Сопоставительный анализ лексико-семантических полей чувство и le sentiment в структурном и лингвокультурологическом аспектах

В современной лексикологии нередко смешиваются термины семантическое поле, лексико-семантическое поле, лексико-семантическая группа и др., что приводит к изменению объема понятий: лексико-семантическое поле называется то понятийным полем, то тематической группой, то лексико-семантической парадигмой [Шмелев, 1977. С. 190]. В качестве архилексемы для лексико-семантического поля (ЛСП) исследователи выбирают как абстрактные (например, ЛСП отношения, ЛСП страх, одобрение и т. п.), так и конкретные лексемы, которые, по мнению других лингвистов, могут являться архилексемами только для тематических групп (например, ЛСП одежда, средства передвижения и т. п.). Кроме того, наблюдаются расхождения и в определении некоторых других характеристик ЛСП: ряд ученых, например Н. В. Обвинцева, Г. Е. Слепко, Ю. А. Фролкова, включают в состав ЛСП слова разных частей речи, фразеологиче- ские единства, отдельные словосочетания и даже предложения, другие – Е. А. Носенко, Г. М. Полякова, О. А. Лавренова – составляют ЛСП на основе слов только одной части речи.

Чтобы прояснить нашу позицию относительно семантического объема названных терминов, определим иерархию понятий. Итак, семантическое поле – наиболее общий термин, он является гиперонимом по отношению к таким полям, как лексико-семантическое, функционально-семантическое, метафорическое, ассоциативное и т. д. Лексико-семантическая группа (далее – ЛСГ), в свою очередь, является лексической подсистемой внутри ЛСП. ЛСП – наиболее простая разновидность семантического поля, это «поле парадигматического типа, единицами которого являются лексемы, принадлежащие к одной части речи (в нашей работе ЛСП включает в себя только существительные – М . М . и Т . Б .) и объединенные общей категориальной семой в значении» ¹.

Бóльшая часть современных работ по описанию ЛСП посвящена их исследованию в лингвокультурологическом аспекте: ЛСП изучается как фрагмент языковой картины мира определенной нации и используется для сравнения менталитетов и выявления национальной специфики тех или иных народов. Подобная тенденция обусловлена, по нашему мнению, усиливающимся интересом к человеку не только как к конкретному индивиду с его особенным внутренним миром, но и как к члену общества, представителю определенной нации, выразителю специфики своего этноса.

Объектом исследования в данной статье являются лексемы, составляющие ЛСП чувство русского языка (далее – РЯ) и ЛСП le sentiment французского языка (далее – ФЯ). Понятие чувства является одним из базовых для человека, наименования чувств часто становятся объектом лингвистического анализа (см., например, работы Д. А. Буслаева [1972], Р. М. Гайсиной [1981], В. И. Шаховского [1987], Л. Г. Бабенко [1989] и др.). Лексема чувство – широкозначный поли-семант, при выборке единиц нашего ЛСП мы использовали его первое («способность ощущать, воспринимать явления объективной действительности») и третье («психофизическое ощущение, испытываемое человеком») значения [МАС]. Все ЛСВ лексемы чувство объединяются семантическим инвариантом – архисемой ‘способность человека что-либо ощущать’.

Цель настоящей статьи – провести сопоставительный анализ ЛСП чувство РЯ, включающего 100 ЛЕ, и ЛСП le sentiment ФЯ, охватывающего 146 ЛЕ, в лингвокультурологическом и структурном аспектах.

Насколько нам известно, ЛСП РЯ и ФЯ, в основе которых лежит понятие чувства, сопоставляются в нашем исследовании впервые. Данные поля структурированы с опорой на научную и на наивную картины мира русских и французов, а также по типу «ядро – периферия».

