Сочетание частных и публичных интересов на этапах исторического развития института банковской тайны

Самарский государственный экономический университет, Самара, Россия, ,

,

Широко известно, что нормативно-правовые акты должны соответствовать объективной действительности. Решающее воздействие на процесс подготовки и формирования права оказывают в первую очередь экономические, политические, социальные, идеологические факторы. Экономический порядок тесно связан с юридическими началами. Так, некоторые ученые-правоведы прямо указывают на взаимосвязь банковской тайны и отношения к ней с экономическими потребностями государств в балансировании бюджетов путем увеличения налоговых поступлений и снижения доли теневой экономики (Атаян, Амвросова, 2018). Ученые-правоведы содействуют правообразованию и актуализации института, указывая, что банковская тайна не должна ограничиваться кредитными учреждениями как специальными субъектами. Эти правила должны применяться по сущности банковских и смежных с ними отношений: заемных, фондовых, брокерских и пр. (Бортников, 2019) и предлагают распространить режим банковской тайны, например, и на операторов цифрового рубля (Бортников, 2020).

На одной чаше весов в вопросах исторического развития, актуального состояния и перспектив института банковской тайны располагается потребность борьбы с международной организованной преступностью и задача реализации обязанностей по уплате налогов, на другой ‒ о важности охраны частной жизни, тайны банковского вклада – это вопрос социальный, касающийся благосостояния населения, а значит, нравственный (Чичерин, 2010). Здесь также встречаются друг с другом частные и публичные интересы. Решить существующие противоречия в законодательстве необходимо, чтобы соблюсти баланс. Методы сравнительного права могут внести в исследование отдельный вклад (Давид, Жоффре-Спинози, 2024), улучшить понимание и ускорить осмысление существующих коллизий института банковской тайны, помочь решить поставленные задачи.

Различные научные правовые вопросы, связанные с институтом банковской тайны, являются актуальными в настоящее время. Такое положение обуславливается как большим количеством изменений в банковском праве, так и активной деятельностью международных внегосу-дарственных организаций: Группой разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ) и Организацией сотрудничества и экономического развития (ОЭСР). Многие из последних изменений в банковском законодательстве Российской Федерации и других государств смещают характер отношений от частноправового к публично-правовому, неизбежно создавая при этом отдельные коллизии. Они активно исследуются многими учеными-правоведами. Некоторые авторы ранее других указывали на возможность таких изменений, в частности, Д.В. Анцупов (2016), Н.В. Дикова (2008) и др. Ряд правоведов и ученых провели исследование взаимосвязи банковской тайны с налоговыми отношениями, например, Т.А. Ефимова (2011), М.А. Суворов (2011) и др. Одной из немногих работ последних пяти лет, анализирующей исторические аспекты развития банковской тайны, является статья И.Ю. Загоруйко (2023), однако в ней рассматривается отечественное законодательство, начиная с 1862 г. Изучение древних памятников права как первоисточников, возможно, повлиявших на современное правосознание общества, также широко исследовано в научной отечественной и зарубежной литературе. Вместе с тем не проведен их анализ с целью выявления источников института банковской тайны, определяющих их дальнейшее развитие и отражение в современном законодательстве. Можно выделить отдельные научные труды, посвященные более глубокому анализу связи банковской тайны с балансом частных интересов граждан и публичных государственных интересов, А.Г. Майстренко (Майстренко А., Майстренко Г., 2023), А.Ф. Гильмутдиновой (2023), Р. Воглера (Vogler, 2001) и его работу, посвященную происхождению банковской тайны в Швейцарии.

Банковская тайна – один из основополагающих аспектов особых отношений, которые сегодня складываются между кредитными организациями и их клиентами, а также между кредитными организациями и лицами, которые желают получить информацию. Это важное обобщение дано к.ю.н. А.С. Селивановским в статье «Банковская тайна: состояние и проблемы» еще в 2006 г.1 Банковская тайна включает в себя и режим, и охраняемую этим режимом информацию, условия и порядок ее предоставления и использования. Порядок защиты этой информации является правовым принципом. Институт банковской тайны включает в себя значительный перечень законов, положений, приказов, стандартов, регулирующих правовые отношения, связанные с банковской тайной. Само явление банковской тайны, можно сказать, древнейшее, прошедшее долгую историю своего развития и распространения. Исследование банковской деятельности как единства теории и практики формируется уже несколько тысяч лет, со времен Шумера и Вавилона (Золин, 2001). Банковская тайна тесно связана с такими понятиями, как «деньги», «банк», «банковское дело» (Кулагин, 2024), «справедливость» и др. В качестве примеров можно привести чеканку на монетах Римской Империи богини Юноны Монеты с весами справедливости в правой руке1 или правила, по которым нарушение общего права банкирами заканчивалось для последних потерей репутации (Муравьева, 2013).

