабеево Темниковского уезда; Куля-сово Ардатовского уезда, Кабаево Алатыр-ского уезда. Сапоги в среднем стоили до 5 руб. 50 коп., а башмаки – до 2 руб.15 Обувь чаще всего у кустарей приобреталась оптом скупщиками, которые уже занимались продажей на крупных ярмарках и базарах.

Лапотный промысел из-за высокой потребности в лаптях был распространен повсеместно в мордовских селах. Наибольшая концентрация лапотников, которые занимались промыслом не только для самообеспечения семьи лаптями, но и для продажи, наблюдалась в следующих селах: Кученяево Алатырского уезда, Судосево Карсунского уезда.

Наибольшее распространение в мордовских селениях получил шерсточесальный промысел. Например, в Алатырском и Ар-датовском уездах среди русского населения доля кустарей, занимавшихся шерсточесальным промыслом, составляла 4,2 %, среди мордвы – 13,4 %. Этот промысел был распространен в следующих мордовских селениях: Болдово, Кулдым, Теризморга Инсарского уезда; Папулево, Манадыши Ардатовского уезда; Жабино Алатырского уезда, Тархановская Потьма Спасского уезда [11, с. 45].

Промысловые изделия находили сбыт не только на местах производства, но и на базарах, ярмарках ближайших сел и городов Пензенской, Тамбовской, Симбирской, Нижегородской губерний. Некоторые изделия служили предметом и для более отдаленной развозной торговли, которой чаще занимались скупщики, а не кустари. Скупщики активно торговали кулями в таких городах, как Саратов, Тула, Калуга, Елец, Орел и Астрахань. Кули обычно использовали для хранения хлеба, а в Астрахани чаще они применялись для сушеной рыбы. В Воронеж и Ростов отправляли на продажу сани и телеги. Спичечную соломку сбывали на спичечные заводы г. Нижний Ломов Пензенской губернии. Спиртовые бочки находили сбыт на винокуренных заводах16.

Производя изделия преимущественно для нужд крестьян и реализуя их на ближайших базарах, кустарь находился в полной зависимости от покупательной способности местного населения, которая определялась величиной урожая. Поэтому оживление промысловой деятельности наблюдалось в урожайные годы, а упадок совпадал с неурожаем.

Кустари изготовляли предметы крестьянского обихода, отличающиеся крайней простотой и шаблонностью. Производство такого рода изделий не требовало специальной подготовки, сложных приспособлений, разнообразных инструментов. Большинство кустарей обходились обычно без особой мастерской, работая в избе или во дворе под навесом. Канатникам, кузнецам, кожевникам, валяльщикам требовалось специальное помещение17.

В кустарном производстве обычно была задействована вся семья, поэтому уровень доходности и уровень производительности зависел от ее размера. Промысловики обычно обходились без наемной рабочей силы и нанимали работников только в период усиленного спроса на изделия [10, c. 62].

Ткачеством занимались исключительно женщины. Второстепенные работы, например разматывание пряжи, выполняли подростки [3]. Ткачество было широко распространено в Мокшанском уезде Пензенской губернии. Изделия ткацкого промысла пользовались спросом у населения. Цены на них в конце XIX в. были следующие: сукно – от 70 коп. до 1 руб. 25 коп. за аршин (71 см), мешки – по 25 коп. за штуку, подпруги – 15–20 коп., фартук – 50 коп.18

Широко распространенными промыслами в мордовских селениях были валяльный и вязальный. Например, кустари-валяльщики были в таких селах, как Старое Арда-тово, Урусово Алатырского уезда; Старые Верхиссы Инсарского уезда; Коченяевка Ардатовского уезда. Если вязальный промысел был исключительно женским занятием, то валянием обычно занимались мужчины, так как это дело требовало больших усилий. Валенки иногда расшивали женщины. В Нижегородской губернии в конце XIX – начале XX в. пара варежек стоила от 10 до 35 коп., носки из серой шерсти – 25 коп., из белой – 35–40 коп. Следует отметить, что высокие цены на шерсть препятствовали развитию вязального и валяльного промыслов, поэтому кустари часто сами занимались овцеводством, чтобы не закупать сырье. Валенки продавали по следующим ценам: детские – от 50 коп. до 1 руб. 50 коп., женские – от 1 до 2 руб., мужские – от 2 руб. 50 коп. до 3 руб. 50 коп.19

