Социальная мотивация семьи как компонент электорального поведения

К аждый из наших современников в конкретный момент своей жизни нацелен на достижение определенной цели, невзирая порой на собственные ресурсы и настроение, социальные приоритеты и доминанты общественного мнения. Такие цели – разнонаправленные, зачастую входящие в противоречивые и конфликтогенные плоскости других акторов социального пространства – существенно меняют представления о социальной стратификации российского общества и взаимодействии различных социальных групп, а полученное в результате коммуникативное пространство должно по-новому обеспечивать функционирование социальной и политической структуры социума.

Представляется, что сегодня специфика принятия массовых политических решений, адекватных требованиям различных социальных групп, работа по их мотивации требует внесения новых подходов в коммуникативные практики структур, обладающих идеологической властью или претендующих на нее1. Когда во главу угла ставится опосредованное (не явное) воздействие на принятие субъектами подконтрольного социума или конкретных его групп нужных электоральных решений, «прежние критерии в разделении общества на составляющие его группы становятся неопределенными. Неясность оснований, по которым структурируется социальное пространство, означает неопределенность правил и норм взаимодействия с разными категориями людей»2.

СУЛЕЙМАНОВ Мнир

В ситуации ценностной неопределенности, на фоне социальной неустроенности, «туманности» жизненных перспектив открывается широкое поле для возможных манипуляций общественным сознанием и коллективным электоральным поведением под различными декларируемыми лозунгами. Одним из компонентов такого «ведомого» электорального поведения является идея социальной идентичности, когда политическая поддержка той или иной партии или ее лидеров выражается не на основании политических воззрений, а в категориях предпочтения «свой»/«чужой». Социальную идентичность можно рассматривать как осознанное включение индивида в определенную социальную конструкцию, где его собственная сис- тема мировоззренческих координат совпадает с другими носителями либо допускает определенный люфт для корректировок и трансформаций.

Поиск «своих» в умах представителей различных электоральных групп совершенно правомерно требует ответа на вопрос: что сейчас представляет собой Россия, и в каком направлении она должна развиваться. Если происходящие вокруг изменения сопровождаются коренной модификацией социальных установок, то для многих это становится еще и серьезной культурологической травмой. «Травматогенные изменения, даже когда они прогрессивны, ожидаемы и успешны, неблагоприятно воздействуют на общество, вносят дезорганизацию, дислокацию, как бы выбрасывают общество из состояния равновесия»1. Такая ситуация становится почвой для различного рода влияний. Когда социальные трансформации существенны, а перспективы безрадостны и ведут к ухудшению условий жизни, то общественная температура повышается. Все это, писал Ф. Фукуяма, ведет к падению уровня доверия к органам власти со стороны общества и ухудшению социального капитала, который «позволяет различным группам внутри неоднородного общества объединяться друг с другом, чтобы защищать свои интересы…»2.

Фонд «Общественное мнение» провел опрос в 56 населенных пунктах 29 областей, краев и республик по выявлению стереотипов представления «свои»/«чужие» в политической сфере3. Обработка данных строилась на последовательном обобщении сходства и синонимичности этих понятий, а также на создании абстрактноаналитических категорий. Опрос показал: «семья» занимает первое место в иерархии ценностей россиянина (39%), что говорит о значимости первичных связей на фоне разрушенных макросоциальных идентич- ностей. Именно семья как микрогруппа, хотя и не решает всех социальных проблем, но в период кризисов выполняет важную функцию социального понтона.

В этом контексте рассмотрим электоральное поведение семьи как главной смысловой единицы избирательного процесса, ибо семейный портрет в политическом интерьере выборов всегда может представлять определенные сложности, выражающиеся в конфликте идеологических интересов. Мы можем предполагать, что разговоры в семье по поводу политических предпочтений часто замыкаются на естественном и понятном вопросе: «А что изменится у нас в семье после того, как тот или иной кандидат будет избран?»

Все более ускоряющийся темп нашей жизни приводит, по мнению Н. Покровского, к ситуации, когда семья – «ячейка общества» (по К. Марксу) – становится площадкой для обсуждения и принятия решений по важным жизненным перспективам. В понятиях «пакетного мышления» (термин Н. Покровского) базовые установки принимаются по внешним параметрам и декларируемым принципам, адаптируемым к личностным потребностям4.

С этих позиций рассмотрим социальный компонент политтехнологии ведущей партии России. Становится очевидным, что процесс продвижения и реализация социальных изменений параметров жизни электората должен сочетаться с жизненными трендами малых электоральных групп. Отметим также, что «социальное проектирование является уже традиционной содержательной и организационной формой предъявления сообществу, экспертам, инвесторам, СМИ замыслов по улучшению тех или иных сторон социальной жизни»5. Такая работа является и методом развития, и способом управления семьей, в т.ч. формирования и контроля политических приоритетов и предпочтений.

Для действенного политического менеджмента России необходима конкурентоспособная, высокоэффективная, инно- вационная и интеллектуальная политическая коммуникация, когда в непрерывной «сообщности» электората, политических лидеров, инвесторов, других акторов разрабатываетсяперспективноепроектное управление, направленное на улучшение социального интерьера. Параллельно осуществляется и диагностика социальных программ, ведь «эффективный проект – это уникальный процесс, состоящий из совокупности скоординированной и управляемой деятельности с начальной и конечной датами, предпринятый для достижения цели, соответствующей конкретным требованиям, включающий ограничение по срокам, стоимости и ре-сурсам»1.

Возвращаясь к анализу электорального поведения семьи как специфичной малой целевой аудитории, следует принять во внимание социологические исследования Дж. Хоманса. Он поставил перед собой задачу выявления некоей системы общих утверждений, справедливость которых была бы доказана эмпирическим путем. «Если бы мы приняли точку зрения, что взаимодействие между людьми представляет собой обмен ценностями – как материальными, так и нематериальными»2, вводя понятия «количественная мера стоимости» и «плата», то многое в социологии и политтехнологии (по аналогии с экономикой) стало бы очевидным и банальным.

Другой вопрос – как добиться того, чтобы влияние идеологемы одного индивида стало определяющим для другого? Чем более ценными являются чувства или действия в группе, тем сплоченней она становится и тем большее число ее членов соблюдает ее нормы и сдерживает ее изменения. Дж. Хоманс называет это явление «состоянием практического равновесия», в котором группы имеют внутренние механизмы сопротивления изменениям, а это и является проблемой социального управления.

Нам представляется, что подобные состояния мы выявляем и в электоральных практиках. Разрушение прежней социальной конструкции заставляет человека искать в социальном пространстве новые «точки опоры» в личностных связях, в категориях «свои» (хорошие, нужные) и «чужие» (плохие, непорядочные). Такой подход эксплицируется на политиков, идущих во власть: они становятся референтными личностями, и выбор электората происходит на основе того же идентификационного сравнения: «такой, как я». И хотя такое нравственное наполнение бывает временным, ситуационным, оно только подчеркивает значимость этих моральных критериев в обществе.

Итак, политические предпочтения и выборы в значительной степени определяются сложившимися семейными практиками, расширенно применяемыми в ситуациях оценки политических решений, лидеров или общественных акций. Именно они обусловливают специфику электорального поведения, и учет социальной мотивации семьи позволяет не только прогнозировать электоральный процесс, но в определенном смысле управлять им.