Реализация свободы в религиозной культуре

С какой бы точки зрения мы не подходили к объяснению феномена культуры, религиозной или, скажем, марксистской, какое бы определение не взяли за основу, в итоге мы все равно будем вынуждены вычленить ее основные компоненты, присущие любому типу куль- туры. К таким фундаментальным основаниям культуры относят: особенности реализации свободы, ценности, лежащие в основе культуры и процесс творчества.

Основой раздел

Особенного внимания заслуживает вопрос реализации свободы в рамках религиозной культуры, основанием которой выступает статичный религиозный догмат. В религии о свободе принято говорить как о даре Бога человеку. Бог создал человека свободным, наделив его свободой воли и выбора. Несвобода же трактуется как порабощение духа. Однако, не- смотря на ценность такого дара, можно утверждать, что «нет у человека заботы мучитель- нее, как найти того, кому бы передать поскорее тот дар свободы, с которым это несчастное существо рождается» [Достоевский, 1976, 286]. Свобода накладывает и большую ответственность, которая тяжким грузом ложится на плечи несовершенного человека и оттого он ищет путей «освобождения от свободы». С точки зрения обывателя, религиозная вера лишь вносит ограничения и запреты и ни о какой свободе речи не ведется. Однако, глубоко верующий человек ответит совсем иначе на вопрос о своей свободе. В чем причина такого разнополярного восприятия категории свободы? Что есть свобода как сфера и ценность культуры и представлена ли свобода в религиозной культуре как одна из сущностных ее черт? В этике понимание свободы связано с наличием свободы воли человека. В философии свобода понималась, прежде всего, как «возможность проявления субъектом своей воли на основе осознания законов развития природы и общества» [Ожегов, 2008, 568]. «Идея свободы отражает такое отношение субъекта к своим действиям, когда он сам есть их определяющая причина: действия субъекта непосредственно не обусловлены природными, социальными, межличностно -коммуникативными и индивидуально -родовыми факторами». Свобода может проявляться по-разному. Элементарный уровень проявления свободы есть свобода действия по своему желанию-произволу, не беря в расчет нормы, правила и интересы других людей и общества в целом. Такая свобода органично проявляет себя в разрушении, в сокрушении установленного, критерием возможности и необходимости которого являются неконтролируемые, а иногда выпущенные вполне сознательно на волю лишь свои желания, которые в структуре подобного субъекта являются доминирующей ценностью. «Свобода сама по себе есть непреложная ценность. Но в ней таится и странный парадокс: ставя самое себя на самом верху иерархии ценностей и превращаясь в свободу ради свободы, она вдруг начинает терять свою творческую энергию, вырождается в слепой, порой противоречивый произвол» [Николаева, 2002, 4]. Осознание человеком и обществом несостоятельности и отрицательности свободы как произвола является условием более сложного и в большей степени позитивного проявления свободы: субъект принимает решение о действии и берет на себя ответственность за свою деятельность, за свой выбор. Это свобода уже ответственного выбора и осознания последствий. Для человека как субъекта выбора большую роль играет внутренний моральный критерий - совесть. «Совесть - это способность человека, критически оценивая себя, осознавать и переживать свое несоответствие должному.

С культурно-исторической точки зрения, идея и понятие совести складываются в процессе осмысления различных механизмов самоконтроля. Феноменологическими проявлениями совести являются внутренний эмоциональный дискомфорт («муки совести»), чувство вины, раскаяние» . Высшим уровнем проявления свободы в философии названа свобода экзистенциальная - свобода не только выбора, но и свобода творчества. Человек, осуществляя свое бытие и делая выбор в пользу добра или зла, создает такие формы проявления бытия, которые ранее не существовали и которые способны определять будущее. Свобода подобного рода - это свобода ежедневного выбора, так как жизнь наполнена разного рода ситуациями, которых до этого момента не было. Такая свобода является деятельностью по созиданию нового, то есть деятельностью творческой. Насколько понятие свободы реализовано в религиозной культуре? Подразумевая, что свобода представляется именно свободным волеизъявлением, то, на первый взгляд, может показаться, что в религиозной культуре свобода представлена скорее предписанным волеизъявлением. Религиозная догматика очерчивает и регулирует основные сферы жизни и деятельности человека и в качестве веского и единственного положения, объясняющего необходимость следования установленному образцу, выдвигает: «Так велит Бог». Свобода в религиозной культуре - это, скорее, свобода ответственного и осознанного выбора установлений, предложенных человеку - человек, придя в веру, принимает и обязан следовать закону, установленному до него. Требование следования неким религиозным догмам объясняется не только словом Бога, но и высшей пользой для души человека и, как следствие, для всего общества. И здесь, на наш взгляд, появляется уровень экзистенциальной свободы, скажем в следовании заповедям и избегании «семи смертных грехов». Если рассмотреть заповеди подробнее, то в них мы найдем «стандартный набор» общечеловеческих ценностей, а именно: уважение жизни другого человека (6 заповедь), недопустимость посягательства на чужое имущество (8 заповедь), почитание родителей (5 заповедь), недопустимость осрамления другого человека (9 заповедь) [Библия, 2015, 195-198] и т. д. Все эти заповеди в основе своей имеют цель сохранить чистоту души человека, не дать ему погрязнуть в «земных наслаждениях». Особенно четко это прослеживается в представлении о «Семи смертных (главных) грехах». «Главные грехи, или коренные грехи (лат. peccata capitalia) - термин, которым в католическом богословии, например, называют основные пороки - гордыня, алчность, зависть, гнев, похоть, чревоугодие, лень или уныние. Они лежат в основе других многочисленных пороков.

