Соотношение психических структур переживания времени и осуществления деятельности

Открыв в переживании нечто, что было обозначено как «время», человек неизменно обращается к данному понятию в попытках определить его. Базовое свойство бытия, время, начинает обсуждаться как объективная реальность, то, что существует вне и безотносительно человека. Изменение представления о материи приводит к выявлению новых свойств времени: длительность, последовательность, одновременность, обратимость, время абсолютно или имеет реляционную природу, есть одно время или существуют многие времена (А. Бергсон, Дж. Уитроу, Ю.Б. Молчанов, Я.Ф. Аскин и др.).

Данную традицию понимания времени изменил И. Кант, рассматривая его как мыслительную форму, которая определяет наше восприятие и понимание мира, но не является объективной характеристикой [Кант, 1994]. Это положило начало обсуждению времени как свойства сознания – того, что появляется в сознании при взаимодействии с окружающим миром, то есть как психического явления, феномена сознания.

Переживание времени и объективное время начали рассматриваться как две различные, не совпадающие друг с другом реальности, что фактически приводило к пониманию невозможности изучения особенностей существования времени в сознании человека через анализ времени как объекта, объективной реальности. Э. Гуссерлю принадлежит выделение феноменов сознания, связанных с переживанием дления, временности, и это становится основой анализа им осознавания времени [Гуссерль, 1994]. Именно этот пласт рассмотрения времени позволяет выделить время как психологический объект, описать психологические образования, которые задают феномены временности в сознании. Несмотря на то что в феноменологической традиции психологии (Ф. Брентано, К. Штумпф, Т. Липпс) были выделены основные особенности воспринимания и переживания времени, большинство исследований ощущения и восприятия времени построено в рамках естественнонаучного познания, где время рассматривается безотносительно «сознательного измерения, одновременно воспроизводящимся с физически случившемся» [Мамардашвили, 1984, с. 25]. Проблема состоит в том, что при обсуждении времени в сознании человека описываются такие представления о времени, семантические структуры этого понятия, которые, скорее восходят к языковым стереотипам представления времени как квазиобъекта, а не соотносятся с психическими актами сознания, возникающими как переживание времени.

Понимание переживания времени человеком возможно через переживание как таковое, которое возникает при обращенности сознания на «время», при интенциональной, психической активности, направленной на переживание времени в тех формах, которые определяются этими интенциональными актами. Вре- 120

мя появляется в сознании в определенных ситуациях, когда возникает необходимость выделения того, что оформляется во «времени», и это появление связано с различными психическими переживаниями (в понимании Э. Гуссерля), в которых «время» и является человеку, поскольку оно им как-либо осознается, «схватывается», оформляется. В процессе жизнедеятельности у человека появляется своего рода орган чувства времени, «чувствилище» (М. Мамардашвили) времени. В сознании, таким образом, можно выделить формообразующее начало, которое оформляет ощущения, переживания невидимой реальности — времени. Этим началом является специфическая временная структура (наиболее подходящий термин, описывающий ее особенности, структуры, — «гештальт»), являющаяся условием познания мира, представленности явлений в сознании и задающая то, что воспринимается как целостное единство в специфическом содержании времени.

В качестве такой временной структуры (временного гештальта) мы выделяем временную трансспективу — психологический механизм, определяющий чувство времени и способы структурирования человеком времени жизни, активности. Временная трансспектива как гештальт задает и единую представленность времени в сознании и то, в каких ситуациях возникает переживание времени. Человек находится как бы внутри такой временной структуры, которая организует акты согласования различных ритмов и циклов, динамических особенностей процессов, втянутых в «пространство активности» (К. Абульханова), мгновенной фиксации события, организованного по типу данной структуры.

Данная структура оформляет переживания времени в определенных ситуациях, при обращенности сознания на то, что задает необходимость временности, дления, например, при субъективной оценке длительности интервалов разной насыщенности, разнообразия, новизны опыта и в различных возрастах [Джеймс, 1991], при восприятии музыкального произведения, как это показал К. Штумпф (Цит. по: [Саусгад, 2008]), восприятии актов человеческой речи как репрезентантов психических, интенциональных состояний [Маланчук, 2010]. Возникает необходимость выделения объектов, которые задают необходимость временной организации сознания, самоопределения относительно времени. Феномены дле-ния, сжатия, растяжения, инверсии времени появляются только при условии социальности, существовании иного, противостоящего личностному. Безотносительно этих временных объектов (Э. Гуссерль) мы уходим от сознавания времени в различные способы помысливания о времени посредством языка, культуры, науки, искусства.

В качестве одного из таких «временных объектов» мы выделяем деятельность. Целеполагание и проектирование деятельности предполагают задание некоторого контекста, который определяет каждый отдельный акт, действие в структуре целостной организации деятельности. Появляется своеобразная система действий, мотивов, ресурсов, средств, механизмов, которая, несмотря на то что постоянно изменяется, задает общую временную границу, ощущение необходимой в данный момент активности, последовательность. Деятельность есть длящийся процесс, который должен быть схвачен как единый и удерживаться как целостный при реализации последовательности действий. Для разворачивания деятельности, таким образом, необходимы особые психологические структуры. В своей эмпирической работе мы хотели проверить, насколько структуры осуществления деятельности связаны со структурами психологического времени.

