Системный анализ как технология управленческого процесса

Основным методологическим принципом исследований в области социального управления применяется системный подход как естественный способ познания социальных процессов и явлений во всей их полноте и целостности, где объект исследования рассматривается как система.

Стоит согласиться с тем, что в настоящее время системный подход рассматривается в качестве методологии социального управления, в свою очередь системный анализ, как технология управленческого процесса. Обосновывается данный тезис тем, что системность - объективное свойство всех сложных объектов и явлений реальной действительности, всей доступной нам природы [16; С. 128]. Кроме того, «системный подход представляет собой одну из форм методологического знания, непосредственно связанного с исследованием, проектированием, конструированием объектов как систем» [10; С. 54-55].

Системный подход рассматривается как одно из направлений научного познания через определение объекта исследования как целостной и сложной системы. В качестве инструментария системного подхода используется системный анализ.

Системный анализ - это «совокупность методологических средств и практических приемов (методик, процедур, технологий), используемых для подготовки и обоснования решений сложных социально-экономических и организационно-технических проблем» [16; С. 140].

Применение метода системного анализа обусловлено высоким уровнем непредсказуемости и неопределенности многих аспектов и показателей системы, особенно социальной системы (и как сложной, и как определяемой не только количественными, но, в большинстве случаев, и качественными индикаторами). Методы и технологии системного анализа как раз и позволяют посредством них найти вариативные сценарии решения поставленных задач, помогают в поиске факторов, способных устранить неопределенность и сканировать качественные составляющие объекта изучения.

Методологической основой системного анализа являются общая теория систем и системный подход, у которых он заимствует общие исходные представления, предпосылки и принципы.

Можно согласиться с предложенными Ю.В.Колесниковым шестью направлениями, по которым осуществляется системный анализ: компонентный; структурный; функциональный; информационнокоммуникативный; генетический (исторический); интегративный [16; С. 141].

Необходимо добавить еще одно направление использования системного анализа как специфически синергетического методологического инструментария современной науки, а именно прогностическое, о котором говорят многие исследователи, занимающиеся социальным прогнозированием и управлением, что, в свою очередь, является закономерным следствием существующей структуры познания. Теоретическое познание как один из уровней познания помимо экспликативной функции несет и прогностическую, достижение которой неразрывно связано с основным методом теоретического исследования системным анализом.

В настоящее время сложилось мнение о том, что системный анализ, алгоритм его проведения и использования начинается с постановки цели, «системный анализ начинается с уточнения или формулирования целей конкретной системы управления (предприятия или компании) и поиска критерия эффективности, который должен быть выражен в виде конкретного показателя» [6; С. 25].

На наш взгляд, необходимо уточнить, что постановка цели параллельно предполагает уточнение проблемной ситуации, определения поискового поля исследования и тех теоретико-методологических оснований, которые позволяют определить целевую направленность исследования. Затем, как уже было сказано выше, рассмотрение объекта исследования как целостной системы является определяющим признаком и условием использования системного анализа. С помощью различных методов и методик моделируются и просчитываются вариативные модели, сценарии, планы, программы и проекты в зависимости от целевой установки исследования и можно сказать, что «конечной целью системного анализа является разработка и внедрение выбранной эталонной модели системы управления» [6; С. 24]. Уточнив, что если речь идет о системе управления, то эталонность модели не предполагает непререкаемую и неизменную раз и навсегда принятую ее заданность, она может подвергаться коррекции, трансформации и даже отменяться в зависимости от системных факторов, что отслеживается, фиксируется, изучается и дорабатывается также посредством системного анализа, что делает его последовательным процессом и обязательным условием управления.

Системный подход предполагает возможность использования структурного анализа. «Только решение задачи, выявления закона строения данной системы можно назвать структурным анализом» [9; С. 37],

По мнению М.Кагана, «структурный анализ может быть эффективен лишь при соблюдении двух главных требований:

• •    способности исследователя установить необходимость и достаточность выделяемых связей для существования, функционирования и развития системы;

• •    выявлении различия субординационных (разноуровневых) и координационных (одноуровневых) отношений между элементами системы [9; С. 35].

