Современный подход к мировой экономике

Воздействие изменения климата ощущается во всем мире. В конце столетия наибольшие последствия прогнозируются для Мексики, Центральной Америки и Ка-рибского бассейна, Южной Африки, где разброс составит 3-32%, 2-32% и 3-31%, соответственно. Среднегодовые потери глобального ВВП могут составить 0,2% в 2030-е годы и 0,6% к концу века. Соответствующие потери благосостояния оцениваются в 0,3% и 1% [1]. Природные бедствия наносят ущерб национальным и местным бюджетам - только от повышения глобальной температуры на 1°C. Как будут выглядеть 2°C и сколько это будет стоить нетрудно предположить.

Несмотря на плохие перспективы для планеты и мировой экономики, предпринимаются недостаточные меры для преодоления климатического кризиса. Возможно, самым большим препятствием на пути масштабных мер политики являются сопутствующие риски перехода, которые приведут к серьезным сбоям в текущих бизнес-моделях.

Гипотетически, введение жестких ограничений на потребление энергии или выбросы парниковых газов даже через 5-10 лет в будущем приведет к массовому пересмотру цен на акции торговых бирж в настоящее время, поскольку традиционные методы оценки, такие как модель дисконтированного денежного потока (DCF), в значительной степени основаны на краткосрочных ценах. Например, если политика защиты окружающей среды приведет к снижению дивидендов акционеров на 5%, традиционные компании, работающие на ископаемом топливе, могут снизить их оценку до 40%, в результате чего мировые фондовые рынки упадут на 11% [2]. Поскольку многие финансовые учреждения инвестируют в отрасли, сильно загрязняющие окружающую среду, это приведет к стиранию значительной части их балансов, что поставит под угрозу стабильность всей финансовой системы.

Чтобы решить проблему изменения климата в качестве ключевой цели политики, центральные банки могут начать с ежегодного выделения средств в так называемый, «бюджет Земли», чтобы ограничить разрушительные последствия. Это может происходить путем введения обязательного раскрытия информации о выбросах парниковых газов и других загрязнениях от всех компаний, размер которых превышает установленный, включая косвенные активы в финансовом секторе.

В настоящее время некоторую информацию о загрязнении климата можно получить от исследовательских компаний частного сектора, таких как S&P, Moody's и Fitch, которые начали учитывать риски, связанные с климатом, в своих рейтингах.

Центральные банки могут агрегировать эти данные для оценки всех листинговых компаний, налагая штрафы (например, кредитование сверх стандартной процентной ставки) на финансовые учреждения, участвующие в сделках, превышающих заранее установленный порог загрязнения, наряду с регулярными пресс-релизами компаний, которые превышают их эколо- гический след, чтобы привлечь внимание общественности и оказать внешнее давление.

С середины 20-го века мир начал измерять успех экономики с точки зрения валового национального продукта, или ВВП. Чем быстрее рос ВВП, тем лучше работала экономика [3]. Со времен промышленной революции ископаемое топливо поставило нас на путь расширения производства, что также привело к увеличению количества отходов и загрязнению окружающей сре ды. Исторически выбросы парниковых газов росли вместе с ВВП. Климатический кризис становится все труднее игнорировать, поэтому все больше людей задаются вопросом, возможен ли бесконечный экономический рост на планете с ограничен ными ресурсами?

Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК) в своем шестом оценочном докладе предложила сценарии смягчения последствий с шансом остаться ниже порога в 2°C, одновременно прилагая усилия по ограничению роста температуры до 1,5°C. Эти сценарии предполагают темпы роста ВВП на 2-3%, что означает удвоение мировой экономики примерно к 2050 году [4].

Эти сценарии основаны не только на переходе на возобновляемые источники энергии, но и на крупномасштабном из влечении огромных объемов углерода из атмосферы с использованием пока еще не достаточно развитых технологий.

Здесь необходимо сказать, что некоторые отрасли уже сегодня располагают технологиями, которые могут снизить уровень парниковых выбросов практически до нуля. В электроэнергетике - использование возобновляемых источников энергии и атомных электростанций. На транспорте – переход с двигателей внутреннего сгорания и углеводородного топлива на использование электродвигателей, батарей и водородных источников. Энергосбережение зданий и отказ от обогрева газом могут обеспечить заметное снижение выбросов в секторе жилой и промышленной недвижимости. Однако большинство известных технологий пока не достигли стадии коммерческого использования, поскольку не найдены решения, приемлемые с технической и особенно экономической точки зрения.

Пока что единственной доступный сценарий, который существенно повлияет на выбросы парниковых газов - это тот, при котором мировая экономика должна сжаться, стабилизироваться и сократиться. Безусловно, будет трудно отказаться от идеи, что экономики должны продолжать расти, потому что, когда экономическая активность снижается - экономика впадает в рецессию - люди теряют работу.

Может ли управляемое сокращение экономической активности привести к другим результатам? Федерико Демариа, экономист Автономного университета Барселоны, автор нескольких книг о замедлении экономического роста, считает, что неоклассическая экономика, которая доминировала в экономическом дискурсе в последние десятилетия, никогда не рассматривала вопрос о том, как можно управлять экономикой без роста - она рассматривала только вопросы роста. Другой подход, направленный на сдерживание роста, исходит из области экологической экономики [5].

Экологические экономисты настаивают, что на самом деле нет разделения между экономикой и экологией. Федерико Демария входит в число тех, кто разрабатывает новые экономические модели, которые включают такие факторы, как выбросы и использование ресурсов. Кроме того, эти модели работают в таких областях, как социальное равенство, долг, дефицит и денежно-кредитные системы, которые имеют социальные последствия и играют роли в циклах подъема и спада экономики.

Тем не менее, экономика некоторых стран, таких как Германия, выросла, а выбросы стабилизировались или даже снизились. Представляет ли этот случай «зеленый рост» или просто смягчение связи между ростом, выбросами и использованием ресурсов. Как показывают сценарии МГЭИК, аргумент в пользу «зеленого роста» основывается на предположении, что технологии «спасут мир». Увеличивая переработку, заменяя энергию ископаемого топлива на возобновляемую и повышая эффективность (уменьшая потребление), сторонники зеленого роста надеются продолжать расширяться, не истощая планету и поддерживая стабильный климат.

Однако технический прогресс не всегда приводит к желаемому результату. Когда в 19 веке были представлены новые двигатели, которым для выработки того же количества энергии требовалось меньше угля, потребление угля не снизилось. Вместо этого повышение эффективности увеличило прибыль, удешевило продукцию и повысило спрос, а это означало, что использование угля фактически увеличилось.

Эта тенденция, называемая парадоксом Джевонса, сохраняется, а это означает, что повышение эффективности, как правило, сопровождается эффектом отдачи, который сводит на нет любую фактическую экономию энергии. Подобные эффекты можно увидеть в использовании ресурсов, том числе и трудовых, поскольку автоматизация сделала больше для увеличения потребления и производства, чем высвобождение свободного времени для рабочих. К сожалению, в системе, ориентированной на бесконечное расширение, возможности ущемления рабочего класса, используются как новые способы роста.

Таким образом, время покажет, оправдан ли «зеленый рост» или экономикам мира все-таки придется сократиться.