Религия в ситуации постпостмодернизма

Багаева К. А. Религия в ситуации постпостмодернизма // Вестник Бурятского государственного университета. Философия. 2021. Вып. 4. С. 11‒17.

В социальной мысли сложилось устойчивое мнение, что религия — консервативный социальный феномен, который долго и с трудом подвергается модернизации. Однако современное положение религии доказывает обратное, когда мы наблюдаем изменение религии, появление ее в публичном пространстве.

Трансформацию религии описывают в разных терминах. Так, до 90-х гг. в XX в. использовался термин «квазирелигия». Авторами данных определений были зарубежные исследователи, создатели классических концепций квазирелигии Пауль Тиллих [1], Джон Смит [2]. Также надо отметить более поздних исследователей, таких как Артур Грил [3], понимающий под квазирелигиями феномены, находящиеся между сакральным и профанным, которые проявляются в американском обществе. Другой исследователь Джефри Хедден связывает появление феномена квазирелигий с возникновением новых религиозных движений [4]. В данном контексте употребление приставки «квази» и связанные с ним такие понятия, как «квазирелигиозность», «квазивера», означают изменение, трансформацию религии под эгидой светского начала. Религиозное значение уходит 11

на второй план и проявляются политические, экономические, социальные, этнические основания.

На рубеже XX‒XXI вв. в научный оборот вводятся новые термины, например, Кристофер Хэлланд использует «онлайн-религию» как некую информацию о религии в интернет-пространстве и как особую форму взаимодействия и коммуникации, что создает возможность создания конфессиональных интернет-сообществ. Последние дают возможность для верующих ощутить сопричастность, виртуально участвовать в молитвах, совершать ритуалы [5]. Таким образом, появляется совершенно новый вид религиозного взаимодействия в сети, который сегодня становится наиболее актуальным. Подобным значением наделяют и термин «киберрелигия» в своей монографии «Киберрелигия: наука как фактор религиозных трансформаций» А. П. Забияко, Е. А. Воронкова, А. В. Лапин, Д. А. Пратына и др. [6, с. 25].

Множество разных терминов свидетельствует и о разном понимании трансформации религии. Другое дело, что текущая трансформация отличается от тех изменений, которые происходили в религии в конце XX в. Поэтому целью исследования становится определение особенностей религии в данный момент.

Обращаясь к истории человеческой культуры, мы видим, что религия всегда была рядом с человеком вплоть до того, что занимала доминирующие позиции в мировоззрении. Такая ситуация продолжалась до начала эпохи модерна, которая связывается с процессом секуляризации и ослабления влияния религии в обществе. Но, события конца ХХ в., произошедшие в Европе, США, России (политизация ислама, возрождение религии в России, активизация новых религиозных движений), показали необходимость ревизии секуляристкой позиции. Результатом переосмысления секуляризации стали теоретические модели, начиная от теории десекуляризации П. Бергера [7, с. 8‒20 ] и заканчивая постсекулярным миром Ю. Хабермаса [8, с. 1–2].

Начиная с XVII в. перманентный процесс секуляризации не прерывался в течение долгого времени, однако весь ход современной новейшей истории показал отмирание секуляризации. Жесткая идеологическая позиция сменилась на плюралистичную методологию постсекуляризма, которая привела к переосмыслению места религии в обществе. Современное общество — это общество постсекулярное, как определяет его Ю. Хабермас [8, с. 1‒2]. Термин «постсекулярный» начинает использоваться научной литературе с конца 90-х гг. ХХ в. Считается, что постсекулярное общество сменило секуляризованное общество, возникшее в результате модернизации, рационализации, роста научного знания. Секуляризация привела к вытеснению религии из публичного социального пространства. Сегодня же мы наблюдаем очевидную ситуацию, когда религия «возвращается». Модерн изгнал религию из публичного социального пространства и привел к секуляризации, постмодерн возвратил религию в социальные отношения. В настоящее время отмечается совершенно другая ситуация, когда религия входит в виртуальное пространство.

Постсекулярное как установка означает не просто выход религии за пределы религиозного, но и нахождение религией новых сфер и пространств для своего существования. В рамках распада модернизма и перехода к постмодернизму из-за пошатнувшейся позиции рационалистической философии стало возможным говорить о постсекулярном. Если секуляризм задавал определенные границы религии, то постсекуляризм отвергает их. Поэтому представляется верным утверждать, что в современном постсекулярном обществе одной из сфер существования религии является медиапространство. Если в понимании Ю. Хабермаса постсекулярное общество становится таковым, когда принимает нахождение религии в социальном безоговорочно [8, с. 1‒2], то католические теологи как Дж. Милбэнк [9] и М. Кинг [10] считают, что «постсекулярный путь» видится ими как путь новой духовности, примирение науки и религии, разума и веры. Что и происходит сейчас в виртуальном пространстве.

