Ритуал гурбан в религиозной жизни греков Кавказских Минеральных Вод

Греческое население, которое проживает сейчас в регионе Кавказских Минеральных Вод, – это потомки греков-беженцев из Османской империи, попавших на грузинские территории Российской империи. Переселение происходило волнами, большая часть которых пришлась на XIX век и была связана с русско-турецкими военными конфликтами. В Российской империи греки обосновались преимущественно на Цалке1, которая тогда была приграничным районом в грузинской области Триалети [3: 133]. В начале ХХ века начался новый виток миграций: в связи со строительством ГЭС на реке Храми несколько поселений было расселено в Ставропольский край, в район Ессентуков [4: 12]. После этого на протяжении ХХ века греческие семьи периодически переезжали из Грузинской ССР, пока в 1990-е годы не начался массо-

вый отъезд греков из Грузии в Грецию и Россию (по большей части – в регион Кавказских Минеральных Вод), связанный с политической нестабильностью и националистическими настроениями. За этими словами стоят непростые личные истории. Не всегда переезд сопровождался должной подготовкой: кому-то приходилось бросать свои дома и даже родных и уезжать, опасаясь за жизнь и будущее детей. Отъезд из Грузии – не первая миграция греков, но при переездах на новое место им свойственно привозить с собой традиции или, по меньшей мере, воспоминания о них. Так, в ходе экспедиций по изучению похоронно-поминальной обрядности греков России2 информация, которую мы записывали, с каждым разом превосходила наши ожидания. Для греков Грузии всегда была важна локальная идентичность (например, память о местах выхода предков с османских территорий, различия говоров и т. п. [4: 3]), а традиции (в том числе и православные) сохранялись на протяжении нескольких веков вопреки внешним условиям, не всегда этому благоволящим. Одной из таких традиций стало ритуальное жертвоприношение животного – тот самый гурбан, о котором и пойдет речь в этой статье.

Еще во время первой экспедиции в Сочи мы с коллегами узнали о существовании жертвоприношений животных среди греков России. При посещении храма св. Георгия в селе Лесное информант поведал нам о том, как раньше на престольный праздник вокруг этой церкви водили барана, а потом закалывали его и раздавали отваренное мясо семи семьям. Но теперь, сказал он, уже лет десять как этого не делают, потому что священники запрещают. Несколько иначе ситуация складывается в Кавказских Минеральных Водах, куда я впервые приехала зимой 2023 года в составе этнолингвистической экспедиции. Сразу же по приезде выяснилось, что многие местные греки до сих пор совершают жертвоприношения, несмотря на неодобрение со стороны представителей РПЦ. Мой второй приезд в эти места пришелся на апрель – май того же года³. Тогда я довольно много расспрашивала про гур бан (именно так этот ритуал называется на тюркском диалекте⁴), а 6 мая мы с коллегой смогли наблюдать его проведение возле часовни в честь св. Георгия. В ходе разговоров с местными греками выяснилось, что гурбан является как значимой частью их религиозной жизни, так и предметом споров. В рамках статьи мне кажется важным посмотреть не только на то, как ритуал проводится, но и порассуждать о том, как изменилось его восприятие среди греков за последние десятилетия.

Но начну я с описания ритуала – коль скоро я видела его часть своими глазами и слышала о нем пару десятков раз из уст собеседников, мое описание будет скомпоновано из разных свидетельств и воспоминаний (которые отстоят друг от друга по времени, расстоянию и историческому контексту). Гурбан можно классифицировать как проявление так называемой народной или вернакулярной религиозности [7] (термин здесь не столь важен) в том смысле, что это не церковный обряд, а «низовая практика». Его проведение не регламентировано никакими догматическими текстами или правилами, то есть о «правильности» его проведения судить могут исключительно сами участники ритуала – греки. Этот ритуал не унифицирован, и его идеального образца не существует – тем интереснее антропологу смотреть на то, как в рассказах информантов конструируются представления о «правильном» и «неправильном» гурбане.

