Штрихи к портрету современного читателя

Национальная программа поддержки и развития чтения (2006 г.) провозгласила среди своих целей «создание привлекательного образа читающего человека, книги» [3, с. 4].

Учитель, особенно филолог, стимулирует чтение своих подопечных. Именно поэтому педагогу для организации этого процесса и создания «привлекательного образа читающего человека» важно знать, каков он – современный читатель? Ответ на данный вопрос можно получить разными способами: например, опираясь на данные лексикографии и корпусной лингвистики, проанализировать культурную традицию и современные оценки читателей писателями и журналистами или изучить мнения читателей с помощью одного из социологических методов.

Продемонстрируем результаты, полученные двумя этими способами.

Известно, что многозначное слово читатель в толковых словарях представлено следующим образом: в первом значении – ‘тот, кто читает, занят чтением, к кому обращены произведения письменности’ [4, с. 865; 10, с. 682]; во втором – ‘посетитель общественной библиотеки’ [4, с. 865; 10, с. 682]. В «Русском семантическом словаре» под редакцией Н. Шве- довой слово читатель в разных его значениях отнесено к двум подмножествам: обозначение лица по восприятию информации [9, с. 178] (в этом значении слово имеет устарелый синоним чтец); обозначение лица по определённому занятию или объекту коллекционирования [9, с. 322].

Рассмотрим более подробно первое значение слова. В. Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» акцентирует внимание на целевой установке читателя «Читающiй книги для себя» [2, с. 608], Д. Ушаков наряду с традиционным толкованием слова приводит оттенок значения: «Кто обычно читает какого-нибудь автора, хорошо знает данного автора, любит его» [11, с. 1283 стб.].

Ядерные смысловые элементы – «лицо», «читает» (воспринимает написанное), занят «чтением». Кроме того, в «Толковом словаре русского языка» подчеркивается традиционность, компетентность, неравнодушие читателя ( обычно, хорошо знает, любит ).

«Русский ассоциативный словарь» приводит лексическую единицу читатель в качестве слова-ассоцианта на слова - стимулы писатель, умный [8, с. 308].

Анализ данных Национального корпуса русского языка (НКРЯ) по трем его корпусам (газетному, основному, поэтическому) позволяет выделить частотные лексемы, составляющие ближний контекст слова « читатель » [5, 6, 7]. Это дает возможность отметить признаки, существенные в восприятии образа читателя, увидеть, как эксплицируются оценки (мелиоративные и пейоративные) в окружении изучаемого слова.

Например, поэтический корпус аккумулирует 305 документов и 473 включения со словом читатель [7]. Среди них доминируют: в препозиции к анализируемому слову – «друг» (А. Вельтман, Н. Некрасов, И. Чиннов), «товарищ» (Б. Слуцкий); «мой» (Е. Баратынский, Г. Глинка, Н. Некрасов, А. Пушкин), «мой милый» (С. Кирсанов), «настоящий», разговорное «сущий» (К. Симонов) (здесь и в дальнейшем стилистическая характеристика слова и оценка его исторической перспективы приводится по «Словарю русского языка» С. И. Ожегова [4]), устарелое «любезнейший» (И. Чиннов), «дорогой» (Д. Мережковский, М. Светлов), «единственный» (М. Зенкевич, А. Пушкин), редко – «беспристрастный» (М. Кузьмин), книжное «взыскательный» (А. Твардовский), «изумлённый» (Н. Олейников), специальное «дегуста- тор» (М. Зенкевич), В постпозиции частые – «друг» (И. Прутков, А. Твардовский, С. Чёрный), «дорогой» (И. Елагин, А. Пушкин), «мой» (А. Блок, И. Бродский, П. Вяземский, А. Пушкин, И. Сельвинский, С. Чёрный), «наш» (А. Твардовский), редкие – высокое «брат» (С. Чёрный), «ночной, спутник» (Б. Слуцкий), разговорное в своём втором значении слово «артист» (И. Сельвинский), просторечное «дока», «строгий» (А. Твардовский), высокое «благословенный» (А. Ахматова), «достойный» (Н. Некрасов), «добрый мой» (В. Курочкин), «милый мой» (М. Лермонтов), книжное «благосклонный» (В. Курочкин, А. Пушкин), «достопочтенный, благородный» (А. Пушкин), «беспристрастный» (М. Милонов), «умница» (Б. Корнилов).