Кузнечный промысел редко был представлен крупными скоплениями кустарей в отдельных мордовских селах. Обычно он носил ремесленный характер и кустари им чаще занимались индивидуально. Кузнечный промысел был развит и распространен в следующих мордовских селениях: Болдо- во, Кулдым, Вертелим Инсарского уезда; Кочкурово Саранского уезда; Шугурово, Киржеманы, Собаченки Ардатовского уезда; Шокша Темниковского уезда; Кочелае-во Наровчатского уезда; Кабаево, Дубенки Алатырского уезда. Среди мордовских кузнецов были умельцы, которые производили изделия, отличающиеся высоким уровнем качества. Например, в с. Кабаево Алатыр-ского уезда кузнец Дешкин изготавливал триеры, которые по качеству превосходили изделия русских кустарей из ближайших сел [11, с. 49].

Кузнечные изделия продавали по следующим ценам: кирки – 30–40 коп., топоры – 30–50 коп., подковы – 5–10 коп., гвозди – 4 руб. 40 коп. за пуд (16,3 кг), палицы к сохам – до 1 руб. 50 коп. за штуку20. Товары кузнечного промысла пользовались широким спросом среди городского и сельского населения. Металл кузнецам приходилось закупать. Из-за нехватки денег кустари часто расплачивались за приобретенный материал своими же изделиями. Торговцы закупали товары кузнечного дела по низкой цене, что было крайне невыгодно промысловикам.

Важную роль в реализации кустарных изделий играли скупщики. Они разъезжали по местам производства и скупали изделия у кустарей оптом по низким ценам. Крестьяне часто соглашались на невыгодные условия, так как не каждый имел возможность привезти товар на крупную ярмарку. Иногда скупщики расплачивались не деньгами, а товаром – мукой, солью, керосином и т. д. При этом реализовывали они его кустарям за промысловые изделия по завышенным ценам, что было крайне невыгодно крестьянам.

Одним из тормозящих факторов развития промысловой деятельности являлась нехватка у кустарей достаточных финансовых средств и отсутствие возможности получения дешевого кредита для развития производства. Из-за высоких цен на древесину, нехватки леса, низких цен на промысловые изделия кустарям сложно было развивать свое дело. Негативно на кустарное производство влиял технический прогресс. Например, активное строительство сети железных дорог в конце XIX – начале XX в. привело к уменьшению спроса на телеги, сани, колеса, ободья, так как крупные грузоперевозки чаще стали осуществляться на железнодорожном транспорте. Некоторые владельцы лесов, используя наемных рабочих, сами занимались промысловой деятельностью и поэтому являлись серьезными конкурентами для кустарей. Владельцы лесов продавали древесину крупным лесопромышленникам, которые реализовывали ее в розницу кустарям и при этом устанавливали чрезвычайно высокие цены. Гребенщики Пензенской губернии жаловались на отсутствие в местах производства толстого клена. Его приходилось закупать во Владимирской губернии, что приводило к повышению цены на материал. Большинство кустарей не знали мест сбыта, где они могли бы сами, без посредничества скупщиков, продавать изделия, что могло бы увеличить их заработок21. Кустарно-промысловая деятельность очень сильно зависела от местных условий, влияющих на данное производство. Так, в некоторых местностях из-за вырубки лесов, истощения залежей глины исчезали промыслы, основанные на обработке данных видов сырья. По этим причинам кустарное производство не только не развивалось, но даже заметно сокращалось, принося кустарю ничтожный заработок.

