Секретарь Рязанской духовной консистории Карп Иванович Барсов (1868-1876 гг.)

В синодальный период истории Русской Православной Церкви в епархиальном управлении второй фигурой после правящего архиерея являлся секретарь духовной консистории. Эта личность, в особенности с 1841 г., когда был издан Устав консистории, приобретает колоссальные права в консисторском делопроизводственном процессе и получает возможность влиять на все решения, принимаемые архиереем по управлению епархией. Секретарь был единственным чиновником в консистории, на назначение или увольнение которого не мог влиять правящий епископ: это было прерогативой только обер-прокурора Св. Синода, поскольку только лично ему подчинялся секретарь консистории. Конечно, секретари и епархиальные архиереи старались взаимодействовать в духе соработничества, но были случаи, когда секретарь способствовал переводу на другую кафедру своего епископа, поскольку обер-прокурор в первую очередь выслушивал мнение секретаря духовной консистории (секретарь имел право вступать в переписку с обер-прокурором без извещения об этом епископа).

В Рязанской консистории (действовала с 1744 по 1917 гг.) на должности секретаря трудились разные чиновники, которые в той или иной степени способствовали развитию епархиального управления. Конечно, были среди них и обычные чиновники, которые просто выполняли свою работу и не стремились качественно улучшать консисторский делопроизводственный процесс. Но были и такие, которые не только проводили реформирование канцелярского делопроизводства, но и заботились о материальном процветании подчиненных им сотрудников, тем самым проявляя себя талантливыми администраторами, или являлись превосходными писателями и исследователями-краеведами. Одним из таких неординарных секретарей и был Карп Иванович Барсов.

Прежде чем переходить к анализу деятельности К. И. Барсова, стоит упомянуть любопытный случай, связанный с его предшественником. Секретарем консисторской канцелярии до назначения Барсова с 1840 г. был Иван Васильевич Уханов. 28 ноября 1867 г. на Рязанскую кафедру был назначен архиеп. Алексий (Ржаницын), в связи с тем, что архиеп. Иринарх (Попов) ушел на покой (местом его пребывания стал изначально Спасский монастырь; с 1868 г., в связи с учреждением в Рязанской епархии викариатства, Спасская обитель становится резиденцией викария, а владыка Иринарх переезжает в Рязанский Троицкий монастырь [Мелетия Панкова, 2023, 53]). Новый архиерей решает провести перемены в управленческой системе консисторской канцелярии, отправить на пенсию секретаря В. И. Уханова, поскольку тому уже шел 77-й год и он уже в полной мере не справлялся со своими обязанностями.

В связи с этим владыка конфиденциально в январе 1868 г. отправил обер-прокурору Д. А. Толстому письмо с просьбой рекомендовать способного чиновника на должность секретаря Рязанской консистории. 18 февраля от обер-прокурора был получен ответ. Дмитрий Андреевич был согласен с мнением архиеп. Алексия (Ржаницына) об увольнении с должности Уханова в связи с преклонностью лет и рекомендовал на эту должность помощника секретаря Санкт-Петербургской консистории коллежского асессора К. И. Барсова (РГИА. Ф. 797. Оп. 38. Отд. 1. Ст. 1. Д. 59. Л. 3).

• 6 марта владыка Алексий рапортовал обер-прокурору Толстому, что В. И. Уханов не желает уходить с должности, поскольку пенсии ему будет недостаточно для жизни и он хочет еще служить чиновником консистории. В свою очередь владыка хотел, чтобы Д. А. Толстой со своей стороны посодействовал назначению Барсова на должность секретаря (РГИА. Ф. 797. Оп. 38. Отд. 1. Ст. 1. Д. 59. Л. 4–4 об.).

