Система рекрутирования политической элиты на примере коммунистической партии Советского Союза в 1950-1970 годах

Советская политическая элита выполняла многие функции: направляла и контролировала ключевые виды деятельности в экономической системе страны, причем государство владело всеми средствами производства и несло ответственность за планирование, общее администрирование и часто даже повседневное управление производственными процессами; определяла и охраняла подробные нормы законного социального и политического поведения, обеспечивала их соблюдение посредством тщательно контролируемого процесса социализации; оказывала поддержку правящей коммунистической партии и легитимировала ее нахождение у власти на основе официальной государственной идеологии путем непрерывной пропаганды.

Целью данной статьи является изучение изменений элементов системы рекрутирования политической элиты, происходивших в структуре коммунистической партии СССР в 1950–1970 годах.

Высшее партийное руководство стремилось добиться эффективной интеграции различных подсистем социума путем установления централизованного и всеобъемлющего политико-идеологического контроля над ними, обеспечения отношений посредничества, координации и арбитража между элитными подразделениями (Коржихина, Фигатнер, 1993).

Политическая структура советской системы также непосредственно влияла на процесс подбора управленческих кадров и мировоззрение руководства страны. Имело место авторитарное, но уже не тоталитарное правление относительно небольшой группы политических лидеров, которые отличались от остального общества уникальной концентрацией социальной, экономической и политической власти.

Советская партийная элита не допускала автономного развития каких-либо социальных сил, что представляло бы серьезную проблему для их контроля. В стране не было независимых политических и общественных организаций, руководство которых в качестве легитимной социалистической «контрэлиты» могло бы считаться альтернативным для правящей партии (Graeme, 1985).

Сторонники политического лидера страны находились в разной степени зависимости от него, в соответствии с чем условно можно выделить несколько их видов:

• •    те, кто обязан своей карьерой покровительству лидера или его ближайших приспешников, например, Л.П. Берии и Н.С. Хрущеву (Rigby, 1971);

• •    те, которых можно назвать «союзниками» правящей элиты (Покатов, 2019);

• •    те, которые, сохранив в целом независимость мышления, сформировали коалицию с политическим лидером и добились некоторого продвижения в карьере, но не обязаны ему своим вхождением в состав элиты (Крючков и др., 2013).

Степень, в которой отдельный политический лидер сможет усилить и использовать свою силу и авторитет для влияния на набор правящей элиты, сильно зависит от состояния постоянно меняющейся политической структуры. Очень важно, является ли высшее руководство монокра-тическим или олигархическим. Характер, количество и успешность различных способов достижения превосходства и продвижения в карьере будут различаться на разных этапах борьбы за власть (Наронская, 2021). Несмотря на то, что существует более или менее активное соперничество между помощниками лидера, фактическая конкуренция за власть, по сути, представляет собой скрытый процесс. Эти и другие процессы нашли свое отражение в системе рекрутирования политической элиты коммунистической партии Советского Союза в 1950–1970 годах.

• Г . Фишер выделил четыре типа управленцев, проанализировав стратегии продвижения 306 высокопоставленных партийных руководителей, занимавших свой пост в период с 1958 по 1962 гг.:

• •    двойной руководитель – руководитель, который, как правило, выполнял работу двух типов: техническую и партийную, прежде чем получить высший партийный пост;

• •    техник – руководитель, который выполнял большую техническую, а не партийную работу в экономике;

• •    гибридный руководитель – руководитель, получивший техническую подготовку, но не имевший опыта работы в экономике;

• •    чиновник – руководитель, партийная карьера которого не опиралась ни на техническую подготовку, ни на значительную работу в экономике (Fischer, 1968).

Г. Фишер отмечал, что превалирующим типом руководителя является «чиновник», так как сходные характеристики продемонстрировали 44 % опрошенных должностных лиц. Вторую группу по распространенности составили «технические специалисты» – их количество среди участников исследования выразилось в 29 % респондентов. К числу двойных руководителей были отнесены 16 % представителей выборки, а к гибридным – 11 % (Fischer, 1968).

Применительно к советской действительности исследуемого периода аналогичные расчеты создают несколько иную картину: «10 % советских политиков в выборке были двойными руководителями в 1958 г. по сравнению с 17 % в 1962 г. Этот сдвиг наводит на мысль о некоторой тенденции» (Nicolaevsky, 1965): процент «чиновников» в составе элиты снизился.

«Две основные профессиональные смены происходят в течение карьеры большинства топ-менеджеров. Первый сдвиг – это переход от первоначального навыка “белых воротничков” ко второму. Вторая смена происходит, когда руководитель получает высший партийный пост» (Barghookn, 1906). Однако до этого момента две трети управленцев характеризовались признаками двойного руководителя, и лишь 46 % «чиновников» не прошли промежуточный этап «субруководства» (т.е. не были вторыми секретарями партии в областных или республиканских столицах, председателями республиканских или областных правительственных советов). В целом, карьерное прошлое «двойных руководителей», по-видимому, «было самым разнообразным, скорость смены профессий – самой высокой, а продвижение вверх по карьерной лестнице – наиболее упорядоченным» (Barghookn, 1906).

