Социальная и национальная политика Республики Бурятия во второй половине 1990-х гг

Н аряду с мерами по стабилизации экономики республики, президент и правительство Р-еспублики Б-урятия со второй половины 90-х гг. пытались сохранить разваливавшуюся систему социального обеспечения, решить задачу ликвидации задолженности перед пенсионерами и работниками бюджетной сферы по пенсиям и заработной плате, которая наносила существенный урон делу национально-государственного строительства. Парадокс ситуации выражался в том, что при росте денежных доходов уровень жизни населения республики из года в год снижался. Так, общая сумма денежных доходов населения в 1995 г. составила 4 682,9 млрд руб. и превысила показатель 1994 г. в 2,3 раза¹. В 1996 г. сумма доходов составила 6 273,8 млрд, а в 1997 г. – 7 166,2 млрд руб. В то же время реальные доходы в 1995 г. снизились на 17%, в 1996 г. – на 10,1%, в 1997 г. – на 2,6%. При этом снижалась и покупательная способность населения.

В социально-экономических программах Р-оссии и Б-урятии неоднократно ставился вопрос о необходимости создания устойчивого среднего класса, от удельного веса и роли которого зависит стабильность общества, национальное согласие. Между тем, процесс создания среднего класса в республике протекал крайне вяло. Показатель дифференциации доходов в 1996 г., по официальным данным, составил 18,5. Это положение размывало тонкий слой среднего класса, было чревато для общества серьезными нарушениями социального и национального равновесия. Положение большинства населения Б-урятии зависело только от размеров заработной платы, которая не поспевала за стоимостью «продовольственной корзины». Ч-то касается среднего размера пенсий, то он так и не достиг прожиточного минимума. Это породило рецидивы возврата социальных заболеваний, самым страшным из которых является туберкулез. Е-сли число заболеваний в 1991 г. составило 39,2 чел. на 100 тыс. населения, то в 1995 г. – уже 123 чел. Впервые за много десятилетий в республике число умерших превысило число родившихся.

При этом национальная элита, контролирующая власть, как раз и занималась разделением доходов, богатства, знаний, профессий, организационных позиций, а также финансовой поддержкой тех или иных общественно-политических групп. Низкий уровень жизни большинства граждан республики, с одной стороны, и наличие политической и экономической национальной элиты, которая могла контролировать и перераспределять экономические и политические ресурсы, – с другой, определили достаточно высокий уровень забастовочной активности в Б-урятии. В 1996 г. забастовки были зарегистрированы на 303 предприятиях, в них приняло участие 19 тыс. чел. В 1997 г. на 199 предприятиях и организациях бастовали 15 тыс. чел. Характерным было то, что 175 забастовок прошли в сфере образования. При этом требования экономического характера (возвращение долгов по заработной плате, выплата детских пособий и т.д.) нередко дополнялись требованиями политического характера. С этими выступлениями, как правило, солидаризировалась республиканская организация КПР-Ф.

Поэтому не случайно основной задачей президента и правительства в 1996 г. стал запуск в действие федеральной программы социально-экономического развития Р-еспублики Б-урятия. Это позволило, по существу, создать самостоятельную, разветвленную отрасль, реализующую социальную политику государственного управления. За короткий период было принято около 50 правительственных документов, в которых содержались конкретные меры по социальной помощи и поддержке населения: «О ходе выполнения Закона “О ветеранах” на территории Р-еспублики Б-урятия», «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов на территории Р-еспублики Б-урятия», «О дополнительных гарантиях и компенсациях родителям и вдовам военнослужащих, погибших при выполнении задач в условиях вооруженного конфликта в Ч-еченской Р-еспублике», «О передаче гарантированных государством услуг, предоставляемых гражданам пожилого возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социального обслуживания на территории Р-еспублики Б-урятия» и др. Центральная проблема этой программы и ее нормативных актов – поиск источников для финансирования. Федеральным правительством и правительством Р-еспублики Б-урятия были учреждены администрация программы и соответствующий фонд. Однако невыпол- нение центром своих обязательств фактически свело на нет все усилия руководства Б-урятии.