• 11 марта Рязанскому епархиальному архиерею пришел ответ от обер-прокурора о том, что если И. В. Уханов будет дальше упорствовать в желании остаться на своей должности, то он будет лишен права на получение пенсии и будет причислен к сверхштатным сотрудникам канцелярии обер-прокурора (РГИА. Ф. 797. Оп. 38. Отд. 1. Ст. 1. Д. 59. Л. 7–7 об.). 11 апреля 1868 г. надворный советник И. В. Уханов был уволен с должности секретаря Рязанской консистории, а на его место назначен коллежский асессор Карп Иванович Барсов (ГАРО. Ф. 627. Оп. 234. Д. 534. Л. 1).

Карп Иванович Барсов родился в 1821 г. в семье приходского священника. Был выпускником Новгородской духовной семинарии. 11 ноября 1843 г. поступил в число канцелярских чиновников Санкт-Петербургской консистории. С 18 июня 1845 г. был назначен на должность столоначальника. С 1845 по 1847 гг. он входил в комиссию по постройке дома консистории. В 1858 г. Карпа Ивановича назначают помощником секретаря 2-й экспедиции консистории. С 1859 по 1867 гг. он состоял в должности производителя дел в комитете по поверке книг и отчетов о штатных домах Санкт-Петербургской епархии, участвовал в работе по увеличению консисторского архива. С 19 апреля по 20 августа 1865 г. в связи с болезнью секретаря исполнял его обязанности. Был женат, имел пятерых несовершеннолетних детей (РГИА. Ф. 797. Оп. 38. Отд. 1. Ст. 1. Д. 59. Л. 2). 11 апреля 1868 г. Барсов был назначен на должность секретаря в Рязанскую консисторию.

• К. И. Барсов принял канцелярию в следующем составе: помощником секретаря был Иван Афанасьевич Познев, заведующими столами состояли Михаил Ряжский, Михаил Житов, Иван Вышегородский и Иосиф Воинов, приходорасходчиком — Адриан Васильевич Филатов, архивом заведовал Александр Терентьевич Поспелов. Фамилия исполняющего должность казначея неизвестна. Рядовых чиновников было 16 человек. Общий штат чиновников канцелярии составлял 31 человек (ГАРО. Ф. 627. Оп. 234. Д. 536. Л. 10–10 об.).

Уже через несколько месяцев по вступлении в должность Барсов обратил внимание на то, что оклад чиновников Рязанской консистории был довольно небольшой. К примеру, заработная плата секретаря консистории составляла 480 руб. в год (оклад 252 руб. и 228 руб. — прибавочные), а чиновник канцелярии с небольшой выслугой лет получал около 12 руб. в год (ГАРО. Ф. 627. Оп. 234. Д. 534. Л. 6).

Для сравнения: у чиновников Владимирской консистории в 1869 г. были следующие оклады: секретарь получал 1500 руб., столоначальники по 600 руб., регистраторы 500 руб. Исследователь Э. В. Фролова не указывает на то, что секретарь консистории А. И. Александровский подавал рапорт правящему Владимирскому архиерею о выплате пособий из-за тяжелого материального положения служащих епархиального управления [Фролова, 2010, 144].

К. И. Барсов, несомненно, видел разницу в жаловании рязанских консисторских служащих в сравнении с петербургскими (причем по всем внутренним учреждениям и структурам Русской Церкви Петербургская и Московская епархии всегда имели оклады жалований и, например, столовых денег больше остальных епархий). Поэтому Барсов решает обратиться к правящему архиерею с прошением о выделении единовременного пособия всем служащим канцелярии. Источником изыскания средств, по его мнению, могли бы служить сборы от продажи рязанским приходам книг для ведения приходской документации (метрических, обыскных и для учета приходского финансового оборота), также могла бы послужить для этих целей и сумма, хранящаяся для выдачи на лечение лицам духовного звания (на тот момент деньги хранились в консистории и их можно было привлечь для выплат). Исходя из его соображений, из указанных источников выходило возможным обрести 2078 руб. 57 коп. Рапорт был предоставлен на утверждение архиеп. Алексию (Ржаницыну) (ГАРО. Ф. 627. Оп. 234. Д. 534. Л. 1–2).