Кроме того, требуется учитывать связи и отношения, возникающие не только внутри системы, но и с внешней средой, с другими системами. Принцип иерархичности требует проведения и использования интеграционного подхода в исследовании, то есть, изучения связей элементов системы, как по горизонтали, так и по вертикали.

Ситуационный подход требует учета конкретных ситуаций, проявлений системы.

Р.Будон пишет о том, что тот или иной выбор (действие) «мы сможем понять лишь при учете характеристик ситуаций, в которых они находились. Эти характеристики ситуаций, сами являющиеся следствием действия макроскопических факторов, определяют параметры, задающие поле действий индивида. Разумеется, эти параметры определяют не поведение самого индивида, а лишь мотивации и причины его действий» [3; С. 125].

Инновационный подход - предполагает возможность использовать в исследовательской практике многовариантность подходов и решений.

Наконец, прогностический подход характеризует исследование завершенностью и стратегической направленностью.

В настоящее время существует более десятка определений понятия системы. В качестве базового будем использовать определение, предложенное В.И. Мухиным, «система - множество составляющих единство элементов, связей и взаимодействий между ними и внешней средой, образующие присущую данной системе целостность, качественную определенность и целенаправленность» [13; С. 10], а так же иерархически структурированная множеством функций, определяющих действия.

М.Каган определяет структуру системы как обозначение полноты связей между компонентами, которая и обеспечивает само существование, а значит, и функционирование этой системы [9; С. 37]. Структура определяет отношение между системой как целым и ее частями. «Законы и различные особенности взаимосвязей состояний системы, ее уровней, связи между различными подсистемами и параметрами, все стационарные состояния системы образуют ее структуру» [10; С. 19-20].

Принципы определения объектов как систем. Во-первых, объект должен обладать набором признаков, сходных с другими системами. К таким универсальным признакам относят:

• •    принципы строения систем, вне зависимости от их типологии;

• •    принципы развития, изменение количественно-качественного состояния формы и структуры.

Во-вторых, объект, рассматриваемый как системный, должен иметь отличительные, присущие только ему признаки, разграничивающие его от всех других, как систем, так и объектов [11; С. 6].

Специфика системного объекта проявляется как зеркальная противоположность унифицированных свойств системы, соединение в одном целом двух противоположностей - общего и особенного. Представление о системе как целостности дает понятие «состояние системы». Смена состояний выражает изменение системы во времени [10; С.

• 14]. Причем различают динамические системы и стационарные.

Особая роль отводится отношениям, которые складываются и возникают как внутри системы, как сложного организма, так и с внешней средой, с которой система просто обязана устанавливать связи и отношения, так как любая система по существу является подсистемой более высокого порядка и уровня, разрыв с которой может носить, скорее, деструктивный характер, для этой системы, чем позитивный.

Каждая система является целой в той степени, в какой имеет место взаимодействие ее частей [10; С. 20-21]. Разрыв внутренних связей системы, при всей ее способности к саморегуляции и самоорганизации, может привести к разрушению системы или же ее полной трансформации с набором иных характеристик и свойств, что делает ее иной по сущностным критериям. Однако при наличии мощной способности к самоорганизации и саморегулированию, которые в свою очередь обусловлены и детерминированы имеющимися связями и отношениями, происходит восстановление последних при наличии уже иных свойств, что приводит к мысли о жизнеспособности системы как социального феномена. Кроме того, могут быть подвергнуты организации и управлению, что придаст им устойчивости (или, наоборот, в случае неправильно выбранных способов и инструментов воздействия).

Еще одной из важнейших характеристик системы является се функция целеполагания. «Цель концентрирует в себе актуальную потребность, она определяет способ и характер деятельности людей по большей части не непосредственно, а через социальное управленческое решение, в которое включается в качестве главного элемента» [16; С. 119].

М.Каган практически отождествлял понятия «система» и «структура», когда структура выступает «объективной потребностью системы», автор, говоря о функциях структуры в системе, указывает на устойчивость, которая, по его мнению, обеспечивает системе «внутреннюю прочность, высокую степень сопряженности всех ее компонентов - и сложных подсистем, и элементарных частиц в каждой подсистеме, ее способность противостоять среде в качестве самостоятельного, не растворяющегося в ней и так или иначе ей противостоящего образования» [9; С. 34].