В православной аскетике им соответствуют восемь греховных страстей или смертных грехов» [O'Neil, www]. Погоня за деньгами, славой или наслаждениями затуманивают ум человека, в таком состоянии он не способен различать добро и зло, свое и чужое, а по- тому способен совершать ужасные поступки, последствия которых могут отразиться на будущем как человека, так и всего общества. Свобода в религиозной культуре выражена, как нам представляется, не только осознанной необходимостью, которая предписана религиозной верой, но и осознанием своей ответственности за акт творения своего бытия. Ф.М. Достоевский в романе «Братья Карамазовы» писал: «На всяк день и час, на всякую минуту ходи около себя и смотри за собой, чтоб образ твой был благолепен. Вот ты прошел мимо малого ребенка, прошел злобный, со скверным словом, с гневливою душой; ты и не приметил, может, ребенка-то, а он видел тебя, и образ твой, неприглядный и нечестивый, может, в его беззащитном сердечке остался» [Достоевский, 2005, 360]. С точки зрения глубоко верующего человека, то есть субъективно, религиозный чело- век является более свободным, чем человек неверующий в Бога. Вера в Бога есть условие свободы? Почему? Прежде всего, человек свободен в выборе веры как таковой - не веры в конкретного Бога, не в выборе конкретной религии, в рамках которой он реализует свое желание и свое состояние веры, а в выборе веры как необходимого для него выстраивания отношений с Абсолютом. В рамках религиозной веры человек способен познать и принять необходимость и желание прийти в веру, то есть, вообще поверить в неподтверждаемое и недоказуемое, к чему человек приходит самостоятельно и абсолютно свободно. Заставить поверить нельзя. В противном случае, верующий рано или поздно «выставит счет» и церкви, и священнику, и Богу. Напротив, «духовная свобода возвращает человеку самого себя, свою природу, потому что грех и страсть - это искажение богоданной доброй природы» [Бахтин, Клевцов, 2006, 60].

Заключение

Религиозная вера представляется в основе своей абсолютно свободным, интуитивным, душевным выбором субъекта. Особого рассмотрения заслуживает ситуация выбора за ребенка его вероисповедования - это выбор традиций, в которых человеку предопределяется искать свои отношения с Богом, но не выбор за субъекта его веры. Веру человек определяет для себя сам, выбирая некую линию поведения в той культурной и религиозной традиции, в которой он родился и в которой, или вне которой, будет определять свою жизнь. Например, с младенчества безоговорочно «принадлежащие» той или иной вере дети, вырастая, все равно осознают эту принадлежность уже как собственный выбор, или сделанный за него и потому навязанный чужой выбор. В противном случае принадлежность к той или иной религии определялась бы фактом рождения человека и не предполагала бы сосуществования разных религий рядом, не только в одной общности, стране, но и в одной семье. Стоит также отметить, что свобода имеет субъективное восприятие: человек, считая себя абсолютно свободным, может не являться таковым вовсе, однако он будет пребывать в твердой уверенности своей свободы. В религиозной культуре категория свободы реализована посредством веры в некий Абсолют как единственного судью. В данном случае Бог в роли Абсолюта выступает как единственное и высшее мерило всего: добра, любви, красоты, истины. С точки зрения верующего человека, лишь Бог способен оценить его жизнь и поступки. Бог не ограничивает способы и формы реализации добра, красоты, истины, но ограничивает лишь творение зла посредством своих заветов и заповедей. Эти ограничения для верующего в Бога есть, в сущности, ответственный выбор и осознанное творчество своего бытия. И здесь можно предположить большую свободу верующего по сравнению с неверующим, так как для верующего есть только один судья – Бог, в то время как для неверующего таких судей может быть множество, или только он сам, что чревато эгоизмом и произволом, т. е. несвободой или свободой разрушительного проявления.