Социальная инфраструктура предприятия как главный фактор жизнеобеспечения рабочих в военные годы (1941-1945 гг.)

DOI:

Цитирование. Потемкина М. Н., Жаркынбаева Р. С., Ануфриева Е. В. Социальная инфраструктура предприятия как главный фактор жизнеобеспечения рабочих в военные годы (1941–1945 гг.) // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2023. – Т. 28, № 1. – С. 53–64. – DOI:

Введение. Изучение исторического опыта становления социальной инфраструктуры предприятия представляет несомненный исследовательский интерес. В экстремальных условиях Великой Отечественной войны, когда из-за дефицита ресурсов люди были поставлены на грань выживания, социальная ответственность предприятия за жизнь и жизнеобеспечение членов трудового коллектива и членов их семей проявлялась наиболее рельефно.

Историография. Подходы к исследованию уровня жизни рабочего класса сформировались в советской историографии [1; 18]. В современной российской науке в достаточной мере изучена тематика социальной политики государства в годы Великой Отечественной войны [15; 17; 26], ряд научных публикаций посвящен материально-бытовому положению населения в военный период [11; 40]. Тема функционирования социальной инфраструктуры затрагивается в исследованиях по истории отдельных предприятий, таких как завод «Серп и молот», Московский электромеханический завод (электрокомбинат) [8; 16]. Развернутую характеристику источниковой базы и методологических подходов к изучению социальной инфраструктуры предприятий в 1930е гг. продемонстрировал Л.А. Фадеев [45], механизм формирования фонда директора предприятия проследил А.В. Сметанин [39].

Зарубежные исследователи уделяют внимание функционированию сталинской экономической модели в целом, проводя параллели с положением рабочих на предприятиях в западных странах [46]. Характеризуя взаимоотношения работника с предприятием, К.М. Строс использует применительно к советскому предприятию термин «фабрика-община» и делает вывод о том, что она «выполняла обещание социализма обеспечить всех граждан (по крайней мере, горожан) системой социальной защиты и минимальным уровнем благосостояния» [47]. Использование дефицита как политического инструмента в советской экономической модели показывает Ж. Сапир [37]. Анализ казахстанской историографии также убеждает в том, что тема социальной роли промышленного предприятия остается «белой лакуной» среди исследований о Великой Отечественной войне [29].

Цели исследования: охарактеризовать влияние войны на социальную инфраструктуру промышленных предприятий оборонного комплекса СССР на примере оборонных предприятий таких прифронтовых и тыловых регионов, как Сталинград, Челябинская область и Казахстан.

Источниковедческую основу исследования, наряду с фондами центральных архивов Российской Федерации (Государственный архив РФ, Российский государственный архив экономики) и архивов республики Казахстан (Архив Президента Республики Казахстан), составили документы, извлеченные из региональных архивов Челябинской (Объединенный государственный архив Челябинской области) и Волгоградской (Государственный архив Волгоградской области, Центр документации новейшей истории Волгоградской области) областей.

К социальной сфере советских предприятий относилось обеспечение различных социальных гарантий, снабжение и питание рабочих, их жилищные условия, охрана труда и здоровья, организация досуга и т. д.

Для обозначения социальной функции промышленного предприятия в советский период, как правило, использовалось выражение «забота о материально-бытовых нуждах трудящихся» [6, с. 67]. В современных исследованиях отсутствует четкая общепринятая терминология применительно к социальной роли советского предприятия. Мы будем использовать термин «социальная инфраструктура предприятия» в следующей трактовке – комплекс объектов, обеспечивающий функционирование жизнедеятельности его работников. В качестве методологической основы используются теоретические установки модернизационного подхода. Последний позволит рассматривать переход к современной повседневности через призму развития социальной инфраструктуры промышленных предприятий как одного из компонентов экономического развития Советского Союза.

Становление и особенности социальной инфраструктуры промышленных предприятий. Социальная инфраструктура предприятий сформировалась в 1930-е гг. и стала важным механизмом управления рабочими кадрами. В экстремальных условиях военного времени не произошло ее принципиальной перестройки, но акценты были смещены. На первый план выдвинулось решение таких задач, как: преодоление дефицита кадров в условиях военной мобилизации, обеспечение выживания работников, поддержание их трудоспособного состояния.

