«Ресурсное проклятие» и системные проблемы политического управления в России

DOI:

Современные международные отноше- внутренних политических процессов в стране ния актуализируют необходимость рефлексии с особой долей ответственности, поскольку на вечный политологический вопрос: внутренняя политика государства определяет внешнюю или последняя задает тенденции развития внутренней политики страны – большинство аналитиков-политологов, с мнением которых мы солидарны, отвечают сегодня таким образом: внешняя политика должна являться продолжением внутренней, она обязана выполнять обслуживающую роль по отношению к внутренней.

Так сложилось в отечественной политической мысли, что в период кризисов у нас все больше звучит и укореняется либеральная риторика, и это в некоторой степени естественный процесс, поскольку отсутствие объективных аргументов заставляет научный мир прикрываться данной либеральной риторикой. На наш взгляд, этим можно объяснить и применение экономической концепции «ресурсного проклятия» для объяснения сегодняшнего состояния внутренней политики России, которое все чаще появляется на страницах научных журналов у нас и особенно за рубежом.

Напомним, что данная теория впервые была предложена в 1993 г. экономистом Э. Аути [3]. В течение 1990–2000-х гг. она разрабатывалась только усилиями экономистов (М. Хамфрисом, Дж. Саксом, Дж. Стиглицом, Р. Дж. Барро, М. Л. Россом, В. Полтерови-чем, В. Поповым, А. Тонисом) и находилась в разряде их отраслевых теоретико-методологических подходов. Суть ее состояла в том, что государства, живущие преимущественно за счет природных богатств, не способны извлекать реальную прибыль от их продажи и обеспечивать необходимые условия для са-моподдерживающегося экономического роста и эффективно развивать современные отрасли промышленности. Как отмечает российский политолог О.В. Попова, «если говорить о несколько упрощенном понимании ситуации, то, по мнению экономистов, от изобилия природных ресурсов выигрывают преимущественно страны с небольшими размерами, изначально достаточно высоким экономическим уровнем развития и сильными государственными управленческими институтами. При наличии благоприятной ценовой конъюнктуры государства с мощным добывающим сектором рискуют “заболеть голландской болезнью” (утрата национальных обрабатыва- ющих предприятий, конкурентоспособности из-за избыточного притока в страну нефтедолларов), а политический класс – потерять мотивацию к проведению эффективного экономического и политического курса. Соответственно страны большие со слабыми институтами государственного управления и кризисным состоянием экономики вообще рискуют соскользнуть к коллапсу» [1, с. 26].

В 2003 г. данную парадигму начинают активно обсуждать политологи, а в период 2004–2008 гг. появились политические проекты, рассматривающие богатые природными ресурсами страны через призму данной теории. В основном это были англоязычные политологи, однако чаще всего ими анализировалась Россия и ее политико-экономическое состояние с позиций теории «ресурсного проклятия».

И, действительно, при поверхностном рассмотрении создается впечатление, что для России это работает. Так, избыточность денег от продажи ресурсов не требует от российской власти народной легитимности, поэтому выборы носят формальный характер, проводятся в условиях отсутствия реальной конкуренции, с использованием серых и черных технологий, главная из которых – «административный ресурс». Его применяют на выборах всех уровней от муниципальных до федеральных.

Эти «легкие» деньги формируют в стране не просто коррупционное поведение чиновничества на местах, а коррупцию, прежде всего в верхних эшелонах власти. Сразу в один смысловой ряд у нас выстраивается «дело Оборонсервиса», организованная преступная группировка экс-губернатора Коми В. Гайзера, громкие коррупционные скандалы, связанные со снятием губернаторов Приморского края, Новосибирской области.

Постепенно создается иллюзия, что система государственной власти в стране не имеет необходимости поиска эффективных и новых методов управления, совершенно не реагирует на отсутствие эффективной системы сбора налогов и не пытается создать ее.

Применив данную теорию к российским политическим и экономическим реалиям, можно логично объяснить такие проблемы, как отсутствие запроса на развитие соци- альных и политических институтов или его слабую актуализацию. Есть же у нас институты гражданского общества, в укреплении которых само государство больше всех и заинтересовано.

Концептуальные положения «ресурсного проклятия» способны мотивированно объяснить риски, связанные с деградацией человеческого капитала в России. В странах, на которые это проклятие действует, происходит деградация общества вместе с политической элитой. Элита начинает работать на то, чтобы не допустить прихода других элитных групп к власти, чтобы не потерять свое влияние над ресурсами и их продажей. Стратегии действия элит в таких странах, как правило, следующие: осуществляются превентивные силовые действия в отношении неугодных, соответственно идет процесс максимального раздутия управленческого бюрократического аппарата. Начинает действовать такой принцип в политической системе страны – правила игры должны быть устойчивыми, но необязательно и не для всех прозрачными. Наблюдается жесткая конкуренция между региональными элитами, которая порождает неравенство элит и регионов: кто ближе к ресурсам, тот обласкан федеральным центром, получает от нее различные преференции и дотации в повышенном размере.

