Протокольная форма досудебной подготовки материалов по уголовным делам: взгляд в прошлое

На современном этапе развития уголовного судопроизводства вряд ли можно найти более дискуссионный в российском юридическом сообществе вопрос, чем проблема реформирования досудебного производства. Его обсуждение ведется сразу по нескольким направлениям: о возможности ликвидации стадии возбуждения уголовного дела; о функциях, осуществляемых органами дознания и следствия, и, соответственно, об общности и различии их процессуальной деятельности; об отделении дознания от предварительного следствия; о введении двух форм дознания; о создании единого следственного комитета; о возвращении института следственного судьи; о более рациональном распределении полномочий между прокурором и руководителем следственного органа и т. д. Вместе с тем одними из наиболее актуальных вопросов остаются проблемы оптимизации уголовно-процессуальной деятельности, ее упрощения, в том числе и в досудебном производстве по уголовным делам [1].

В свете существующих правовых и правоприменительных проблем, а также обозначения возможных направлений совершенствования и развития уголовно-процессуального законодательства в части упрощенных форм досудебного производства по уголовным делам представляется оправданным обращение к различным правовым институтам, применявшимся в прошлом.

Особый интерес вызывает институт протокольной формы досудебной подготовки материалов.

Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 января 1985 г. в уголовный процесс России была введена протокольная форма досудебной подготовки материалов. Рассматриваемая форма производства по уголовным делам представляла собой один из упрощенных порядков производства в отношении целого ряда преступлений, не представлявших повышенной общественной опасности и совершенных зачастую в условиях очевидности. Данная форма производства изначально распространялась на небольшое количество составов преступлений (девятнадцать, таких как мелкое хулиганство, уклонение от уплаты алиментов и т. д.), но впоследствии, уже после принятия ряда законов, в частности закона РФ от 29.05.1992 № 2869–1 «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР “О судоустройстве РСФСР”, Уголовно-процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы РСФСР», а также закона РФ от 21 декабря 1996 г. № 160-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР в связи с принятием Уголовного кодекса РФ», сфера применения протокольной формы производства была существенно расширена, примерно до 40 составов преступлений [2].

В качестве достоинства рассматриваемой формы производства можно отметить то, что она создавала возможность для быстрого и эффективного раскрытия преступления, всесторонней проверки всех обстоятельств его совершения, а также сведений о личности, привлекаемой к ответственности. Кроме того, данный институт позволил повысить эффективность борьбы с преступностью, существенно сократив время между совершенным правонарушением и вынесением виновному соответствующего приговора по делу.

Конечно, введению в 1985 г. института протокольной формы досудебной подготовки материалов в отечественный уголовный процесс предшествовала довольно серьезная полемика в юридическом сообществе. Проходил этот процесс сложно, при наличии достаточно активного противодействия.

Конечно, было много сомнений в целесообразности этого начинания, к тому же распространялось утверждение о его реакционности, о том, что рассматриваемый институт в конечном итоге приведет к существенным и массовым нарушениям законности, что такое упрощение судопроизводства будет способствовать всякого рода злоупотреблениям и т. д. Но последующее многолетнее использование рассматриваемого процессуального института показало, что опасения в большей степени были напрасными.

Можно с уверенностью говорить о том, что приведенный выше Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 января 1985 г. стал неким индикатором тенденций развития уголовного судопроизводства, отразил некогда существовавшую отечественную практику в предыдущих этапах развития уголовного процесса, когда большая часть дел рассматриваемой категории относилась к ведению местных судебных установлений.

Следует также отметить, что производство по уголовным делам с протокольной формой подготовки материалов было сравнимо и с различными упрощенными формами производства по уголовным делам, практикуемыми во многих странах (как с романо-германскими, так и с англосаксонскими правовыми системами), в частности суммарным (упрощенным) производством по делам о преступлениях, не представляющих существенной опасности, в США.

Говоря о досудебном этапе производства по уголовным делам в рамках протокольной формы, необходимо отметить, что она осуществлялась органами дознания, которые в соответствии со ст. 415 УПК РСФСР по делам о преступлениях, перечисленных в ст. 414 УПК РСФСР, не позднее чем в десятидневный срок после получения информации о совершенном правонарушении должны были устанавливать его обстоятельства, данные о личности виновного, получать от него объяснения, опрашивать очевидцев содеянного, истребовать справку о наличии или отсутствии судимости у правонарушителя, характеристику с места его работы, учебы и места жительства и другие материалы, имеющие значение для последующего рассмотрения дела в суде [3].

У правонарушителя отбиралось также обязательство являться по вызовам органов дознания, прокурора и суда и сообщать им об изменении места жительства (ст. 89 и 415 УПК). Если необходимо было избрание меры пресечения - подписки о невыезде или содержания под стражей, то тогда досудебное производство осуществлялось в форме дознания или предварительного следствия с соблюдением правил, установленных законом для этих форм судопроизводства.