ГУРБАН КАК ОБЕТ ВСЕВЫШНЕМУ

Итак, гурбан ⁵ – это ритуальное жертвоприношение животного. С тюркского gurban (вариант произношения qurban ⁶) буквально переводится как ‘жертва’, эта же лексема для обозначения ритуала была заимствована понтийским диалектом греческого языка – γουρπάν [γurpа_́ n]. Жертва посвящается Богу или определенному святому. Если посвящение делается святому, то жертва приносится на престольный праздник в храме этого святого. Среди самых почитаемых среди греков святых, на чей праздник делают гур-бан, можно выделить св. Георгия и Богородицу:

[СПИ, м., 1949 г. р., зап. Ессентуки7]: [Не только на святого Георгия же делают гурбан?] Чаще всего на святого Георгия обязательно, а на другие праздники – когда сон увидят. А так у нас, у цалкинцев, два основных: Богородица и святой Георгий.

Среди других популярных святых – Дмитрий, Николай, Илья, Пантелеймон. Обряд может выполняться и на большой церковный праздник (например, на Пасху):

[С, м., 1967 г. р., род. Ессентуки, зап. Ессентуки]: На любой можешь сделать праздник, если ты обозначил, что сделаешь в такой-то праздник.

Чаще всего жертвенным животным является баран ( барашка ), реже – петух или бычок. Чтобы быть принесенным в жертву, животное должно подходить под определенные критерии: оно должно быть мужского пола и не иметь физических изъянов, также очень желательно, чтобы животное было молодым и не допущенным к случке. Некоторые информанты отмечали, что значение имеет также цвет животного: черный баран считался лучше белого. Они объясняли это тем, что черный окрас встречается реже и потому расценивается как более подходящая жертва Богу в силу своей редкости.

В рассказах информантов гурбан представляется как обет, обещание, которое человек дает Богу или святому. Обет можно дать в любой день, а жертву сделать нужно именно в праздник того святого, которому жертва обещана. Вероятно, святой здесь выступает скорее проводником между человеком и Богом, но из некоторых рассказов можно сделать вывод, что и сами святые могут наделяться агентностью и способностью оказать помощь. Итак, жертва приносится в обмен на помощь Бога или святого: например, гурбан делают, если кто-то в семье заболел или просто столкнулся с неприятностями:

[ЭФФ, м., 1947 г. р., род. Джениси (Грузия)]: [У вас в Грузии так делали?] Да, да, да. У нас в Грузии постоянно – если где-то что-то чуть не так, он обязывается перед Всевышним и держит специально барашку. И потом, когда время приходит, то время, именно на какого святого это сделано, и в то время его режут и раздают людям бедным.

Также гурбан могут делать не заранее, чтобы попросить помощи, а постфактум, в благодарность после того, как Господь помог человеку. Например, один информант рассказывал о том, как чуть не попал в автокатастрофу и чудом спасся. После этого он сделал три жертвы разным святым, каждый из которых как бы получал благодарность за спасение. Так, он сделал гурбан на св. Георгия, так как «он на коне, всегда на помощь приходит раньше других», на Успение Богородицы («она мать, она сохранила») и в день св. Софии, так как икона именно этой святой была у него в машине.

Во время наблюдения за ритуалом 6 мая мы обратили внимание на то, что присутствующие приветствуют друг друга фразой gabul olsun ‘да будет это принято’. Когда мы расспрашивали о значении этой фразы, нам говорили о том, что имеется в виду пожелание того, чтобы жертва была принята Богом.

