Самарская книга второй половины XIX - начала XX в.: статистический обзор

утверждать, что ни одна из библиотек России в настоящее время не обладает исчерпывающим комплектом местных изданий.

При подсчёте книжной продукции, напечатанной на территории Самарской губернии, важно решить несколько методических проблем, способных в большей или меньшей степени отразиться на конечном результате. Качество историко-библиографического исследования во многом зависит от критериев отбора, при помощи которых проводится анализ документного потока: содержательного и формальных (формально-издательского, территориального, хронологического, языкового). В нашем случае объект библиографирования ограничен книгами и брошюрами, напечатанными на территории Самарской губернии в 1851-1921 годах, независимо от содержания, языка, формата и тиража. Относительно типов и видов отражаемых изданий, территориальных и хронологических границ следует сделать некоторые уточнения.

Среди составителей региональных репертуаров нет единого мнения по вопросу о том, что считать книгой, брошюрой и книжным изданием. Мы руководствуемся определением, закреплённом в государственном стандарте 7.60-2003, согласно которому книга – это книжное издание объёмом более 48 страниц, брошюра – книжное издание объёмом более 5, но менее 48 страниц. Собственно книжное издание рассматривается в ГОСТе как блок скреплённых в корешке листов печатного материала любого формата в обложке или переплёте2. По этому признаку выделяют также издания журнальные и листовые. Данные определения позволяют исключить из поля библиографического отражения журналы, газеты, листовки, бланки, афиши, билеты, визитки, марки, конторские книги, карты. Поскольку объектом изучения является печатная книга, необходимо отметить, что во второй половине XIX-начале XX века печать осуществлялась не только на тигельных, плоскопечатных и ротационных машинах, но также при помощи литографии и гектографии. Гектограф представлял собой желеобразный студень, который варили из глицерина, желатина и воды. Анилиновыми чернилами писали на бумаге текст, который нужно было размножить, затем прикладывали его к гладкой поверхности гектографа до появления чёткого оттиска. С этого оттиска можно было получить до 100 копий, из них не менее 30 достаточно чётких. Такой способ печати получил широкое распространение в революционной среде, где использовался для тиражирования прокламаций и малообъёмных политических брошюр. При помощи литографии печатали служебные издания уездных земств, альбомы, атласы. Изображение или текст, с которого производилась печать, наносили жирным карандашом на гладкую сторону известняка особой породы. Издания, отпечатанные литографским способом, принято включать в репертуары печатной книги, тогда как гектографы, напротив, отражены только в специализированных указателях. Например, в «Сводном каталоге русской нелегальной и запрещённой печати XIX века» можно найти описания некоторых рукописей, гектографированных в Самаре: сочинение Ф. Лассаля «Объективный анализ капитала» (1885) и «Каталог книг для систематического чтения» (1887)3. Официальных выходных данных и тиража данные издания не имели, цензурную проверку не проходили.

Принципиальное значение имеет вопрос о включении в репертуар отдельных оттисков и приложений. Многие статьи, художественные произведения, научные труды, мемуары, доклады земств публиковали сначала в газетах и журналах, затем издавали в форме книг и брошюр. Гласным земских собраний и городских дум перед заседаниями выдавали оттиски докладов и смет, запланированных к обсуждению4. Типография Духовной консистории, арендованная у сына протоиерея, кандидата права Н.А. Жданова, регулярно выпускала оттиски публикаций из журнала «Самарские епархиальные ведомости». Они печатались в цензурных и духовно-просветительных целях. Отношение к данной категории изданий в Главном управлении по делам печати МВД было неоднозначным. Сначала их игнорировали, позднее требовали, чтобы они проходили повторную проверку, но не как часть другого издания, а как самостоятельное произведение печати. На наш взгляд, отдельный оттиск целесообразно описывать только в том случае, если он имел отдельный титульный лист и (или) обложку с выходными данными. Оттиски докладов из сборников земских постановлений, некрологов и речей из епархиальных ведомостей следует исключить, так как они этому критерию в большинстве случаев не соответствуют. Как правило, это препринты – корректурные оттиски, предназначенные для предварительного ознакомления, редактирования, цензурной проверки.