С целью изучения форм организации времени и феноменов временности мы обратились к стратегической деятельности, где, как мы полагаем, объектом является сама деятельность и где необходимо решение задачи на согласование различных времен, субъективного и объективного, переживание своевременности. Обращение к данному виду деятельности связано с необходимостью субъекта деятельности преодолевать желание использовать средства, приносящие успех в прошлом, каждый раз строить иное представление о потенциально и актуально возможном и необходимом.

Для выявления соотношения временной трансспективы и психологических структур стратегической деятельности нами была организована процедура исследования, включающая «Шкалы переживания времени» [Головаха, Кроник, 2008], опросные методы (анкета, беседа) и наблюдение, позволяющие выявить переживание времени. Изучение стратегической деятельности осуществлялось с точки зрения психологических качеств субъекта деятельности, которые характеризуют успешность ее осуществления. Качественные характеристики стратегической деятельности руководителей определялись с помощью метода самоотчета, экспертного метода, графического шкалирования по типу методики Дембо– Рубинштейн.

В исследовании приняло участие 54 человека. Выборка представлена руководителями коммерческих и государственных организаций, студентами. Анализ полученных результатов показал типичные для выделенных групп респондентов образы восприятия и переживания времени, способы организации себя во времени, отношения ко времени, которые являются устойчивыми и воспроизводимыми у различных иссследуемых. Сопоставление выделенных способов оформления времени позволяет говорить о существовании структуры сознания времени.

Первый способ характеризуется ощущением времени лишь в ситуации воссоздания последовательности событий. Возникает иллюзия временности , целостности, переживания раздробленного, дискретного, скачкообразного времени. Ценность времени связана с его безграничностью, равномерностью протекания событий. Сосредоточение на конкретных задачах приводит к тому, что новая задача воспринимается как неожиданная, однако требующая выполнения, что приводит к прерыванию решения предыдущей, невозможности простроить последовательность и их связанность.

Второй способ характеризуется единым переживанием различных ощущений, вос -приятий, при этом предметная реальность конструируется как предметность для самого субъекта деятельности, что приводит к изменчивости временного кругозора в зависимости от возникающих задач. При необходимости выполнения работы к определенному сроку возникает ощущение «дела – не мои, время – не мое». Отдаленность целей во временной перспективе, переживание времени как растянутого дезорганизует, не позволяет распределить собственные ресурсы в ситуации, когда будущие результаты представляются неопределенными.

Третий способ определяется ценностью «момента ситуации» как несущего возможности самореализации, достижения определенных целей развития, своевремен -ностью, соединением в актуально-действенном настоящем различных вариантов прошлого и будущего. Время переживается как непрерывно-прерывистое, связано с выделением общего посредством рефлексии. Выход в надситуативную позицию связан с пониманием уникальности ситуации, недетерминированной прежним ходом развития событий, ее нетипичности как неповторимого сочетания различных условий, ресурсов и потенциальных вариантов развития действительности, определяющих ценностность самой ситуации . Отмечается переживание своевременности.

Выделенные особенности восприятия и переживания времени представляют различные формы организации временной структуры – временной трансспекти-вы. Данная структура была сопоставлена с особенностями осуществления стратегической деятельности как временного объекта. Было выявлено, что способы структурирования времени соотносятся в выборке с особенностями стратегической деятельности: определенным характеристикам реализации механизма временной трансспективы, ее типам соответствует определенная организация деятельности. Дисперсионный анализ показал, что выявленные различия не случайны (F=20,9, p<0,01).

Для респондентов, у которых представлен первый тип временной трансспек-тивы, характерны дезорганизация деятельности при необходимости выполнения работы к сроку, трудности в организации активности на опережение хода развития событий, активность носит преимущественно ситуативный характер. Принятие решения происходит при определении результата развития ситуации и алгоритма действий, приводящих к этому решению.

Второй тип организации временной трансспективы соотносится с такими особенностями стратегической деятельности, как опережение хода развития событий, когда их логика понятна, наряду с запаздыванием в использовании возможностей, осуществление активности лишь при наличии целостного образа развития происходящего, неумение распределять собственные ресурсы в ситуации, когда будущие результаты неопределенны. Нечувствительность к слабым сигналам, неспособность построить образ будущего в ситуации недостатка информации связаны с неуверенностью, трудностями принятия решения при самостоятельном определении границ и форм осуществления необходимой активности в ситуации, когда цели и будущие результаты не определены.

При третьем типе временной трансспективы задумывание действия, рождение замысла, уже включает в себя соразмерение со средствами, корректирование активности в плане реального действия, отношение к задаче как не зависящей от предыдущей, непохожей, нетипичной (т. к. она разворачивается в новых ограничениях, временных рамках), но при этом включенной в целостную структуру деятельности. Действия субъекта формируют саму будущую ситуацию, а осуществление решения определяется преобразованием условий деятельности и индивидуальных возможностей в плане реального действования по отношению к целям. Исследование, таким образом, позволяет говорить о возможности различения способов организации временной трансспективы, согласованности структур переживания времени и осуществления деятельности, а также механизме их взаимодействия: проектирование и осуществление деятельности возникают в соотнесении с определенным типом временной трансспективы.