Религиозная ситуация и религиозные сообщества в Республике Бурятия

П роблемы изучения религии в поликонфессиональном и многонациональном регионе, каковым является Республика Бурятия, вызывают устойчивый научный и общественный интерес. Это проявляется в публикации большого числа исследований разной дисциплинарной направленности и информационноаналитических материалов средств массовой информации, посвященных вопросам развития религии. Все более возрастает число материалов, посвященных вопросам религии, в сети Интернет, где представлены практически все религиозные объединения, действующие в регионе. Целью данной работы является изучение религиозной ситуации в Республике Бурятия через описание особенностей изменения религиозных объединений и религиозности населения. При этом под религиозной ситуацией понимается состояние системы взаимодействия религиозных объединений, государственных и негосударственных институтов, а также социальных групп по поводу объектов религиозного поклонения, религиозных идей и чувств.

Религиозную ситуацию в Республике Бурятия характеризует воздействие ряда факторов. Прежде всего, это продолжающийся процесс религиозного возрождения, в рамках которого конструируются идейные модели конфессионального и тесно с ним связанного этнического дискурса. Другим фактором выступает воздействие государственной политики и деятельности негосударственных политических институтов, политических партий и групп в области религии. Особо следует выделить деятельность региональных этнических элитных групп, которые рассматривают «буддизм и шаманизм… как единый механизм национального возрождения, способствующий этнической интеграции как никакой другой компонент традиционного мировоззрения» [Амаголонова 2008: 57], причем это утверждение справедливо не только по отношению к представителям бурятского этноса. В целом, как отмечают многие исследователи, формирование религиозной ситуации происходит вне какого-либо концептуального оформления со стороны государства. Вместе с тем существует тенденция к закреплению православия в качестве своеобразной идейной основы реализации общегосударственной политики, причем инициаторами выступают самые разные политические силы – от «Единой России» до маргинальных политических групп националистического толка.

Трансляция идейных моделей религии закрепляется в федеральных и региональных нормативных правовых актах. Так, хотя действующее российское законодательство не содержит понятия «традиционная конфессия» и согласно ч. 2 ст. 14 Конституции РФ религиозные объединения равны перед законом, в преамбуле федерального закона № 125 ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» указано, что Федеральное Собрание РФ принимает данный закон, «признавая особую роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры, уважая христианство, ислам, буддизм, иудаизм и др. религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России1. В первоначальной редакции закона Республики Бурятия «О религиозной деятельности на территории Республики Бурятия», принятого в 1997 г., также имелся ряд положений, дифференцирующих религиозные объединения по их отношению к «исторически сложившимся конфессиям и верованиям» или к «конфессиональным новообразованиям». Так, к исторически сложившимся конфессиям и верованиям были отнесены буддийская традиционная сангха России, древлеправославие, православие и шаманизм, а «конфессиональные новообразования – новые религиозные течения, объединения, возникающие в определенной этнокультурной или социальной среде, имеющие отличия от традиционных конфессий в содержании и формах религиозной теории и практики»1. Эти положения §4 и §5, а также ряд других были исключены либо утратили силу в результате приведения в соответствие с федеральным законодательством2.

Таким образом, фактически закреплено различие между традиционными и нетрадиционными конфессиями, и это касается самых разных аспектов их деятельности.

Согласно действующему российскому законодательству религиозные объединения образуются в виде религиозных групп и религиозных организаций, которые осуществляют деятельность в соответствии со своей иерархической и институциональной структурой, выбирают, назначают и заменяют свой персонал согласно своим установлениям. Религиозные организации проходят государственную регистрацию в форме централизованной или местной религиозной организации. В целом по России по данным Федеральной службы государственной статистики на 1 января 2013 г. зарегистрированы 25 541 религиозная организация, среди которых наибольшее число относится к РПЦ МП (14 522), исламу (4 627) и христианам веры евангельской (1 247) ³ .

В Республике Бурятия по данным Управления Минюста России по Республике Бурятия на декабрь 2014 г. зарегистрированы 225 религиозных организаций 25 конфессий. Наибольшее число относится к РПЦ МП (77), буддизму (67), христианам веры евангельской – пятидесятникам (26) и шаманизму (8).

Говоря об особенностях современной религиозной ситуации в Республике Бурятия, конечно же, нельзя не затронуть вопрос о создании 10 октября 2009 г. Улан-Удэнской и Бурятской епархии и назначении епископа (с 1 февраля 2014 г. – архиепископа) Савватия (Антонова). Прежде территория Республики Бурятия входила в состав Читинской епархии, и учреждение новой епархии отражает политику Русской православной церкви Московской патриархии, направленную на увеличение числа епархий. Это, как отметил патриарх Кирилл, продиктовано «самой жизнью», требующей увеличения числа приходов4. Кроме того, многие исследователи считают, что это также связано с необходимостью противодействия инославным конфессиям и усилению влияния нехристианских религий в регионе. Создание епархии позволило РПЦ МП увеличить возможности контроля религиозной ситуации и влияния на межконфессиональное взаимодействие. РПЦ МП в целом достаточно последовательно действует против ряда религиозных организаций, и архиепископ Улан-Удэнский и Бурятский Савватий (Антонов) начал работу по противодействию деятельности так называемых сект. Особо надо отметить использование возможностей сети Интернет, где архиепископ ведет в ЖЖ свой блог5 и активно освещает и комментирует различные события общественной жизни. Также был создан сайт Бурятской епархии, на котором размещены не только религиозные, но и общественно-политические материалы1. Для развития новой епархии стоит первоочередная задача подготовки квалифицированных кадров православных священнослужителей, что позволит более эффективно окормлять православное население республики2. В настоящее время в Бурятии насчитывается 77 православных приходов, в то время как священников значительно меньше. Можно также отметить, что в региональных СМИ создание епархии связывалось в т.ч. и с влиянием главы Бурятии В.В. Наговицына. Он отметил, что создание епархии – «это большое событие в жизни Бурятии, и сейчас мы работаем над созданием условий для нормального функционирования православной епархии»3.

