Сравнительный анализ политического ислама и политического католицизма

Религиозная и политическая сферы общественных отношений так или иначе имеют отношение к человеку и обществу в целом, а значит, они неизбежно пересекаются и взаимодействуют друг с другом. Это прослеживается на примере таких мировых религий, как христианство и ислам. В данной статье проводится анализ исторических, институциональных и теологических сходств и различий между политическим исламом и политическим католицизмом.

Политический ислам (исламизм) – это религиозно-политическая идеология, направленная на создание исламского государства, функционирующего на основе норм шариата. В то же время он выступает как направление в арабской общественной мысли, отстаивающее идею сохранения своих исторических традиций, религии и культуры в условиях вызовов современного мира [1, c. 231]. Политический католицизм представляет собой политическую и культурную концепцию, которая продвигает идеи и социальное учение Католической Церкви в общественной жизни с использованием государственной власти [2, с. 6–7].

Прежде всего хотелось бы отметить, что, несмотря на различия в богословских доктринах, историческом опыте и временных интервалах, политический ислам и политический католицизм имеют определенное сходство в их противоречиях демократическим ценностям.

С теологической точки зрения в исламе было гораздо сложнее, если вообще возможно, оправдать политический порядок, легитимность которого строилась на конституционном договоре с народом, а не на суверенитете божественной власти [3, с. 20–27]. Возможно, одной из наиболее известных отсылок в поддержку данного утверждения выступает сура 39:6 Толпы (Аль-Зумара), в которой говорится:

Он творит вас в животах ваших матерей, создание за созданием, в триместрах темноты.

Таков БОГ, ваш Господь.

Ему принадлежит вся верховная власть.

Нет другого бога, кроме Него [4, c. 39:6].

Более того, так исторически сложилось, что многие эссенциалисты рассматривают Пророка Мухаммеда и его четырех преемников как успешных завоевателей и военачальников. Следовательно, в период основания ислама было оправданно недемократическое слияние религиозной и политической власти. Такие исламские идеологи, как Абуль-Ала Маудуди и Сайид Кутб, приводили именно этот аргумент, когда призывали к верховной власти Бога и, на примере раннего исламского государства, доказывали необходимость возрождения исламского государства в современности. Они утверждали, что поскольку законна лишь власть Бога, то все праведные политические программы должны объединять религиозные и государственные институты c законами шариата [5, с. 21–26]. Кутб в своих рассуждениях пришел к тому, что все общества, в особенности мусульманские, подвергшиеся атакам на суверенитет Бога со стороны злоумышленников с их искусственными законами, жили в коррупционном невежестве и, таким образом, стали законными объектами джихада, или священной войны [6, c. 15–28]. Именно по этой причине, как утверждает Оливье Руа, политический ислам по определению недемократичен, хотя и не обязательно склонен к насилию [7, с. 60–65].

Сравнительной категорией, особенно для Хантингтона и Льюиса, всегда выступал христианский Запад. Они утверждают, что Иисус Христос не призывал к участию в политике, говоря «отдайте кесарю кесарево, а Богу Богово» [8, ст. 15–21]. Хантингтон, Льюис и другие исследователи сделали основной акцент на роли протестантской Реформации в истории Запада и на том, каким образом была сломлена политическая власть католических религиозных элит, что привело к возникновению современных западных наций-государств и наделило протестантские общества некоторыми чертами современной демократии [9, с. 21–30].

До того, как христианство стало открыто отождествляется с политическим режимом римского императора Константина I Великого, христиане гордились своим неприятием политики мировых держав. Христиане приветствовали такую обособленность как показатель их принадлежности к Небесному Царству. Еще в 756 г. была образована Папская область – владение Пап, которая просуществовала до 1870 г. В данном свете монашеская традиция и даже институционализированная клерикальная иерархия католицизма может быть истолкована как попытка сформировать отдельную церковную структуру, независимую от политической власти, а первичная верность Церкви исходит из того, что Августин называл божественным «градом Божьим», в отличие от политического «града Земного» [10, гл. 28]. Следовательно, в этом отношении Реформация XVI – начала XVII в. может выступать как длительная коррекция в сторону институционализации отношений между религией и политикой.

Следующее, что хотелось бы отметить, это склонность политического ислама и политического католицизма к иерархичности и централизации власти. Но при этом в католицизме это выражено гораздо сильнее и имеет более прочную институциональную основу. Католическая церковь представляет собой единую организацию во главе с Папой Римским. История католической церкви насчитывает 266 пап и несколько десятков «антипап». Папа избирается на конклаве, специальном закрытом собрании, получив не менее двух третей голосов кардиналов – высших должностных лиц католической церкви [11, c. 392–455]. Право выбора на эту должность имеют только католики-мужчины, хотя существует версия, согласно которой Святой престол однажды занимала женщина – папесса Иоанна. Вместе с Папой действует собрание кардиналов – Коллегия кардиналов. Она выполняет совещательную функцию, замещает понтифика в период «sede vacante», а также избирает нового Папу на конклаве.

Существует целая система органов власти, с помощью которой Папа Римский осуществляет управление церковью – Святой Престол, который состоит из Римской Курии, включающей в себя Государственный Секретариат, 9 конгрегаций, 3 секретариата, папские комиссии, советы и суды. Подразделения Римской Курии выполняют функции министерств и руководят разными областями жизни Римской католической церкви.

