Средства создания звукообраза в поэзии А. А. Блока

В данной статье рассматриваются понятие звукообраза и средства его создания в поэтическом творчестве А. А. Блока.

Понятие «звукообраз». известное в современной фоностилистике, интересно тем, что, будучи зафиксированным в учебниках для вузов [2], незаслуженно редко применяется в практике анализа художественного текста. Данный термин восходит к Lautbild В. Вундта - «связанности звуковой формы ряда слов с неакустическими (зрительными и др.) представлениями, лежащими в основе их значения» [Цит. по: 3]. (Заметим, что такое толкование соответствует определению звукосимволизма в его современном понимании.) Интересующее нас понятие активно употреблялось в первой трети XX в. в работах А. Белого, Вяч. Иванова, В. Шкловского, О. Брика [3]). Нужно заметить, что до сих пор актуальна мысль О. М. Брика: «Если роль звукописи в раскрытии художественного образа достаточно существенна, его можно рассматривать и как звукообраз» [1, с. 24]. Именно от этого утверждения отталкивается современное определение, которое находим в «Стилистике русского языка» И. Б. Голуб: «Звукообраз — художествен- ный образ, усиленный средствами звукописи» [2, с. 182]. Из него него мы и будем исходить в данной работе, где предпринята попытка рассмотреть средства создания звукообраза в поэзии А. А. Блока. Как показал наш анализ, в его произведениях средствами создания звукообраза служат такие виды звукописи, как звукоподражание и звука-символизм, основанные на звуковых повторах непосредственно или при участии эвфонии и какофонии.

Под звукоподражанием мы будем понимать «подбор слов, звучание которых напоминает реальные звуки природы: ветер, землетрясение, шум прибоя, дождь, пение птиц и под.», под зеукосимволизмом — «наиболее сложный вид звукописи, основанный на психологическом восприятии звуков. Специальными исследованиями установлено, что, как правило, звуки ассоциируются в человеческом сознании с определенными образами-впечатлениями (размер, цвет, вкус, доброта, злоба, резкость, плавность и под.)» [3, с. 71]. Таким образом, разница

между данными понятиями сводится к тому, какое впечатление, какие ассоциации вызывают звуки речи — акустические или неаку-стическис.

Средства создания звукообраза в произведениях А. А. Блока можно классифицировать следующим образом:

• 1)    звукоподражание, основанное на ассонансе;

• 2)    эвукосимволизм, основанный на ассонансе;

• 3)    эвукосимволизм, основанный на ассонансе и эвфонии;

• 4)    звукоподражание, основанное на аллитерации;

• 5)    эвукосимволизм, основанный на аллитерации;

• 6)    эвукосимволизм, основанный на аллитерации и эвфонии;

• 7)    эвукосимволизм, основанный на аллитерации и какофонии.

Сделаем ряд предварительных замечаний, которые важны как особенности инструмента нашего анализа.

Будем считать образующими ассонанс нс только ударные гласные, но и слаборедуцированные звуки: первого предударного слога, в том числе ([а], [ие], [ые]), звуки [и], [ы] в любых предударных слогах, а также [у] в любых слогах независимо от места ударения. Не будем учитывать при анализе ассонансов гласные, подвергшиеся качественной редукции [ь], [ъ], и все гласные, кроме [у], в заударных слогах. Фонемы в перцептивно-слабой позиции, представленные, например, ударными гласными, испытывающими влияние соседних мягких согласных (сиянье [cHjflH’jb]; ср. фонему <а> в сильной позиции: лампада [лампбдъ]), мы приравниваем к фонемам в сильной позиции (другими словами, мы полагаем, что различие в звучании [д] и [б] несущественно, и оба звука можно считать образующими ассонанс на а). Приравняем фонемы <о>, <а> в сигнификативно-слабой позиции, представленные звуком [а] (в первом предударном слоге), к фонеме <а> в сильной позиции, т. е. ие будем различать звуки [а] и [б]. Также не будем разграничивать при анализе звуки [ы] и [ые], [и] и |ие1 (последний может репрезентировать фонемы <е>, <а> и быть обозначенным буквами е, я; певучий [пи^вучий]; тяжелый [ти^жулый]). При анализе аллитераций не будем последовательно различать парные палатализованные и веляризованные звуки Так, например, аллитерацией на л будем считать повтор как твердого [л], так и мягкого [л1]. Для удобства не будем пользоваться квад ратными скобками при обозначении звуков; таким образом, символ е будет обозначать звук [е], а не сочетание звуков [jc].

