Современная российская молодежь: проблемы и суждения

В образе молодежи может быть зафиксировано одновременное видение предмета с нескольких точек зрения. Можно понятие «молодое поколение» классифицировать как по вертикали (имея в виду ее социальную мобильность), так и по горизонтали, т.е. стратифицировать его по возрастным, гендерным, профессиональным, территориальным и другим признакам. Молодежь разнолика. Есть молодежь сельская и городская, студенческая, творческая, воинская и т.д. Каждая из этих категорий требует при ее изучении более конкретного, дифференцированного подхода.

В больших городах сформировалась эдакая интергруппа со своей субкультурой. Это подростки, которые слушают одну и ту же музыку, смотрят те же видео- и телепередачи, едят ту же пищу (чипсы, пицца, кока-кола), имеют тех же поп-идолов шоу-бизнеса, во всем подражают своим кумирам, которые говорят на молодежном слэнге. Словом, все как у их сверстников из Нью-Йорка, Лондона, Берлина и других городов и столиц Запада. Между прочим, среди деловой молодежи появились так называемые метро-сексуалы (термин вошел в лексикон в 2002 г.), которых отличает изысканный вкус в одежде, в поведении, в выборе парфюмерии. Они пришли на смену американским яппи (англ. Yuppie, Young Urban Professional – молодой городской профессионал), которые, в свою очередь, наследовали хиппизм как противоположное начало.

КОРОЛЕВ Анатолий Акимович, д.и.н., заслуженный деятель науки РФ, профессор, заведующий кафедрой истории Московского гуманитарного университета.

Примечателен факт: изменилась роль образования (среднего и высшего) в социальном лифтинге, вертикальной мобильности, т.е. в получении нового социального статуса, связанного с получением профессии и с восхождением по карьерной лестнице. Имущественная дифференциация закрепляет неравенство социальное в зависимости от получения качественного (некачественного), массового (элитного), отечественного (зарубежного) образования. Нарастает противопоставление образования провинциального и столичного. Что касается общего (школьного) образования, то оно зависит от того, является ли государственным или частным, находится в престижном (центральном) или периферийном регионе. Дети богатых, начиная с детского сада и школы, начинают отгораживаться высоким забором, охраной от своих сверстников. Затем следует учеба в высших учебных заведениях Запада – и отчуждение от «большой» и «малой» родины налицо, формируется (хотели или не хотели того) целый слой космополитов, для которых возвращение в Россию напоминает знакомство с чужой страной.

Конечно, можно нанять имиджмейкера и отлакировать образ любого индивида, можно воспользоваться услугами спин-доктора и пропиарить идеальный портрет, созданный политологами, социологами и психологами. Но вот обрисовать социальную физиономию молодежи, столь разной и разнонаправленной по своим интересам, наклонностям и умонастроениям, – дело неподъемное. Правда, попытки сделать это имели место.

Вот и Владимир Коровкин, гендиректор рекламного агентства FCBi Moscow написал спорную, но очень интересную статью «Молодежь с цепи сорвалась». «С этим поколением, – подчеркивает он, – в массе своей недолюбленных, недоученных, недовоспитанных и с детства приученных к агрессии подростков – мы и начинаем сталкиваться. Его влияние объективно подходит к пику…»1.

Констатируется как факт, что современная молодежь аполитична. Я помню, когда в начале 80-х беседовал с молодежными лидерами Европы, то они говорили, что 5% молодых людей участвует в политике. Мы с гордостью отмечали, у нас – 50–60%. Прошло время, отшумела вторая русская революция начала 90-х годов. В настоящее время обозначилась другая крайность: только 2–3% молодых россиян – участники общественно-политических акций2. Не может, мягко говоря, не удивлять ситуация, когда «энтузиазм» волонтеров проплачивается, молодежные лидеры получают, помимо денег, за «служение» мобильные телефоны и прочие льготы за счет заинтересованных организаций (партий, движений, государственных органов). Ангажированные молодежные организации, например «Наши», как видно из показов TV, облаченные в новенькие комбинезоны, с ведрами и метлами облагораживают территории, в то время как их сверстники выходят на немногочисленные демонстрации (нередко тоже проплаченные). Только эти действия, казалось бы благородные и полезные, выглядят нарочито и искусственно. Устраиваются показные аутодафе с сожжением книг матерщинника-писателя В. Сорокина.