Составлялся протокол об обстоятельствах совершенного правонарушения, который являлся итоговым процессуальным документом, выполнявшим роль обвинительного заключения. В нем излагались все обстоятельства совершенного правонарушения. Можно с уверенностью говорить о том, что наименование этого процессуального документа и предопределило наименование рассматриваемой формы судопроизводства.

Между тем, если при ознакомлении с представленными материалами начальник органа дознания признавал необходимым направить их в суд, то они в полном объеме предъявлялись для ознакомления правонарушителю, о чем делалась отметка в протоколе, которая удостоверялась подписью правонарушителя. Ему также предоставлялось право заявить ходатайство, которое удовлетворялось или отклонялось начальником органа дознания.

Протокол же вместе с приложенными материалами впоследствии направлялся прокурору, который вправе был принять одно из следующих решений:

• а)    признав, что имеются достаточные основания для направления материалов в суд, он своей резолюций санкционировал протокол;

• б)    при выявлении данных, свидетельствующих о наличии состава преступления, в отношении которого обязательно производство расследования, он возбуждал уголовное дело и направлял его соответственно в орган дознания или следователю;

• в)    при наличии обстоятельств, исключающих производство по делу, он своим постановлением прекращал производство;

• г)    в случае неполноты собранных материалов они возвращались для дополнительной проверки органам дознания; если, в свою очередь, пробелы проведенной проверки невозможно

было устранить в установленный законом десятидневный срок, прокурор возбуждал уголовное дело и поручал органу дознания или следователю производство дознания либо предварительного следствия [4].

После того как прокурор санкционировал протокол, материал направлялся в суд для рассмотрения по существу. В соответствии со ст. 418 УПК (в редакции Закона РФ от 29 мая 1992 г.), все процессуальные действия, связанные с принятием материалов к производству и рассмотрением уголовного дела, выполнялись судьей единолично (до этого нововведения судебное разбирательство дел такого рода осуществлялось судом в составе судьи-профессионала и двух народных заседателей).

В соответствии с ч. 1 ст. 418 УПК РСФСР, судья, признав протокол и приложенные к нему материалы достаточными для рассмотрения в судебном заседании, выносил постановление о возбуждении уголовного дела или отказывал в возбуждении дела, если полагал, что отсутствуют необходимые для этого основания.

Однако эта норма впоследствии была признана Конституционным судом РФ противоречащей Конституции РФ в его постановлении «По делу о проверке конституционности статьи 418 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края» от 28 ноября 1996 г. Основные доводы данного решения сводились к утверждению, что суд является органом правосудия и не должен выполнять никаких обвинительных функций, в том числе заниматься возбуждением уголовных дел, являющимся одним из элементов обвинительной функции в уголовном судопроизводстве [5].

Это постановление впоследствии породило определенные сложности в судебной практике. Многие суды попросту перестали принимать материалы, подготовленные с соблюдением протокольной формы, и тем самым вынудили милицейские службы, занимающиеся дознанием, возбуждать по таким материалам уголовные дела и производить расследование по всей форме. Другая же часть судов не пошла таким путем. Они продолжали принимать к производству протоколы и приложенные к ним материалы и, не оформляя официально решения о возбуждении уголовных дел, назначали судебные заседания для их рассмотрения в порядке, установленном ст. 419 УПК РСФСР [6, с. 470].

Относительно представленной ситуации П.А. Лупинская писала, что признание не соответствующими Конституции РФ указанных положений ст. 418 УПК РСФСР не должно препятствовать применению других ее положений при рассмотрении вопросов о назначении судебного заседания по делу исходя из того, что решение о возбуждении дела и о формулировке выдвигаемого против лица обвинения содержится в утвержденном начальником органа дознания и санкционированном прокурором протоколе [7, с. 544-545].

На данном этапе производства судья, принявший поступившие из милиции протокол и другие материалы, должен был решать вопросы, связанные с избранием в отношении предаваемого суду меры пресечения, признанием соответствующего лица в качестве потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, наложением ареста на имущество правонарушителя в возмещение причиненного им вреда, вызовом дополнительных свидетелей и истребованием дополнительных документов. Решение по таким вопросам оформлялось постановлением судьи. В этом же процессуальном документе излагались формулировка обвинения, юридическая оценка преступления, указывался размер причиненного ущерба и иные обстоятельства, входящие в предмет доказывания по уголовным делам (ст. 68 УПК РСФСР).

В судебном заседании дело о любом из преступлений, перечисленных в ст. 414 УПК РСФСР, рассматривалось с соблюдением общих правил, установленных уголовно-процессуальным законодательством.

В свою очередь, если возникала необходимость выяснения существенных дополнительных обстоятельств, которые не могли быть установлены в судебном заседании, судья был вправе, руководствуясь ст. 419 УПК РСФСР, возвратить уголовное дело для производства дознания или предварительного следствия.