Итак, приступим к рассмотрению средств создания звукообраза, которые были выявлены нами в поэтических произведениях А. А. Блока и классифицированы.

Звукоподражание в поэзии А. А. Блока нередко стоится на ассонансе. Например, в стихотворении «В ресторане» звуки скрипки сначала названы поющими («где-то пели смычки о любви»), но в конце произведения, когда нарастает напряженность, они же вместе с пением цыганки воспринимаются лирическим героем как визг, что подчеркивается ассонансом на и;

Но дз глуби зеркал ты мне взоры бросала

И, бросая, кричала «Ловд!..»

А монисто бренчало, цыганка плясала

И визжала заре о любви.

В стихотворении «Вхожу я в темные храмы.,.» наблюдаем ассонансы гласных о, V. а

Вхожу я в темные храмы, (д, у, а, о, а) Совершаю бедный обряд. (а, а, у, а, а) Тдм жду я Прекрасной Дамы (а, у, а, а, а) В мерцдньи красных лампад, (а, а, а, а)

В тени у выедкой кдлднны (о, а, о)

Дрджу дт скрипа дверей, (д, у, о)

А в лицо мне глядит, озаренный, (д, о, а, а, о) Только образ, лишь едн д Ней (о, о, о, а)

Q, я привык к этим ризам (о, а)

Величавой Вечной Жены! (д)

Высоко бегут по карнизам (о, у, а)

Улыбки, сказки и сны. (у, а)

Q, Святая, как лдсковы свечи, (о, а, а, а) Как отрадны Твои черты! (а, а, а, а^ Мне нс слышны ни вздохи, ни речи, (о) Но а верю: Милая — Ты. (о, а, у")

Повтор звуков о - у — а является звукоподражанием гулкому эху в храме.

Част у А. А. Блока эвукосимволизм, основанный на ассонансе.

Ассонанс на у ц о можно наблюдать в стихотворении «Фабрика»:

В соседнем доме окна жолты. (о, о, о)

По вечерам — по вечерам

Скрипят задумчивые болты, (у, о)

Подходят люди к воротам, (о, у)

И глухо заперты вордта, (у, о)

А на стене — а на стене

Недвижный ктд-то, черный кто-то (о, о, о) Людей считает в тишине, (у)

Я слышу все с моей вершины; (о)

Qh медным голосом зовет (о, о, о)

Согнуть измученные спины (у, у)

Внизу собравшийся народ, (у, о)

Они войдут и разбредутся, (у, у)

Навалят на спины кули, (у)

И в жслтых якнах засмеются, (о, о, у)

Чтц этих нищих правели, (о)

Употребление гласных о, у создает звукообраз фабрики, которой словно управляют злые, темные силы, мучающие людей. Можно предположить, что инструментовка на у и о символизирует звуки плача и страданий, которые издают воющие под гнетом непосильного труда, плачущие от бессилия люди.

То же самое наблюдаем в стихотворении «Работай, работай, работай...»:

Работай, работай, рабетай:

Ты будешь с уродским горбам

За долгой и честной работой,

За долгим и честным трудом...

Здесь ассонанс формирует гнетущее настроение, звуки у, о являются звуковыми символами тоски, боли.

Звукосимволизм, строящийся на ассонансах, у Блока нередко сочетается с эвфонией.

