Разграничение принуждения к совершению сделки или к отказу от ее совершения с составом вымогательства

А.Г. Безверхов называет рассматриваемые нормы «несовместимо смежными, подчеркивая сложность их разграничения ввиду близости, почти идентичности составов».1 Вопросов по поводу разграничения данных составов не возникает, когда речь идет о принуждении к отказу от заключения сделки, поскольку ст. 163 не содержит такой формы. Если же мы говорим о принуждение к совершению сделки, то даже судебные органы не всегда могут правильно квалифицировать действия виновного. Итак, обратимся к более подробному сопоставлению ст. 163 и 179 УК.

Согласно ч. 1 ст. 163 под вымогательством понимается «требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких»2. С первого взгляда, кажется, что объективная сторона вымогательства практически повторяет объективную сторону ст. 179 УК, даже совпадают способы совершения преступления. Объективная сторона ст. 163 предполагает также принуждение к совершению сделки только по передаче чужого имущества или права на это имущество либо совершение других действий имущественного характера. Стоит также отметить, что и вымогательство, и принуждение к совершению сделки являются оконченными в момент предъявления требований, которые сопряжены с угрозами.

Различие между этими двумя составами стоит проводить по объекту преступления. Во-первых, вымогательство содержится в главе 21

«Преступления против собственности», соответственно, видовым объектом преступления являются собственность как экономическо-правовое явление, тогда как объектом ст. 179 является установленный порядок экономической деятельности.

Во-вторых, разграничение можно провести по предмету. Предметом принуждения является сделка в ее гражданско-правовом понятии. А ст. 163 прямо указывает, что может выступать предметом вымогательства: 1) чужое имущество; 2) право на имущество; 3) другие действия имущественного характера. Соответственно, можно сделать вывод о том, что сделки по ст. 179 могут не иметь имущественного характера, то есть предметом могут быть любые объекты гражданских прав, результаты интеллектуальной деятельности, информация, нематериальные блага3. Кроме того, потерпевшими по ст. 163 могут являться лишь собственности имущества, а также лица, в ведении которых находится данное имущество. То есть вымогательство отсутствует, в том случае, если действия не были направлены на изменение отношений собственности.4

Еще одним отличием является то, что при вымогательстве виновный стремится к тому, чтобы потерпевший совершил действия безвозмездно, и преследует корыстную цель. Тогда как в принуждении к совершению сделки главной целью виновного является добиться, чтобы сделка была совершена, при этом он не стремиться к безвозмездности. Именно в тех случаях, когда имеет место принуждение к совершению имущественных сделок, судебная практика исходит из того, является она возмездной или безвозмездной. Так, А. А. Чугунов полагает, что по ст. 179 должны квалифицироваться лишь действия, направленные на заключение возмездной сделки.5

Стоит согласиться с позицией Б. В. Волженкина, который говорит о том, что «признаки вымогательства отсутствуют, если принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения не направлены на изменение отношений собственности, и наоборот, вымогательством, а не принуждением к совершению сделки, будет требование передать безвозмездно имущество или право на имущество, сопровождаемое соответствующими угрозами»6.

Суды очень часто неправильно квалифицируют действия лиц, совершивших преступление, поскольку составы вымогательства и принуждения к совершению сделки схожи. Рассмотрим конкретные судебные решения. «К.А.Х. и Б.Р.К. вынудили потерпевших З.Э.Н. и З.Г.Н. выдать доверенность К.Р.Н. на право приватизации принадлежащей ему квартиры, на основании которой был заключен договор передачи в долевую собственность потерпевших имущества в виде квартиры, что квалифицировано как принуждение к совершению сделки. Затем осужденные заставили потерпевших передать им в дар указанную квартиру, чему дана юридическая оценка как вымогательство. Фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что К.А.Х. и Б.Р.М., применяя к потерпевшим насилие, заставили последних выполнить ряд действий, направленных на завладение квартирой. Данные действия суд квалифицировал по п.п. «а, в, г» ч. 2 ст. 163 УК РФ и п. «б» ч. 2 ст. 179 УК РФ». Однако впоследствии Верховный суд отменил данное решение, поскольку диспозиция ст. 179 прямо указывает, что уголовная ответственность за принуждение к совершению сделки наступает в случае отсутствия признаков вымогательства. Соответственно, действия лиц необходимо было квалифицировать лишь по п. «а, в, г» ч. 2 ст. 163 УК РФ. В другом деле, которое в качестве примера приводит Устинова Т. Д. в своей работе, действия Б. были квалифицированы как принуждение к совершению сделки (он принуждал руководителя ПТ «Модем» передать ему комплекты оборудования для компьютера по заниженной цене). В данном случае виновным не было оставлено эквивалентное возмещение, а соответственно действия Б. необходимо квалифицировать как вымогательство.7

Таким образом, разграничение вымогательства и принуждения к совершению сделки является достаточно сложным вопросом, споры, по поводу которых имеются не только в науке, но и судебной практике. Рассмотрев различные признаки, отграничивающие смежные составы, стоит отметить, что ключевым моментом в квалификации должен являться признак их возмездного или безвозмездного характера.