Характерной чертой мобилизационной экономики была централизованная система распределения ресурсов. Но в регионах ответственность за распоряжение социальной помощью возлагалась на местные органы власти, профсоюзы и руководство предприятий. Ведущую роль в промышленных центрах играли градообразующие предприятия.

Следует отметить, что к началу 1940-х гг. крупные советские предприятия имели на балансе широкую сеть социальных учреждений (жилые дома и общежития, предприятия питания, детские сады, базы отдыха взрослых и школьников, дома отдыха и санатории, медицинские учреждения и т. д.). С началом войны социальные возможности предприятий сузились в силу воздействия нескольких факторов: целый ряд объектов социальной инфраструктуры был реквизирован у предприятий для обеспечения обороны страны; сократилось финансирование, в частности были упразднены директорские фонды. В то же время необходимость в социальной помощи работникам предприятий увеличилась из-за ухудшения материально-бытового положения рабочих в целом, а прибывших по эвакуации в особенности.

Для работников промышленных предприятий централизованное снабжение продовольствием, товарами широкого потребления, обеспечение жильем, медицинское обслуживание играли большую роль в годы войны, поскольку из-за увеличения продолжительности трудового дня времени на организацию своего жизнеобеспечения практически не оставалось.

Состояние социальной инфраструктуры также зависело от региональных особенностей: так, если на Урале оборонный комплекс доминировал в структуре промышленности и в довоеннный период, промышленные предприятия часто были градообразующими, то к началу 1940-х гг. они уже имели развитую сеть социальных объектов. В сложном положении оказались заводы, прибывшие в эвакуацию и размещенные на новых строительных площадках [41, л. 99]. В промышленных центрах, оказавшихся в годы войны в зоне боевых действий, например в Сталинграде, промышленная и социальная инфраструктура предприятий подверглась значительным разрушениям и ее необходимо было восстанавливать. Существенно отличалась ситуация в Казахстане, поскольку оборонная промышленность республики начала создаваться только в годы войны на базе эвакуированных предприятий. Социальную инфраструктуру пришлось выстраивать параллельно с промышленной буквально «с нуля».

Основными объектами социальной инфраструктуры практически каждого крупного оборонного предприятия были: столовые и подсобные хозяйства, ведомственное жилье (большей частью это были общежития), мастерские или цеха по производству ширпотреба, медицинские учреждения (здравпункты, больницы), детские сады. Значительная часть баз отдыха, санаториев и детских лагерей в начале Великой Отечественной войны была передана под объекты оборонного назначения (для дислокации военных частей, под госпитали и др.).

Объекты жилищного назначения. Существенной частью социальной инфраструктуры промышленных предприятий были жилищно-коммунальные объекты. В годы Великой Отечественной войны именно предприятия сосредоточили в своих руках практически все жилищно-коммунальные вопросы [42, л. 1 об].

Следует отметить, что средняя обеспеченность жилой площадью в 1940 г. по стране в расчете на одного городского жителя составляла 6,5 кв. м [19, с. 9], в промышленных регионах эта цифра была еще ниже. Постоянного и затратного ремонта требовало существующее жилье, особенно жилые строения барачного типа, возведенные в годы первых пятилеток. Ситуация с жильем в городах советского тыла ухудшилась в связи с прибытием тысяч эвакуированных, а также труд-мобилизованных, большинство из которых проживало в общежитиях. Вследствие перенаселения и недостаточного финансирования состояние заводского жилья повсеместно ста- ло неудовлетворительным. Главной задачей было предоставление работникам предприятия «крыши над головой», на обеспечение качества жилья элементарно не оставалось ресурсов [10]. Улучшение положения наблюдается после 1943 года. На крупных предприятиях были организованы мастерские и даже целые цеха по изготовлению бытового инвентаря: тумбочек, табуреток, столов, кадок, чайников, умывальников, ведер, тазов, утюгов и др.

