Религиозный экстремизм: подходы к пониманию

В статье рассматриваются вопросы, связанные с эффективным противодействием религиозному экстремизму - одному из наиболее опасных видов экстремизма. Предлагаются обязательные и альтернативные критерии (признаки), позволяющие выделить его среди иных видов социальных отклонений.

Современная действительность, весь спектр событий, происходящих в мире, говорят о том, что значительная часть политических, межнациональных, экономических и других противоречий все чаще носят религиозный характер.

Религия в различных ее проявлениях известна истории ещё до появления первых государств: весь путь человечества, начиная с первобытных времен и заканчивая новейшей историей, неразрывно связан с разного рода религиозными верованиями.

Под религией (от лат. religio – набожность, святыня, предмет культа) в общем смысле понимается вера, исповедание богопочитания или основы духовного убеждения [1]; мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), основанные на вере в существование Бога или богов [2].

В вязи с этим интересным представляется мнение, высказанное В.В. Пилявцем: «Несмотря на смены общественных формаций, государственных систем, религия оставалась и остается неотъемлемым атрибутом либо государства в целом, либо отдельных социальных групп» [3].

Знаменитый немецкий криминолог профессор, доктор Артур Кройцер так говорит о роли религии в обществе: «Прегрешения и преступления в религиозном контексте в большинстве случаев соответствуют преступлению в светском, государственном контексте.

Религия, также как и государство, грозит провинившемуся человеку наказанием за нестандартное, противоправное поведение» [4].

Данное мнение разделяет О.А. Дворникова, указывающая на то, что взаимосвязь религии и закона глубока и сложна. Многие законодательные положения имеют религиознонравственные корни (запрет убийства, кражи и т.д.) [5].

Нет сомнений в том, что религия является одной из самых влиятельных и активных составляющих международной и внутриполитической жизни, но при этом её воздействие на общественные и государственные институты не однозначно.

В подтверждение вышеизложенного хотелось бы привести мнения ученных в данной области.

Так, В.В.Пилявец отмечает, что в настоящее время только религия остается влиятельной социально-политической силой [6].

В.А. Пономаренков указывает, что многие религиозные нормы, с одной стороны, являются сильными сдерживающими факторами для верующих, запрещая, например, совершать некоторые виды преступлений, и в то же время отдельные религиозные нормы порождают религиозный фанатизм, углубляют расовую нетерпимость и национальную рознь [7].

По мнению М.А. Яровского, «имея мощный идейный потенциал, религия вполне может способствовать возникновению некоторых социальных конфликтов» [8].

Австрийский криминолог профессор, доктор Гюнтер Кайзер делает интересное замечание: «Раньше роли религии в обществе придавалось большее значение. Так, Карл Маркс в своих трудах понимал религию как опиум для народа; Макс Вебер определял религию как составную часть общественного господства; Эмиль Дюргхейм понимал религию как базис существования общества» [9].

На наш взгляд, религия выступает ключевым элементом в становлении политических, социально-экономических, межличностных и межгрупповых отношений, а также играет первоочередную роль в формировании правотворческого процесса всего общества.

Таким образом, мы с уверенностью можем говорить о том, что религия как таковая определяет не только нравственные ценности отдельно взятого индивидуума, но также способствует мировоззренческому восприятию происходящих событий всем социумом, заключая в себе возможность самостоятельной интерпретации происходящих явлений.

На данном этапе развития российского законодательства религиозный экстремизм относится к одной из форм экстремизма. Однако, что же следует считать религиозным экстремизмом, в законе так и не определено.

В настоящее время приходится констатировать наличие разнообразных теоретических научных взглядов, различных подходов в понимании и оценке религиозного экстремизма, отсутствие четкого определения понятия религиозного экстремизма, а также отсутствие единого методологического подхода к вопросу о сущности, характере и причинах его возникновения.

Изначально хотелось бы отметить нашу солидарность с мнением Т.А. Скворцовой, указавшей на отсутствие в настоящее время общепринятой точки зрения по поводу научного толкования этого феномена [10], и мнением С.Н. Поминова, который указал на многогранность объекта исследования и нахождения его на стыке религиоведения, политологии, социологии и юриспруденции [11].

Насколько эта задача сложна, по словам В.Н. Арестова, свидетельствует и то, что «исследователи данной проблемы не берут на себя смелость утверждать, что предложенное ими определение единственно верно и всеобъемлюще» [12].

В связи с этим М.Я. Яворский отмечает, что и на сегодняшний день в научных кругах по-прежнему оспаривается существование феномена религиозного экстремизма, ставится под сомнение правомерность употребления данного термина [13].

Е.Л. Забарчук, напротив, отмечает, что появление данного понятия и дискуссии вокруг него не оставляют сомнений в его праве на существование [14].

Т.А. Скворцова указывает, что определение понятия «религиозный экстремизм» имеет важное теоретическое и практическое значение, поскольку это позволяет раскрыть сущность явления, а также дать научно обоснованные рекомендации по изучению экстремистских идеологических религиозных установок, их влиянию на сознание, психологию и поведение части верующих [15].

По мнению А.А. Хоровинниковой, «религиозный экстремизм необходимо рассматривать как разновидность политического экстремизма» [16].

На что Т.А. Скворцова справедливо замечает, что экстремистская идеология служит «камуфляжем» для достижения тех или иных политических целей. Вместе с тем религиозный экстремизм зарождается как определенное религиозное течение на базе той или иной традиционной религии и является самостоятельным феноменом, отличающимся от феномена политического экстремизма [17].

Анализируя мнения ученных по данной проблеме, нельзя не согласиться с позицией Е.Л. Забарчука о существовании полярных точек зрения: от полного отрицания самого этого явления до придания религиозному фактору в его экстремистских проявлениях неоправданно ключевого значения [18].

В этой связи не вызывает сомнений необходимость целостного и структурированного толкования религиозного экстремизма.

В нашем представлении под религиозным экстремизмом следует понимать одну из крайних форм общественного сознания, носящую характер социального явления, сопряженного с реализацией радикальной религиозной идеологии, путем признания истинной четко определенной религиозной идеи, категорического неприятия религиозных, социальных, нравственных, политических и иных взглядов, идущих вразрез с провозглашенной единственно верной религиозной доктриной.

Таким образом, из данного определения мы можем увидеть три основополагающих элемента религиозного экстремизма.

Первым элементом выступает «крайняя форма общественного сознания», под которой подразумевается наличие негативной реакции на отражение общественного бытия и выход за рамки общепризнанных норм религиозного поведения.

Вторым элементом является «реализация радикальной религиозной идеологии», включающая в себя всю совокупность мер, средств и механизмов воздействия на индивида, социальные группы и общество в целом, сопряженная с активной пропагандой определенной религиозной доктрины.

Третьим элементом мы отдельно выделяем «неприятие иных взглядов». Данный элемент, на наш взгляд, является ключевым в разгадке феномена религиозного экстремизма, так как зачастую само «неприятие» подталкивает адептов к активным действиям, дает им чувство нравственного оправдания своих поступков. Мы считаем, что именно нигилизм является следствием выхода их действий (бездействий) за рамки закона и превращением их в преступление.

Подводя итог вышесказанному, стоит отметить, что разрешение феномена религиозного экстремизма является одним из самых проблемных элементов современного общества, как с точки зрения его юридического содержания, так и с точки зрения корректности используемой в соответствующих нормах законодательства терминологии. В настоящее время ведется только анализ и осознание всей глубины существующей проблемы.