СЦЕНАРИЙ РИТУАЛА

В праздник, с утра, жертвенное животное привозят к церкви. Часто на рога барану повязывают красную ленту, красными лентами также украшают деревья вокруг храма. Люди, за которыми мы наблюдали 6 мая, – те, которые делали гурбан в день св. Георгия, привозили барана в багажнике, доставали его оттуда и вели к часовне8. Там они привязывали животное к дереву и сами заходили в часовню помолиться. Затем барана следует обвести вокруг церкви трижды: обычно его ведет старший мужчина в семье (или тот, кто приносит жертву), но в процессии может принимать участие вся семья, и даже любой желающий. Иногда помолиться в часовню заходили уже после того, как совершили обход с животным. Когда обход и молитва завершены, животному отрезают часть уха (петуху – гребешок) и кровью из нее ставят кресты на лбах всем участникам ритуала. Ни одного из пяти баранов, которых привозили к той часовне, где мы наблюдали ритуал, не забивали там же. При этом рядом с часовней были навес для трапез и навес с крюками для разделки туш.

По рассказам информантов, во время их проживания в Грузии животное забивали прямо возле церкви и там же устраивали трапезу. Сейчас так стараются не делать, и животное забивают дома или в другом месте. Относительно забоя также существуют определенные правила: туша должна быть разделана по суставам, не ломая костей. Сами кости (и иногда шкуру) надлежит закапывать в таком месте, где не ходит человек, – сейчас это соблюдают не всегда.

После разделки мясо отваривают, из приправ добавляют только соль:

[ЭИФ, м., 1956 г. р., род. Джениси (Грузия)]: И в гур-бане, когда варишь, там ничего лишнего не должно быть: мясо и вода чуть-чуть. [Ничего не добавляют?] Нет! ни лука, ни… аб-со-лют-но. [А соль добавляли? Даже соль нет…?] А! Ну, соль, да. Соль добавляют, чтобы люди могли кушать, а.

Отваренное мясо нужно раздать семи соседским семьям. Подчеркивается, что в первую очередь следует поделиться с нуждающимися людьми: бедными, больными, сиротами, беременными женщинами. Раньше, когда тушу разделывали у храма, часть жертвы могли отдать просящим там милостыню. Можно также раздавать соседям сырое, а не отваренное мясо, сразу после разделки туши. Обычно делающий гурбан также устраивает у себя во дворе (или у церкви) трапезу, которая, по словам информантов, должна быть скромной и желательно безалкогольной.

РЕЦЕПЦИЯ РИТУАЛА: БЛАГОЧЕСТИЕ И ТРАДИЦИЯ

Внимание стороннего слушателя и наблюдателя, конечно, притягивает (и временами даже поражает) первая часть обряда – обход церкви с жертвенным животным и кресты из крови на лбу. Но по внутренней логике ритуала эта часть лишь предваряет самое важное – безвозмездную раздачу пищи, по сути, милостыню, и следующую за ней скромную трапезу. Гурбан делается именно ради милостыни – это благое, богоугодное дело. Определение гурбана как акта благочестия важно и в свете «правильности» ритуала: информантами «правильная» трапеза в честь гурбана позиционировалась как крайне скромная, лишенная излишеств (алкоголя, избыточных угощений, музыки и танцев). Нарушения такого порядка, то есть превращение ритуальной трапезы в шашлыки (с акцентом на веселье и пьянку ), воспринимаются сейчас как «отход от традиции»:

[ЛВТ, м., 1962 г. р., род. Гунья-Кала (Грузия), зап. Ессентуки]. Всем раздали, две-три кастрюли сварили. Это был 2000 год. Вот так мы жертвоприношение делали, дома никого не собирали, всегда раздавали, никто дома не пил, не устраивал пьянку.

И здесь мы подходим к вопросу о том, как кровавая жертва сочетается с «современной православной верой». Вопросом этим задаюсь не только я, но и мои информанты. Возможно, особо остро он встал около 30 лет назад – когда греки переехали из Цалки в Россию. В связи с тем что священники РПЦ не одобряют проведение жертвоприношений на территории церкви, с 1990-х годов среди греков, переехавших на Кавказ из Грузии, гурбан проводится реже:

[ЭИФ, м., 1956 г. р., род. Джениси]: Значит, Георгий, каждую осень я гурбан делал святому Георгию, в деревне, каждый год. А потом сюда переехал – бычка каждый год. Не каждый, через год бычка резал. А потом здесь батюшка говорит, что это уже не надо делать.