М.Каган обосновывал идею интегративного, «мерного» свойства структуры, которая выражает соотношение ее целостности и устойчивости. Такое свойство обнаруживается при сопоставлении меры жесткости (или меры пластичности) структуры в различных системах, которая, несомненно, зависит, прежде всего, от качественного состояния системы - это свойство адаптивности структуры» [9; С. 38].

У М.Кагана основанием для типологизации структур выступает деление бытия на материальные и духовные его формы.

Получается, что всякое развитие имеет предел в границах жесткой структуры, которая консервирует основные составляющие социального развития, от элементов до способов и характеристик, а социальный процесс, так или иначе, связан с человеческой деятельностью, которая может быть целенаправленно сфокусирована на изменение, и даже взлом этой структуры с привнесением новых элементов социального развития. Данное положение верно и не вызывает сомнения, вопрос в другом, как найти способы и механизмы, которые бы непрерывно были направлены на слом стагнационной или же регрессионной структуры с целью продолжения социального процесса. Причем как естественного процесса. С другой стороны, каковы характеристики, показатели, свидетельствующие о необходимости такого вмешательства.

С.А.Кузьмин рассматривает признак автономности как системный, т.е. присущий именно системному объекту, но исходя, например, из складывающейся и априорной закономерности глобализации трудно рассматривать признак автономности как сущностный, системный, автономность как явление под действием глобализационных процессов, основанных на взаимодействии и взаимообусловленности, по крайней мере, свойство, признак автономности отодвигают.

Но мнению С.А.Кузьмина, взаимодействие и связь в системе поддерживается за счет возможности внутрисистемных пар образовывать связи с другими элементами. Кроме того, такие агрегированные внутрисистемные пары при их разделении на простые могут служить показателем сложности системы.

С точки зрения определения характера и направленности системных связей, автор считает значимым вывод о том, что элементы, вступающие во внутрисистемную пару, выступают одновременно «воздействующими и воздействуемыми», при этом в системе присутствует мультикативный эффект взаимодействия элементов и внутрисистемных пар [11; С. 10-11]. Если это так, то можно говорить о том, что связи и отношения выступают в качестве условия получения нового признака или свойства системы, что подтверждает тезис о возможности и необходимости их управления.

Разделительный или точнее коммуникационный подход к понятию системы находим у Н.Лумана. Он разделял «интеракционистскую» и «общественную» системы, то есть «интеракционистские системы образуются между присутствующими ... люди воспринимают друг друга и вступают в коммуникации. Присутствие - это повод и граница образования системы. Интеракция - это система для себя» [12; С. 101].

Одной из проблем изучения систем является определение сущности и формы понятия ее структуры. Практически аксиоматичным стал тезис о наличие в системе подсистем как признак ее сложности. В свою очередь, подсистема, включенная в систему, «не может существовать и функционировать вне ее» [11; С. 12].

По мнению Р.Будона, категориальное определение понятия «структура» можно отождествить с понятием «тип», то есть возможность отыскания подобных же проявлений, определенная похожесть [3; С. 112]. Что, в свою очередь, говорит о возможности их тиражирования, отыскания общих элементов воздействия и управления через структуру.

Понятие структуры системы связывают со статичным ее состоянием. Структура выступает в качестве внутреннего каркаса порядка и построения, ее элементов и подсистем, оказывая влияние на характер, свойства и направленность связей и отношений между ними. Структура системы непосредственно связана с функциональной направленностью последней. Нередко структура отождествляется с оптимальностью функционирования системы и делается вывод о достаточности смены структуры, чтобы достичь оптимума качественного состояния и функционирования системы, что упрощает подход, но не достигает максимального результата.

Структурная характеристика системы по С.А.Кузьмину: «внутрисистемные пары, сцепляясь и пересекаясь, друг с другом, образуют субстанцию системы - ее материальную сущность и функциональную основу. Они же образуют и структуру системы» [11; С. 13].