Особенно тяжелое положение с жильем сложилось в Сталинграде, поскольку через город проходила линия фронта и несколько месяцев шли тяжелые бои, вследствие чего вся инфраструктура была разрушена. Руководство завода № 221 «Баррикады» использовало для жилья своим работникам воинские блиндажи, подвалы, частично сохранившиеся каменные здания с железобетонными перекрытиями. «С наступлением же лета 1943 года основным жилым фондом стали палатки. В них было размещено до 2000 рабочих завода и строителей...» [25, л. 18]. К концу апреля 1943 г. на Сталинградском тракторном заводе «вошли в строй 46 комнат, 4 общежития, приспособлено под жилье 49 комнат, открылись две столовые, 4 магазина, ларек, две бани, амбулатория, стационар, изолятор, аптека, детские ясли, две школы» [43, л. 66–67]. Обустройством жилья также занималась администрация и завком завода: организовали изготовление собственными силами для оборудования общежитий тумбочки, табуретки, столы, бачки для воды, чайники, кружки, вели переговоры через Наркомат танковой промышленности о выделении не менее 10 тыс. комплектов принадлежностей (одеяла, простыни, матрацы, наволочки, полотенца) [31, л. 168]. На Сталинградском танковом заводе в восстановленных домах делались надписи с именами и номером добровольческой бригады, силами которой восстанавливался дом [31, л. 171]. На заводе «Красный Октябрь» для стимулирования и поощрения скоростного строительства бараков для вновь прибывающих рабочих на заводе был объявлен конкурс среди цехов. Итоги конкурса подвели в октябре 1943 г., победивший цех получил премию в 5 000 рублей [32, л. 16]. В целом к январю 1945 г. на балансах предприя- тий г. Сталинграда содержалась определенная социальная инфраструктура. Объем ведомственного жилья завода «Красный Октябрь» составлял 21 982 кв. м. [3, л. 47 об. – 48, 62].

Объекты санитарно-медицинского назначения. На балансах предприятий содержались службы, поддерживавшие санитарногигиеническое состояние и предоставление медицинской помощи работникам. Приказ Наркомздрава СССР от 29 июня 1940 г. вменял в обязанность предприятий создание закрытой ведомственной сети здравоохранения с подчинением поликлиники, больницы, яслей, молочной кухни, центрального и цеховых здравпунктов – медсанчасти завода. Однако на большинстве предприятий это решение не было выполнено из-за начавшейся войны. После коренного перелома на фронтах Великой Отечественной, с одной стороны, истощения рабочей силы в тыловых регионах страны – с другой, возникла острая необходимость усиления медико-санитарной работы на предприятиях. Это понимало и местное руководство. В 1943 г. на Челябинском Кировском заводе работало 12 цеховых здравпунктов и 9 дезокамер, решениями облисполкома и бюро обкома ВКП(б) был разработан ряд мер по улучшению медико-санитарного обслуживания рабочих и снижению заболеваемости [21, л. 335–341].

Руководство Наркомздрава СССР, не имея прямых рычагов давления на директоров промышленных предприятий, как правило, обращалось к руководителям промышленных наркоматов с просьбой «дать указание директорам предприятий», чтобы они выполняли его приказы. Одной из мер, дающих возможность привлечь на производство женщин, имеющих детей, стало открытие ведомственных детских учреждений. В целом в СССР в 1941–1942 гг. было развернуто в городах 96 650 ясельных мест [35, л. 13]. Сложнее обстояли дела в Сталинграде, здесь после освобождения города детские учреждения создавались снова [31, л. 169].

Проблема нехватки детсадов и детяс-лей остро стояла и в Казахстане. Например, на заводе № 175 осенью 1942 г. не могли приступить к работе свыше 600 женщин, имевших грудных и малолетних детей, поскольку завод не располагал возможностью из-за отсутствия площади организовать детские ясли и детские сады [38, л. 20–21].

