Российская промышленность приспособилась к кризису

Однако первые оценки Индекса адаптации (нормальности) для I кв. начавшегося 2016 г. показали снижение показателя на 4 пункта. Такого резкого негативного изменения Индекса не было с 2008–2009 гг. Впрочем, аналогичного или большего снижения не было и в 1996–1998 гг., когда промышленность вместе со всей экономикой и обществом приближались к августовскому дефолту. Таким образом, начало 2016 г. пока внушает меньше оптимизма российской промышленности, чем начало 2015 г.

Причинами снижения сводного Индекса адаптации ИЭП стали два важнейших для российской промышленности в современных условиях показателя: оценки спроса и оценки обеспеченности ожидаемого спроса производственными мощностями. Первый потерял 8 пунктов, второй – 6. Остальные компоненты Индекса показали минимальные изменения в интервале -1..+1. В том числе – запасы готовой продукции.

Анализ последнего показателя по данным официальной статистики крайне затруднен из-за отсутствия прямых показателей, а в российских условиях – еще и тем, что официальная статистика запасов может оказаться неточной. Последнее обстоятельство заставляет исследователей отказываться от использования данных о запасах в анализе положения дел в российской промышленности. Хотя опросная статистика запасов (оценки их объемов по шкале «выше нормы», «нормальные», «ниже нормы») не вызывает трудностей у компетентных лиц на предприятиях, а многолетний (с марта 1992 г.) анализ результатов – сложностей в

Рис. 1. Индекс адаптации (нормальности) промышленности, 1994-2016 гг., %(доля предприятий, оценивающих свои показатели как «нормальные»)

интерпретации. Так, оценки запасов готовой продукции 2015 – начала 2016 гг. говорят об уверенном контроле промышленности над этим показателем: доля оценок «нормальные» достигла в этот период исторического максимума. Подобная ситуация совершенно логична в условиях современного вялотекущего кризиса, психологическая подготовка к которому началась к тому же еще в 2012–2013 гг. А минимизация запасов готовой продукции, по данным мониторинга приоритетов антикризисной политики промышленности, используется примерно четвертью предприятий российской промышленности и входит либо в группу самых распространенных антикризисных мер, либо занимает 2-е место в этом рейтинге.

Наряду с этим текущие объемы спроса в начале 2016 г. были оценены как «нормальные» только 42% предприятий, что стало худшим значением показателя с начала 2010 г. – т.е. для последних 24 кварталов. Объемов спроса сейчас по-прежнему недостаточно для демонстрации статистически бесспорного роста выпуска.

В такой ситуации снижение достаточной обеспеченности промышленности производственными мощностями выглядит совершенно логично с учетом того обстоятельства, что выросла доля оценок «более чем достаточно». То есть в российской промышленности увеличился навес избыточных мощностей – до 28%. А дефицит мощностей по-прежнему имеется только у 7% предприятий. Таким образом, возможный промышленный рост 2016 г., по мнению предприятий, очень неплохо обеспечен машинами и оборудованием. Хотя среди аналитиков еще совсем недавно преобладало мнение, что российская промышленность не имеет резерва простаивающих мощностей для увеличения выпуска и поэтому нуждается в инвестициях в их расширение. Инвестиционный спад 2015 г. должен был ухудшить ситуацию с обеспеченностью промышленности мощностями, но этого, как мы видим, не случилось.

Однако и сам инвестиционный спад завершившегося года не вызвал такой паники в промышленности, какую можно наблюдать среди чиновников и аналитиков. Объемы инвестиций 2015 г. оцениваются как «достаточные» 61% предприятий. Такие же оценки получили и объемы инвестиций 2014 г. А с учетом оценок «более чем достаточно» (избыточные инвестиции) доля предприятий с недостаточными в связи с ожидаемыми изменениями спроса капвложениями в 2014–2015 гг. составляет 35%. Лучший результат этого показателя (31%) был получен в 2013 г.

Ситуация с обеспеченностью кадрами оценивается предприятиями иначе, чем ситуация с мощностями. В течение всех 20 лет (со II кв. 1996 г., т.е. 80 кварталов) промышленность всегда давала больше ответов «достаточно» (в %) при оценке имеющейся численности работников, чем при оценке мощностей и инвестиций. И если перед дефолтом 1998 г. ситуация с кадрами чаще характеризовалась термином «избыточная занятость», то в 2005–2008 гг. стало использоваться уже выражение «недостаток кадров». В начале 2009 г. ответы предприятий показали кризисный рост оценок «более чем достаточно» до 28%, который, однако, уже к концу того года снизился до вполне обычных 15%, а в 2010 г. составлял в среднем 12%.

Оценки занятости в промышленности в ходе 2015 г. не показали ничего кризисного. Избыточная занятость в российской промышленности оценивалась на уровне 11–12%. Недостаток работников находился тоже примерно на таком же уровне за единственным исключением – в июле опросы ИЭП зарегистрировали всплеск показателя до 17%, но в конце 2015 г. – начале 2016 г. оценка дефицита кадров вернулась к прежним 10%.

В начале 2016 г. избыточная занятость осталась на прежнем уровне в 12%. А абсолютное большинство (78%) предприятий оценивало численность имеющихся работников как «достаточную в связи с ожидаемыми изменениями спроса».•