Некоторые из информантов говорили о том, что сознательно отказались от проведения гурбана под влиянием слов священнослужителей. Священник, с которым мне удалось поговорить, резко отрицательно относится к практике жертвоприношений. Он связывает проведение гурбана в Грузии с «низким уровнем церковного просвещения». Сам батюшка регулярно проводит беседы с прихожанами, призывая их отказаться от гурбана, мотивируя это тем, что со времен Христа приемлема лишь бескровная жертва. Такое религиозно-догматическое объяснение запрета жертвы часто повторяется и информантами. В их рассказах встречаются слова о том, что гурбан – наследие Ветхого Завета, а после того как Иисус Христос принес себя в жертву, все последующие жертвы должны быть бескровными. Эта объяснительная модель должна работать как религиозный запрет, но он не воспринимается абсолютным, так как в игру здесь вступает другое понятие – традиция. Этим словом греки будто бы оправдывают ритуал, который не вписывается в рамки догматического православия. То есть гурбан – это традиция, и продолжалась она, поскольку в Грузии почти не было священников, не было пресловутого «церковного просвещения», не было религиозного авторитета, который мог бы ее остановить:

[ЗНН, ж., 1970 г. р., род. Гунья-Кала (Грузия), зап. ст. Ессентукская]: [А вам рассказывали, почему гурбан делают?] А, это из Ветхого Завета. Поэтому так остались, потому что все равно в Турции они придерживались вот этих традиций, и в Турции гурбан всегда был, а они еще делали из Ветхого Завета. Да, поэтому так и осталось. Это больше как традиция , ну, в это они верили, что они делают гурбан, Господу, этот… Они не понимали, что Иисус Христос… [… сделал себя в жертву…] Да. Они… Все равно было неоцерковленное время . Потому что было… коммунизм. Не давали возможности.

Именно поэтому, по мнению некоторых греков, старшее поколение продолжает делать гур-бан – это устоявшаяся, привычная традиция, от которой не так просто отговорить. Мало того, что кем-то гурбан воспринимается как традиция, а не религия, среди контраргументов часто фигурирует его чуждость, принадлежность иной культуре. Конечно, чуждость гурбана подчеркивается его атрибуцией к турецкой традиции:

[АЧ, ж., 1972 г. р., род. Гунья-Кала (Грузия), зап. ст. Ессентукская]: [Соб.: А гурбан вы делаете?] А гур-бан мы делаем, но это у нас как… турецкий обычай . Но уже стараемся не делать.

[ААК, ж., 1941 г. р., род. Ессентуки, зап. Ессентуки] [Соб.: А вот то, что у вас делают жертвоприношение в храмах, барашки]. Сейчас это отменяется уже. Говорят, это турецкая традиция была.

Некоторые греки считают, что традиция принесения животного в жертву была перенята их предками именно от турок во время проживания на территории Османской империи. Такое объяснение вписывает гурбан в их религиозную практику подобно тому, как вынужденный переход на тюркский язык вписан в исторический нарратив тюркоязычных греков (согласно этому нарративу, на территории Османской империи греки были поставлены перед выбором: сохранить язык или сохранить веру, то есть либо принять ислам, либо перейти на турецкий язык).

Интересно, что один информант связывал проведение гурбана (который подозрительно похож на мусульманский курбан ) с банальной необходимостью выживания греков среди осман. Он рассказывал об этом так: когда турки приходили грабить греческие деревни, они забирали весь скот – тогда греки говорили им, что одно из животных предназначено в жертву (это курбан ) и его нельзя забирать, потому что оно обещано Богу. Для мусульман, которые также приносят животных в жертву, такое объяснение должно было считаться валидным. Таким образом, греки вынужденно переходили на понятный врагу язык, «на один язык» с турками, с целью сохранить себе хоть какую-то пищу, чтобы спастись.