Наиболее ранними критериями классификации правоотношений явились объекты и субъекты правоотношений, т. е. то, по поводу чего возникает правоотношение, и те, за кем государство признает права и обязанности. Банки и банковская деятельность начали формироваться более 4 тыс., по некоторым данным, более 6 тыс. лет назад. К моменту появления первых законов Хаммурапи уже сформировались такие понятия, как «ростовщик» (заимодавец, тамкар), «заемщик» (шамаллум). Слово «тайна» явно в Кодексе Хаммурапи не встречается, но можно предполагать понимание важности такого явления, как тайна, его современниками из следующих параграфов Кодекса: «§101. Если там, куда он отправился, он не получил прибыли, [то] серебро, которое он взял, шамаллум должен удвоить и отдать тамкару» ²; «§102. Если тамкар дал серебро шамаллуму из милости [без процентов], а там, куда он направился, он понес убыток, [то] он должен вернуть тамкару [только] капитал» ³. В этих примерах тамкар выступает в роли современного банка или кредитной организации, предоставляя шамаллуму кредит. Как видно из двух параграфов, отношения между кредитором и заемщиком в 1750-х гг. до н. э. были договорными, отличались, как устанавливается, существенными условиями, а именно сроком и порядком предоставления денежных средств заемщику. Такие сведения раскрывались только на суде через клятву, а значит, в остальных случаях охранялись обеими сторонами.

Сегодня наличие кредитов и условия кредитования входят в информацию, охраняемую режимом банковской тайны. Даже если указания на тайну договоров в Законе Хаммурапи нет, видоизменяясь на протяжении тысячелетий, эти параграфы потребовали, на наш взгляд, тех дополняющих норм, которые в наше время формируют институт банковской тайны. Объектами правоотношений являлись, как и сегодня: процент, прибыль, капитал. Современное законодательство, например, статья 26 « Банковская тайна » Федерального закона РФ от 02.12.1990 № 395-1 « О банках и банковской деятельности »⁴ оговаривает обязанность хранить тайну об операциях, счетах, вкладах клиентов и корреспондентов, а также об иных сведениях. Эти объекты правоотношений древней Месопотамии в наши дни были бы отнесены к информации, охраняемой режимом банковской тайны. Основаниями возникновения правоотношений были документы с печатью (акты), договоры.

Видом доказательства в судебном процессе служила, в том числе, клятва. В случае спорных ситуаций, в частности, если при продвижении шамаллума в пути у него силой отнимали товар, то на суде он должен был произнести божественную клятву, и его освобождали. Поскольку другой порядок в Кодексе Хаммурапи не описывается, то можно сделать предположение, что особый процессуальный порядок предусматривал раскрытие условий договора, состояний счета и прочих обстоятельств только в ходе судебного разбирательства. Современное законодательство Российской Федерации также подразумевает передачу справок по операциям и счетам юридических лиц и граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, судам и судьям.

Рассмотрим, какие нормы действовали у иудеев в талмудический период. Заповеди Пятикнижия Моисея налагают запрет на возможность давать деньги в рост: «Брать проценты с не-еврея» (Дв. 23:21), «Не давать взаймы под проценты» (Ваик. 25:37), «Не брать в долг под проценты» (Дв. 23:20), «Не способствовать заключению сделки» (Шмот 22:24), подразумевающей выплату долга с процентами. Известно, что одобрительное отношение государства к взиманию процентов порождает классовое расслоение общества и может способствовать внутреннему разрушению государства. Хотя со временем сформировались и отличные мнения, например, И. Бентам писал: «Ростовщичество если и является преступлением, то преступлением, совершаемым с согласия той стороны, которая предполагается потерпевшей, и заслуживает место в каталоге преступлений только в том случае, если данное согласие было получено нечестным или несвободным образом…» (Этика процента…, 2019: 207). Для обеспечения правдивости и беспристрастия свидетельских показаний от свидетельства на суде устранялись в том числе дающие в рост (Сангедрин III: 3–5). Очевидно, что заповеди не давать в долг под проценты нарушались и требовалось сокрытие этих фактов. Отнесение таких отношений к банковской тайне не столь очевидно, и их можно назвать благоприятствующими обстоятельствами.

