Психодинамика, гештальт психология, и теория личности в Гарварде

В течение почти полувека со дня, когда Эдвин Г. Боринг впервые вошел в залы Гарварда для выполнения своих педагогических обязанностей в 1921 году, до дня, когда он умер в 1967 году в лазарете Стиллмана, статус и актуальность динамических теорий личности как легитимная наука играла центральную роль в определении того, что даже можно было назвать психологией в университете. Скучно было против моляра, психодинамики и науки, ориентированной на человека, потому что он считал их ненаучными и всю свою карьеру он защищал, руководствуясь этим принципом. То, что висело на волоске, поскольку Гарвард вносит вклад в золотой стандарт того, что происходит в высших учебных заведениях на Западе, было более неземной судьбой таких теорий в академии и в более широкой дисциплине психологии в целом, как на национальном, так и на национальном уровнях. на международном уровне, влияя на их статус, тогда как сегодня.

С одной стороны, представляя психологию как лабораторную науку, был Э. Г. Боринг, ученик Титченера по прямой линии Вундта. Затем были протеже Боринга, Стэнли Смит Стивенс, опытный психолог и психофизик, и другие, такие как Эдвин Ньюман, Дж. Дж. БибЦентр, и Карл Лэшли, а затем Б. Ф. Скиннер. В конце концов, с другой стороны стоял Гордон Уиллард Оллпорт, пионер личностно-социального психолога; Генри А. Мюррей, врач, биохимик и специалист по патологической психологии, руководивший Гарвардской психологической клиникой; и другие, такие как Клайд Клакхон, Роберт Уайт и стареющий Мортон Принс в психологии; Талькот Парсонс и Джордж Хоманс в социологии; Стэнли Кобб в области психиатрии, который был профессором нейропатологии в Гарварде в Медицинской школе и руководителем психиатрии в

Массачусетской больнице общего профиля; и Л. Дж. Хендерсон, физик-химик и влиятельный специалист из Гарварда, который, как это ни парадоксально, спонсировал одновременно Генри Мюррея и Б. Ф. Скиннера в области психологии. На заднем плане вырисовывались такие студенты, как Сол Розенцвейг, Дональд Маккиннон, Хэдли Кантриль, Джером Брунер, Джеймс Гриер Миллер и другие.

Были и другие преподаватели, такие как Питирим Сорокин, огненный и риторический социолог революций, и Самуэль Стоуффер, статистик. Помимо Гарварда, но рядом с ним находился Гарднер Мерфи, который получил степень магистра психологии в Гарварде и докторскую степень в Колумбии у старшего ученика Уильяма Джеймса Роберта Вудворта. После этого Мерфи ненадолго вернулся, чтобы преподавать парапсихологию в Гарварде в 1920-х годах; и другие, такие как Эрик Эриксон, который впервые приехал в Гарвард в 1933 году без какой-либо степени в колледже, присоединился к факультету психологии и психиатрии под влиянием Кобба и Мюррея.

Но человек, который был, вероятно, самым влиятельным за кулисами при формировании научного исследования личности в 1930-х годах в Гарварде как галилеевская, а не просто ньютоновская наука, был немецким эмигрантом и гештальт -психологом, который преподавал только с 1938 по 1940 год как посещающий профессор. Это был Курт Левин. В умах Оллпорта и Мюррея Левин подтвердил их акцент на возможности построения науки всего человека против редукционистов, которые захватили почти всю область психологии. В то же время, их присвоение топологической теории поля Левина сделало свое место в их определении научной психологии для динамических теорий личности, по общему признанию, больше гештальтиста, чем одного только фрейдовского разнообразия. Как бы ни была сложна история, мы можем дать здесь только набросок.

