Роль диффузионной способности лёгких в развитии дыхательной недостаточности

Благодаря важной роли языковой составляющей в медиакоммуникации, а также символическому характеру медиапродукции (будь то публицистические тексты, блоги, социальные сети, журналистские отделы, телесериалы и т.п.) лингвистика традиционно занимает сильную позицию в исследовании медиадискурсов. Сегодня интерес к языковому анализу вызывают, например, телевизионные дебаты и интервью, анализы посвящены печатным форматам и интернет-журналистике, развивается так называемая электронная риторика, которая занимается общением посредством текстовых сообщений и электронной почты, общением в социальных сетях. В связи с бурным развитием рекламы изучение коммуникации рекламы и обобщено убедительных коммуникаций различных типов также очень интенсивно.

Анализ лингвистически понимаемых или языково-конструируемых явлений в настоящее время находит свое отражение во многих типах междисциплинарных, качественно ориентированных анализов с различными концепциями цели, гипотез и общей цели исследования. Можно назвать, например, анализ разговора, критический анализ дискурса, семиотический анализ и другие.

Здесь обязательно проявляется анализ языка/речи/дискурсов, содержащихся в медиатекстах; естественный язык является центральным явлением для всей области (не только) гуманитарных и социальных наук. Однако проблема с применением лингвистического анализа различного типа может возникнуть, когда простой анализ (внутри)лингвистических явлений отвлекает наш интерес от исследования более высоких уровней, отвлекает внимание от более широких контекстов.

Попытаемся обозначить одно из полезных понятий, стоящих на границе между лингвистикой, прагматикой и семантикой, которое может помочь в интерпретации медиатекстов и дискурсов. Речь пойдет конкретно о вопросе так называемой полифонии.

Методологическим инструментом, который может помочь нам выявить очень тонкие нюансы в языковых/речевых структурах текстов, созданных средствами массовой информации, и который также очень связан с семантическим измерением дискурса, является полифония. Анализ полифонических структур, который участвует в раскрытии высказанного, а также не высказанного и имплицитного, занимает несколько более или менее связанных лингвистических и литературоведческих направлений. В её основе лежит предположение о невозможности рассматривать текст как простой монолог, поскольку каждый текст отражает множество голосов, точек зрения, дискурсов, далеких во времени, пространстве и культуре. Полифония, т.е. наличие нескольких говорящих субъектов, можно наблюдать уже на уровне отдельного предложения, выражения или высказывания [1].

Понятие полифонии стало более широко известно во второй половине 20 века благодаря трудам М. Бахтина. Бахтин работал с понятием полифонии преимущественно в рамках литературного дискурса. Бахтинское различение речи «своей», собственной и «другой», чужой, было ключевым, с постоянным и бесконечным диалогом между этими двумя переплетающимися голосами. Как указывает исследователь Яна Хоффманова, диалогичность составляет суть всех наших выражений: каждым высказыванием, которое мы произносим, мы ведем диалог с уже осознанными высказываниями и существующими текстами, с одной стороны, мы предвосхищаем и подразумеваем определенную реакцию на нашу речь (даже монологическую речь), и кроме того, мы находимся в постоянном взаимодействии с социальной ситуацией [2].

В области литературы исследователь Г. Женет занимался полифонией, разграничением терминов «рассказчик», «автор», «персонаж», «говорящий», а на уровне текста разграничивал паратексты, архитексты, метатексты, гипертексты [3].

Понятие полифонии с семантической и лингвистической точки зрения появляется и у Х. Балли. Полифония далее фундаментально разрабатывается О. Дюкро, который, скорее, основывается на Х. Балли. Дюкро исходит из того, что субъектов, «говорящих» из текста, на самом деле гораздо больше, чем, например, только реальный создатель текста (журналист, писатель, модератор, автор блога), а также субъект «рассказчика». Сущности из текста, Дюкро разделяет на говорящего субъекта (реальное, физическое лицо) и различных других потенциально присутствующих говорящих: первая конструируется только на уровне речи, это «дискурсивное существо», ответственное за то, что сказано, он занимает позицию по своему утверждению. Другой соблюдает дистанцию от показаний, когда излагает свои показания, например, словами «на мой взгляд», тем самым ставя их выше уровня других своих слов, или также совершает так называемые акты показаний [4].

Позднее Дюкро добавляет к этим элементам общий, архетипический голос, «говорящую лямбду», представляющую «голос мира», разделяемый эмпиризм, общий для участников коммуникации и существ человеческого сообщества. Некоторого всеохватывающего/высшего говорящего можно представить, например, в родовом употреблении настоящего времени или в выражениях пословиц, олицетворяющих интеллектуальное, культурное и языковое наследие (что не оспаривается, поскольку это традиционная мудрость) [5]. Смыслы, образуемые наслоением высказываний отдельных «голосов», могут быть противоречивыми. Это, например, ирония, в которой проявляется противоречие между буквальным, семантическим и конноти-руемым, интерпретируемым значением.

Выделяя отдельные речевые субъекты, можно также расшифровать дистанцию до того, о чем говорят (для графического обозначения опосредованной речи используют цитаты, курсив и т.д.). Это также часто указывает на иронию, перефразирование чужих слов и т.д. Комментарий к собственному высказыванию на уровне одного из «голосов», говорящих из текста, может звучать эксплицитно и характеризоваться металингвистической оценкой.

Исследование гетероглоссальной окраски текстов углубляется скандинавской школой полифонии ScaPoLine. Это развивает возможность смотреть на объекты, которые структурируют и строят дискурс и индивидуальные точки зрения, образ говорящего, адресата и так называемого третьего лица. На основе выделения этих структур затем следят, например, за тем, как говорящий комментирует свою речь, как он на нее реагирует, несет ли он за нее ответственность или дистанцируется от нее. Далее Э. Руле оперирует с понятиями диафония – возможное предвосхищание или комментирование слов коммуникативного партнера, и полифония в прямом смысле слова – цитирования третьего лица (например, эксперта), цитирования других говорящих и т.д. [7].

В случае цитирования высказываний третьего лица цитируемый отрывок тесно связан с вводными глаголами: «сказал»,

«подтвердил», «не опроверг», «пришлось защищать» и т. д. Выбор конкретного вы- ражения может существенно повлиять на итоговую модальность отчетности. Следует отметить, что хотя полифоническое видение текста все еще чаще всего используется в случае литературоведческих исследований романов, драм, постмодернистских коллажей и т.д., оно также очень хо- общения и текстам, созданным СМИ.

Проще говоря, речь идет о том, кто все го- ворит в рамках коммуникации, за кого они позволяют говорить текстам и как, что так же важно, как и то, о чем идет речь. Для интертекстуально насыщенных публицистических, рекламных, полемических, ар-гументативных и т.п. дискурсов понятие полифонии является ключевым.

рошо применимо к текстам повседневного