В выборке Г. Фишера 21 % «двойных руководителей» являлись полноправными членами КПСС в 1956 г., через пять лет их число достигло уже 52 %. Для других типов статистика следующая (Fischer, 1968):

• •    технические специалисты: 1956 г. – 32 %, 1961 г. – 46 %;

• •    гибридные руководители: 1956 г. – 14 %, 1961 г. – 68 %;

• •    официальные лица: 1956 г. – 28 %, 1961 г. – 43 %.

В указанный период наблюдается увеличение доли руководителей с двойным руководством в ЦК КПСС и уменьшение числа «чиновников». Предпочтение отдается кандидатам в руководители, имеющим хотя бы базовый набор технико-экономических навыков (Fischer, 1968).

• М. Гелен, изучив типы партийных аппаратчиков в ЦК КПСС, распространенные в 1952– 1966 гг., подтверждает, что в этот период наблюдался «неуклонный рост числа и процента лиц, вовлеченных в высшие эшелоны аппарата, которые имеют функциональную специализацию в экономическом секторе советского общества» (Gehlen, 2017). По мнению исследователя, особенно увеличилось число «специалистов, ориентированных на производство в промышленном секторе», в меньшей степени – количество «специалистов по сельскому хозяйству» (Gehlen, 2017). Наблюдалось резкое сокращение количества «чистых» партийных функционеров – около 5–10 % руководителей имели опыт работы в «правительственной бюрократии» или в качестве педагогов-пропагандистов. В целом аппарат партии значительно пополнился специалистами в разных отраслях, отдавшими профессии немало лет. Две трети партийных руководителей имели опыт работы в качестве специалистов более шести лет; каждый четвертый обладал значительным профессиональным стажем – 10 и более лет (Armstrong, 1959). Специалисты начинали свою партийную работу «в первую очередь в районных, городских или провинциальных организациях КПСС», поскольку эти подразделения непосредственно контролировали технические, а также общие аспекты промышленности и сельского хозяйства (Robertson, 1971). Очевидное изменение заключалось в умеренном акценте на некоторой специализированной подготовке и опыте с прицелом на длительную службу в аппарате. Наблюдалось «медленное, но неуклонное вторжение аппаратчиков-технократов-спе-циалистов в провинции политико-идеологического функционера» (Armstrong, 1959).

Ф. Флерон в аналогичном исследовании действительных членов ЦК КПСС 1952–1961 гг. различал «два типа чиновников»:

• 1)    тех, кто вошел в политическую элиту на очень ранних этапах своей карьеры и у кого, таким образом, было мало возможностей установить тесные связи с профессионально-технической группой;

• 2)    тех, кто вошел в политическую элиту в середине или конце карьеры и кто, вероятно, установил очень тесные профессиональные связи за пределами аппарата партии (Fleron, 2017).

Первые называются исследователем «завербованными чиновниками», вторые – «кооптированными» (Fleron, 2017).

Ф. Флерон обнаружил «заметное увеличение доли лиц, которые были включены в состав ЦК», а также «уменьшение числа профессиональных политиков в советской политической элите» (Fleron, 2017).

Г. Фишер заметил, что более двух третей высших партийных чиновников, входивших в его выборку, провели не менее года на партийной или парапартийной организационной работе (Fischer, 1968).

М. Гелен обнаружил снижение роли комсомола в формировании кадрового резерва для партии, а также отметил активность как необходимое качество для успешной вербовки в аппарат КПСС (Gehlen, 2017).

В заключение следует отметить, что стратегическая элита СССР осуществляла технократическое и политико-идеологическое лидерство в стране. Структура циркуляции, вертикальной и горизонтальной, советской политической элиты характеризовалась высокой скоростью обмена между аппаратом правительственной бюрократии и партийными должностями, за исключением некоторых специализированных служб. После 1960 г. кандидатство все меньше и меньше расценивалось как путь к полноправному членству в партии, оно стало символом фиксированного статуса в относительно закрытом политическом органе.

Отдельные периоды правления коммунистической партии характеризовались сходными чертами: производились относительно небольшие «чистки» рядов ближайших соратников «мо-нократа»; наблюдалось отсутствие высокой текучки в среде руководящего персонала; отмечался стабильный, но все еще довольно шаткий баланс сил среди основных акторов; производились более или менее успешные действия по вытеснению соперника и продвижению сторонников;

наблюдалось расширение участия в борьбе за власть, поскольку институциональные и другие группы становились потенциальными союзниками и последователями лидера; отмечалось более или менее интенсивное возрождение институционального соперничества.

Понижение в должности и продвижение по службе – два аспекта вертикальной мобильности политической элиты. Борьба за власть между отдельными лицами и институтами порождала ограниченную конкуренцию различных бюрократических структур, организационных подразделений, профессиональных групп и личных последователей за наиболее влиятельные и престижные должности в системе. В результате «чисток» и реорганизаций увеличивалось или уменьшалось количество, характер и структура должностей, доступных для продвижения по службе. Одна из характерных черт советской системы руководства указанного периода – «взаимосвязанное управление», или сочетание высших должностей в партийной и правительственной иерархии одним человеком, что, как правило, ограничивало восходящую мобильность внутри политической элиты. Институт кандидатов в КПСС демонстрировал тенденцию к увеличению числа доступных партийных должностей для претендентов с минимальным набором необходимых навыков, характеризующихся активной жизненной позицией, но при этом предполагал статичность их положения.