Обеспечение работников предприятия продуктами питания и товарами повседневного спроса. Важной частью социальной инфраструктуры предприятий в военные годы стали структуры, обеспечивающие работникам дополнительные источники снабжения продуктами питания и промышленными товарами: отделы рабочего снабжения (далее – ОРСы), подсобные хозяйства, заводские столовые. В условиях существования нормированной системы распределения стимулирующими трудовую активность работника рычагами стали усиленное дополнительное питание, второе горячее питание, диетическое питание, сухие пайки. Дополнительное снабжение осуществлялось частично за счет централизованных фондов, а также за счет поиска предприятием дополнительных источников снабжения. Так, в 1941–1942 гг. промышленным предприятиям Урала было переподчинено более 100 совхозов – 1/3 их общего числа в регионе [14, с. 24].

В условиях дефицита ресурсов администрация предприятий сосредоточила свои усилия на способах поддержки наиболее квалифицированной части работников, а также тех, кто регулярно выполнял и перевыполнял нормы выработки [23, л. 317; 20, л. 144–144 об].

В годы войны на предприятиях оборонного значения были воссозданы ОРСы, существовавшие как форма ведомственного снабжения работников приоритетных отраслей промышленности в СССР в 1932–1936 годах. 19 февраля 1942 г. СНК СССР принял решение об их повсеместном создании на объектах промышленности, транспорта, строительства [9, с. 89]. В 1942–1945 гг. в Казахской ССР было создано свыше 200 ОРСов и прод-снабов. Они обслуживали 1 245 тыс. рабочих и служащих промышленных предприятий республики [12, с. 86].

ОРСы Челябинской области к осени 1942 г. получили в свое распоряжение 413 магазинов, 346 столовых, что составляло 1/3 торговой сети и 1/2 сети общепита области [44, с. 38]. В Сталинграде ОРСы на крупных предприятиях стали организовываться сразу после окончания Сталинградской битвы и полного освобождения города [30, л. 14].

Роль ОРСов как объектов социальной инфраструктуры можно оценить двояко. С одной стороны, они способствовали улучшению обеспечения работников предприятий продуктами питания и товарами первой необходимости [34, л. 168]. С другой стороны, ОРСы часто становились инструментом перераспределения товаров в пользу руководящего состава и обслуживающего персонала, местом многочисленных хищений и растрат продуктов питания [2, с. 235–236]. Анализируя систему распределения и снабжения 1930-х гг., Е. Осокина пишет о практике «мертвых душ» и «прихлебателей» [24, с. 141]. В ЦК КП(б) Казахстана поступали многочисленные письма от рабочих завода, где говорилось: «Отдел снабжения – это гнездо, которое тормозит работу завода и где скрываются от войны» [18, л. 131–131 об.]. 1 февраля 1943 г. Президиум ВЦСПС издал постановление «Об усилении борьбы профсоюзов с расхищением и разбазариванием продовольственных и промышленных товаров». Как правило, работа общественного контроля активизировалась в периоды проверок бригад ВЦСПС [27, с. 274].

Механизм управления социальными объектами. В условиях мобилизационной экономики административные возможности центральных и местных властно-управленческих структур были широкими, а материально-технические и финансовые ресурсы, которые государство могло направить в социальную сферу – ограниченными [28, с. 321].

Реализация функций социальной ответственности существенно зависела от фигуры директора предприятия. Руководитель завода постоянно находился в условиях двойного давления: с одной стороны, требования выполнения плана практически любой ценой, с другой – необходимости сохранения рабочей силы. В этих условиях принятие решений руководителями советских предприятий в принципе основывалось не на экономическом расчете, а на интуиции [5, с. 336]. Наиболее влиятельные директора, используя связи и значение завода, «выбивали» у государства для своих рабочих дополнительные продовольственные фонды или привилегии, зарабатывая собственный авторитет в глазах рабочих и усиливая тем самым патерналистские настроения [4, с. 134].

Некоторыми возможностями обладали и руководители среднего звена, например начальники цехов. По инициативе начальника четвертого механического цеха Челябинского Кировского завода Хохлова в 1942 г. в цехе открыты парикмахерская, сапожная мастерская, реконструирована цеховая душевая, оборудована дезокамера [13, с. 267].

