Сравнительный кросс-культурный анализ опыта сохранения и укрепления института семьи в XXI веке

Современное российское общество столкнулось со множеством социальноэкономических и политических трудностей, в свете которых утратили значение проблемы нравственности и аксиологических ориентаций личности, на дальний план уходят такие основополагающие принципы, как культура, семейность и приоритет человеческой индивидуальности. Такое всеобщее пренебрежение базовыми ценностями и потребностями человека способствует потере духовности, проявляющейся в усилении девиантных форм поведения, которые в большей степени отражаются на институте семьи и семейно-брачных взаимоотношениях. Социологи отмечают постоянно возрастающее число разводов и повсеместное разрушение традиционных семейных, что ведет за собой рост количества неполных семей, а также становится причиной таких социальных отклонений, как социальное сиротство и бездетность. Конечно, развитие данных тенденций не может не отражаться на жизнедеятельности общества, что перерастет в рост преступности и девиантности среди молодежи. Современная семейная ячейка, оставаясь важнейшим институтом социализации личности, постепенно теряет свои главные функции, что связано с процессами глобализации и урбанизации. Сегодня среди населения России все больше распространяются сво- бодные формы межполовых отношений, при этом традиционные высоконравственные ценности, присущие духовным устоям христианства, постепенно нивелируются. В условиях постепенно нагнетаемого кризиса целесообразно обращаться к опыту соседних государств, которые в той или иной степени преуспели в вопросах сохранения и укрепления семьи. Важно отметить, что в рамках данного исследования не рассматривается опыт развивающихся стран Африки и Азии, так как их модель семейности не соответствует современным реалиям российского общества.

Современная семейная политика России ориентируется на конституционные поправки июля 2020 года, согласно которым браком может считаться только союз между мужчиной и женщиной, а к числу важных государственных задач относится всестороннее способствование сохранению этого союза, в том числе финансовая поддержка семьи и повышение ценности семейного образа жизни. Западная модель семьи стирает рамки гендерной идентификации личности, но вопреки распространенному сегодня заблуждению, в Европе также беспокоятся о сохранении традиционных семейных устоев. Так, например, в Швейцарии средний возраст вступления в брак для женщин установлен на отметке в 29 лет, а для мужчин - в 31 год, при этом семьи, как правило, живут по патриар- хальному укладу. В Конституции государства содержится пункт, согласно которому государство всеми силами способствует тому, чтобы семейные ячейки всячески защищались и пользовались содействием. Интересно, что с целью недопущения разводов в стране принято положение, позволяющее супругам проживать раздельно и отказаться от общего ведения хозяйства. В России такое право законодательно не регулируется, а в социальном сознании людей раздельное проживание супругов часто приравнивается к официальному разрыву отношений. Еще одним важным инструментом поддержки семьи можно назвать создание центров семейного воспитания, которые широко распространены, например, в Германии. Как отмечает Шалаева С.Л., основная цель таких центров -«помочь семьям или супругам, у которых проблемы взаимоотношений привели к нарушениям в поведении и коммуникабельности у детей и самих родителей» [5, с. 52]. В рамках социально-педагогической помощи семьи практикуются такие формы взаимодействия, как психологические беседы, наблюдение и плотное общение членов семьи с социальным работником. Также в Германии помимо стандартных центров семейного воспитания все больше распространяются центры помощи для родителей-одиночек, молодых родителей или детей, замеченных в девиантном поведении и социальном отчуждении.

Занимателен в данном аспекте и опыт США, где распространены государственные и частные некоммерческие программы по информированию родителей об услугах по уходу за детьми. По словам Шведовой Д.В., «в то время как процесс разработки внутренней политики США главным образом основывается на социальных исследованиях и эмпирическом знании, процесс выстраивания политики в отношении семьи сталкивается с постоянными дебатами о ценностях, т. е. прежде всего происходит идеологическое противоборство» [6, с. 101]. Несмотря на это, государство может похвастаться значительными успехами в укреплении института семьи -развитию этой области способствует стабильное государственное финансирование и социальная вовлеченность населения. При этом отмечается, что трансформация семейных ролей и функций все же свойственна США - на первое место выходит такие критерии как моральнопсихологическая поддержка личности, функций рождения и воспитания потомства постепенно теряет свою значимость. Значительную финансовую поддержку институту семьи оказывает и вышеупомянутая Германия. Несколько десятилетий назад страна испытывала трудности с обеспеченностью местами для дошкольного обучения детей. Благодаря значительным финансовым вложениям со стороны государства, сегодня эту проблему удалось нивелировать. Также Германия является одной из лидирующих стран по размерам пособий для родителей, в том числе достаточно обеспеченных финансово. В противовес этому Грибовский В.С. утверждает, что «государство всё больше вмешивается в воспитание детей в яслях и школах с продлённой сменой, осуществляя гендерную политику с акцентом на индивидуализм, таким образом недостаточно стимулируя рождаемость, которая не растёт в странах германоязычного пространства в течение последних десятилетий» [1, с. 54]. В рамках этого утверждения становится понятно, что немецкую модель социальной поддержки семьи также нельзя назвать безупречной.