Владыка на рапорт наложил резолюцию следующего характера: «Выдать некоторым в награду, а прочим в поощрение к труду» (ГАРО. Ф. 627. Оп. 234. Д. 534. Л. 1).

В итоге благодаря деятельности К. И. Барсова в 1870 г. месячный оклад чиновников Рязанской консистории составлял: член присутствия (4 человека) получал 33 руб. 33 коп., секретарь канцелярии — 108 руб. 33 коп., секретарь архиерея — 50 руб., столоначальник (4 человека) — 41 руб. 66. коп., казначей, регистратор и заведующий архивом — 33 руб. 33 коп., канцелярские чиновники, в зависимости от выслуги (14 человек), — от 5 до 16 руб., сторожа (3 человека) — 5 руб. Ежемесячно на жалование отпускалось 735 руб. 83 коп., а в год — 8829 руб. 96 коп. (ГАРО. Ф. 627. Оп. 236. Д. 554. Л. 1 об. — 11 об.).

Необходимо заметить, что в кон. 60-х гг. XIX в. в Рязанской консистории стали оплачивать труд и штатным членам присутствия (состояли в нем исключительно лица в духовном сане), до этого момента они трудились бесплатно. Также с этого времени в зарплатную ведомость стали включать секретаря викарного архиерея (кабинет его находился в архиерейском доме, он не принимал участия в заседаниях присутствия, но предоставлял для рассмотрения в консисторию документацию, поступающую на имя правящего и викарного архиереев, касающуюся епархиального делопроизводства).

В 1869 г. К. И. Барсов, действуя в русле государственно-церковной политики, производит перемены в консисторской канцелярии: он уменьшает количество столов (их стало четыре). Дело в том, что 25 марта 1869 г. было издано штатное расписание духовных консисторий, по которому регламентировалось количество сотрудников консисторий, а также их заработная плата: секретарь — 1 (оклад 1500 руб.), столоначальников — 4 (оклад по 600 руб.), по одному — казначей, регистратор, архивариус и секретарь при викарном архиерее (оклад по 500 руб.) (ПСЗРИ. Т. 44. 1869. № 46899. С. 95). Под отстранение от должностей в Рязанской епархии попадают почти все чиновники высшего звена: столоначальники М. Ряж-ский, И. Воинов, М. Житов (его назначают помощником архивариуса), помощник секретаря И. А. Позднев и заведующий архивом А. Т. Поспелов. На своей должности остается только И. Вышегородский. Новыми заведующими столами назначаются А. В. Филатов, Федор Павлович Глебов, Иван Петрович Унксов, главным по архиву — Владимир Петрович Побединский (в 1871 г. его назначат на должность казначея), а казначеем становится Федор Дмитриевич Протасов (в 1871 г. он станет секретарем правящего архипастыря). Стоит отметить, что все назначенные чиновники были из духовного звания и являлись выпускниками Рязанской семинарии (ГАРО. Ф. 627. Оп. 234. Д. 602. Л. 66 об. — 90).

Такой ротацией кадров К. И. Барсов пытался наладить консисторское делопроизводство, которое, по его мнению, пришло в полный упадок при прошлом секретаре В. И. Уханове.

Секретарь К. И. Барсов активно занимался улучшением не только материального положения консисторских чиновников, но и ремонтом здания консистории. Именно по его инициативе были изысканы средства на ремонт в кон. 1869 — нач. 1870 гг., всего было затрачено более 1000 руб. Частично была обновлена мебель в комнате для заседания присутствия. Полностью отремонтировано помещение для архива. Были увеличены в размере комнаты (их было четыре), где хранилась консисторская документация, обновлены стеллажи, оштукатурены и выбелены стены. Были систематизированы и разложены по годам метрические книги, исповедные росписи (расположены по благочиниям), протоколы и журналы заседаний присутствия. Архиепископ Алексий (Ржаницын) был доволен деятельностью Барсова. В своем отчете он писал следующее: «От сих улучшений архив стал приходить в отличное состояние и безопасен от огня и сырости» (РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 443. Л. 3 об.).