В рассматриваемый период брошюры или даже целые книги издавали в качестве приложений к журналам и газетам. Такие приложения выпускались редакцией «Самарской газеты», часто встречаются в комплектах «Самарских губернских ведомостей» и «Самарских епархиальных ведомостей»5. Иногда книжный блок разделяли на несколько частей и печатали в разных выпусках журнала с продолжением. Приложения вполне могут рассматриваться как самостоятельные издания, ведь они имели титульный лист с указанием автора, заглавия и выходных данных. По крайней мере, библиографы РНБ в общем репертуаре русской книги XIX-начала XX века данную категорию печати учитывают.

Некоторые хронологические каталоги местных книг включают сведения не только о печатных изданиях, но и о рукописях. Например, в каталоге СОУНБ приводится описание альбома самарского художника Н.Е. Симакова «Чувашские узоры» (1875). Между тем, как удалось доказать краеведу А.И. Иванову-Ехвету, данная работа никогда не издавалась6. Уникальный экземпляр рукописи «Чувашские узоры» сохранился в фонде Научной библиотеки Российской академии художеств7. Аналогичная ситуация с машинописными документами, которые нередко фигурируют в библиографических источниках как печатные издания и хранятся вместе с ними. Между тем они изготовлены неофициально, без выходных данных, на печатной машинке и в ограниченном количестве экземпляров8.

При уточнении формально-издательского критерия отбора необходимо разграничить «краеведческую литературу», «местные издания» и «местную печать». Краеведческая литература – это все публикации, связанные своим содержанием с определённой территорией в стране, в нашем случае – с Самарской губернией. Местная печать – печатная продукция местных типографий. Местные издания – произведения, прошедшие издательскую подготовку на территории губернии. Данные явления пересекаются, но не совпадают. Например, в Самаре выпустили устав Товарищества Сызранского асфальтового завода (1880) и сельскохозяйственный обзор Уфимской губернии (1898)9. Это произведения местной печати, но не местные издания. И прямо противоположные примеры. Часть отчётов Мелекесской посадской управы выпустили в

Казани и Чистополе10. Детский приют, работавший в Екатериненштадте, регулярно публиковал отчётную документацию в Саратове, на немецком языке11. Для Самары это местные издания, напечатанные в другой губернии. Краеведам хорошо известны военно-статистические обзоры, составленные офицерами Генштаба. Книги подготовили к изданию и напечатали в Санкт-Петербурге. Автором выпуска, посвящённого Самарской губернии, был подполковник К.С. Безноси-ков12. Данный научный труд является примером краеведческой литературы и не относится ни к местным изданиям, ни к произведениям местной печати. Такие пересечения выявляют огромный массив книг и брошюр, находящихся на стыке региональных репертуаров. Местные издания, вышедшие за пределами губернии, довольно трудно выявить. Особенно это касается произведений художественной литературы, в заглавиях и содержании которых зачастую отсутствуют привязки к определённой территории. Для того чтобы выяснить, где написана работа, где она проходила издательскую обработку, нужно проводить специальное исследование. Конечно, это не относится к изданиям земств и органов городского самоуправления, происхождение которых сомнений не вызывает. Именно поэтому необходимо учитывать книги и брошюры, напечатанные на территории Самарской губернии, а не связанные с ней по содержанию или издательскому признаку. В противном случае объект библиографического отражения утратит количественную определённость, станет нечётким. Поэтому сложно согласиться с Н.Ф. Авериной, которая при реконструкции репертуара пермской книги доказывала необходимость отражения продукции местных издательств и издающих организаций независимо от места публикации13.

Территориальные границы Самарской губернии в рассматриваемый период оставались достаточно стабильными. Она включала семь уездов: Бугульминский, Бугурусланский, Бузулукский, Николаевский, Новоузенский, Самарский и Ставропольский. Названия и статус населённых пунктов, в которых располагались типографии, печатавшие книги, неоднократно изменялись. Сёла Балаково и Екатериненштадт (Ба-ронск), слобода Покровская, посад Мелекесс стали городами. Причём слободу Покровская переименовали в Покровск (1914), Екатериненштадт – в Екатериноград (1915). Первым из Самарской губернии в 1918 году вышел Екатериноград. Летом 1919 года город стал административным центром Автономной области немцев Поволжья. Покровск и Новоузенск перешли в состав Саратовской губернии (1919). В 1920 году отошла к Автономной Татарской ССР Бугуль- ма. Все остальные центры книгоиздания оставались в составе Самарской губернии вплоть до образования Средневолжской области (1928). Знание административно-территориальных изменений необходимо для обозначения хронологических границ. Они должны быть индивидуальны для каждого отдельного населённого пункта, выступавшего в качестве субъекта самарского книгопечатания. Для Екатеринограда верхний хронологический предел – 1918 год включительно, для Покровска и Новоузенска – 1919, для Бугульмы – 192014.