Эдвин Г. Боринг был центральной фигурой. Он воспитывался в квакерско-моравском доме в Филадельфии, в рамках общинного устройства, основанного на строгих духовных ценностях фундаменталистского рода1. 22 человека, живших в общине под двумя соединенными крышами, включая Боринга, его мать и отца, возглавлялись двумя стареющие сестры-девы, чья чистота и абсолютный авторитет не вызывали сомнений. Отец Боринга, аптекарь, по-видимому, имел относительно незначительный статус в иерархии вещей, оставляя пробел, который вскоре должен был заполнить высокий и харизматичный персонаж в истории психологии Эдвард Брэдфорд Титченер. Боринг учился в Корнелле и специализировался в области машиностроения, но на последнем курсе выбрал курс по психологии. Психология в Корнелле была определена диктатом Э.

Б. Титчнера, первоначально англичанина, получившего образование в Оксфорде, который защитил докторскую диссертацию у Вильгельма Вундта в Лейпциге по экспериментальной психологии, а затем эмигрировал в Соединенные Штаты. Там он создал экспериментальную лабораторию в Корнелльском университете в качестве молодого профессора и основал гигантское исследовательское предприятие, в котором он намеревался установить немецкий структурализм в экспериментальной лабораторной традиции как единственную психологию, достойную этого имени. Его метод был интроспективным анализом сознания, который он обучал своих учеников делать в лаборатории, наряду с овладением всеми другими предметами тевтонской психологии, которые включали физиологические записи, психофизические измерения и эксперименты по времени реакции. Стремясь стать американским Вундтом, Титченер даже отклонил как слишком эклектичный слишком научный акцент недавно созданной Американской Психологической Ассоциации, когда он приехал в Корнелл. В какой-то момент, раздражаясь по поводу какой-то проблемы, Титченер основал свою собственную группу, Общество экспериментальных психологов, которая до 1938 года существовала как независимое общество2. В своей области он оставался под контролем того, как должна определяться психология, имея свою собственную стандарты. Он даже читал лекции в своем академическом платье, которое, как он позже сказал, позволило ему быть диктатором.

Боринг прошел начальный курс Титченера по психологии, который сам позже адаптировал к учебной программе Гарварда. В конце, когда он в последний раз выходил за дверь, ему пришлось пройти мимо Титченера, который стоял там в своих академических одеждах, возвращая заключительный экзамен каждого студента. Когда он прошел через порог, Титченер посмотрел на него сверху вниз и, сдавая экзамен, произнес стентористским голосом: «У тебя психологическое отношение», комплимент, который он не выразил ни одному другому ученику. Это был предсказательный момент для Боринга, который отправился заниматься проектированием в сталелитейную компанию в Вифлееме, штат Пенсильвания. Через год Боринг решил, что инженерия не для него, и вернулся в Корнелл, чтобы получить докторскую степень под руководством Титченера. Чтобы подчеркнуть отцовскую природу влияния Титченера на него, когда Боринг встретил свою будущую жену в лаборатории, а затем женился на ней, и они отправились в свадебное путешествие, по прошествии определенного количества дней, Титченер отправил телеграмму, в которой медовый месяц закончился; пришло время возвращаться в лабораторию, поскольку предстояло проделать большую работу. Они, конечно, выполнили.

Судьба Титченера тоже менялась. После смерти Хьюго Мюнстерберга на трибуне, когда он читал лекции студентам в Рэдклиффе, Гарвард предложил Титченеру заменить Мюнстерберга в качестве старшего профессора в области экспериментальной психологии. Титченер сыграл президента Лоуэлла по максимуму с одним требованием за другим, до того момента, когда предложение было отозвано. Так что Титченер отсутствовал, но вскоре появился Буринг. Буринг прибыл в 1921 году с намерением исполнить волю Титченера в Гарварде. Это означало, что он намеревался установить экспериментальную психологию в традиции Вундтиана, в Гарварде и в других местах с этой точки зрения, если мог. 4 Проект был временно приостановлен, когда он попал в серьезную автомобильную аварию и полностью потерял память на некоторое время. время. Он был всего лишь пробным обучением в Гарварде в качестве преподавателя в течение семестра. Он поступил в Университет Кларка после того, как Дж. Стэнли Холл предложил ему профессора в области экспериментальной психологии. Там он преподавал кратко, пока его не уволили в суммарном порядке из-за недоразумения, которое он не мог контролировать. Он смог вернуться в Гарвард, где он оставался до своей смерти почти 50 лет спустя. Однако по возвращении из-за ряда политических сложностей, в то время как Боринг смог прийти, Флойд Олпорт, который был старшим братом Гордона Олпорта, и Герберт Сидни Лангфельд, председатель диссертации Гордона Олпорта, были вынуждены уйти.