Можно привести сравнение с ситуацией в других епархиях по вопросу ремонта здания консистории. Например, здание Якутской консистории, которое размещалось в деревянном доме на территории Спасского монастыря, находилось в критическом положении. Помещение требовало капитального ремонта. В 1871 г. были выделены средства, на которые были приведены в порядок печи, окна и двери. Однако, по сравнению с Рязанской, здание Якутской консистории продолжало производить удручающее впечатление: оно оставалось тесным, стены пахли плесенью и гнилью [Юрганова, 2003, 38].

• 3 февраля 1870 г. Карп Иванович Барсов по непонятным причинам написал обер-прокурору Д. А. Толстому прошение с просьбой перевести его на такую же должность в какую-нибудь другую консисторию. 12 февраля из канцелярии обер-прокурора пришел ответ с отказом, поскольку вакантных мест на тот момент не было (РГИА. Ф. 797. Оп. 40. Отд. 1. Ст. 1. Д. 42. Л. 1–2).

Сложно сказать, чем было вызвано это желание Барсова уйти из Рязанской консистории. Возможно, продолжавшаяся вплоть до 1873 г. активная деятельность Уханова по назначению пенсии вызывала у Барсова опасения, что петербургское духовное начальство не одобрит напора бывшего секретаря и посчитает нужным поменять рязанского секретаря, как не справляющегося с подобным затруднением (подр. о «деле Уханова» см.: [Савинцев, 2022, 20–24]).

16 марта 1871 г. обер-прокурору Д. А. Толстому пришел анонимный донос на секретаря Рязанской консистории К. И. Барсова. Его обвиняли в злоупотреблении своим положением, в том, что он берет взятки, что те, кто давал больше денег, получали оправдание в суде или назначение на хорошее место. Жаловались на то, что нрав у секретаря был крутой и высокомерный, что при приеме клириков и мирян он позволял себе ругаться и кричать на просителей, что неуважительно относился к заслуженным протоиереям, не выделял средств на содержание вдов и сирот из духовного звания (вероятно, в Рязанской епархии собранные средства тратились не по назначению). В целом весь донос был построен на перечислении негативных поступков секретаря Барсова. Оканчивался донос мольбой о снятии его с секретарской должности и просьбой о назначении нового, лучшего чиновника (РГИА. Ф. 797. Оп. 40. Отд. 1. Ст. 1. Д. 42. Л. 4–6 об.).

Анонимный донос остался без каких-либо последствий для Карпа Ивановича, он продолжил свое служение в Рязанской консистории.

В сентябре 1873 г. К. И. Барсов вновь обращается с прошением к архиеп. Алексию (Ржаницыну) об утверждении выдачи пособия чиновникам канцелярии. Материальная помощь испрашивалась в связи с нехваткой средств на прожиточный минимум. К тому же чиновники были обязаны платить в синодальную канцелярию каждый раз пошлины за повышение в чинах, что приводило к определенным материальным затруднениям, вызывало у некоторых бедственное положение — даже нехватку средств для пропитания, и им приходилось жить в долг. Заявленная сумма составляла 1232 руб. 72 коп. и взималась из экономической суммы консистории (ежегодные процентные сборы с приходов Рязанской епархии за пробельные листы метрических книг и исповедных росписей). Барсов от лица всех чиновников резюмировал свое прошение следующим: «При чем позволяем себе надеяться что, по свойственному Вам всегдашнему благоволению и вниманию к нуждам своих подчиненных, мы и в настоящем случае не лишимся Вашей Святительской милости» (ГАРО. Ф. 627. Оп. 235. Д. 359. Л. 1 об.).