В процессе изучения книжного потока география исследования может изменяться в сторону уточнения. Так, в фондах Научно-справочной библиотеки Центрального государственного архива Самарской области нам удалось обнаружить 2 брошюры и 1 книгу, напечатанные в посёлке Иващенково (ныне – г.Чапаевск) типографиями эсеров (1917-1918)15. В каталогах и фондах других библиотек страны эти издания отсутствуют.

Источники, на основе которых можно построить достоверную и достаточно точную статистику региональной книги, носят преимущественно библиографический характер. Это указатели, списки, каталоги и картотеки. Значительная часть изданий, напечатанных типографиями Самарской губернии, отражена в «Электронном сводном каталоге русской книги XIX века»16. Данный ресурс был подготовлен в результате сотрудничества крупнейших библиотек страны (РГБ, РНБ, БАН, ГПИБ, НБ СПбГУ, НБ МГУ) и отражает их фонды. Каталог доступен в двух версиях: на компакт-диске и он-лайн, на сайте компании «Элар». Фактически разработчики объединили несколько генеральных каталогов в один, не решив принципиальную методическую проблему, связанную с описанием сериальных изданий. Сводные описания, составленные на несколько однотипных изданий одной организации, затрудняют статистический подсчёт, заставляют их просматривать de visu, чтобы определить, как выглядит заглавие и где именно была напечатана книга. Отсутствуют сведения о типографиях, тиражах и ценах. Корректность сигл хранения, которые сопровождают сводные описания, также вызывает сомнения. Кроме того, на количественные показатели, полученные в ходе составления ресурса, повлияла очевидная неполнота региональных фондов центральных библиотек. Даже взятые воедино их каталоги не дают исчерпывающего представления об уровне книгоиздания в российской провинции.

Ценным библиографическим источником информации о местных изданиях периода Гражданской войны является «Международный свод- ный каталог русской книги (1918-1926)», работу над которым ведут специалисты РНБ при участии 752 организаций Российской Федерации, стран ближнего и дальнего зарубежья. Составителями ресурса учтены 217 книжных изданий, выпущенных типографиями Самары в 1918-1921 годах, а также 20 книг и брошюр, напечатанных в уездах. Каждое описание снабжено сиглами хранения, которые показывают, сколько экземпляров сохранилось и в фонде каких библиотек они находятся. Однако и этот ресурс не является полным и содержит лакуны, особенно в региональной части. Во многом это связано с тем, что публикация каталога не завершена. Увидела свет лишь часть томов, до литеры «Г» включительно17. На сайте РНБ читателям доступна электронная версия данного пособия, которая постоянно обновляется18.

«Хронологический каталог местных изданий (книг)» находится в краеведческом отделе Самарской областной универсальной научной библиотеки и отражает книжную продукцию полиграфических предприятий Самарской губернии и Самарской области с середины XIX века по настоящее время. Карточки расположены в хронологическом порядке, за разделителями используется алфавитная группировка. Данный каталог создаётся с 1950-х годов. Издания описаны по разным стандартам. Множество книг и брошюр, отсутствующих в фондах СОУНБ, пропущено. Тем не менее именно этот ресурс послужил непосредственной основой для создания электронной базы данных «Самарская книга».