Основной корпус содержит 2932 документа и 732 включения со словом читатель [6]. Значительная доля примеров – данное слово в функции обращения. Кроме того, помимо традиционных « друг » (Скиталец, И. Солоневич), « любезный » (В. Гроссман, М. Шишкин), « дорогой » (В. Пелевин), « мой » (М. Булгаков) встречаются определения, акцентирующие внимание на знаниях и опыте читателя (В. Аксёнов, С. Логинов, В. Пелевин), его усердии (Ю. Давыдов), внимании (Л. Ксанфомалити, Ю. Лотман), любознательности (Н. Авилов). Хотя читатель может быть не только « благодарным», «№ 1… в семье » [6], но и « неподготовленным », « простым », « недовольным » [6].

Газетный корпус с 2339 документами и 2871 вхождениями слова читатель [5] вновь подтверждает особую частотность слов «наш, мой, самый главный, уважаемый, дорогой» . Журналистами нередко подчёркивается эмоциональная восприимчивость читателя ( чувствительный, удивлённый, возмущённый, страстный, сомневающийся ), его верность изданию ( постоянный ), опыт ( со стажем ), обычность ( нормальный, обычный ), современность ( современный ), профессионализм ( дотошный, бдительный, внимательный, проницательный, профессиональный (А. Носик), соавтор, соратник ), энергию ( энтузиаст (М. Барро)), иногда только указывается характер издания ( сайта, электронного СМИ ).

Характерно, что неоднократно встретились слова, начинающиеся благо - ( благословенный, благосклонный, благородный ), исторически восходящие к лексеме благо ‘1. Добро, благополучие (высок.)’ [4, с. 49]. Данное контекстуальное окружение показывает, что читатель рассматривается писателями не только как единомышленник, но и как символ высокой нравственности, доброты и даже счастья.

Таким образом, анализ выборки интерпретационных лексем к слову читатель позволил выделить ядерные смысловые элементы

«близкий», «дорогой», «любимый», «милый», «уважаемый», наряду с «доброжелательный», «требовательный», «справедливый», «умный», «знаток своего дела» «идеальный», отметить доминирование положительных оценок.

Однако образ читателя в языковом сознании носителей русского языка неоднозначен. В различных лексемах нашли отражение ожидаемые мотивы неизвестности (« неизвест-ный… опять неведомый » [5], « Сфинкс-читатель » (А. Серафимович) [6] – сфинкс «3. Перен. О непонятном, загадочном существе, странном человеке (книжн.)» [4: 767]), критичности (« насмешливый » (А. Пушкин) [7] – ср.: насмешка «обидная шутка, издёвка» [4, с. 381], « ироничный друг-читатель » (Е. Попов) [6], « невнимательный » (В. Жуковский) [7], « средний » (И. Северянин) [7], « придирчивый…бедный » [5], « легковерный » (М. Салтыков - Щедрин) [6]) и, как следствие, тревожности (« Читатель, взор твой вероломен » (А. Вельтман) [7]), враждебности (« ненавистный » (М. Салтыков - Щедрин) [6]). Актуализация пейоративных сем особенно заметна в публицистических текстах, например, читателю может приписываться не только роль судьи, ожидаемо справедливого в своих оценках (« Судья- читатель » (А. Нейман) [6], « мой судья » (Н. Некрасов) [7]), но и маньяка « Маньяк-читатель » (В. Бондаренко) [6] (см.: « маньяк – 2. перен. Сильное влечение, пристрастие к чему-н. (неодобр.)» [4, с. 331]).

М. Пруст отмечал: «… всякий читатель читает прежде всего самого себя » [12], следовательно, изучение рефлексии читателя со вниманием к эмоциям, порождаемым книгой, будет способствовать детальному исследованию психологического склада нации. Ведь « описание сквозных мотивов русской языковой картины мира предполагает» и «обращение к фундаментальным эмоциям, например, эмоциям “горя” и “радости” » [1, с. 60].

Как говорят о своём читательском опыте и предпочтениях современные читатели, как они оценивают свой потенциал?

В 2014 – 2015 годах автором данной статьи было предложено студентам-филологам II – IV курсов «Ульяновского государственного педагогического университета имени И. Н. Ульянова» ответить на анкету со следующими вопросами:

• 1.    Какую книгу Вы прочитали недавно? (Оговаривалось, что эта книга не должна входить в обязательные для филологов программные списки).

• 2.    Какие требования Вы предъявляете к книге художественного содержания?

• 3.    Вы предпочитаете электронные или бумажные издания? Почему?

• 4.    Как Вы относитесь к рекламе чтения?

• 5.    Дарите ли Вы книги?

• 6.    Как Вы относитесь к идеям по возвращению книги в жизнь людей: безвозмездно пополнять прочитанными книгами полки общедоступных шкафов или читать вслух собравшимся посетителям региональных культурных мероприятий?