Еще одна активно распространяющаяся тенденция западных стран - услуги так называемых бебиситтеров, которые помогают родителям в уходе за ребенком до 13 лет. Оценка развития такого социального явления носит противоречивый характер, так как возможность найма помощников, занимающихся уходом за детьми, с одной стороны, способствует укреплению супружеских отношений, а с другой - разрушает традиционные связи между ребенком и родителями. Есть основания утверждать, что, например, в современной Америке укрепился образ женщины, обеспокоенной своим образованием и карьерой не менее, чем семьей и продолжением рода. Как подчеркивает Лазарева О.В.: «Женщины США не только завоевали себе свободу работать, но и получили реальное право на политическую и социальную активность, они успешно преодолевают существующие ещё барьеры на этом пути; успевают получить специальность, сделать карьеру, выйти замуж, родить детей» [3, с. 54]. К чему приведет такая перемена социальных ролей, пока сложно предсказать, однако уже сегодня очевидно, что принципы традиционной семье на Западе постепенно вытесняются новой семейной моделью, где основный аксиологическим ориентиром является раскрытие индивидуальных потенциалов членов семьи с целью их реализации на благо общества. С целью осуществления этой стратегии и нивелирования ее возможных последствий во многих западных странах сегодня создаются научные центры по изучению проблем семьи. Носкова А.В. Приводит в качестве примера таких организаций Австрийский институт исследований семьи университета Вены, Государственный институт по исследованию проблем семьи университета Бамберга, Центр исследования семей Кембриджского университета, Центр по исследованию проблем семьи, жизненного пути и поколений Университета г. Лидса, Институт по изучению детей, семей и социальных вопросов Колледжа Биркбек, Лондонский университет [4]. Создание таких научно-исследовательских центров еще раз подчеркивает озабоченность западного общества вопросами сохранения и поддержания института семьи и брака. Государству важно всесторонне оберегать хрупкие внутрисемейные связи, которые за последние десятилетия значительно истончились, при этом необходимо понимать, что современная семейная политика не может быть такой как раньше и неизбежно подвергается трансформациям. Задача исследователей в таких условиях – сформировать новые модели и принципы регулирования, способные адаптироваться к существующим сегодня реалиям, а не противостоять им.

Хотелось бы подробнее остановиться еще на нескольких зарубежных кейсах поддержки семей. Например, так называемая контактная модель работы с семьей в Швеции. Согласно этой программе, местные органы власти находят своего рода наставников для неблагополучных семей. Такими наставниками могут быть отдельные лица, либо другие семьи, не имеющие никакой профессиональной подготовки, но способные к сопереживанию, бескорыстной поддержке и помощи. Таким образом «подопечные» получают возможность комфортно социализироваться в обществе и расширить число своих социальных связей, которые помогают выбраться из бедственного положения. В свою очередь, наставники реализуют свои гуманистические потребности и работают на благо общества. С похожей целью разработана и программа «мостовых семей» в Великобритании. Здесь детей, лишенных родительского попечения, на короткий срок определяют в семьи, где им оказывается поддержка и внимание. Такая практика позволяет детям комфортнее социализироваться и приобрести необходимые для дальнейшей жизни навыки. По данным исследователей, такая практика благоприятно сказывается на психике подопечных и позволяет детям, лишенных биологических родителей, быстрее найти подходящую приемную семью и успешнее выстроить в будущем свою собственную. Интересно также, что в некоторых крупных зарубежных корпорациях тоже беспокоятся о благополучии семьи и предоставляют родителям определенные льготы. Например, руководство французской компании «Данон» проводит активную социальную политику, «позволяющую работникам-родителям совмещать свои профессиональные и семейные обязанности: стараются не проводить вечерних собраний или освобождают работников от работы по средам для того, чтобы они могли проводить больше времени с детьми» [2, с. 99]. Опыт такой поддержки со стороны коммерческих компаний мог бы положительно проявить себя и в российской семейной политике, однако со стороны государства должны быть созданы подходящие условия для ее беспрепятственного осуществления.

Таким образом, можно сделать вывод, что современный кризис семейности возможно предотвратить только посредством разработки индивидуальных социальных проектов, базирующихся на политических и экономических особенностях конкретного государства. Сегодня все больше возрастает число семей, нуждающихся в дополнительной поддержке со стороны государства – не только материальной, но и культурно-идеологической. В рамках этой теории обращение к зарубежному опыту европейских стран может быть полезным и сыграть на пользу развитию собственной семейной политики. Важное значение приобретает открытость и оперативный обмен практическим опытам и наработанными технологиями. Однако при их осу- ществлении крайне важно брать в расчет имеющиеся региональные особенности. Конечно, каждое государство имеет свой индивидуальный путь развития, основанный на исторических, культурных и религиозных особенностях общества, поэтому бездумное копирование чужого опыта не будет эффективно, а наоборот способно негативно отразиться на семейной политике государства. При этом искать основные ориентиры в моделях соседних государств может быть полезно, а после адаптировать их под собственные реальности может быть полезно и рационально.