До революции несколько центральных библиотек получали обязательные экземпляры изданий, выходивших в пределах Российской империи. Кроме Главного управления по делам печати такие экземпляры поступали в Библиотеку Академии наук (1783), Императорскую публичную библиотеку (1810), Библиотеку Московского публичного и Румянцевского музеев (1869). Дополнительная рассылка была предусмотрена для сочинений, связанных с религией, армией и флотом. Сотрудники Главного управления по делам печати МВД занимались текущим учётом печатной продукции. На страницах официальной газеты «Правительственный вестник» (1869-1876, 1879-1902) еженедельно публиковали перечень новинок. Сначала он назывался «Библиографический указатель», затем «Новые книги, вышедшие в России» и, наконец, «Список изданий, вышедших в России». Каждое описание включало сведения об авторе, заглавии, выходных данных, объёме. Кроме того, приводилась информация о размере издания, иногда указывался тираж. При характеристике объёма учитывались пагинации. Ценность дан- ного списка заключается в том, что он позволяет определить, когда книга или брошюра получила цензурное разрешение, через какую именно цензуру она проходила – светскую, подконтрольную МВД, или духовную, находившуюся в ведомстве Святейшего Синода19. К сожалению, полнота текущих списков была крайне невелика. Из 35 книжных изданий 1880 года, напечатанных в Самаре, в нём получило отражение всего 1 – сочинение священника Николая Лозано-ва «Как мыслить и жить по вере христианской православной»20. Уездная печать не учитывалась вообще. Аналогичная ситуация с данными 1881 года: из 40 сочинений было официально зарегистрировано только 1 – первый том избранных речей епископа Самарского и Ставропольского Феофила (Надеждина)21. Составители списка имели смутные представления о формально-издательских критериях отбора изданий, вследствие чего в общем ряду с книгами оказались карты, ноты, таблицы и планы.

Государственный учёт книжной продукции приобрёл новое качество после введения «Временных правил о неповременных изданиях» (1906). Летом 1907 года изменился порядок их регистрации. Унификация описания книг и брошюр позволила издавать текущий указатель «Книжная летопись», в котором учитывались издания, выходившие на территории всей Российской империи и, выборочно, за её пределами (на русском языке)22. Степень отражения самарской печати была незначительной. Тем не менее необходимо отметить, что достоверность «Книжной летописи» от года к году возрастала. Конечно, адекватных критериев, позволяющих чётко различать книги, брошюры, периодические и продолжающиеся издания, тогда ещё не придумали. Поэтому кроме книг в пособии можно встретить отдельные выпуски журналов. Из текущего библиографического учёта оказалась полностью исключена печатная продукция типографий, работавших в сельской местности: в посадах, сёлах, слободах, посёлках. В 1907-1922 годах составители «Книжной летописи» пропустили все или почти все издания, вышедшие в Екатериненштадте, Мелекессе, Балаково, Бугульме, Бузулуке, Иващенково. Николаевск и Ставрополь при статистических подсчётах часто путали с одноимёнными городами: Николаевском-на-Амуре и Ставрополем-на-Кавказе. С путаницей пытались бороться. В заглавиях ведомственных изданий время от времени указывали на их принадлежность Самарской губер-нии23. Самара находилась в равном удалении от основных центров российской цензуры. В Казани эти функции выполняли отдельные цензоры, затем Казанский временный комитет по делам печати (1906-1917). Цензуру религиозных сочинений осуществлял цензурный комитет при Казанской духовной академии. В 1903 году ввели должность отдельного цензора в Саратове. Поэтому издания, выходившие в Новоузенске, расположенном поблизости, отражались в «Книжной летописи» достаточно полно и оперативно. Отсутствие цензурного надзора порождало многочисленные злоупотребления. Владельцы типографий, авторы, чиновники Губернского правления массово игнорировали свои обязанности и не присылали книги отдельным цензорам и в комитеты по делам печати. Особенно это касалось ведомственных изданий, проверка которых издавна обходилась без участия центральной цензуры. Именно поэтому из 93 книг и брошюр, напечатанных в Самаре в 1910 году, в официальную статистику попали всего 14. Остальные до Главного управления по делам печати не дошли. Такая же ситуация сохранялась и в последующие годы: в 1911 – 33 (из 167), 1912 – 64 (из 151), 1913 – 68 (из 180), 1914 – 102 (из 146), 1915 – 63 (из 131)24. Анализ государственной статистики показывает, что учитывались прежде всего те книжные издания, которые имели высокий тираж. Оказались пропущены многие уставы, отчёты общественных организаций и уездных управ, городских управ. Максимально полно были учтены издания статистического комитета, каталоги библиотек, авторские сочинения (научные и художественные). И это неслучайно. По законам того времени они проходили обязательную проверку в цензурном комитете или у отдельного цензора.