1997 г. стал годом относительной стабилизации экономики республики вследствие относительного улучшения положения экономики Р-оссии в целом. Однако существенное улучшение в социальной сфере так и не было достигнуто. По-прежнему отставание по заработной плате достигало от 4 до 6 мес., прекратилась выплата детских пособий. В этой связи 1997 г. стал периодом развертывания принципиально новой формы протеста в республике. Вал судебных исков за невыплату детских пособий захлестнул суды всех уровней. В большинстве случаев суды принимали решения в пользу истца, но из-за отсутствия денег решения судов не выполнялись.

Б-езработица в республике превысила существующие в странах западной демократии нормативы (до 4% самодеятельного населения). В 1995 г., по данным Госкомстата Р-Б-, число безработных составило 44 тыс. чел., т.е. 10%, в 1996 г. – 15%, в 1997 г. – до 16%.

О тяжелейшей ситуации в социальной сфере красноречиво говорят те основополагающие задачи, которые были поставлены президентом и правительством в 1994 г.: «…удержать минимально приемлемый уровень социального обслуживания населения, и значит, погасить возможные очаги социальной напряженности в нашем обществе». В числе задач стояла организация нового по содержанию и методам государственного регулирования торговой деятельности, развитие рыночной инфраструктуры, сохранение занятости, поддержка малого бизнеса, снижение криминогенной обстановки и т.д.1

При этом в задачах фактически стоял вопрос о снижении безработицы и, по возможности, регулярной выплате заработной платы, но никак не проявилась ни одна из конституционных гарантий, касающихся жилья, бесплатного образования и медицинского обслуживания, проблем материнства, отцовства и детства. Зависимость республики от центра сделала социальные проблемы значительно острее, чем в целом по Р-оссии. В по слании Нар одному Хуралу в январе 1996 г.

президент Р-Б- Л.В. Потапов отметил: «Несмотря на огромные усилия президента и правительства по своевременному перечислению прямых трансфертов из федерального бюджета, решение в правительстве Р-оссийской Федерации вопроса о дополнительной финансовой помощи в сумме 130 миллиардов рублей, преодолеть тенденции к снижению уровня жизни населения не удалось. Сегодня 60 процентов населения республики отнесено к категории бедных, что выше среднероссийского уровня в 2 раза».

На 16-й сессии Народного Хурала был принят закон «О государственных минимальных социальных и финансовых нормативах Р-еспублики Б-урятия», перечень которых определяет правительство и утверждает Народный Хурал. При этом правительство должно обеспечить выполнение этих социальных норм. Относительная стабилизация экономики республики позволила президенту Б-урятии в январе 1998 г. выдвинуть задачу перехода к активной социальной политике, нацеленной на поддержание достойного уровня и качества жизни населения республики, обеспечение социальных гарантий, защиту интересов, прав и свобод граждан Б-урятии1.

Социальная политика президента и правительства неотделима от национальной политики как первостепенной проблемы в национальном субъекте федерации. Национальная политика президента во второй половине 90-х гг. была ориентирована на сохранение национального согласия, развитие и укрепление национально-государственного строительства. На первой сессии Народного Хурала первого созыва говорилось: «В направлении прочного межнационального согласия, как мы полагаем, будут «работать» и республиканские законы о национально-территориальной автономии и защите интересов многочисленных национальных групп, компактно проживающих на территории республики»2.

В период президентского правления активизировалась деятельность национальных общественных организаций, таких как «Конгресс бурятского наро- да», движение национального единства «Нэгэдэл», объединение «Р-усская община», немецкий, польский, еврейский, эвенкийский, корейский, татарский, азербайджанский, армянский национально-культурные центры, Всебурятская ассоциация развития культуры (ВА-Р-К). Национально-культурные центры занимались проблемами изучения родного языка, национальной школы и возрождения культуры. Особенно большую работу проделала ВА-Р-К. Она инициировала празднование Сагаалгана (праздника «белого месяца») – Нового года по буддийскому календарю, который приобрел статус государственного праздника. Именно ВА-Р-К способствовала проведению грандиозного праздника в честь 1000-летия героического эпоса «Гэсэр».