Конечно, среди моих информантов были и те, кто выступает в защиту гурбана. Главным доводом здесь становится атрибуция этой практики к Ветхому Завету, что воспринимается ими как легитимирующий фактор с точки зрения религии:

[ЭИФ, м., 1956 г. р., Джениси (Грузия)], [ВВК, м., 1948 г. р., Велиспири (Грузия)]:

ЭИФ: Значит, в деревне самый-самый раньше гурбан делали, гурбан остался еще не Новый Завет, а со Старого Завета, понял? Но Иисус Христос придя, он не…

ВВК: Ты расскажи, как мы в деревне раньше делали!

ЭИФ: Да, я об этом начало говорю. Вот многие говорят: «гурбан это турецкий». Нет! Это не турецкий! Это именно христианский.

Существует мнение, что в Новом Завете не содержится прямого запрета на принесение кровавых жертв (например, апостол Павел выступает не против жертвоприношений как таковых, а против их посвящения идолам) [1: 97]. Многие информанты также говорили о том, что прямого запрета на проведение гурбана в тексте Писания не содержится, а значит, с точки зрения христианской религии эта практика является допустимой.

Вопреки представлениям некоторых информантов, ислам не изобрел такой архаичный ритуал, как жертвоприношение животных. Более того, обряды, схожие с гурбаном, встречаются не толь- ко у греков Кавказа и Закавказья. Во многих областях Греции и греческого мира фиксируются κουρμπάνια [kurbа́n’ja] – ритуальные жертвоприношения животных, см., например, [6]. Одним из частных случаев таких жертвоприношений является χοιροσφαγία [hirosfai̇á ] ‘закалывание свиньи’ в рамках празднования Масленицы [8]. Схожие ритуалы существуют и среди других христианских групп, например армян [2: 183] и осетин [5: 39–42]. При этом сами греки нечасто упоминают о том, что жертвоприношения практикуются, скажем, армянами – многие попросту об этом не знают.

О происхождении и истории гурбана написана статья византиниста Н. Д. Барабанова «Благочестивые заклания» [1]. Несмотря на довольно эклектичную теоретическую рамку о природе жертвоприношений (которая включает в себя, кажется, все существовавшие теории: от Тайлора до психологов), эта статья предлагает обширный исторический материал о гур-бане с множеством примеров из византийских источников. Текст посвящен именно публичным жертвоприношениям в Византии, которые автор рассматривает как элемент приходского православия. Автор не соглашается с мнением С. Георгуди, которая воспринимает новогреческие курбанья как реликты архаики в рамках «теории пережитков», то есть возводит их напрямую к древнегреческой религии [1: 90–91]. Барабанов видит в современных греческих жертвоприношениях большую роль Византии, когда происходило прививание ветви античности на древо христианства [1: 96]. Несмотря на то что в начале статьи он старается откреститься от «теории пережитков», в выводах заключает, что «структура ритуала представляет собой упрощенный вариант древнегреческой церемонии», адаптированный к «христианскому сознанию» [1: 113].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На мой взгляд, в то время как возведение ритуала к древнегреческой архаике может привлекать некоторых исследователей вне зависимости от его современного состояния, моих информантов генезис гурбана начал интересовать скорее в целях его оправдания (или, наоборот, в целях предания забвению), когда легитимность обряда оказалась под сомнением. Именно поэтому и стал популярен нарратив о том, что гурбан – ветхозаветная, а значит, «исконно христианская» практика. Как мне кажется, во время проживания греков в Грузии в первую очередь в ритуале осмыслялось не его происхождение (будь оно из Ветхого Завета или от турок), а само ритуальное действо, направленное на контакт с Богом. Эта практика вписывалась в представления о христианском благочестии, она считалась и многими продолжает считаться богоугодной. Об этом нам говорит и место ее проведения (храм, часовня, прихрамо-вая территория), и время (православные праздники, дни святых), и сопроводительная молитва, и, собственно, посвящение Богу. При этом, несмотря на свой амбивалентный статус в современном православном контексте, традиция продолжает сохраняться – на то она и традиция.