Директорский корпус промышленных предприятий нес персональную ответственность не только за выполнение плана по выпуску производственной продукции, но и за состояние трудовых ресурсов. Поэтому, если социальные функции предприятием не выполнялись, в силу вступали репрессивно-карательные меры воздействия. Так, в октябре 1942 г. по заданию Челябинского обкома ВКП(б) была осуществлена проверка завода № 549, в результате которой директор завода был исключен из рядов ВКП(б) и отдан под суд [7, л. 17].

На протяжении всего военного периода периодически вопросы материально-бытового положения населения стояли на повестке заседаний бюро обкомов, горкомов и райкомов партии. В принимаемых решениях часто давались указания не только различным государственным структурам, но и напрямую директорам заводов [22, л. 382].

Социальные объекты, принадлежавшие конкретным предприятиям, были предназначены для использования прежде всего их работниками. Но в реальности крупные (особенно градообразующие) предприятия предоставляли произведенные товары и имеющиеся в их распоряжении сырьевые ресурсы, а также социальные блага другим предприятиям, учреждениям и жителям всего города [33, л. 49]. Санчасть Челябинского Кировского завода обслуживала не только своих рабочих, но и жителей района [36, с. 246].

По мере улучшения положения на фронте и освобождения территории СССР от оккупантов состояние социальной инфраструктуры промышленных предприятий укреплялось. Уже с 1944 г. в связи с реэвакуационными процессами появилась возможность возвращения предприятиям-владельцам объектов социально-культурного назначения, переданных в начале войны под нужды оборонного назначения. Так, в начале 1945 г. Челябинс- кий Кировский завод получил обратно здание клуба (с начала войны там была расквартирована воинская часть), дом отдыха и пионерский лагерь Акаккуль (были заняты учреждением, подведомственным Наркомату военно-морского флота) [23, л. 382].

Выводы. Главной задачей предприятия была мобилизация работников на выполнение производственного задания. В экстремальных условиях военного времени эта задача дополнилась необходимостью обеспечения выживания рабочих, служащих и ИТР. Усилившийся дефицит материальных, финансовых и трудовых ресурсов заставлял руководство страны в целом и директорский корпус заводов в частности искать дополнительные источники снабжения и содержать на своих балансах инфраструктуру социального назначения. Возможность самостоятельно распределять дополнительно добытые ресурсы давала администрации предприятия мощный рычаг материального давления на рабочий коллектив и сдерживания негативных настроений.

При всех различиях регионального характера прослеживается общая тенденция ухудшения состояния социальной инфраструктуры на промышленных предприятиях тыла во второй половине 1941 и в 1942 году.

Изменения в социальной политике предприятий советского тыла начали происходить во второй половине 1943 года. Суть их выражалась в смене акцентов с доминирования репрессивных и административных методов на материально-бытовые. Причин было несколько: с одной стороны, завершение перестройки экономики на выпуск военной продукции, вступление в строй на новых местах дислокации эвакуированных предприятий привело к стабилизации экономики и росту производства, позволило выделить средства для социальной сферы. С другой стороны, рост пассивных протестных практик в форме дезертирства с предприятий, потеря человекодней вследствие роста заболеваемости, снижение показателей норм выработки из-за общей ос-лабленности и массовой дистрофии вынуждало руководство предприятий обратить внимание на вопросы материально-бытового обеспечения работников. Расширялись и развивались существующие объекты социальной инфраструктуры промышленных предприятий.

Экстремальные условия длительной войны продемонстрировали принципиальную важность успешного функционирования социальной инфраструктуры промышленного предприятия для обеспечения выживания своих работников, сокращения текучести рабочей силы, укрепления трудовой дисциплины, предотвращения протестных настроений. При всех недостатках: остаточном принципе финансирования, зависимости от деловых и личных качеств руководителей горкома, горисполкома и директора завода, отдельных нарушениях принципа социальной справедливости, неудовлетворительном качестве предоставляемых социальных услуг – социальная инфраструктура промышленных предприятий выполнила поставленные перед ней задачи. Но проблему социальной справедливости они не решали.

Курс на развитие социальной ответственности предприятия через создание и развитие социальной инфраструктуры доказал в долгосрочной исторической перспективе свою результативность.