С конца 80-х гг. прошлого века теоретики начинают прощаться с посмодер-низмом, но окончательно власть постмодернизма закончилась в 2000-х гг., ключевой фигурой этого события стала Линда Хатчеон, написав: «Постпостмодернизм нуждается в новом собственном ярлыке, и я подвожу итог: бросаю вызов читателям самостоятельно найти его и дать ему имя собственное в двадцать первом веке», и именно она выявила в постмодернизме неспособность объять рост информационных технологий [11, p. 181].

Отметим, что наступившая реальность после постмодернизма имеет ряд спорных названий. Французский философ Николя Буррио вводит термин «аль-термодерн», который означает некоторую ситуацию пограничного состояния, как продолжение модерна, но через упрощение всего и ведет к созданию универсальной гомогенной культуры [12]. Так, аргентинский теолог Энрике Дуссель считает, что сегодня наступила эпоха трансмодерна, соединяющая в себе черты модерна и постмодерна, причиной которого стала глобализация, когда объединяются в единое целое социальные сообщества, не только европейские, которые и становятся центром внимания, а не человек [13]. Кроме того, есть термины «гипермодернизм», «метамодернизм», «космодернизм» и многое другое. Однако значительным минусом указанных определений является их не обращение к информационным технологиям. В этом смысле заслуживает внимание термин отечественных исследователей «потспостмодернизм», который считаем более соответствующим происходящим событиям в действительности, как что-то пришедшее вслед за постмодернизмом. Большинством исследователей постпостмодернизм используется как зонтичный термин, объединяющий в себе указанные определения, понятия и направления. Один из теоретиков постпостмодернизма в искусстве Н. Маньковская указывает: «Виртуальная реальность в искусстве — созданная компьютерными средствами искусственная среда, в которую можно проникать, меняя ее изнутри и испытывая при этом реальные ощущения. Попав в этот новый тип аудиовизуальной реальности, можно вступать в контакты не только с другими людьми, также внедрившимися в нее, но и с искусственными персонажами» [14, с. 20]. Информационные технологии, цифровые устройства сегодня формируют социальность и трансформируют нашу повседневность, оказывая влияние на все сферы общества. Новые технологии изменили социальные отношения, поэтому одной из особенностей современной реальности становится то, что религия действует в виртуальной реальности. Одной из характеристик религии является наличие мира земного и мира небесного, мир удваивается в религиозном сознании, теперь же удвоение реальности происходит и через интернет.

Постпостмодерн сменил постмодерн, который уже не успевает за всем тем, что происходит и произошло в культуре. Поэтому главной особенностью трансформации религии является ее существование в виртуальной реальности. Если ранее религия конструировала осмысленный мир для человека, освящала социальность религиозными ценностями, то сейчас совершенно новая реальность, к которой религия успешно адаптируется и формирует там религиозные смыслы. Модерн вытеснил религиозное из публичного пространства сделав его сферой приватного, постмодернизм привел к формированию постсекулярного мира, а постпостмодернизм благодаря технологиям вывел религию в цифровой формат.

Вообще дихотомия «модерн — постмодерн» в большей степени присуща для западноевропейской культуры, потому что секуляризация и последующий за ней модернизм проявились в Европе и по большей части связаны с христианством и его ролью, соответственно логично пришли к постмодернизму. Тогда как наблюдаемая ситуация постпостмодерна охватывает и восточные культуры, соответственно ислам и буддизм также включаются в фокус событий, ведь именно они сегодня достаточно способны к трансформациям. Поэтому постпостмодернизм более широк по своему охвату. Поэтому обращение к постмодерну для характеристики изменений современной религии становится не актуальным. Поэтому О. А. Митрошенков пишет, что «исчерпание постмодернистского импульса произошло быстро — уже в середине 1990-х гг. ситуация стала переопределяться в разных измерениях: технологически (интернет стал мощным и значительным фактором социальной жизни); политически (теоретический и практический крах влиятельного ранее неолиберализма был признан практически повсеместно); социально (радикализация среднего класса, рекрутируемого прежде всего из среды «массового человека», который, в свою очередь, в отдельных отношениях преодолевает свои худшие черты и обретает идентичность более высокого порядка); культурно (актуализация фундаментализма, причем не столько религиозного, сколько экзистенциального, обращенного к надежным и понятным нормам и ценностям); эстетически (новый натурализм, воскресший неоакадемизм)» [15, с. 127]. Основными компонентами постпостмодернизма являются четыре аспекта: виртуализация, технообразы, глокализация и транссентиментализм. Два первых аспекта оказывают непосредственное влияние на религию. Медиа прочно вошли в ткань религии, поэтому возможно говорить о ее медиатизации. Как верно еще отмечал Н. Луман: «массмедиа являются одной из функциональных систем современного общества, которая, подобно всем остальным, своей усиливающейся производительностью обязана своему системному обособлению, оперативной замкнутости и аутопойетической автономии» [16, с. 11].

