Символическое пространство городской культуры повседневности в отечественном культурфилософском дискурсе

Введение . Актуальность темы в значительной мере обусловлена рядом факторов, связанных с предметной областью исследования, касающейся пространства городской культуры повседневности и его символических смысловых контекстов и значений. В этой связи отметим, что повседневность в качестве важнейшей сферы жизни и творчества человека, формирующей привычный образ «вещного» и духовно наполняемого мира, на сегодняшний день является междисциплинарным объектом, вызывая к себе повышенный интерес ученых. Особенно пристальное внимание приобретает тематика архетипов этнической повседневности, бытовых, духовных и городских утилитарных практик и других важных аспектов, модусов повседневной культуры, мотивирующих исследовательскую мысль на междисциплинарное погружение в круг наиболее значимых, неоднозначных и потому дискуссионных проблем, в том числе связанных с культурологическим измерением городского повседневного символического пространства.

Объект исследования – городская культура повседневности.

Предмет исследования – культурфилософские интерпретации символического пространства городской культуры повседневности в XX–XXI вв.

Цель исследования – раскрыть культурфилософские концептуализации символического пространства городской культуры повседневности в трудах отечественных исследователей XX–XXI вв.

Концептуальные подходы и интерпретации понятий: «город», «городская среда», «городское пространство» . Конец ХХ в. ознаменовал собою расцвет урбанизма во всех его смыслах и проявлениях, что не могло не отразиться на отечественной культурологической мысли, в которой впервые концептуально и методологически были разработаны и представлены фундаментальные основы культурфилософского осмысления культуры города и связанных с ней интенций.

Отправной точкой в развитии урбанистических представлений этого периода становится понимание города как своеобразного культурного пространства, наполненного символическими и семантическими смыслами. Впервые в работах отечественных представителей культурологической мысли, стоявших у истоков урбанистического направления – И.М. Гревса (1925), Н.П. Ан-цифирова (1926) и др. сформировалось представление о городе (городской среде) как особом неделимом «культурно-историческом организме», ставшим средоточием культурных благ. Эта мысль находит подтверждение в одной из работ И.М. Гревса, где он, рассуждая о феномене города, характеризует его как «качественно наиболее яркий и напряженный носитель культурного движения и его плодов, самое богатое и насыщенное его гнездо, создатель, хранитель и распространитель благ культуры» (Гревс, 1925: 33). Исследователь продвигал идею о том, что город представляет собой некое одушевленное существо (организм), и к нему нужно относиться с особым почтением, прочувствовав его и с физической, и с эмоциональной сторон, ведь именно город формирует у человека представления об определенной исторической эпохе, позволяет идентифицировать себя с культурой конкретного города. Образное представление города у И.М. Гревса заключено в завершающей стадии процесса его восприятия: «восстановить развитие его лица и души, строя объединенный и целостный образ» (Гревс, 1925: 33).

Основные идеи ученого возникли в процессе его научных изысканий, направленных на изучение специфики средневековых городов в Западной Европе, а также опыта, полученного в результате работы в области гуманитарного экскурсиеведения, они стали основанием для дальнейших исследований в этом направлении. Ряд его работ был посвящен изучению отдельных городов, локальных городских пространств (Гревс, 1910; 1925), являющихся, по мнению И.М. Гревса, своеобразными анклавами культурно-исторического событийного ряда в их эволюционной динамике развития.

Научные взгляды И.М. Гревса получили дальнейшую разработку в трудах его последователя-ученика Н.П. Анциферова (1889–1958), который также стремился к изучению города как целостного конгломерата, вбирающего в себя все элементы культурного бытия и структуры общества. В основе его теории, подробно изложенной в одной из работ, исследование города как социального организма должно основываться на трех взаимосвязанных подходах, которые соответствуют основным связующим элементам, обеспечивающим ему единство и целостность: «I. Анатомия: a) место, b) план, c) ядро, d) рост, e) элементы города. II. Физиология: a) девять функций города, как социального организма, b) социальный состав населения. III. Психология (душа города): a) городской пейзаж, b) исторические судьбы, c) хранилище воспоминаний, d) характер населения, e) выражение художественных вкусов» (Анцифиров, 1926).

