Современные американо-германские отношения: кризис стратегического сотрудничества

На сегодняшний момент США и Германию связывают не только союзнические отношения по блоку НАТО, но и многочисленные двусторонние договоренности. С момента создания ФРГ становится главным проводником американской политики в континентальной Европе. Отчасти это можно объяснить полузависимым положением «канцлерской демократии», но основным выражением этой политики, на наш взгляд, являлся принцип евро-атлантизма. Провозглашенный еще в эпоху Аденауэра, данный принцип становится основополагающим направлением внешней стратегии ФРГ. Сейчас, по мнению ряда исследователей, политика евро-атлантизма переживает серьезный концептуальный кризис. Традиционный атлантизм вступает в противоречие с интеграционными вызовами европейской безопасности, с изменением роли ЕС в постбиполярном мире, со стремлением европейских стран усилить свою самостоятельность в принятии внешнеполитических решений и тем самым упрочить свои позиции как актора мировой политики.

С приходом к власти в США администрации президента Д. Трампа концептуальный кризис евро-атлантизма только усилился: протекционистская экономическая политика США привела к «торговым войнам» с европейскими партнерами, и прежде всего с ФРГ; стремление Вашингтона расширить поставки американского СПГ в Европу усилило внутренний раскол ЕС, обусловило рост напряженности в отношениях между США и РФ в связи с антироссийскими санкциями, заложниками которых становятся крупные европейские компании, и т.д.

Совсем недавно глава немецкого МИДа Х. Маас выступил с предложением о создании Европейского союза по безопасности и обороне, тем самым поддержав инициативу французского президента Э. Макрона по обеспечению безопасности ЕС собственными силами. Однако в реальности это вряд ли осуществимо: препятствием в реализации военной составляющей европейской безопасности является членство Германии в НАТО (серьезно о выходе ФРГ из Североатлантического альянса немецкое правительство никогда не заявляло). Вторым препятствием становится ряд существенных разногласий между ключевыми партнерами данной инициативы – Германией и Францией, что вносит трудности в создание конкретного выражения единой военной стратегии ЕС. И в-третьих, это усиление проамериканских настроений в странах ЦВЕ: если Германия отказывается увеличить военные расходы в Альянсе, то такие страны, как Польша, настаивают на увеличении контингента НАТО на своей территории, видя в самостоятельности немецкой внешнеполитической стратегии угрозу немецкого гегемонизма в Европе.

Линией раскола в американо-германских отношениях в Европе стало размежевание сил в Вышеградской группе. На фоне общеевропейских антироссий-ских санкций Чехия, Венгрия, Словакия занимают более сдержанную и осторожную позицию в отношении России, что сближает их интересы с интересами Германии. Напротив, Польша и страны Прибалтики требуют более жесткого антироссийского курса ЕС, поддерживая почти все внешнеполитические инициативы США.

Выход США, а затем и РФ из договора ДРСМД поставил европейские страны перед угрозой не только новой гонки вооружений, но и того, что при возможной эскалации конфликта между США и Россией главной буферной зоной станет ЦВЕ.

Отношения союзнического сотрудничества, или стратегического партнерства предполагают реализацию взаимодействия для получения оптимального результата для обеих сторон, что зафиксировано в ст. 2 и 5 устава НАТО [Троицкий 2004: 45]. Проблема отношений США со своими европейскими союзниками состоит в том, насколько стратегия долгосрочного обоюдовыгодного сотрудничества совместима с европейской стратегией автономизации и каковы рамки современной атлантической солидарности.

Даже в условиях формирования нового мирового порядка степень зависимости Европы от США еще достаточно велика, но необходимо учитывать и изменение роли объединенной Германии в постбиполярном мире. Современная Германия пытается изменить вектор стратегического партнерства с США с проамериканского патернализма на режим наибольшего благоприятствования. Американо-германские отношения связывает единый фундамент целей и задач внешнеполитической стратегии, что наглядно доказывает единство позиций США и ФРГ в украинском кризисе. В условиях вызовов глобализации институциональный механизм стратегического сотрудничества между США и Европой только укрепился, однако европейские страны настаивают на большей взаимодополняемости стратегического партнерства1. Сегодня Германия является не только сильной экономической державой, лидером ЕС, но и играет важную роль в делах глобализации мирового рынка и мировой политики [Воробьева 2000: 267].

Экспортоориентированная экономика ФРГ составляет серьезную конкуренцию американской экономике, особенно в автомобильной индустрии. Пересечение интересов Германии и США наблюдается и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, традиционно считавшемся американскими политиками исключительной зоной своих интересов. Возвышение Китая на мировом рынке не ослабило конкуренцию между ЕС и США. ФРГ, являясь экономическим лидером Европейского союза, идентифицирует себя как выразителя общих европейских интересов, а значит вынуждена занимать четкую и жесткую позицию в защите европейской экономической безопасности [US-German… 2003: 112].