Технические устройства, такие как ноутбуки, смартфоны, планшеты и другие, прочно вошли в нашу жизнь, они обладают множеством функций, удобны и компактны и в то же время они становятся средоточием социальной жизни, в том числе и религиозной. Теперь можно самим регулировать наполнение совей социальной жизни взмахом пальца по сенсорному экрану устройства. Таким образом, используя терминологию Ж. Бодрийяра, формируется симулякр [17], т. е. симуляция действительности, в данном случае симуляция религии, ее ценностей, выполнение практик, молитв в виртуальном пространстве. И картина мира, порождаемая массмедиа, становится симулякром. В постпостмодернисткой реальности при достаточно большом покрытии интернетом каждый человек становится участником любого религиозного события посредством комментарием, лайков и перепостов. Тем самым каждый пользователь ощущает свою сопричастность и вовлеченность в религиозное действо, будь то это молитва или лекция. Отметим, что сегодня религия в медиапространстве изменяется, ведь появляются новые технологии и возможности, форматы и способы подачи информации. Одним из важнейших аспектов трансформации является интерактивность. Когда последователь комментирует и обсуждает новость, тем самым он дополняет событие своим сообщением, создавая таким образом технообраз. Это объект, созданный независимо одним автором, но в то же время поддерживаемый другими пользователями и становящийся объектом социального действия. Таким образом, формируется виртуальная реальность, в которой люди ведут в том числе свою социальную жизнь. Религия обретает симуляционный характер, сакральные смыслы виртуализируются, становятся общедоступными в любой точке мира благодаря интернету. Транссентиментализм со своей аксиологической установкой на приоритет вечных ценностей, включающих и религиозно-нравственные ориентиры, также укладывается в постпостмодернисткую составляющую религии. Характерная для постмодерна ирония уходит в прошлое.

Итак, медиатизированная религиозная жизнь — это главная особенность религии в ситуации постпостмодернизма. Новые технологии изменили ткань социальных отношений. Высокотехнологичная глобализация привела к тому, что присутствие религии в виртуальном пространстве — это обыденность. Постмодерн создал благоприятную почву для расцвета религии, потому как он усомнился в истинности критиковавшего религию модерна и подорвал авторитет науки. И реальность происходивших религиозных событий и религиозного подъема, появления новых религиозных движений в XX в. доказывает легитимацию религии постмодерном. В целом именно постмодернизм подготовил великолепную почву для выхода религии в новую реальность, так как уровнял религию и светское мировоззрение. Проблема поиска истинного мировоззрения в постмодернизме оборачивается поиском интерпретации. Посмодернизм создал условия для общедоступности религии, ее практик, учений, культов. Для человека молитва, поход в церковь, дацан становится повседневным и обыденным, теперь вера — это личный выбор каждого. Постмодерн подготовил почву для постсекулярного общества, когда можно отойти от религиозных клише и стереотипов. В конце концов, с одной стороны, это привело к религиозным исканиям, усилении традиционных религий, проявлению религиозного фундаментализма, а с другой — к возможности для религии уйти со своего обычного места. Наконец в настоящей постпостмодернисткой эпохе «перезагрузка» религии проявилась в виртуальном пространстве и формировании новых цифровых форм религии. Создаваемые медиаобразы религии становятся социальными аттракторами и нередко формируют информационные потоки, захватывая и сознание, и культуру. Пришедший на смену модерну и секуляризации постмодернизм с постсекуляризмом вызвал начало постпостмодернизма и появление новой медиарелигии.