Согласно концепции Н.П. Анциферова, город синтезирует в себе все созданные обществом ценности материального и духовного миров культуры, становясь по итогу неким живым субстратом, обладающим душой. «Душа» города, по Н.П. Анциферову, – «исторически проявляющееся единство всех сторон его жизни (сил природы, быта населения, его роста и характера его архитектурного пейзажа, его участия в общей жизни страны, духовного бытия его граждан)…»1. Часто в работах Н.П. Анцифирова образ города соотносится с личностными проявлениями человека, его духовным началом.

Значительный вклад в исследование города и его культуры с позиции историко-культурного, эстетического осмысления этого феномена внес выдающийся представитель отечественной куль-турфилософской мысли ХХ в. М.С. Каган. Большое внимание исследователь уделил в своих трудах изучению стилистических особенностей Санкт-Петербурга, которые формировались на протяжении длительного времени под влиянием различных факторов. Знаменательная в этом плане работа М.С. Кагана «Град Петров в истории русской культуры» (1998) содержит подробный культур-философский анализ повседневной культуры города, которая стремительно менялась, создавая неповторимый облик этого великого русского города. Важным аспектом работы является само отношение автора к исследуемому предмету, он, подобно своим предшественникам (И.М. Гревсу и Н.П. Анциферову), раскрывает глубокий философский смысл, заложенный в понимании «души города», которая для М.С. Кагана выступает в образе культурного целого, в стилистическом отношении которого гармонично переплетаются особенности архитектуры города, художественное своеобразие его культуры, ментальные черты, определяющие жизненный уклад горожан, манера их речи, модели поведения. Город, пространство города, городская среда трактуются М.С. Каганом прежде всего как место сосредоточия одухотворенности предметного мира, где все наполнено и пронизано чувствами, мыслями, созерцанием его обитателей (Каган, 1998).

Особым образом мир-система культуры города представлена в наследии Ю.М. Лотмана, позволяющем раскрыть в полной мере семиотический принцип построения культуры как целостно структурированной знаково-символической системы (Лотман, 1984). «Осмысление культуры в качестве сверхсложной системы, целостность которой поддерживается множеством текстов, выступающих импульсом для саморазвития, позволили Лотману разработать динамическую модель культуры, объясняющую ее способность генерировать новые тексты и достигать синергии новых смыслов», – отмечает в своем исследовании профессор О.Н. Астафьева (Астафьева, 2023: 156).

Таким образом, уже на первых порах культурологических изысканий, проводимых в этот период, отечественные исследователи затрагивали проблему повседневности и повседневной культуры, которая приобрела интегративный характер в последующий период.

К подобным исследованиям, отличающимся своим культурологическим подходом в анализе города как феномена культуры, можно отнести диссертационную работу Н.С. Галушиной1, в которой теоретически обосновываются сложившиеся к этому времени концептуальные подходы в изучении города, проводятся аналогии и сравнения в понимании его как предмета исследования в культурфилософских трудах советского и современного автору периодов. Для более глубокого (комплексного) понимания города как «целостного социокультурного организма»2, исследователь применяет термин «городская среда», который позволяет синтезировать в единое целое структурные элементы города и его культурно-смысловые составляющие.

Отличительными особенностями и несомненной заслугой исследования феномена города Н.С. Галушиной3 становятся следующие: во-первых, смещение ею ракурса рассматриваемых структурных элементов городской культуры (экономического, социального и др.) в область истолкования смыслового наполнения городской среды, уходящего своими корнями в ее генезис и эволюционную динамику развития; во-вторых, исследователю удалось продемонстрировать всю полноту городской культуры, которая выступает завершающим этапом (культурным продуктом), вбирающим в себя на протяжении всего процесса своего формирования и развития архитипич-ные образы предыдущих эпох, а также современные интерпретации, которые в совокупности образуют неповторимый, уникальный образ культуры города и позволяют горожанам идентифицировать себя с этой культурой.