Особенности развития буддизма в Бурятии также привлекают к себе устойчивое внимание. Исторически в Бурятии развивался буддизм школы Гелуг, и современные буддийские организации воспроизводят традиционную для Бурятии организационную форму монастырей-дацанов, в то время как часть общин, включая не относящиеся к школе Гелуг, были созданы в форме дхарма-центров. На территории Бурятии действуют 3 централизованные религиозные организации, объединяющие буддийские общины. Наиболее крупной российской буддийской религиозной организацией является Буддийская традиционная сангха России, которую возглавляет пандито хамбо-лама Д. Аюшеев. Она была создана в 1997 г. как правопреемница Центрального духовного управления буддистов России. Кроме того, в Бурятии действует ряд буддийских религиозных и общественных организаций, объединяющих не входящих в БТСР буддийских священнослужителей и мирян.

Отношения между буддийскими религиозными организациями в отдельные периоды времени обостряются, причем во взаимоотношения внутри сангхи в 90-е годы активно вмешивались республиканские власти. Появление большого числа самостоятельных буддийских организаций, по мнению С.П. Нестеркина, обусловлено невмешательством государства во внутрицерковные дела. При этом он считает, что «очевидное превалирование центробежных тенденций над интегративными объясняется не столько личностными особенностями руководителей этих организаций, сколько объективным выражением их конфессиональной независимости, вполне доктринально обоснованной» [Нестеркин 2003: 148]. С другой стороны, А.Д. Нанзанов считает, что «в тех конфликтных ситуациях, которые возникали в религиозных организациях, не последнюю, а порой и существенную роль играла политическая составляющая», однако «наступающая в российском обществе стабилизация не может не сказаться и в религиозных организациях» [Нанзанов 2002: 199]. По оценке С.Ю. Лепехова, в России «преобладают скорее центробежные, чем центростремительные тенденции. Идет активное формирование бурятского, калмыцкого, тувинского буддизма как национальных, относительно автономных культурных форм» [Лепехов 2003: 136]. С тем, что происходят процессы некоторой «регионализации» буддизма и наблюдается стремление его «укоренения» на некоторых ограниченных территориях, нельзя не согласиться. Однако существуют и интеграционные тенденции, что проявляется в росте числа местных религиозных организаций, вошедших или заявивших о своих намерениях вхождения в те или иные централизованные объединения буддистов. Так, увеличивается число членов БТСР, причем не только за счет вновь возникших общин Бурятии, но и за счет организаций верующих Тывы, Калмыкии, Москвы и других регионов России. Возникновение в 2001 г. Объединения буддистов Бурятии и деятельность Духовного управления буддистов России также можно рассматривать как проявление интеграционных процессов в среде буддийских сообществ.

Республиканские СМИ уделяют значительное внимание взаимоотношениям буддийских религиозных организаций. Причем публикации имеют различную направленность – от острой критики до нейтральных или положительных оценок деятельности той или иной организации. Часто объектом такого внимания СМИ выступала БТСР как крупнейшая буддийская религиозная организация России. Пик критических и полемических публикаций в СМИ приходился на 2000– 2001 гг., когда на страницах республиканских изданий разворачивалась дискуссия по поводу состояния буддизма и буддийских организаций Бурятии1. В настоящее время в СМИ наблюдается активизация дискурса религиозного просвещения, причем преимущественно буддийской направленности.

В постсоветское время наблюдается активное возрождение шаманизма. На декабрь 2014 г. в реестр Минюста внесены сведения о 8 зарегистрированных местных религиозных шаманских организациях. В Бурятии практикует значительное число шаманов, по разным оценкам их число достигает 150 чел. [Харитонова 2006: 160]. Особый интерес представляет формирование так называемого городского шаманизма как явления, ранее не характерного для Бурятии. Исторически шаманизм большую часть времени развивался как религия архаичного родового общества. В советское время его характеризовали как отмирающее явление, религию, обреченную на исчезновение вслед за другими пережитками родоплеменных отношений. Но современная религиозная ситуация демонстрирует активную ревитали-зацию шаманизма во многих регионах России, Монголии и других стран.

Большой интерес представляет деятельность протестантских религиозных организаций, которых насчитывается свыше 50 МРО 9 деноминаций. Число общин и приходов возрастает, причем наибольшее их число относится к христианам веры евангельской – пятидесятникам.

Проводимые в регионе социологические исследования свидетельствуют об устойчивом росте религиозности населения. Если работы советского периода констатировали победу атеистического сознания, то в настоящее время более половины респондентов идентифицируют себя как верующих [Манзанов 2012: 134]. Кроме того, фиксируются этнические различия в воспроизводстве религиозности: так, буряты чаще, чем русские, относят себя к религиозно верующим (72% и 47,8% соответственно) [Межнациональные, религиозные… 2013: 29].

Таким образом, в настоящее время в регионе протекают динамичные процессы развития системы взаимодействия религиозных объединений, среди которых особое место занимают Русская православная церковь и Буддийская традиционная сангха России, государственных и негосударственных институтов, а также социальных групп по поводу религиозной деятельности и религиозной идеологии.