Счастливое плавание

Действительно, неудачная попытка таргетирования рубля закончилась девальвацией национальной валюты против бивалютной корзины на 38% в начале 2009 года, в то время как с 2010 года максимальное изменение обменного курса (опять же в сравнении с бивалютной корзиной) не превышало 14%. Снижение среднесрочной волатильности связано с тем, что игра против рубля в случае ожидаемой девальвации (например, при снижении цен на нефть) стала менее привлекательной для спекулянтов. Скажем, при таргетировании обменного курса спекулянты играли против Центрального банка.

Отличная иллюстрация этого тезиса — вторая половина 2008 года, когда в игре против Центрального банка участвовало все население России (ведь конвертация рублевых сбережений в иностранную валюту и была ставкой на девальвацию). О том, что девальвация неизбежна, свидетельствовало снижение золотовалютных резервов. Понятно, что вечно сдерживать девальвацию ЦБ не мог, а это в свою очередь стимулировало желание сорвать куш, пока не поздно. По сути, подобное поведение Банка России провоцировало усиление атаки на рубль

Антон СТРУЧЕНЕВСКИЙ, старший экономист Sberbank CIB

и более глубокую девальвацию в конечном итоге.

Сейчас ситуация в корне изменилась. Банк Росси не вмешивается в валютные операции. Курсообра-зование — дело участников рынка. Получается, что спекулянтам приходится вести валютные игры друг с другом, а тут не особенно развернешься хотя бы потому, что информации о валютных запасах контрагентов нет (в отличие от ситуации, когда в качестве контрагента выступает Центральный банк). Это и приводит к снижению волатильности на валютном рынке.

Гибкий валютный курс — огромное преимущество российской экономики. При ухудшении внешних условий (например, при снижении цены на нефть) рубль девальвируется. Однако экономика получает целый ряд преимуществ от слабого рубля. Во-первых, от этого выигрывают отечественные производители и обрабатывающая промышленность. Во-вторых, при свободном плавании национальной валюты Центральный банк может сосредоточиться на денежных мерах поддержки экономического роста. В-третьих, слабый рубль помогает компенсировать рублевые доходы бюджета. Экспортные пошлины на нефть и налог на добычу полезных ископаемых привязаны не только к ценам на нефть, но и к обменному курсу. Если цена на нефть снижается, эти налоги в долларовом эквиваленте также уменьшаются, но рублевые потери бюджета не так велики из-за девальвации рубля.

Преимущества плавающего обменного курса были продемонстрированы летом 2012 года, когда снижение цен на нефть практически никак не сказалось на ликвидности денежного рынка или темпах экономического роста. Девальвация привела к некоторому ускорению инфляции в июне–июле за счет роста цен на импортируемую плодоовощную продукцию, но в августе–сентябре цены значительно снизились на фоне поступления на рынок отечественного урожая. В результате вклад девальвации в инфляцию 2012 года был минимальным. Подводя итоги, можно сказать, что гибкость валютной политики — одно из серьезных оснований стабильного развития страны.

ПРЯМЫЕ ИНВЕСТИЦИИ / №1 (129) 2013