К проблематике культурологического осмысления города, его образного представления в культуре обращаются известные ученые-урбанисты конца 1990-х гг. (Гурин, 2003; Каганов, 1995; 1997 а, б; Хренов, 1995). Этот исследовательский пласт объединяет общее для его акторов стремление осмыслить эволюционное многообразие городских формообразований, их предметно-пространственных организационных особенностей в контексте культурно-исторических изменений, а также возникающих в результате этого различных вариаций рефлексии горожан. Зарождение образных представлений о городе, его культуре в общественном сознании является отражением этой самой рефлексии, что в итоге формирует определенные модели общественного жизнеустройства, наполняет их культурно-ценностными смыслами и двигает по заданным траекториям исторического развития. Все это придает парадигмальный контекст концептам «город» и «городская среда», позволяя говорить о них в рамках конкретно обозначенных исторических периодов и не только с позиции их художественного и эстетического восприятия.

Социокультурные аспекты исследования городского пространства в современный период его развития стали предметом рассмотрения в работах ученых начала 2000-х гг.1 (Щербинина, 2011). По мнению И.В. Тулигановой, культурные смыслы, наполняющие пространство современного города, формируют целостное восприятие его образа у горожан, что позволяет им идентифицировать себя с ним как проживающих в этом пространстве и разделяющих общие интересы, мировоззренческие установки, уклад жизни2. Вместе с тем ввиду происходящих в современном пространстве города изменений в информационной сфере (расширение возможностей цифровых технологий), совершенствования области коммуникации (средства общения выходят на новый уровень своего развития, обретая глобальный характер), определяется стремление исследователя к раскрытию феномена города на современном этапе его развития как сложно структурированной системы, в которой городское сообщество находится в тесном взаимодействии. Следовательно, позиция ученого такова, что современное пространство города представляется динамичным, оно уже не означает конкретное место (локацию)3.

Несомненно, вызывают значительный научный интерес разработанные в последние годы концепции современных исследователей, фокусирующих взгляд на город как предмет самостоятельного изучения в контексте культурологической области научного знания. К числу таких работ можно отнести исследование Л.Е. Трушиной, в котором ученым постулируется, что город, представляющий собой систему, вполне может претендовать на статус «культурологии города»4. Интегративный характер всех составляющих его элементов как системы под воздействием различных факторов объединяет их в единое целостное «тело» культуры города.

Одним из основополагающих вопросов в контексте проведенного Л.Е. Трушиной исследования, является детальное рассмотрение ментального/духовного осмысления города как целостного (собирательного) образа, вбирающего в себя стилистические архитектурные особенности, эстетику городского пространства, повседневную жизнь его обитателей, процессы коммуникации во всех ее проявлениях. Перспективы в проведении дальнейших научных изысканий исследователь видит в представлении города как «культурного текста», уходящего своими корнями в его генезис и воплощенного в «динамику означающих, создающих потоки смысла и бесконечные цепи метафор, где означаемые расщепляются и сами становятся означающими» 5. Следовательно, основным выводом проведенного ученым исследования, становится осмысление города (с феноменологического ракурса) как конструкта, объединяющего в себе «материальное» и «духовное» начала, проявляющиеся в практической повседневной жизни городских жителей. К сказанному стоит лишь добавить, что «город – это не просто территория, населенная группой людей, имеющих одинаковые цели общительности. Напротив, это отношение между формой пространства и формой культуры» (Анисимов и др., 2023).