Одним из требований к структурным внутрисистемным отношениям является устойчивость, как условие статичной, упорядоченной, типовой (в смысле тиражируемой) структуры.

«Устойчивость - способность системы компенсировать возмущения и либо возвращаться к исходному состоянию, либо приспосабливаться к новым условиям функционирования» [11; С. 25]. При этом «неустойчивость является принципиальной особенностью изменяющихся систем, она образует необходимое условие их эволюции и развития. Системы, не обладающие неустойчивостью, не могут эволюционировать, ... для изменяющихся систем характерно единство устойчивости и неустойчивости» [10; С. 64].

Ю.В.Колесников предлагает принять во внимание другие признаки (критерии), например, связанные с природой и сущностью элементов, типом и характером связей и отношений, выделяя системы технические, биологические и социальные [16; С. 131].

Существует иное классификационное деление систем на основе соотношения функционирования и развития, темпов и характера изменений и взаимодействий в системе координат: система - внешняя система, предложенная К.Боулдингом, а именно деление на открытые и закрытые системы [16; С. 131-132].

B.C.Анфилатов, А.А.Емельянов, А.А.Кукушкин на основе кибернетического подхода предлагают следующие характеристики сложных систем: а) способность сохранять частичную работоспособность (эффективность) при отказе отдельных элементов или подсистем; б) наличие неоднородных связей, их типы - структурные (в том числе иерархические), функциональные, каузальные, информационные, пространственновременные; в) эмерджентность, то есть интегративность [1; С. 26].

«Социальная система - это упорядоченность в определенном отношении взаимодействующих индивидов, вещей, процессов, образующая интегративные качества, не свойственные составляющим ее компонентам» [2; С. 38].

Наличие человека - это родовая, сущностная и доминантная характеристика социальной системы, отличающая ее от других сложных систем. Причем системный подход требует учета и исследования не просто индивида с его интересами и потребностями, а индивида как сложной системы - мегасистемы - социальной системы.

Стоит обратить внимание на тот факт, что Т.Парсонс не отождествлял понятия - «социальная система» и «личность», несмотря на то, что у них есть «одинаковые структурные компоненты». Он рассматривал их как две системы, «две дифференцированные пары, которые основаны на разных потребностях» [15; С. 63].

Потребности разные, следовательно, могут быть разные цели развития, таким образом, встает задача не просто определения целей, а проблема их гармонизации, так как социальные системы «основаны на потребностях, связанных с взаимодействием множества лиц» [15; С. 63].

По Т.Парсонсу социальная система и система личности, и всякая другая система обладают одновременно, принципами - взаимодействия и независимости. Главное, по его мнению, это «уяснение сложных способов, с помощью которых то и другое взаимосвязано и взаимодействует» [15; С. 64].

В культурной антропологии в работах Б.Малиновского и А.Рэдклифф -Бpayна прослеживается традиция отождествления понятий «культура» и «социальная система». Они рассматривали культуру как целостность, где нет лишних элементов и «... все выполняет свою определенную функцию в целостности культуры, понимаемой как особая форма приспособления человеческой группы к условиям среды ее обитания» [7; С. 33].

В.Парето - сторонник механистической модели в социологии, рассматривал общество как единство особого свойства, как систему, состоящую из взаимозависимых составляющих ее частей. При этом изменения в одной части неизбежно должны привести к изменениям всех иных составляющих систему. Согласно В.Парето, данные взаимодействия и взаимообусловленность не носят причинно-следственный характер, а скорее круговой, отстаивая тем самым, идею многофакторности, «которая составляет необходимую предпосылку системной ориентации» [8; С. 35].

Если рассмотреть общие системообразующие черты социальных систем по С.А.Кузьмину: [11; С. 39-40], а так же общие и особенные признаки [16; С. 132-133, 135], то следует вывод, что данные признаки имеют направленность на указание постоянства жизнеспособности социальной системы, ее неразрушаемость и вечность, возможность возрождения как мифический феникс, но история имеет свидетельства иного порядка, когда практически бесследно исчезали целые цивилизации. То есть, всякая социальная система помимо развивающих признаков несет в себе и свое отрицание, вопрос в том, каково оно и как его отследить, и не дать перерасти этому отрицанию в тенденцию на уничтожение.