При рассмотрении еще одного исторического правового источника, Дигестов Юстиниана, по нашему вопросу можно выделить следующие нормы. В книге второй, титул XIII «О сообщении формулы иска ответчику» , абзац 9 гласит: «Кроме того, (претор) повелевает предоставлять счета всем, кто их требует и клянется, что требует их добросовестно, и которые имеют к ним непосредственное отношение» . Вместе с тем выше, в абзаце 8 сказано: «Когда требуется, чтобы банкир представил счета, то он несет наказание тогда, когда не проставляет (их) злоумышленно. Но за небрежность он отвечать не будет, если только она не будет подобна злонамеренному действию» (Дигесты Юстиниана…, 2002: 253‒255). Можно сделать предположение, что все же счета банкирами предъявлялись истцу по касающемуся его делу не всегда.

На основе примеров из Кодекса Хаммурапи, религиозных предписаний в талмудическом иудаизме, Дигестов Юстиниана можно судить о существовании правовой идеи банковской тайны во времена их правоприменения и ее проявления в разной степени. На первых этапах своего зарождения институт банковской тайны имел частноправовой характер. Есть известное упоминание 1593 г. о банковской тайне в учредительных документах Банка св. Амброзиуса. Правила устанавливали, что нарушение режима охраны информации о клиентах банка влекло за собой увольнение работника с наложением крупного штрафа по заключению викария (Исаева, 2011).

Еще одним нечасто, но встречающимся признанным фактом зарождения банковской тайны в научной литературе является принятие банковских правил на Великом Женевском Кантональном Совете в 1713 г. в Швейцарии. Географическое расположение Швейцарии между Германией, Австрией, Италией, Францией и постоянный нейтралитет, закрепленный за данной страной, впервые в мире в 1815 г. сформировали политический курс на сохранение к себе доверия любой ценой, хотя уже несколько столетий и до того момента между банками Швейцарии и их клиентами были установлены признанные доверительные отношения (Vogler, 2001). Постепенно страна превратилась в надежное финансовое убежище для жертв политических потрясений, охвативших Европу с 1789 г. (Каратаев М., Каратаев Е., 2013). При этом доступ к данным счетам и информации об их владельцах оставался закрытым (Борисов, 2020). Как видно из таких примеров, частные интересы довлели над публичными – баланс отсутствовал.

Рассматривая режим сохранения информации, составляющей сведения о счетах, вкладах, кредитах клиентов кредитных организаций в современных условиях, хотим привести еще некоторые исторические факты. 14 декабря 1915 г. в Швейцарии на парламентских дебатах рассматривался вопрос о временном раскрытии банковской тайны для налоговых органов с целью проверки военного налога, введенного на время войны, за раскрытие тайны проголосовало 19, против 97 участников. 3 декабря 1922 г. на референдуме в Швейцарии по вопросу отмены банковской тайны в рамках инициативы «налог на имущество» за раскрытие банковской тайны и инициативу проголосовало 109 702, против 736 952 граждан (Vogler, 2001).

Постепенно раскрытие банковской тайны по различным основаниям в Швейцарии становится возможным. 24 мая 1951 г. между Швейцарской Конфедерацией и США в Вашингтоне подписывается соглашение во избежание двойного налогообложения1. Оно призвано не допустить неограниченное налогообложение одного и того же дохода в этих государствах и охватывает только подоходные налоги, не затрагивая налоги на богатство (статья 1). США и Швейцария получают взаимные возможности облагать налогом компании второй стороны с представительством на своей территории (статьи 3‒5). На данном соглашении основывается постановление Федерального суда Швейцарии № BGE 96 I 737 по делу, где судом отклоняется жалоба американского гражданина X на ранние решения о необходимости предоставления им сведений о счетах в банках Швейцарии2.