Флойд Олпорт и его младший брат Гордон были выходцами из консервативного Среднего Запада из четырех детей. Они родились в Индиане и выросли в Огайо. Их отец был врачом-натуропатом, а мать - школьным учителем. Она пришла из ряда свободных методистов, которые придерживались более строгих запретов, чем обычная методистская церковь. Она взбунтовалась против Свободного Методизма как взрослая, обратившись сначала к Новой Мысли, а затем к Христианской Науке. Сам Гордон Олпорт позже вернулся в господствующее христианство, чтобы стать высокопаропетским.

Гордон поступил в Гарвард в 1915 году, потому что его брат Флойд уже был там и преподавал в качестве помощника Мюнстерберга. Будучи студентом, он специализировался в области психологии и работал волонтером в Доме Филлипса Брукса, организации социального обслуживания студентов в Гарварде. Членом Phillips Brooks House был также Ричард Кларк Кэбот, специалист по этике, кардиолог, бывший ученик Уильяма Джеймса, член таких других, как Л.Дж. Хендерсон и Уолтер Кэннон, в так называемом кругу Ройса, а также основатель Департамента социальных служб, а затем руководитель Западная медицинская служба в Массачусетской больнице общего профиля. Но Олпорт сказал в своей собственной автобиографии, что он на самом деле не узнал Кэбота, пока не начал преподавать на кафедре социальной этики в 1924 году. Кэбот сыграл важную роль в развитии Бостонской школы социальной работы в Симмонс-колледже в 1904 году, первой профессиональной школы социальной работы в Соединенных Штатах, и связан с основанием Департамента социальной этики в Гарварде при преподобном Фрэнсисе Гринвуде Пибоди в 1905 году. Акцент Кэбота был сделан на развитии духовного измерения личности в светский век и его связей с религией, философия и психология в Гарварде удовлетворили альтернативное желание Олпорта склоняться к служению. Будучи студентом-новичком, Оллпорт занимался социальной работой в «Филлипс Брукс Хаус». В этом отношении Кэбот, помимо прочего, был также связью Оллпорта с духом Джеймса в Гарварде.

Олпорт пересказал забавную историю в своей автобиографии, когда он готовил диссертацию, которая служит подсказкой к его характеру. Титченер посещал Университет Кларка с некоторыми из его аспирантов в качестве гостя Боринга, и они пригласили Лангфельда и Олпорта из Гарварда присоединиться к их семинару. Когда они туда попали, Титченер доминировал в разговоре большую часть времени, а затем в самом конце позволил каждому аспиранту изложить тему своего исследовательского проекта, которую он им назначил. Когда они добрались до Оллпорта, Олпорт объявил, что он изучает черты личности, и получил признание светящейся тишины. После этого Титченер отвел Лангфельда в сторону и потребовал узнать, почему он разрешил Олпорту выбрать эту тему. На обратном пути в Кембридж Олпорт был опустошен тем, что его упрекнул великий Титченер, и он был чрезвычайно смущен. Он признался Лангфельду, что он действительно не готов к биологии, математике и более экспериментальным лабораторным аспектам науки, пока Лангфельд не прервал его и не сказал. «Не волнуйтесь, в психологии много гуманистических пастбищ». И, кроме того, он заявил: «На самом деле вам все равно, что думает Титченер». Внезапно Оллпорту стало возможным признать, что на самом деле он действительно не волнует, что подумал Титченер. Он мог быть предан психологии, но все же идти своим путем.