По мнению Ф.Янсена, социальные системы относятся к разряду нелинейных систем, то есть таких, поведение которых невозможно экстраполировать на основе анализа их прошлого состояния и на основе поведения их отдельных элементов.

В качестве таковых базисных (сверх устойчивых) объединений индивидов, составляющих общество, как живое (факторное) наполнение социальной системы С.А.Кузьмин выделил следующие элементы.

«Общность - объединение индивидов, имеющих несомненные общие интересы, характеристики, проблемы, но не связанных в организационном плане, не имеющих вообще или обладающих лишь в слабой степени средствами выражения своих интересов, целей и т.д.

Сообщество - объединение индивидов, имеющее те же (возможно более усиленные) характеристики, что и общность, однако уже имеющие определенную степень формальной организованности и более четко обозначенные целевые установки, проявляющие признаки совместных действий» [16; С. 41].

В свою очередь, «подсистема - объединение индивидов по одному из основных функциональных признаков системы, отличающихся высокой степенью организации, строгой регламентированностью участия и исполнения в рамках своих видов деятельности. В подсистеме, в отличие от общности и сообщества понятие индивида стирается, или исчезает совсем, заменяясь понятиями «пост», «должность», «функция». Подсистемы образуют жесткую (каркасную) часть общественной структуры, тогда как общности и сообщества - ее гибкую часть» [16; С, 42].

Если взять в качестве исходного положение М.Вебера об «общностно ориентированных действиях» (Gemeinschaftshandeln) [4; С. 495-546], то основным условием сохранения объединения в обществе является действие индивидов направленное, ориентированное на соглашение (в усредненно предполагаемом виде по мнению М.Вебера [4; С. 513]). «Действия, объединяющие в общество» [4; С. 516], в большей степени проявляются как ориентированные на соглашение в рамках сообщества. Сообщество рассматривается как фактор и одновременно условие ориентации на соглашение и, следовательно, на действие в рамках общества.

Сочетание базисных элементов и их количественное и качественное наполнение системы создает условия как для сохранения устойчивости и стабильности (в политике это рассматривается как консерватизм, в культуре как сохранение традиций и устоев), так и условия развития, адаптации и ассимиляции, приспособления к быстро меняющимся условиям. При соотношении доли общности и сообщества, увеличение последней будет способствовать как устойчивости системы, так и ее управляемости - с одной стороны. С другой, через сообщество проходят основные каналы и свойства системы к изменениям и развитию. Сочетание управляемости и развития может дать новый качественный эффект как сообществу, так и системе в целом.

Одной из особенностей систем и социальных систем в частности, является способность к самоорганизации и саморазвитию. По нашему мнению, на современном этапе социального управления необходимо перевести акцент на данную сущностную характеристику системы, которая по логике позволяет прийти к выводу о возможности самоорганизации социальных систем нижнего иерархического уровня, очерченного рамками определенного пространства, например, территорией региона, области, города, которые сами по себе являются сложными, динамическими системами, где действие свойств самоорганизации может проявиться в большей степени с большим коэффициентом полезного действия. Причем, если исходить, что самоорганизующийся признак социальной системы, не есть анархия, а может проявляться и усиливаться через целенаправленную управленческую социальную деятельность, то данный вектор можно развить, перенести и на человека, создав необходимые условия для стимулирования самоорганизующихся свойств.

В основе социальной системы мы находим совокупность норм и ценностей, которые обуславливают поведение элементов в системе [16; С. 134-135]. По мнению функционалистов, люди следуют нормам, так как они

«интериоризируют» ценности, заключенные в норме [17; С. 54]. То есть, внешние ценности становятся внутренними, но Дж.Хоманс ставит вопрос, как это происходит, каков внутренний механизм данного процесса. При ответе ссылается на идеи Б.Малиновского о подчинениях нормам и получении за это вознаграждения, а так же на психологическую теорию обучения (усвоения) [17; С. 54]. Возможно, это обусловлено тем, что норма предстает как ориентир, как инструмент действия, сформированный на основании: реалий, тенденций и закономерностей развития общества, его отдельных подсистем и систем; как модель согласований интересов и потребностей системы; как образовательный ориентир воздействия на общество, его пристрастия и представления о развитии общества. Принятие нормы не есть акт отказа от свободы, это есть упорядоченный шаг к ней. Особое внимание обращено к социально-нравственным нормам, так как они «так или иначе, детерминируют процесс формирования и удовлетворения потребностей в любое историческое время, в любом обществе» [14; С. 118].