Судебное следствие начиналось с оглашения судьей протокола, составленного органом дознания и санкционированного прокурором, а также своего постановления о назначении судебного заседания. В процессе исследования обстоятельств дела допрашивались подсудимый, потерпевший, свидетели, проводилось исследование вещественных доказательств. После судебных прений и последнего слова подсудимого судья удалялся для вынесения приговора [8].

Следует также отметить, что все производство в суде не должно было занимать более четырнадцати суток с момента поступления протокола с приложенными к нему материалами до вынесения постановления судьей.

Обобщая вышесказанное, можно говорить о том, что производство с протокольной формой досудебной подготовки материалов явно являлось упрощенным, так как оно представляло собой самостоятельное уголовно-процессуальное производство, распространяющееся на четко очерченный круг уголовных дел, отличавшихся как небольшой тяжестью совершенного преступного деяния, так и очевидностью преступления, несложностью установления фактических обстоятельств дела. Кроме того, рассматриваемое производство характеризовалось наличием особенностей в порядке, условиях, формах осуществления уголовно-процессуальной деятельности, распространявшихся на все этапы движения дела и приводящих к ускорению и удешевлению судопроизводства [9].

Ссылки:

• 1.    Рябинина Т.К. Дознание – самостоятельная форма досудебного производства // Российский следователь. 2013. № 19. С. 44–48 ; Концепция судебной реформы в Российской Федерации / под ред. С.А. Пашина. М., 1992. С. 83–84 ; Колоколов Н.А. Укрепление власти следственной // Уголовный процесс. 2007. № 7. С. 52 ; Гуляев А.П. Концепция реформирования предварительного расследования преступления // Российский следователь. 2012. № 11. С. 3 ; Шейфер С.А. Российский следователь – исследователь или преследователь? // Российская юстиция. 2010. № 11. С. 34–36 ; Смирнов А.В. Современные проблемы следственной власти в России // Уголовный процесс. 2009. № 12. С. 44 ; Александров А.И. Проблемы организации предварительного следствия в Российской Федерации: направление реформирования // Российский следователь. 2011. № 1. С. 38 ; Рябинина Т.К. Следственный комитет или судебный следователь? // Уголовное судопроизводство. 2011. № 1. С. 17–21 ; Корниенко В.Т. Предварительное следствие и состязательный судебный процесс в Российской Федерации: конфликт интересов // Российский судья. 2008. № 4. С. 13–14 ; Гуськова А.П., Емельянов В.А., Славгородских А.А. Проблемные вопросы реформирования досудебного производства России // Российский судья. 2008. № 4. С. 9–11 ; Махов В. Реформа досудебного производства в уголовном процессе России необходима // Уголовное право. 2004. № 4. С. 67 ; и др.

• 2.    Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г. ; О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы РСФСР : Указ Президиума ВС РСФСР от 24.01.1985 // Ведомости ВС РСФСР. 1985. № 5. Ст. 163 ; О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», Уголовно-процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы РСФСР : закон РФ от 29.05.1992 № 2869-1 // Российская газета. 1992. № 151. 3 июля ; О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР в связи с принятием Уголовного кодекса Российской Федерации : федер. закон от 21.12.1996 № 160-ФЗ // Российская газета. 1996. № 246. 25 дек.

• 3.    Уголовно-процессуальное право : учебник / под общ. ред. П.А. Лупинской. М., 1997. С. 542–546 ; Уголовный процесс : учеб. для вузов / под общ. ред. А.С. Кобликова. М., 1999. С. 327–332 ; Уголовный процесс : учебник / под ред. И.Л. Петрухина. М., 2001. С. 469–473.

• 4.    Уголовно-процессуальное право : учебник / под общ. ред. П.А. Лупинской ; Уголовный процесс : учеб. для вузов / под общ. ред. А.С. Кобликова ; Уголовный процесс : учебник / под ред. И.Л. Петрухина.

• 5.    По делу о проверке конституционности статьи 418 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края : постановление Конституционного cуда РФ от 28.11.1996 № 19-П // Российская газета. 1996. № 234. 6 дек.

• 6.    Уголовный процесс : учебник / под ред. И.Л. Петрухина. С. 470.

• 7.  Уголовно-процессуальное право : учебник / под общ. ред. П.А. Лупинской. С. 544–545.

• 8.  Уголовно-процессуальное право : учебник / под общ. ред. П.А. Лупинской ; Уголовный процесс : учеб. для вузов / под

• 9.    Трубникова Т.В. Упрощенные судебные производства в уголовном процессе России : дис. … канд. юрид. наук. Томск, 1998. С. 143–144.

общ. ред. А.С. Кобликова ; Уголовный процесс : учебник / под ред. И.Л. Петрухина.