Российская промышленность в ноябре 2020 года

Для преодоления апрельского спада спроса предприятиям понадобилось 3 месяца – в июле оценки вышли на предкризисный уровень. Затем наступила трехмесячная пауза, после которой спрос, по оценкам производителей, вновь начал расти. Темп роста продаж за ноябрь увеличился на 9 п.п. после паузы августа-октября.

Пауза в восстановлении прогнозов спроса пришлась на сентябрь-октябрь, причем к октябрю баланс ожидаемых изменений продаж даже снизился на 4 п.п. Однако за ноябрь показатель вырос на 12 пунктов и достиг 8-летнего максимума – таких оптимистичных прогнозов спроса не регистрировалось с начала 2013 г.

Кризис 2020 г. резко снизил удовлетворенность предприятий уровнем спроса с 60% в марте до 37% в апреле. Но уже в августе доля «нормальных» оценок продаж вышла на докризисный уровень. Затем наступила пауза посткризисного восстановительного роста, необходимая предприятиям для оценки экономической ситуации. Восстановление роста спроса увеличило удовлетворенность его объемами до 62%.

29(131) 2020

При этом баланс оценок запасов готовой продукции продолжает снижаться – доля оценок «ниже нормы» превосходит долю ответов «выше нормы». У промышленных предприятий есть понимание того, что их складские накопления с каждым месяцем все сильнее отстают от текущего спроса и его возможных и, скорее всего, позитивных изменений, но пока они не готовы перейти к поддержанию небольшого управляемого излишка запасов в условиях текущего крайне специфического кризиса.

По итогам завершающегося кризисного года российская промышленность демонстрирует уверенный контроль над своими запасами – как готовой продукции, так и сырья, и материалов. Доля «нормальных» оценок обоих типов запасов в 2020 г. достигла исторических максимумов: 83% в отношении запасов готовой продукции и 74% – запасов готовой продукции. В ходе кризиса 2015–2016 гг. промышленность тоже довела долю «нормальных» запасов до исторических (на тот момент) максимумов: 79 и 72% соответственно.

4. Российская промышленность в ноябре 2020 года

Возобновление роста спроса при растущем недостатке запасов готовой продукции позволило российской промышленности восстановить увеличение выпуска, остановившееся в октябре. Баланс (темп прироста) фактических изменений производства увеличился в ноябре на 12 пунктов после снижения на 5 пунктов и возврата к почти нулевому росту в октябре. Планы выпуска за октябрь-ноябрь полностью отыграли сентябрьское снижение показателя и вернулись к приличному пред- и послекризисному уровню оптимизма, утраченному промышленностью в период с февраля по май 2020 г.

Ежеквартальный мониторинг помех росту выпуска, начатый нами в 1993 г., дает возможность оценить масштабы ограничений промышленного роста в кризисном 2020 г. с точки зрения широкого круга предприятий. По итогам 2020 г. недостаточный внутренний спрос сохранил 1-е место в рейтинге ограничений. Но упоминание этого фактора за кризисный год выросло лишь с 50 до 54%. Впрочем, в истории наших опросов были и более удивительные ситуации. Так, в кризисном 2015 г. недостаточный спрос упоминался даже реже, чем в предкризисном 2014 г.: 48% после 52%.

А самый большой рост упоминаний в 2020 г. пришелся на фактор «неясность текущей экономической ситуации и ее перспектив». На него указали в среднем по году 50% предприятий после 33% в 2019 г. При этом основной вклад в среднегодовой рост упоминаний логично пришелся на апрельский опрос, когда ответы 72% предприятий вывели этот фактор на 1-е место. В I квартале 2020 г. его упоминание составляло обычные для предыдущих некризисных кварталов 30%. В III квартале в ходе энергичного преодоления апрельского провала неясность ситуации снизила негативное влияние до 50%, оставшись, тем не менее, на 1-м месте. В начале IV квартала, когда промышленность взяла паузу в процессе восстановления, чтобы понять реакцию властей на очевидный рост заболеваемости, «неясность» увеличила свое негативное влияние на российский промышленный рост до 61% и осталась на 1-м месте. Однако традиционно существенное превосходство недостаточного спроса над неясностью ситуации в I квартале 2020 г. (54% против 30%) и небольшой разрыв упоминаний в трех других кварталах (5–8 пунктов) не позволили фактору «неясность текущей ситуации и ее перспектив» занять по итогам 2020 г. 1-е место в рейтинге помех.