Недостаток финансовых средств, необходимых для приобретения материала, заставлял кустарей искать кредиты, не останавливаясь перед величиной процента. Они получали кредиты как деньгами, так и материалами, но денежная форма кредита была распространена шире. Деньги занимали у скупщика изделий или у кого-либо из кре- стьян-односельчан. За полученные деньги у скупщика кустарь обычно расплачивался произведенными изделиями. При этом промысловик обязан был доставлять их только кредитору и по установленной цене. Следует отметить, что разница между рыночной стоимостью и ценой, предложенной скупщиком, представляла собой процентные начисления на занятую сумму. Примером обычных условий подобного займа может служить кредит среди канатников Пензенской губернии. Размер обычного займа у скупщика ограничивался 15–20 руб. Кредит брался на срок до двух недель, причем канатник должен был вернуть эту сумму изделиями. При этом скидка с цены пуда веревок колебалась от 45 коп. до 1 руб. При таких условиях кредит кустарю обходился по меньшей мере в 400 % годовых. Займы у соседей, односельчан, если кредитор не был профессиональным ростовщиком, носили характер личного одолжения. Суммы, занимаемые в этом случае, обычно были невелики – 3–5 руб. Ссуда при этом краткосрочна и, хотя проценты на занятую сумму не начислялись, такой заем часто сопровождался угощением за счет должника22.

Перерабатывая приобретенный материал, кустарь терял экономическую самостоятельность. Обработка чужого материала среди кустарей Пензенской губернии в конце XIX – начале XX в. была распространена сравнительно слабо. Она встречалась у рогожников Краснослободского уезда, которые получали мочало от крупных предпринимателей. Скупщик по своему усмотрению устанавливал цену и, опутывая кустаря кредитом, сводил его заработок к минимуму. Например, дневной заработок вязальщиц из-за посредничества и продажи товаров скупщику не превышал 10 коп. Государство, видя сложное экономическое положение кустарей, стремилось их под- держать низкопроцентными кредитами и повышением закупочных цен на изделия промысловой деятельности. Например, в начале XX в. Пензенское уездное земство взяло на себя снабжение пухопрядильниц сырьем и покупку у них пряжи. Кроме этого, Пензенская уездная земская управа раздавала пряжу вязальщицам пуховых платков, платя им за работу с мотка. Эти операции прежде находились исключительно в руках скупщиков, которые произвольно устанавливали стоимость сырья и изделий. Поэтому последним пришлось учитывать расценку земства на кустарные товары и соответственно повышать цены, чтобы отвлечь клиентов от уездной земской управы. Эта поддержка земства, по отзывам кустарей, способствовала увеличению их заработка и защите от ценовых колебаний, которые наблюдались ранее23.

В рамках поддержки промысловой деятельности государство выдавало ссуды кустарям. Например, кустарным комитетом Ардатовского уезда Симбирской губернии в 1901 г. были выданы ссуды следующим кустарям Ардатовской волости: Мешкову из с. Большие Поляны – 50 руб.; Голюшо-ву из д. Редкодубье – 40 руб.; Доянову из д. Редкодубье – 30 руб.; Лесину из д. Редко-дубье – 30 руб.; Коканову из с. Большие Поляны – 50 руб. В Лобаскинской волости ссуды были выданы: крестьянину Шурыгину из с. Челпаново – 50 руб., артели крестьян-кустарей с. Мордовские Найманы – 150 руб.24

Для того чтобы получить ссуду на развитие производства, кустарю приходилось обойти несколько инстанций для удовлетворения прошения. Поэтому выдача ссуд часто опаздывала и из-за этого не приносила должной пользы в промысловой деятельности. Кустарь, не дождавшись ссуды, уходил на заработки в другую губернию или брал частный кредит. Желая ускорить и упростить выдачу ссуд, кустарный комитет Ардатовского уезда Симбирской губернии в 1901 г. предлагал поручить выдачу кредитов непосредственно управе, тем самым облегчив процедуру кредитования кустарей. 28 апреля 1901 г. по ходатайству Симбирской губернской земской управы Симбирским отделением государственного банка Ардатовскому уездному земству был открыт посреднический кредит для выдачи ссуд кустарям в размере 5 тыс. руб.25