К похожим работам в русле культурологического анализа города как конструкта можно отнести исследование О.С. Кирилловой (2010), в котором ученым обосновано понимание городского пространства в его структурном измерении, в которое включены топологические и мифологические компоненты, образующие хронотоп времени и пространства. Погружение в познание его глубоких смыслов приводит О.С. Кириллову к выдвинутому в начале работы тезису – «культурология города» является всеобъемлющим объединяющим исследованием его пространства с учетом разных составляющих элементов: «урбанистических, краеведческих и мифопоэтических» (Кириллова, 2010). В качестве образца, вокруг которого фокусируется дальнейшее изучение городской культуры как текста, исследователь называет культурный текст Санкт-Петербурга, ставший феноменом русской культуры. Стоит заметить, что изначально к этой проблематике обращался в своих научных трудах известный исследователь в области филологии – В.Н. Топоров (1984; 2003), объединивший под общим названием «Петербургский текст русской литературы» традицию изучения города как текста в его историческом измерении.

С учетом изложенного, становится очевидным, что большинство ученых рассмотренного периода, опираясь на семиотический подход к рассмотрению таких феноменов, как «город», «городская среда», «городское пространство» постулируют в своих работах следующее: символи- ческое пространство городской культуры отражает природные основания как утилитарных, так и духовно-нравственных доминант городской идентичности, бытовых, эстетических, сакральных, представлений городского индивидуума, аккумулирующих в себе конструктивные элементы материальной и духовной культуры города в повседневном ее измерении.

Городская культура повседневности в контексте современного культурфило-софского дискурса . В один ряд с подвергнувшимися семиотическому анализу культурными текстами становится городская культура повседневности. Скрытые глубинные смыслы, заложенные в ней как специфичном культурном тексте формируются на раннем этапе их генезиса космологическими воззрениями, а в более поздние периоды – антропологическими и социологическими представлениями, образующими, согласно семиотическому подходу, особое репрезентативное пространство, наполненное многообразными коммуникационными возможностями.

Особое значение для изучения символического пространства городской культуры повседневности имеет информационно-семиотическая теория культуры, активно разрабатываемая российскими учеными О.Н. Астафьевой, Х.Г. Тхагапсоевым, в рамках которой исследователи постулируют следующее: «культура в статике и синхронии (как объект описания) – это присущая только человеку форма бытия, воплощенная в мире смыслов, ценностей, знаний, стратегий поведения и коммуникации посредством знаков, символов и артефактов. В реальном же существовании (диахронии) она есть особый, присущий лишь человеку род информационного процесса, в котором складываются и передаются от человека человеку, от социума человеку, от социума другим социумам программы, стратегии, коды существования и развития на основе процессов знакотворчества в актах и процессах всех форм активности человека» (Астафьева, Тхагапсоев, 2023: 229).

Важным аспектом в семиотическом анализе культуры повседневности города становится фокусирование не на ее предметном (материальном) мире, а на образном восприятии, облаченном в различные культурные формы. Об этом совершенно справедливо говорит исследователь А.А. Холодная: «Будучи, с одной стороны, реальным пространственно-физическим объектом, го-род1 представляет собой и феномен духовной культуры, существующий как “образ места”, как идеальный, метафизический конструкт, бытующий в ментальном пространстве культуры и сознании горожан… “городской текст”2 составляют сакральные, мифологические, художественные и другие подобные концепты, определяющие мировоззренческие ценности культуры»3.