29(131) 2020

На 3-е место предприятия поставили низкий экспортный спрос, упоминание которого даже в условиях ослабления курса рубля выросло в 2020 г. по сравнению с 2019 г. Причина, скорее всего, кроется в глобальном вирусном кризисе, оказавшем сильное негативное влияние на традиционных потребителей российского экспорта. 4-е место российская промышленность отдала конкуренции с импортом, что, на первый взгляд, удивительно при слабеющей национальной валюте. Однако плавный характер девальвации активизировал опережающий спрос на импортную продукцию или на российские товары с существенной долей импортных комплектующих. Видимо, в ущерб продажам чисто российской продукции.

Замыкает топ-5 ограничений промышленного роста в 2020 г., по версии предприятий, «ослабление курса рубля и удорожание импортного оборудования и сырья». Упоминание этого фактора продемонстрировало второй по величине (после «неясности ситуации») рост: с 9% в 2019 г. до 19% в 2020 г. В результате «слабый рубль» поднялся с 15-го места в рейтинге 17 помех на 4-е место и вот уже третий квартал подряд уверенно держится в топ-5 ограничений, вытеснив оттуда «недостаток квалифицированных кадров». При этом «сильный рубль» получил лишь 9% упоминаний (в конце 2019 г. –

Мониторинг экономической ситуации в России начале 2020 г.) и достиг только 13-го места в этом рейтинге как негативный фактор для российского промышленного роста.

На последнее, 17-е место, в рейтинге ограничений роста выпуска предприятия поставили «недостаток кредитов». Российская промышленность уже третий год отдает этому фактору последнее место с упоминанием лишь в 3% случаев.

После интенсивного набора персонала в сентябре-октябре (баланс достиг в эти месяцы +5 пунктов, что стало лучшим значением показателя после апрельского провала до -36 пунктов) промышленность в ноябре решила скорректировать интенсивность найма – баланс снизился до +3 пунктов. Однако планы набора квалифицированных кадров предприятиями продолжили набирать оптимизм и выросли в ноябре до +8 пунктов, что стало 10-летним максимумом. Возобновление найма и планы его продолжения формировались российской промышленностью в 2020 г. под влиянием 1-го места фактора «недостаток квалифицированных кадров» в субрейтинге ресурсных ограничений промышленного роста. Вместе с тем текущий кризис позволил промышленности избавиться от дефицита кадров, зарегистрированного в 2019 г., и закончить 2020 г. с нулевым балансом оценок обеспеченности кадрами.

По завершению двухмесячной паузы российская промышленность возобновила восстановление инвестиционных планов, пусть и сдержанное: за ноябрь баланс улучшился только на 4 пункта. Впрочем, после сентябрьского падения этого показателя на 14 пунктов и добавления 2 пунктов снижения в октябре ноябрьский рост дает надежду на то, что промышленность поверила в отказ властей от второго локдауна. Весной локдаун привел к обвалу инвестиционных планов российской промышленности сразу на 40 пунктов (апрель).

В ноябре банки продолжили ужесточение условий кредитования российской промышленности: доля сообщений о «нормальной» доступности кредитов за ноябрь снизилась с 66 до 60%. Посткризисный максимум (соответствующий среднему предкризисному значению) этого показателя был достигнут в августе и составлял 69%. Три последующих месяца банки снижали доступность кредитов. Но не за счет увеличения процентной ставки. Этот показатель с апрельского значения в 10,7% за время текущего кризиса снизился до 8,9% годовых в рублях. Последнее значение является историческим минимумом за весь период нашего мониторинга средней минимальной предлагаемой ставки по рублевым кредитам в 2001–2020 гг. ж

29(131) 2020