«Конгресс бурятского народа», «Нэгэдэл» основной упор делали на политическую деятельность. В Уставе «Конгресса бурятского народа» прямо указывается, что «Конгресс как организация, представляющая бурятский народ в период избирательных кампаний, действует как избирательный блок (объединение), выдвигает и поддерживает своих кандидатов в выборные органы государственной власти и органы самоуправления». Кроме того, лидеры этих общественных организаций стремились восстановить территорию республики в границах 1937 г. и добиться приоритетного статуса для титульной нации. Определенную дестабилизацию в процесс национально-государственного строительства вносила и «Р-усская община», отдельные функционеры которой стремились использовать численное превосходство русского населения в республике в качестве политического рычага для формирования органов государственной власти. Тем самым общественные национальные объединения, не предназначенные для осуществления политической деятельности, получили право участвовать в избирательном процессе, стали выразителями интересов экстремистских настроений. Это существенно затормозило строительство правового государства и субъекта Р-Ф. По справедливому мнению Л.В. Кураса и О.Д. Б-азарова, это «ведет к стиранию принципиального различия между партиями, общественно-политическими движениями и общественными объединениями, а на практике ведет к чрезмерной политизации общества со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями»1. Кроме того, такое положение вещей могло создать напряжение между национальными сообществами и стать причиной сепаратизма на этнонациональной основе внутри субъекта федерации.

Существовала еще одна проблема, на которую справедливо указал А-.А-. Е-лаев: «Общественная мысль идеологов бурятского возрождения была обращена преимущественно в прошлое». И в этой связи отсутствие реальных перспективных идей, целей и ориентиров, а также национальной идеи явллось тормозом процесса возрождения и консолидации этносов2.

Следует отметить, что отдельные упущения и недостатки в деле национально-государственного строительства не оказали существенного влияния на поступательный процесс строительства национальной государственности в Б-урятии. О здоровье Р-еспублики Б-урятия в национальном отношении красноречиво свидетельствовал состоявшийся в апреле 1997 г. I съезд народов Б-урятии, созванный по инициативе президента Р-Б- Л.В. Потапова. На этом форуме были отметены все националистические требования, что, с одной стороны, позволило народам республики сохранить свою самобытность, а с другой – способствовало развитию процесса интеграции культур, формированию общих духовно-нравственных ценностей, вывело процесс национально-государственного строительства на новый виток.

При обсуждении Концепции государственной национальной политики Р-еспублики Б-урятия была предпринята попытка придать национальному вопросу нездоровый характер. Однако традиции Б-урятии, построенные на толерантности, фактически дезавуировали эти попытки. Принятие Концепции в октябре 1997 г. стало важным этапом развития национальной государственности и укрепления национального согласия в республике. Недостатком документа можно считать лишь то, что ни разработчики, ни государственные структуры не выработали механизм реализации Концепции, созда- ния вертикальной структуры на уровне «Р-оссия – Б-урятия», которая реально бы претворяла в жизнь принятые решения. Тем не менее, несмотря на некоторое противодействие со стороны радикально настроенных элементов, документ стал фундаментом национальной стабильности, создал условия для полноправного социально-экономического, культурного и национального развития народов Б-урятии.

Важным шагом на пути к дальнейшему укреплению национальных отношений стало создание в феврале 1998 г. Совета национальностей Р-еспублики Б-урятия как общественного органа при Президенте Р-Б-. Совет призван «способствовать повышению роли народов Б-урятии в проведении демократических преобразований, осуществлению национальной политики, налаживанию конструктивного диалога и сотрудничества между этническими общностями и их общественными формированиями в достижении национального согласия»3. Кроме ряда чиновников, в состав Совета вошли лидеры национальных общественно-политических движений, ученые. Пока Совет еще не развернул в полной мере свою работу, но идея создания такого органа наглядно демонстрирует намерение президента проводить взвешенную национальную политику, которая поддерживается всеми народами и этническими группами.

Таким образом, социальная и национальная политика в республике во второй половине 90-х гг. осуществлялась в зависимости от тех политических и экономических процессов, которые проходили в Р-оссии и Б-урятии. Несмотря на серьезные недостатки, связанные с потерями социальных гарантий, руководство республики избрало единственно верный путь, способный укрепить национальное согласие, улучшить качество жизни, защитить интересы, права и свободы граждан Б-урятии. Этот путь гласности и демократического развития, закрепленный в Конституции Р-Б-, – есть гарантия позитивного развития, укрепления и необратимости национальной государственности.