Социальная система, обладая свойствами саморегуляции, тем самым, способна к самодвижению, что является признаком «живой системы». По мнению А.С.Чеснокова, «живо»-подобные системы находятся в состоянии непрерывной ориентации на свой собственный структурный состав, находятся в поиске оптимальных путей и способов развития, действуя через человека.

И, во-вторых, «указанные выше действия осуществляются не только посредством представления о результате, формируемом на основании той или иной ресурсной выборки, но и в обратном направлении - от желаемого к возможностям. И то, и другое, не обусловлено временем, в том смысле, что здесь нет предпочтения первого шага, как и нет смысла сделать один из них, не сделав другого» [18; С. 356].

Когда речь идет о сложных социальных системах, то необходимо различать устойчивость стационарных состояний и структурную устойчивость. Последняя предполагает «сохранение структуры и соответствующего ей способа поведения в течение определенного времени» [10; С. 60]. В то время, как «в изменяющихся системах устойчивость стационарных состояний не имеет абсолютного значения» [10; С. 63].

Взаимодействие и взаимообусловленность двух главных компонентов системы жизнедеятельности человека и общества в целом составляют основу, базис развития, определяющего и обязательного условия для достижения эффективности, рациональности и, главное, комплексности и целостности системы социального управления на всех уровнях. Понимание необходимости такого основания позволяет выстраивать оптимальный вектор, сценарий развития и управления. Синтетический подход, нерасчлененность на составные элементы и системы жизнедеятельности, и системы социального управления (ради научного поиска или же для упрощения процесса управления) подводит к необходимости поиска таких же синтетических средств, методов и механизмов достижения поставленных целей, которые мы можем найти в предметной области социальных технологий.

Социальную систему и управление можно рассматривать как взаимосвязанные явления одного порядка. Важно установить, «...что представляют собой социальные процессы, т.е. процессы развития социальных взаимодействий, систем, отношений, и как сочетается их «естественный», самопроизвольный ход с целенаправленным воздействием на них, т.е. с социальным управлением» [5; С. 30].

Таким образом, одной из особенностей систем и социальных систем в частности, является способность к самоорганизации и саморазвитию. Данное положение требует акцентуации и использования в практике социального управления, так как это дает возможность влиять на процесс самоорганизации социальных систем нижнего иерархического уровня, очерченного рамками определенного пространства, например, региона, города. На этом уровне действие свойств самоорганизации может проявиться в большей степени и с большим коэффициентом полезного действия. Методологическим обоснованием данного тезиса является концепция М.Вебера об общностно ориентированных действиях» (Gemeinschaftshandeln) [4; С. 495-546].

В качестве условия развития и цели социального управления следует рассматривать создание социальных систем, отличных от жестких. Жесткая система в большей степени подвержена риску деформации и даже разрушения в силу необходимости не только принимать и отражать внешние воздействия, но и тратить усилия внутри системы на поддержание внутренне жесткой структурно-функциональной направленности, где инновация в любом виде и форме, скорее рассматривается как возбудитель нестабильности, чем фактор развития. Жесткость системы определяет ее стремление к статическому сохранению данности, уже имеющегося состояния, и если воздействие будет мощнее сил противостояния, или, сработает закон накопления энергии, то система разрушится, следовательно, вероятность устойчивого развития снижается. Антиподом жесткой системы можно считать социальную систему, построенную на принципах усиления общности посредством общественных действий, ориентированных на соглашение согласно М.Веберу, что предполагает необходимость использования соответствующих мер социального управления.

Парадокс, как признак самонастраивающихся систем, проявляется в том, что устойчивое развитие отрицает равновесие, в то время как через равновесие видится достижение устойчивого развития.