Еще одним примером ухудшения современных германо-американских отношений являются действия США в ситуации со строительством газопровода «Северный поток-2». Действия посла США в Германии Ричарда Гренелла вызывают у ряда видных политиков ФРГ негодование и раздражение: в частности, вице-председатель СДПГ В. Кубикки обвинил Гренелла во вмешательстве во внутренние дела Германии: «Если американский дипломат ведет себя как верховный комиссар оккупационных властей, ему придется узнать, что наша толерантность имеет границы»1.

Правительство А. Меркель неоднократно заявляло, что строительство новой ветки газопровода «Северный поток» – это только экономический проект, который не является итогом политического сближения позиций ФРГ и РФ. В ходе дальнейших переговоров с США Германия согласилась на строительство в стране терминала для приема американского сжиженного природного газа, а также подтвердила сохранение транзита поставок газа через Украину. Однако цель стратегии администрации Д. Трампа – максимальное вытеснение России с европейского энергетического рынка, в связи с чем США продолжают давление на своих союзников, угрожая ввести ограничения на европейские компании, которые участвуют в проекте реализации «Северного потока-2» в рамках закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций».

В самой Германии возможность введения американских санкций оценивают по-разному. Одни считают, что «с точки зрения внешней политики “Северный поток-2” – катастрофа для Германии»2, другие отмечают, что в обеспечении собственной энергетической безопасности правительство ФРГ не остановят ни мнение Европарламента, ни санкции США, ни желание ряда стран Северно-Восточной Европы помешать реализации строительства газопровода, что «угрозы Вашингтона в адрес Германии – признак слабости. Слабость Вашингтона сводится к тому, что США не могут рисковать открытой конфронтацией с Германией, потому что любая такая конфронтация ускорит сближение Берлина с Москвой»3.

На сегодняшний момент Германия придерживается общей стратегии европейской безопасности, диверсификации энергетического рынка ЕС, которая базируется на политике децентрализации, декарбонизации и диджитализации. По оценке генерального секретаря Мирового энергетического совета Кристофа Фрая, строительство газопровода «Северный поток-2» является одним из выгодных вариантов в обеспечении европейской энергетической безопасности: «Необходимо сбалансировать две вещи. Первый вопрос, который можно задать – хорошо ли для Европы получить самый дешевый из возможных газ. И “Северный поток-2” обещает предоставлять такой газ для Европы. В контексте того, что Европа хочетувидетьразнообразие впоставках идешевый газ, “Северныйпоток-2” является одним из элементов, который может дать такой дешевый газ, который может быть использован для замены угля, для многих вещей в Европе»4.

В этой связи интересными становятся истинные причины выступлений правительства Польши против строительства газопровода. Известно, что Польша является главным американским союзником в ЦВЕ. Недавно польское правительство заключило соглашение о покупке американских противоракетных комплексов «Патриот», а также выступило с предложением строительства на территории Польши военной базы НАТО «Форт Трампа». Выступая против «Северного потока-2», Польша проводит не столько антироссийскую, сколько антинемецкую политику. В частности, Польша подписала соглашение о создании балтийского газопровода, который должен осуществлять поставки газа из Норвегии через Данию в Польшу, и стремится сохранить себя как страну – транзитера российского газа через Украину. Тем самым главная цель правительства А. Дуда – сделать Польшу энергетическим хабом в ЦВЕ и Юго-Восточной Европе. Партия «Право и справедливость» Я. Качиньского – это партия националистов и евроскептиков, действия которой идут вразрез с политикой мультикультурализма А. Меркель. Укрепляя союз с США, Польша стремится как ослабить позиции немецкого капитала на польском внутреннем рынке, так и, в противовес Германии, не только позиционировать себя как самостоятельного лидера Восточной Европы, но и стать главным американским партнером в рамках всего ЕС.

Польско-германские разногласия убедительно доказывают невозможность проведения единой сплоченной европейской политики евро-атлантизма. Наметившаяся трансформация модели внешнеполитического курса ЕС лавирует между укреплением отношений с США в новой интеграционной динамике и желанием европейцев стать самостоятельным актором мировой политики. Данная трансформация, на наш взгляд, сужает возможности американо-германского диалога в области стратегического сотрудничества, ослабляя позиции как США, так и ФРГ. Современная американская дипломатия не оставляет Германии шансов для реализации взаимовыгодного компромиссного решения проблем стратегического партнерства.