По номинативной плотности ЛСП le sentiment превосходит ЛСП чувство в полтора раза, что объясняется, во-первых, наличием во ФЯ, согласно данным современных толковых словарей, бóльшего количества номинаций чувств разных стилей и сфер употребления (например, у лексемы peur ‘страх’ во ФЯ существует 4 синонима разговорного стиля – trouille, frousse, pétoche, trac); во- вторых, отсутствием эксплицитно выраженной семы ‘чувство’ в толкованиях русских эквивалентов лексем, которые в словарях ФЯ определяются как чувства. Это касается таких лексем, как надежда (в МАС – ‘ожидание чего-л. желаемого, соединенное с уверенностью в возможности осуществления’, в словаре Le Grand Robert espoir – ‘чувство, которое заставляет надеяться’), уверенность, триумф, высокомерие и т. д.

Основным методом, при помощи которого мы выделяли единицы ЛСП, стал метод ступенчатой идентификации: в лексикосемантические поля РЯ и ФЯ вошли ЛЕ на первой и второй ступенях идентификации, т. е. лексемы, в словарных толкованиях которых сема ‘чувство’ представлена эксплицитно или имплицитно.

Структура ЛСП, разработанная с опорой на научную картину мира и с использованием русских и французских лингвистических словарей, является реализацией и отражением классификации чувств, основой которой стали две оппозиции: направленность / ненаправ-ленность и кратковременность / длительность чувства. Поясним первую оппозицию: чувства, обозначаемые лексемами групп, которые мы объединили на основе общей семы ‘отсутствие направленности на одушевленный объект’, направлены на самого человека, т. е. переживаются им самостоятельно, без участия другого одушевленного существа. Например, достоинство обычно связывается с человеческим Я, его эго; для того, чтобы человек испытал это чувство, другой одушевленный объект не является необходимым . Значение направленности / ненаправленности на некий внешний объект иногда эксплицитно выражается в самом толковании слова: нежность – нежное чувство, ласковость, мягкость в отношении к кому-либо , в обращении с кем-либо [МАС]. На основе подобного толкования лексема нежность определена нами в группу направленных чувств.

Каждый из элементов первой оппозиции далее членится по признаку положительности / отрицательности чувства, члены второй по оппозициям не разводятся, так как признак положительности / отрицательности не является релевантным для характеристики длительных или кратковременных чувств. Раскроем понятия направленного и ненаправленного чувства. Ненаправленные чувства, обозначаемые номинациями грусть, неловкость, сожаление, досада, радость, наслаждение и др., переживаются человеком самостоятельно, без участия другого одушевленного существа. Направленные чувства всегда обращены к какому-либо одушевленному или неодушевленному объекту, например, любовь, расположение, отвращение и др. Направленные и ненаправленные положительные чувства подразделяются на безотчетные и небезотчетные. Данная оппозиция основана на противопоставлении чувства, которое мотивируется поступками или поведением его объекта (небезотчетное чувство, например, благодарность, жалость, уважение), и чувства, которые не имеют такого стимула (примеры безотчетных чувств: страсть, склонность, нежность).

Анализ описанной выше структуры и наполнения лексико-семантических групп показал, что в процентном соотношении лексемы распределяются по ЛСГ полей примерно одинаково. Это явление можно назвать интернациональным: сколько бы в языке ни было наименований для внутренних чувств человека, распределение их по положительным и отрицательным, направленным и ненаправленным, безотчетным и нет остается приблизительно сопоставимым. При сравнении лексем ЛСГ в количественном соотношении выявляется преимущество в числе наименований ненаправленных положительных (15 ЛЕ в РЯ и 46 ЛЕ во ФЯ) и отрицательных (44 ЛЕ в РЯ и 74 во ФЯ) чувств во ФЯ по сравнению с РЯ. Показательным является пример перевода ЛЕ раскаяние на ФЯ, в котором существует четыре эквивалента этому слову: repentir – нейтральная ЛЕ со значением ‘раскаяние’, являющаяся доминантой синонимического ряда во ФЯ, componction – ‘раскаяние, испытываемое при осознании своих ошибок перед Богом’ [Le Grand Robert, 2001]; синонимы contrition и pénitence обозначают ‘раскаяние, вызванное оскорблением Бога, покаяние’ [Ibid.]. Кроме того, во ФЯ присутствует оппозиция коллективное / индивидуальное чувство радости или удовольствия, нехарактерная для РЯ и отражающаяся в толкованиях слов: jouissance – это ‘интимное, личное удовольствие’, а синонимы réjouissance , liesse и allégresse обозначают коллективную радость [Ibid.].