Главным источником историко-книговедческой информации являются сами книги и брошюры, выходившие в губернии. Просмотр самарских изданий de visu позволил определить основные источники их поступления в фонды центральных библиотек страны. Во-первых, сочинения, проходившие местную цензуру, присылали владельцы типографий, губернаторы и чиновники по особым поручениям. Во-вторых, они поступали через цензурные комитеты и отдельных цензоров. В-третьих, значительный объём изданий к началу XX века оказался сосредоточен в библиотеках, сложившихся при департаментах различных ведомств и научных обществах. После революции были национализированы и попали в государственные хранилища книжные фонды Хозяйственного департамента МВД, Главного управления по делам местного хозяйства МВД, Московского общества сельского хозяйства и Вольного экономического общества. На региональном уровне источники комплектования были другими. Основная часть фонда местной печати СО-УНБ, НСБ ЦГАСО и НСБ СОИКМ им. П.В.

Алабина сложилась за счёт архива и библиотеки Самарской губернской земской управы. Именно их штампы преобладают на обложках и титульных листах книжной продукции органов местного самоуправления.

Дополнительные сведения о самарской печати можно почерпнуть, обратившись к каталогам и фондам научных библиотек соседних регионов. Только в Ульяновской областной научной библиотеке удалось выявить экземпляр одного из отчётов Товарищества Мелекесской льно-прядильно-ткацкой мануфактуры, напечатанного в Мелекессе (1908)25. В фондах Саратовской областной универсальной научной библиотеки обнаружено уникальное издание, выпущенное в слободе Покровской – ранее неизвестный экземпляр брошюры «Отчет о деятельности консультации присяжных поверенных и их помощников при Саратовском окружном суде за 1903 г.»26. В фонде Научно-справочной библиотеки Центрального государственного архива Самарской области сохранилась брошюра, напечатанная типографией П.А. Анкудинова в селе Екатериненштадт: «Устав Перекопновского родительского кружка…» (1907)27. Множество книг, пропущенных государственной регистрацией, находится внутри архивных дел. Выборочный просмотр документов Центрального государственного архива Самарской области позволил выявить такие раритеты, как «Программы предметов, преподаваемых в Самарской фельдшерской школе» (Самара, 1894), «Инструкция для санитарно-эпидемических врачей Самарского губернского земства» (Самара, 1895), «Тариф премий Самарского губернского земства по добровольному и дополнительному страхованиям от огня движимого и недвижимого имуществ в селениях Самарской губернии» (Самара, 1915)28. В Научно-справочной библиотеке Российского государственного исторического архива сохранилась редкая подборка изданий Оренбургской и Самаро-Златоустовской железных дорог, а также отчёты различных организаций29.

До революции общественные и коммерческие библиотеки регулярно публиковали каталоги, отражавшие состояние их фондов. Данные издания представляли собой универсальные или отраслевые библиографические пособия. Ценность данных каталогов как источника информации о местных изданиях неоспорима. Иногда только в них можно найти описания произведений печати, не дошедших до нашего времени и не сохранившихся в фондах крупнейших библиотек страны. Например, в каталогах Самарской общественной (Александровской публичной) библиотеки упоминаются «План статистических работ Самарского губернского статистического комитета»

(Самара, 1854) и «Выписка из законов об уездных предводителях дворянства» (Самара, 1856)30. Объём в описаниях не указан, поэтому неясно, были это листовые или всё же книжные издания. В общей сложности библиотеки Самарской губернии подготовили и опубликовали не менее 50 каталогов с дополнениями31.