Владыка Алексий написал положительную резолюцию на рапорте секретаря Барсова (ГАРО. Ф. 627. Оп. 235. Д. 359. Л. 1).

Несмотря на хорошие административные способности К. И. Барсова, консисторское делопроизводство испытывало некоторые затруднения в обработке епархиальных дел. Данные по делопроизводству секретаря Барсова в период, когда он занимал эту должность, приводятся в табл. 1 (РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 293. Л. 2; Д. 344. Л. 1 об. — 2; Д. 443. Л. 2–2 об.; Д. 547. Л. 1 об.; Д. 651. Л. 1 об. — 2).

Таблица 1.

Год	Входящих и исходящих бумаг	Протоколов	Журналов	Всех дел	Решенных дел	Нерешенных дел
1868	23 456	290	1777	3658	3581	77
1869	20 112	307	1571	3045	2998	47
1871	24 157	343	1539	2979	2923	92
1873	19 885	430	1253	2640	2530	110
1875	20 591	606	1590	3025	2879	146

Из приведенных выше показателей видно, что с каждым годом в Рязанской консистории шло накопление нерешенных епархиальных дел. Вероятно, для секретаря К. И. Барсова работа по улучшению делопроизводственного процесса Рязанской консистории оказалась слишком трудной, возможно, это и становилось причиной его «неадекватного» поведения. Не хватало и компетентных сотрудников, которые могли бы своевременно обрабатывать и предоставлять на рассмотрение присутствию епархиальные дела. Все это и влияло на накопление не решаемых консисторией дел.

В этом отношении справедливо замечание Э. В. Фроловой о том, что следствием роста нерешенных дел и слабой работы канцелярии было дальнейшее увеличение бюрократизма и чиновнического подхода к управлению в консисториях. Ход делопроизводства был сложным, а при малом штате чиновников канцелярии и их некомпетентности объем рассматриваемых дел ежегодно увеличивался, что порой создавало хаос и неразбериху в решении тех или иных дел, рассмотрение которых затягивалось на годы (см.: [Фролова, 2010, 168]).

Критике со стороны Рязанского епархиального архиерея в основном подвергалась деятельность по устранению недостатков в консисторском архиве. Еще в декабре 1868 г. была создана специальная комиссия по наведению порядка в архивных делах, однако ее члены уклонялись от своих обязанностей и только единожды приступили к ним, о чем писал в своем отчете в Синодальную канцелярию за 1875 г. архиеп. Алексий (Ржаницын) (РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 651. Л. 2 об. — 3).

• 1 апреля 1876 г. Карп Иванович Барсов был уволен с должности секретаря канцелярии Рязанской консистории. Его место занял другой чиновник.

К. И. Барсов был талантливым администратором и знатоком своего дела. В его управление канцелярией Рязанской консистории произошли знаковые перемены в делопроизводственном процессе, способствовавшие установлению четкого и организованного бюрократического процесса. Однако не все задумки удавалось реализовать на практике. Вследствие развития и усложнения бюрократического процесса необходимо было привлекать образованных чиновников, способных выполнять возложенные на них задачи, но решительный недостаток компетентных сотрудников вызывал сбои в консисторском делопроизводственном процессе. В итоге этим был недоволен правящий архиерей. Стоит отметить, что благодаря трудам К. И. Барсова в период занятия им должности секретаря было произведено повышение заработной платы всем консисторским служащим. Также благодаря его деятельности производился ремонт здания консистории. Происходило это в основном за счет целевых, разовых или определенных ежегодных процентных сборов, отчислений или пожертвований с приходов Рязанской епархии, что, в свою очередь, не могло не вызывать ропота у приходского духовенства и старост храмов, выражавших свое недовольство в форме доносов, отсылаемых обер-прокурору. Вероятно, «всеобщее недовольство» и послужило поводом к увольнению К. И. Барсова из Рязанской консистории.