С опорой на наивную картину мира и с использованием данных русских и французских толковых словарей мы выделили по 10 лексико-семантических групп наименований чувств в РЯ и ФЯ. Внутри каждой группы лексемы объединяются вокруг одного базового понятия, например, радость, страх, злость, любовь; amour ‘любовь’, joie ‘радость’, peur ‘страх’ и др. Мы проанализировали наполнение промежуточных зон между ЛСГ, в которые вошли ЛЕ с более абстрактным значением, нежели в самих ЛСГ, – лексемы, которые содержат в толкованиях семы, позволяющие отнести наименования чувств к двум и более ЛСГ. Например, в толковании ЛЕ обожание – ‘возвышенная, горячая любовь к кому-л., доходящая до преклонения’ (преклонение – ‘глубокое почтение, уважение’) [МАС] – представлены семы ‘любовь’ и ‘уважение’, вследствие чего эта ЛЕ определена в две одноименные ЛСГ. В результате анализа мы пришли к выводу, что в ЛСП le sentiment присутствует бóльшее количество абстрактных ЛЕ (44 ЛЕ, 31 % от общего количества) по сравнению с ЛСП чувство (13 ЛЕ, 15 %).

Вторым этапом нашей работы стал анализ структуры ЛСП по типу «ядро – периферия», который показал, что основные различия в наполнении ЛСП чувство и ЛСП le sentiment лежат в области крайней периферии, куда вошли лексемы ограниченного профессионального употребления, а также устаревшие ЛЕ. Крайняя периферия ЛСП le sentiment характеризуется бóльшим разнообразием: в то время как в ЛСП чувство входят в основном только устаревшие и книжные лексемы, во французское ЛСП включены слова, употребляемые в фигуральном и узком значениях, специфические религиозные, психоаналитические, философские, дидактические термины и др.

В ЛСП le sentiment присутствует отдельный пласт религиозной, а также дидактической лексики, эквивалента которому нет в ЛСП чувство (лексемы componction, contrition, affliction, detestation, charité), что объясняется огромным влиянием католической церкви на все сферы жизни во Франции на протяжении многих веков и особенно в эпоху Средневековья. Кроме того, экстралингвис-тическими причинами обусловлено и то, что ЛСП le sentiment характеризуется бóльшим объемом философской и психоаналитической терминологии (beatitude ‘блаженство’; gratification ‘удовольствие’, frustration ‘разочарование’, culpabilité ‘чувство вины’). Такое разнообразие лексики ограниченного употребления стало одной из причин количественного преимущества ЛСП le sentiment над ЛСП чувство. Наличие лексем из названных сфер обусловлено национальнокультурными особенностями Франции.

Таким образом, мы проанализировали наполнение и структуру ЛСП чувство и ЛСП le sentiment и пришли к следующим выводам. Во-первых, по номинативной плотности французское ЛСП больше русского ЛСП в полтора раза, что объясняется наличием во ФЯ наименований чувств, относящихся к различным стилям и сферам употребления, а также различиями в словарных толкованиях русских и французских лексем. Во-вторых, после анализа ЛСГ, выделенных на двух основаниях – с опорой на научную и наивную картины мира русских и французов, мы заключили, что ФЯ отличается бóльшим разнообразием наименований ненаправленных чувств, а также, что лексика ФЯ характеризуется бóльшей степенью абстрактности при сравнении с лексикой РЯ той же тематики.