Недавно в дискуссиях по вопросам охраны банковской тайны в Российской Федерации комиссия правительства по законопроектной деятельности поддержала инициативы МВД на предоставление новых прав следователям блокировать операции по счетам для борьбы с мошенниками без решения суда3. Наряду с предусмотренной законодательством возможностью выдачи справок по операциям и счетам юридических лиц и индивидуальных предпринимателей им самим, судам, Счетной палате РФ, налоговым и другим органам, в кредитных организациях действует режим, который ограждает банковскую тайну от неправомерного раскрытия. Например, в постановлении Верховного Суда РФ от 20.04.2016 № 309-АД16-2859 по делу № А60-43542/2015 суд отказывает Федеральной антимонопольной службе (ФАС) по Иркутской области в возможности обжаловать ранее принятое решение о невозможности предоставления в ФАС обществом «СКБ-Банк» выписки по расчетному счету его клиента1.

За длительный период развития, в разные исторические периоды и при разных устройствах общества идея банковской тайны зарождалась, развивалась, изменялась. Мы все еще обладаем этим важным принципом как банковского права в частности, так и общего справедливого уклада жизни. Закономерным итогом развития хозяйства явилась интернационализация всех сфер человеческого общества, взаимосвязывающая государства в единую мировую экономическую и общественную систему. Причинами, наиболее влияющими на институт банковской тайны, теперь признаются потребности, цели и задачи международных внеправительственных организаций: ФАТФ, ОЭСР, Совета безопасности ООН и др. В борьбе с отмыванием доходов как следствием, ими осуществляется противодействие преступности, терроризму и распространению оружия массового поражения по всему миру.

При рассмотрении складывающихся тенденций можно учитывать взгляды, описанные в работах М. Вебера, который, сравнивая правовой и хозяйственный порядки, указывает, что их объекты, « правильный смысл правовых суждений » и « управление фактическими делами экономики », могут вовсе не соприкасаться друг с другом (Вебер, 2018: 19). Правовая наука, по мнению Вебера, пытается раскрыть нормативный смысл своей языковой структуры, а на практике властные структуры используют только некоторые из норм и на них ориентируют свое поведение, волеизъявление, изменяя тем самым баланс. Сегодня это расхождение и смещение баланса просматривается в некоторых нормах института банковской тайны: одни из них обязывают банки хранить такую тайну², а другие устанавливают порядок, при котором тайна должна быть раскрыта, и само раскрытие не представляется ее нарушением³.

Такое несовершенное состояние института формирует область для работы ученых-правоведов, требует продолжать исследования различных вопросов банковского права, рассматривать не только исторические и текущие проблемы, но и заглядывать за горизонт, предугадывать потребности государства и общества, формулировать новые идеи и предложения по совершенствованию законодательства, которые также должны соответствовать общей цели в праве, как его возможному источнику (Иеринг, 2024).

Соблюдение баланса частных и публичных интересов для института банковской тайны является одной из важнейших задач. Как мы увидели, на протяжении многих веков законодательство о банковской тайне формировалось и развивалось в условиях необходимости обеспечения интересов различных социальных, культурных, религиозных, профессиональных, политических групп. При этом на более ранних этапах, в Древнем Вавилоне, банковская тайна через нормы первых законов проявляется как идея, направленная на защиту интересов не только кредитора, но и заемщика. Нормы иудеев в талмудический период включают диспозицию, призывают к защите или наказанию тех, кто нарушает запреты на ростовщичество.

На протяжении всего рассмотренного периода интересы отдельных групп поддерживают существование банковской тайны, поскольку она непосредственно или косвенно защищает интересы каждой из них. Находясь в тесной взаимосвязи, «я» и «мы» борются за установление справедливой границы между собственными и общественными интересами. Неоспоримые документальные подтверждения этим процессам появляются в начале XX в. в Швейцарии. Протоколы парламентских дебатов отражают не только важность банковской тайны для государства и общества, но и для каждого гражданина в отдельности. С конца XX в. процессы глобализации и активная деятельность международных внеправительственных организаций добиваются смещения границы интересов, влияют на процессы кодификации законодательства в сферах борьбы с противодействием легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма. Таким образом, выявляется закономерность постепенного однонаправленного смещения баланса интересов в законодательстве о банковской тайне от частного к публичному.