Важным источником являются рекламные объявления. Они печатались на обложках сериальных изданий или в газетах. Одна из первых коммерческих серий, выпущенных в Самаре, – литературные сочинения бывшего земского учителя П.З. Соколова. Он опубликовал 1 книгу и 15 брошюр с работами разного жанра: стихами, баснями, поэмами, прозой. Перечень сочинений печатался на обложке32. Более 40 наименований содержал рекламный список печатной продукции Губернского земства. Он обновлялся вплоть до 1918 года33. Типография Губернского земства иногда нумеровала свои издания, занимаясь своего рода учётом. Новый этап в истории издательской рекламы открыл период Гражданской войны. В Самаре появились первые коммерческие издательства (политические и религиозно-просветительные), которые также информировали покупателя о своей продукции: «Заря», «Благая весть», «Красное знамя», «Трудовая Республика» и др. В газетах книги, напечатанные местными типографиями, рекламировали редко. Исключением были издания, имевшие большой тираж, такие как «адрес-календари» и «памятные книжки». После революции ситуация качественно изменилась. Сведения о новинках самарских издательств стали регулярно публиковать в прессе. Так, 24 мая 1918 года вышел очередной номер газеты «Солдат, Рабочий и Крестьянин». Отдел издательства Самарского Губисполкома советов сообщал, что в продаже имеются три брошюры из политической серии «Библиотека Советов» – труды Ю. Мархлевского «Что такое политическая экономия и чему она учит», Ю. Милонова «Сельское хозяйство и коммунистическая революция в России» и В. Ленина «Очередные задачи Советской власти»34. Рекламное сообщение информировало потенциальных покупателей о стоимости изданий (35-40 коп.), приводилась информация об адресе отдела (угол Советской и Предтеченской ул.). Советам, комитетам и организациям гарантировалась скидка35.

Изучение потока книжных изданий Самарской губернии, обращение к источникам информации различных типов и видов позволили получить достаточно объективные данные об уровне самарского книгоиздания, оценить его количественные и качественные параметры. По состоянию на 14 октября 2012 года в электронном каталоге «Самарская книга» представлены описания книг и брошюр 4727 названий, напечатанных в Самаре (3897) и уездах (830). Из них 2 тысячи описаны de visu, т.е. в результате непосредственного просмотра. Из выборки исключены листовые, периодические и продолжающиеся издания; отдельные оттиски публикаций без титульного листа и обложки; местные издания, выпущенные в других регионах; гектографы – всего около 800 названий. Основная часть книг и брошюр в рассматриваемый период была напечатана ведомственными и частными типографиями, работавшими в Самаре. Непрерывное развитие книгоиздания в губернском центре началось с 1859 года и происходило скачкообразно. Принципиальное влияние на состояние книжного потока оказал промышленный кризис. Если в 1900 году типографии города выпустили книги и брошюры 105 названий, то по данным 1902 года их было всего 77. Первая русская революция, несмотря на активное участие печатников в забастовках, на статистике книгоиздания отразилась мало. В репертуаре местной печати появились нелегальные брошюры, выпущенные местными комитетами социал-демократов и эсеров. Второй количественный скачок начался в 1910-е годы и был типичен не только для Самары, но и для всей России в целом. Своего пика он достиг к 1913 году и пошёл на убыль с началом Первой мировой войны, изменившей экономическую ситуацию в губернии. Инерция данного процесса была очень велика. Резкое сокращение объёмов книгоиздания в Самаре произошло в 1920 году под влиянием объективных обстоятельств. В стране наблюдался сильнейший дефицит бумаги, полиграфического оборудования и квалифицированных специалистов. Поэтому нам удалось выявить всего 24 издания, напечатанных самарскими типографиями в 1920 году, и 36 изданий 1921 года. Центрами уездного книгоиздания во второй половине XIX-начале XX века выступали Бугуруслан (196), Бугульма (135), Бузулук (132) и Ново-узенск (127). В меньшей степени книжная продукция была представлена в ассортименте типографий, работавших в Николаевске (77), Ставрополе (68), Покровске (56), Балаково (23), Мелекессе (11), Иващенково (3) и Екатериненштадте (1)36. Конечно, приведённая статистика является предварительной и нуждается в серьёзном уточнении. Многие издания, напечатанные ограниченным тиражом, ждут исследователей внутри архивных дел центральных и региональных архивов. Именно эта часть местной печати изучена в меньшей степени, поскольку в библиотечных каталогах и архивных описях не отражена.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ №12-11-63001а («Самарская книга второй половины XIX-начала XX вв.»).