Ссуды кустарям выдавали в размере до 50 руб. в 5,5 % годовых на срок не более одного года. Однако бедному кустарю, сильно нуждающемуся в средствах для расширения дела или для организации нового, сложно было погасить кредит в такой короткий срок. В 1901 г. Ардатовская уездная земская управа просила земское собрание возбудить ходатайство перед Симбирским отделением государственного банка о продлении срока кредита кустарям до трех лет, но банк отказал26.

Заключение

Таким образом, во второй половине XIX – начале XX в. наблюдались расширение промысловой деятельности и специализация отдельных ее видов в некоторых населенных пунктах и уездах. Так, в Спасском уезде Тамбовской губернии доминировали деревообрабатывающие промыслы, в Ала-тырском и Ардатовском уездах Симбирской губернии – шерсточесальный и валяльный, в Саранском уезде Пензенской губернии широко был распространен экипажный промысел.

Среди мордвы исторически сложились центры отдельных групп или видов кустарничества. Так, например, центром циновочного промысла являлось с. Мордовское Коломасово Наровчатского уезда; бондарного – Вечкусы Ардатовского уезда; экипажного – Дегилевка Саранского уезда, Ачадово, Пичпанда, Тархановская Потьма Спасского уезда; мебельного – Ка- баево Алатырского уезда; смолокурно-дегтярного – Папулево Ардатовского уезда; шерсточесального и валяльного – Старое Ардатово, Урусово Алатырского уезда; овчинно-дубильного – Мордовское Коломасо-во Наровчатского уезда; поташного – Паево Инсарского уезда; слесарного – Кабаево Алатырского уезда; сапожного – Тарханов-ская Потьма Спасского уезда. В некоторых мордовских селах наблюдалось сосредоточение самых разнообразных видов кустарничества, они представляли своеобразные кустарно-ремесленные центры. К ним можно отнести Кабаево, Старое Ардатово, Ачадово, Тархановскую Потьму, Атяшево, Мордовское Коломасово [11, c. 52].

Из-за нехватки финансовых средств кустарям приходилось брать кредиты. Как при денежном займе, так и при кредите материалом важное значение имело то, кто являлся кредитором, – скупщик или какое-либо другое лицо. В последнем случае кустарь оставался хозяином своих изделий и мог продавать их по своему усмотрению. Получая же материал или деньги у скупщика, крестьянин обязан был ему же доставлять свои изделия по его расценкам. При этом кустарь, находясь в задолженности у скупщика, не имел возможности выйти из-под его власти до момента полного погашения кредита. Такой вид задолженности был распространен среди кустарей, занимающихся рогожным промыслом. Рогожники Городи-щенского уезда Пензенской губернии, получая материальные кредиты в форме мочала, попадали в экономическую зависимость от скупщика. Кустари были обязаны за приобретенное мочало доставлять свои изделия кредитору, который часто определял стоимость сырья, проданного крестьянам, выше рыночной. При этом за рогожи, произведенные кустарями для уплаты материального кредита, скупщик предлагал цену ниже рыночной27. В таких условиях сложно было расширить кустарное производство и увеличить уровень доходности.

В настоящее время в некоторых мордовских селениях сохраняются отдельные виды промысловой деятельности. Например, в с. Урусово, Жабино, Старое Ардатово Арда-товского района Республики Мордовия ши- роко распространен валяльный промысел. В с. Подлесная Тавла Кочкуровского района мордовские мастера занимаются резьбой по дереву, изготовляют деревянные игрушки. Сохраняются такие промыслы, как вязальный, плетение корзин, столярное дело, плетение из бересты, бондарное дело и др.