Подобно знаковому наполнению вербального текста, в структуре текста городской культуры повседневности также выделяются элементы ее знаковой структуры (миф и символ), которые становятся ведущими с точки зрения семиотического подхода. Символизация повседневной культуры города в контексте семиотического подхода интерпретируется его различными характерными особенностями, к которым следует относить природно-климатические и ландшафтные условия города, повседневный быт и жизненный уклад горожан, его предметный мир и историческую канву. Важно отметить, что в работах представителей семиотического подхода символ часто выступает связующим звеном между прошлым, настоящим и будущим, реальным и потусторонним (сверхъестественным), он призван объединять в традициях созданные в разные исторические периоды культурные пласты, заключенные в предметном и духовном наследии разных народов. Следовательно, символ может трактоваться как способ передачи культурной памяти от одного поколения к другому. В этой связи А.А. Холодная предлагает следующую типологию символов в применении к рассматриваемым концептам – городу, городской среде и городскому пространству: «пространственные символы: “город в пространстве”, “пространство город”; символ соотношения “культуры и природы”; имя – образ города (личность, персонаж, артефакт)»4. Разделяя позицию Г.Н. Калининой, полагаем, что сегодня возникает задача научиться адекватно интерпретировать городскую символику, поскольку культура современного города должна включать также и культуру рациональной организации семиотического городского пространства (в противовес, скажем, хаотичности знаков и символов, трактовка и «считывание» которых зависят от общей культуры горожанина, ими оперирующего) (Визуальные коммуникации и средства цифровой навигационной системы в условиях урбанизации городского пространства …, 2023; Калинина и др., 2023).

В современном культурфилософском дискурсе превалирует авторская позиция, позволяющая рассматривать феномен городской культуры повседневности в качестве концепта современной культуры, что предполагает не просто ее понятийное осмысление, а сопереживательное отношение, подкрепленное эмоциональными и оценочными суждениями самих авторов. В таком ключе вполне можно утверждать, что на формирование облика города как сакрализованного про- странства оказывают влияние многие формы повседневной жизни, среди которых особое место отводится духовному производству и, в частности, художественной культуре и архитектурному дизайнерскому сегменту. Их доля в «оформлении» внешнего и внутреннего «городского пространства» очевидна. Это, к примеру, интерактивные информационные стенды, познавательноразвивающие рекламные щиты, которые используются в моделях «умного города», «экологические тропы» и др. Будучи частью креативной молодежной индустрии, творческих «фабрик процессов», новационного дизайн-проектирования, эти и другие направления обустройства городской среды сегодня присутствуют в каждом российском городе, развиваясь в рамках культурной политики, инновационной научной деятельности и др. При этом важно, что их смысловая направленность связывается с задачами сохранения и приумножения национального наследия, визуализируясь через присутствие в образе города традиционных образцов культуры повседневности в парадигме сопряжения традиции и новаторства, «древнего» и нового, а также на пути интегрирования и взаимодействия повседневных традиционных (классических) и современных (постнеклассических) форм организации городского уклада, в совокупности отражающих экзистенцио-нальную сущность человека и черты его ментального образа.

Заключение . Рассмотренные в работе концептуальные подходы к осмыслению символического пространства городской культуры повседневности, сложившиеся в отечественной куль-турфилософской мысли в XX–XXI вв. признают средообразующую роль повседневной культуры для формирования отличительных признаков и ключевых идентификаторов городской культуры. Именно здесь сконцентрирована картина мира горожанина, его ментальные характеристики и специфика мышления «урбанизированного субъекта», поскольку он, находясь в средовом городском окружении, вольно или невольно осваивает самые разнообразные семантические и семиотические модусы города, постигая существо символических смыслов и значений целостного по своей сути городского пространства. Все это позволяет говорить о всеобщем значении феномена городской повседневности, раскрывая его в следующих вариациях:

• а)    как одну из базовых констант жизненного опыта человека;

• б)    как универсальную, апробированную временем, культурно-историческую форму организации частной и коллективной жизни городского субъекта в пространстве средового окружения.

Сами условия современного мироустройства, потоки нарастающих процессов урбанизации и межкультурной городской интеграции наглядно актуализируют научный потенциал и диалектику многоплановой городской культуры в модусах и векторах житейской повседневности. Сегодня социальные и культурные смыслы городской культуры повседневности таковы, что они все более приобретают значение важной коммуникативной универсалии, которая по своей роли и значимости сравнима с философским «образом мира» и которая в существе своем отражает пространственно-временной континуум базовых межличностных моделей и парадигм коммуни-цирования в динамике культуры.