• 7.    Почему современная молодежь мало читает?

• 8.    Что мешает Вам читать больше, чем Вы читаете?

• 9.    Каким словом Вы определили бы себя как читателя?

В анкетировании приняли участие 70 человек.

На вопрос о недавно прочитанной книге были преимущественно названы книги зарубежных авторов (78, 15 % ответов на данный вопрос), например: Роны Бёрн, Бернара Вербера, Пауло Коэльо, Габриеля Гарсия Маркеса, Алана Милна, Джерома Сэлинджера, Джона Фаулза, Урмилы Чаудхари. Во многих случаях филологи читали книги, по которой были сняты фильмы: «Игра престолов», «Дневники вампира», «Марсианин», «Молчание ягнят». Книги отечественных авторов назывались реже (22,85 %; соответственно – 81,25% классические произведения Ф. Достоевского, С. Сергеева-Ценского, А. Толстого, 18,75 % – современные книги Т. Булатовой, Д. Гранина, В. Пелевина). Любопытно, что в одном из ответов был назван «Словарь иностранных слов». Тревожно, что три студентки ответили: «читаю только по программе», «давно ничего не читала по собственной инициативе» .

Анализ ответов на второй вопрос позволил выделить читательские требования к книге. Книга признаётся хорошей и достойной приобретения (рейтинг ответов выстроен по убывающему количеству упоминаний признака в анкетах), если она написана любимым автором, имеет интригующее название и доступную цену, хорошо оформлена; книга с интересным сюжетом, аннотацией, ярким заглавием, принадлежит перу популярного автора, это детектив или мемуары; основана на реальных событиях, структурирована по содержанию, имеет твердый переплет. Были единичные ответы: «лёгкий слог автора», «средний объём», «книга про Восток», «классика», «не дороже 300 рублей» .

Только два человека (2,85%) предпочли электронные издания бумажным, все остальные опрашиваемые подчеркнули несомненные, по их мнению, преимущества бумажной книги: «приятные тактильные ощущения», «удобство для глаз», «шуршание страниц», «особый запах», «удобно читать в кресле под пледом», «легко делать пометки». Однако, электронные книги, студенты, безусловно, читали и как плюсы та- ких изданий филологи назвали «мобильность», «экономичность», «не занимает места в сумке, на полке».

Рекламу чтения одобрили все опрашиваемые студенты (100%).

Часто дарят книги (преимущественно младшим братьям и сестрам, своим детям) – 68,5% опрашиваемых филологов, редко – 4,28%, не дарят – 27, 22%.

Почти все филологи одобрили идею безвозмездного обмена книгами (один против – 1,42%). Публичное чтение вслух вызвало больше вопросов. Отметили, что « не все умеют читать » (7,15 %), « неприятно навязывание темпа, стиля чтения » (1,42 %), « идея оставила равнодушной » (1,42%).

Студенты-филологи главными факторами, отвлекающими молодёжь от чтения, назвали интернет-форумы, компьютерные игры, YouTube (80,12 %), отсутствие времени, отсутствие интереса (12,78 %), желания (5, 68 %), отсутствие привычки (1,42 %). Были зафиксированы единичные категоричные суждения: «книга потеряла актуальность», «дети не читают из-за протеста против принуждения к чтению со стороны взрослых» . Анкетируемые отметили изменения в характере выбора книг: иная сфера интересов (фантастика, психология), иной носитель (аудиокниги).

Только 5,7 % сочли, что они много читают, остальные констатировали, что им мешает достаточно читать нехватка времени (иногда за счет увлечения Интернетом) – 95, 74 %, нет желания (2,84 %), нет интереса (1,42 %) –« хочется читать интересные мне книги, а приходится читать то, что нужно », лень (1,42 %).

В оценке своего читательского образа студенты разделились. Одни (большинство), нередко подчёркивая свою эмоциональность, мечтательность, характерные для образного восприятия текста, оценивали себя положительно « хороший, вдумчивый читатель ». Другие сочли себя « привередливыми», «капризными » читателями. Были единичные ответы: « запойный читатель » (в НКРЯ также отмечался реф-лексивый nik участника форума « запойный читатель » [5]), « всепоглощающий »; « неактивный », « читающий для себя три раза в полгода ».

Полученные в ходе контекстуального и социологического анализа результаты, показывая через призму ассоциаций и интерпретаций многомерность образа читателя, как представляются, помогут не только скорректировать методическую работу по расширению сферы студенческих читательских интересов, формированию потребности к чтению, но и в перспективе позволят добавить ценную информацию в копилку исследования психологического склада нации.