Перестройка началась с введения в наш лексикон понятия «четвертая власть». Под ним подразумевали печать, радио, телевидение, впоследствии Интернет как мощное комплексное средство воздействия на сознание и подсознание людей. Известный ученый Арнольд Тойнби, который досконально изучил подъемы и падения мировых цивилизаций, пришел к выводу, что в человеческой истории было два главных переходных периода: «Первый, когда мы стали переходить от инстинкта к самосознанию, начался сто тысяч лет назад. Второй, не менее важный, происходит сейчас, когда наше выживание требует перехода к новому сознанию».

Как показывает жизнь, выявилась среди молодых горожан так называемая компьютерная зависимость (наряду с алкогольной (пивной) и наркозависимостью определенных слоев населения).

Для молодежи Интернет становится стандартом потребления, жизненного комфорта, как собственный автомобиль или путешествие за границу. Вместе с тем нельзя не отметить, что «паутина» становится свалкой, бесконтрольным местом, где помещаются материалы фашистского, расистского характера. Там пользователь может найти все: и полезное, и запретное (как изготовить бомбу, как совершить террористический акт). Интернет создает свой особый «виртуальный» мир, параллельный мир, в котором молодой человек купается, грезит, – короче, живет по своим законам. Возможность анонимного участия в сетевом общении нередко формирует у молодых людей представление о вседозволенности и ненаказуемости любых проявлений в сетевой среде. По мнению психологов, анонимность и отсутствие запретов освобождают скрытые комплексы (в первую очередь связанные с тягой к насилию и сексуальностью). В итоге меняется стиль поведения личности, который определяется как девиантный. В сети легко обнаружить сайты, где положительно оценивается такое явление, как сатанизм, наркотизм, педофилия и другие виды сексуальных извращений. Молодые люди с неустоявшейся психикой при посещении подобных сайтов нередко виртуальные идеи переносят в повседневную жизнь3.

Казалось бы, продукция в стиле реалити-шоу, в духе порно рассчитана на удовлетворение запросов отдельных категорий населения. Но острие-то направлено на молодежь, на продуктивную часть общества.

Это удар по будущему России. Это составная часть демографической, информационно-психологической войны, которая ведется против нашей страны. Что касается Запада, то ослабление России как конкурента обусловлено его геополитическими целями. Что же касается тех, кто живет в России и на пороке делает деньги, то у них, видимо, исчез инстинкт самосохранения. Как бы ни оправдывались различные акции СМИ, но они в конечном счете направлены на сокращение населения в России.

Средства массовой информации, особенно телевидение и кинематограф, насаждают философию делячества, «живи здесь и сейчас», ведут агрессивное наступление на нравственные и семейные ценности под девизом «все на продажу». В течение часа по TV (по любому каналу) следует 7–8 убийств. В вечерние часы порция насилия еще более возрастает.

По мнению А. Маленкова, главного редактора гламурного журнала MAXIM, гламур – это мифология консюмеризма, который является идеологией и философией потребления, современная языческая религия, где вместо богов – бренд. Некоторые глянцевые журналы действительно являются священными книгами этой религии1.

Стремление к «красивой жизни» («красиво жить не запретишь!»), культивирование «звездной болезни», жить не по средствам – лейтмотив глянцевых, гламурных (англ. glamour – очаровательное, роскошное) изданий. Девушкам рекомендуется обзавестись имиджем стервы, эдакой светской львицы, «блондинки в шоколаде».

Резюмируя сказанное, следует подчеркнуть, что молодежь бывает разная, по большому счету она «другая». С другим миропониманием, другими вкусами, с другой модой. Если бы не было определенной преемственности, не было бы прогресса общества. Как когда-то классик сказал, что каждое новое поколение стоит на плечах предшествующего. Конечно, современная молодежь проходит социализацию в условиях быстрых перемен, «страстей и скоростей», в условиях транзита, взаимодействия различных культур. И не все, что хорошо на Западе, хорошо у нас. Зачастую – наоборот. Соблазнов вкупе с пороками – выше головы. И если мы кого-то убережем от них, то это нам, старшим поколениям, хочется верить, зачтется.