После подписания в 1929 г. «Латеранских соглашений» между Папой Пием XI и правительством Италии во главе с Б. Муссолини было образовано государство Ватикан [12, с. 387– 400]. Папа Римский обладает высшей законодательной, судебной и исполнительной властью в Ватикане. Жесткая централизация власти в католицизме всегда помогала понтифику отстаивать свои интересы перед лицом новых политическим реалий на протяжении долгого времени [13, c. 392–455]. Исходя из институционализации и иерархичности власти в католицизме, было ясно, что, как только какое-либо государство достигнет компромисса с папой, то, скорее всего, его епископы и все верующие сплотятся вокруг этого решения и поддержат понтифика.

Что касается ислама, то к концу жизни Мухаммеда была образована исламская теократическая держава, которая охватывала почти весь Аравийский полуостров. Форма религиознополитического правления была предопределена тем, что вся светская и религиозная власть находилась в руках Мухаммеда. Это оправдывалось его личным статусом пророка. Положение не изменилось и после его смерти, когда его преемники стали «халифами», то есть наместниками пророка [14, с. 14–17]. Таким образом, политическое единство воплощается мусульманской уммой посредством уполномочивания халифа, который обеспечивает исполнение законов шариата и переносит шариатские тексты в сферу практического применения.

Но тут важно отметить, что в разные времена взгляды на содержание термина «халиф» были разными. Например, для Омейядов и Аббасидов халиф — это наследственный титул правителя, соединяющего в себе неограниченную высшую духовную и светскую власть. В свою очередь, в Мамлюкском султанате халифы являлись исключительно духовными лидерами, оставляя светское правление султанам. Более того, среди суннитов и шиитов существуют различия в требованиях, предъявляемых к халифам. Так, шииты полагают, что халифом может быть только потомок Али (двоюродного брата Мухаммеда) и его дочери Фатимы, таким образом исключая Омейядов из списка халифов. В свою очередь, сунниты утверждают, что халифом может стать любой мусульманин независимо от расового, национального, социального и иного положения [15, с. 3–15, 29–32]. Он также должен быть компетентен в вопросах государственного управления.

В исламском мире духовенство определяется как социальный слой, в функции которого входят сохранение религиозного знания и осуществление религиозного и морального руководства общиной единоверцев. Зачастую термином «исламское духовенство» обозначаются ула-мы (улемы; от араб. алим – «знающий», «ученый»), которые представляют собой знатоков богословия, историко-религиозного предания, а также этико-правовых норм ислама. Понятие «улама» включает в себя как теоретиков, занимающихся разработкой вопросов богословия (улемы, муджтахиды) и мусульманского права (факихи), так и практических деятелей, специализирующихся на религиозно-общественных функциях – отправлении культа (муллы, муэдзины), судопроизводства (кади), духовном руководстве общиной (имамы) и т.д.

Рассматривая историю ислама, необходимо отметить «династийность», которая была для него характерна, в отличие от католицизма (где понтифики преимущественно не были связаны родством). После смерти четвертого халифа Али ибн Абу Талиба в 661г. власть в Арабском Халифате перешла к династии Омейядов, которые продолжили завоевательную политику. А в 20-х гг. VIII в. появилась еще одна политическая группировка, возглавляемая Аббасидами, богатыми землевладельцами в Ираке, потомками Аббаса – дяди Мухаммеда. Аббасиды претендовали на халифский престол, указывая на то, что Омейяды не только не имели родства с пророком, но и являлись потомками Абу Суфьяна, злейшего врага Мухаммеда [16, с. 102–126]. В результате восстания Абу Муслима в 750 г. династия Омейядов была свергнута, а все ее представители уничтожены, за исключением внука халифа Хишама Абд ар-Рахмана, основавшего династию в Испании (Кордовский халифат). В период правления Аббасидов (750–1543) были написаны самые ранние основы исламского закона (шариата), комментарий к Корану (тафсир) и история (тарик) [17, с. 18–36]. Все это заложило основу для развития политического ислама как религиозно-политической идеологии и практической деятельности, а борьба против колониализма в XX в., в свою очередь, привела к усилению политизации ислама. Политический ислам также укрепил свои позиции после исламской революции 1978–1979 гг. в Иране.

В настоящий момент католицизм и ислам соперничают за заполнение духовного вакуума в современной Европе, так как в ней отсутствуют общие духовные ориентиры. Но поскольку ислам был дискредитирован на Западе событиями 11 сентября 2001 г. и последующими терактами, римский католицизм получил преимущество, чтобы усилить свое влияние на европейской политической арене. Однако оно сводится на нет неконтролируемой миграцией мусульман, провалом политики мультикультурализма и усилением исламских организаций (в том числе радикального толка).

Таким образом, в результате сравнительного анализа политического ислама и политического католицизма можно сделать вывод, что, несмотря на различия в богословских доктринах, историческом опыте и временных интервалах, политический ислам и политический католицизм имеют определенное сходство в их противоречиях демократическим ценностям. Они также склонны к иерархичности и централизации власти. Но при этом в политическом католицизме это выражено сильнее и имеет более прочную институциональную основу. Определенное влияние на политический ислам оказала «династийность», которая прослеживается в истории ислама, в отличие от католицизма. На сегодняшний день в исламском мире нет той иерархии и централизации светской и духовной власти, характерной для Арабского халифата. Несмотря на то, что Мекка по-прежнему является религиозным центром мусульман, она не обладает таким же политическим влиянием на мусульманские страны. Ислам внутренне неоднороден, появляются новые течения (например, евроислам). Во многом этому способствовали волны демократизации и Арабская весна.