Поэтапно следуя за этой теорией и ее логикой, мы приходим к тому же мнению, к которому пришла О.В. Попова: «В целом теория “ресурсного проклятия” представляет собой достаточно показательный пример того, как эконометрические исследования и теории из области политэкономии со временем, иногда достаточно быстро, связываются с другими областями общественных наук. Постепенно проблемы ресурсного проклятия стали интересовать представителей политической науки, которые обратили внимание на политические аспекты этого явления. И если вначале политические факторы воспринимались как вспомогательные переменные, лишь дополняющие экономические интерпретации феномена “нефтяного проклятия”, то в дальнейшем политические объяснения стали мейнстримом» [1, с. 31].

Мы не вправе отказывать данной теории в методологической составляющей, в на- шем случае анализа политических проблем современной России она помогла обнажить политические проблемы системы управления, но оказалась неспособной объяснить до конца их природу. Очевидно, что невозможно переложить все проблемы политического характера только на изобилие природных богатств и исключить появление их другими факторами. Также неверно однозначно утверждать, что изобилие природных богатств в государствах с сырьевой экономикой в большей степени выступает негативным фактором или тормозящим их развитие, чем обеспечивает финансовое благополучие на определенных этапах развития.

Политологические теории должны быть нейтральными, свободными от идеологической подоплеки, чего нельзя сказать о концепции «ресурсного проклятия», она идеологична. Данная концепция предусматривает разделение природных ресурсов на менее и более опасные в политическом плане. Наиболее опасными в рамках теории «ресурсного проклятия» считаются углеводородные ресурсы, что не имеет серьезных и обоснованных оснований для этого. Почему опасны именно они, а как же быть с алмазами, изумрудами и др., их опасность для экономики и политики страны гораздо меньше?

На основе вышесказанного можно заключить, что описанная теория не способна объяснить, а тем более решить те проблемы системы политического управления современной России, которые носят более сложный характер, чем обладание углеводородными богатствами, продажа которых является основным источником пополнения бюджета страны.

По нашему мнению, одной из уязвимых точек в политическом управлении современной России выступает сниженный авторитет и роль парламента, усиление которого приведет к выравниванию влияния элит и балансу сил. Также в значительном усилении в России нуждаются бизнес и система арбитража.

Сложившаяся в нашей стране модель этнофедерализма по принципу «матрешки» содержит в себе огромное количество рисков. Она порождает политическую нестабильность, иногда даже сепаратизм, при такой системе административно-территориального устрой- ства страны происходит нивелирование ценностей государственности. Мы не солидарны с мнением политолога из Казани М.Х. Фарукши-на, который в своей работе «Этничность и федерализм» склоняется к мнению о положительном значении этнофедераций для современной России и утверждает, что этнофедерализм помогает сохранить целостность многонациональных государств, уменьшает конфликты и сохраняет мир [2]. Мы убеждены, что от такого устройства необходимо уходить и стремиться в большей степени к корпоративизму.

Другая проблема современной России – сложившийся государственный капитализм, который не позволяет развиваться свободному бизнесу и здоровой конкуренции. С позиций марксистской теории государственный капитализм возникает на ранних стадиях капитализма, а вернее в период первоначального накопления капитала. Государство выступает единственным или ведущим предпринимателем, владеющим средствами производства. Кстати, с позиций теории «ресурсного проклятия» в этом контексте получается, что вместо инвестиций в высокотехнологические сферы средства складываются в фонды по принципу заначки на черный день, которые полностью курирует государство. В таких условиях государство полностью распоряжается всей прибылью и раздает государственные субсидии частным предприятиям. Все это тормозит развитие рыночных отношений, конкуренции в бизнесе. Однако сложилось это в меньшей степени от системы сырьевой экономики, а в большей – от скатывания в сторону авторитарного управления в стране.

В заключение отметим, что проделанный в рамках статьи анализ во многом отражает позиции тех политологов, которые при поиске выхода из проблемной социально-политической ситуации в стране пытаются выйти за пределы пусть и логичных, на первый взгляд либеральных теорий, навешивающих ярлык на нашу страну как «проклятую» ее же богатствами, поскольку природа наших проблем в большей степени политическая, соответственно решить ее можно только при помощи принятия таких политических решений, которые изменят модель развития страны.

«“Ресурсное проклятие” России, продолжительность существования которого растягивается на неопределенное время вследствие гигантских природных запасов в стране, констатируется как некая данность, возникшая вследствие ставки на модель “энергетической сверхдержавы” в ущерб развитию других отраслей промышленности. Предлагаемый рецепт активизации управленческой системы России связывается с усилением роли и самостоятельности парламента, бизнеса, системы арбитража, дерегионализации как способом ухода от этнофедерализма к собственно региональной модели федерализма, усилением корпоративизации в стране» [1, с. 35].