Исследователи творчества поэта не перестают удивляться музыкальности его лирики, создаваемой за счет использования ассонанса как инструмента благозвучия. Именно он придает поэтическому тексту особую напевность, сообщает ему эвфоническое звучание и, кроме того, позволяет при этом решить звукоизобразительпые задачи.

Звуковые переливы ударных гласных а, о, у, е, и в стихотворении «Утихает светлый ветер» создают эвфоническое ощущение легкости. Ассонансы делают это произведение благозвучным, свободным от затруднений в произношении и слушании:

Утихает светлый ветер, Наступает С£рый В£чср, Верон канул на сосну, Трднул сенную струну, В стороне чужай и темной Как ты вспомнишь обо мне? О моей любеви скромной Закручинишься ль во сне?

Пусть душд твоя мгновения —

Над тобою неизменна

Гордость юная твоя,

Верность женская моа.

Не гони летдщий мцмо

Призрак легкий и простой,

Если будешь, мой любимый,

Счастлив с девушкой другой...

Ну, так с багом! Вечер близок, Быстрый лёт касаток низок, Надвигается гроза, Ночь глядит в твои глаза.

В первой строфе ударные гласные даже как будто рифмуются:

а — е —е а — с —е о - а -у о - о —у

Звук гласных в этом произведении удивительно легкий, танцующий, его можно сравнить со звуками скрипки, когда на пей играют нс смычком, а задевая струны пальцами (такой прием называется пиццикато). Эта волшебная музыка обусловливает звукосимволизм, создавая звукообразы, нашедшие выражение и в лексических средствах. Каждый из них поддерживает другие по семантике и по символическому значению: ветер, сон, душа, призрак легкий и простой, быстрый лёт касаток.

Для поэзии А. А. Блока, на наш взгляд, аллитерация более характерна, чем ассонанс. Она обладает огромным звукоизобразительным потенциалом, и именно на ней часто основано звукоподражание.

Приведем в пример стихотворение «Незнакомка»:

...И медленно, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна, Дыша духами и туманами, Она садится у окна.

И веют древними поверьями

Ее упругие шелка,

И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука.

Повтор щелевых согласных ш, х, с позволяет здесь передать шорох «упругих шелков», в которые одета героиня.

Стихотворение «В ресторане» дает нам похожий материал:

...Ты рванулась движеньем испуганной птицы,

Ты прошла, словно сон мой легка...

И вздохнули духи, задремали ресницы, Зашептались тревожно шелка.

Аллитерации на ж, ш, с, х здесь снова передают шелест шелка; кроме того, метафорическое сравнение с птицей усиливает звукообраз, словно позволяя нам услышать шорох крыльев, свист воздуха от резкого их взмаха.

Звуковой символизм, основанный на ал литерации, — сильное средство создания звукообраза в произведениях А. А. Блока.

Очень показательно с этой точки зрения стихотворение «Пушкинскому дому». В нем чрезвычайно мощно звучат сонорные согласные и звонкий согласный з:

Имя Пушкинского Дома (ж, н, я)

Б Академии Наук! (я, я)

Звук понятный и знакомый.

(з, и, я, «, з, я, м, й)

Не пустой ддя сердца звук! (я, й, л, р, з) [

Это дводы дсдохода (.з, н, л)

Да торжественной деке, (и, р, и, р) Перекличка парохода (р, л, р")

С пароходом вдалеке, (р, л)

Это древний Сфинкс, глядящий

(р, я, й, н, л, и) Вслед медлительной волне.

(л, м, л, л, я, й, л, я) Всадник бронзовый, детящий

(и, р, я, з, м, л, м)

Да недвижном скакуне, (я, я, н, м, и)

Наши страстные печади (страстны^йъУ, и, р, н, й, л)

Дад таинственной Девой, (я, н, н, н, й) Как мы черный день встречали

(ж, р, и, н, р, л) Бедой дочыс огневой. (ночь[ау];

л, й, н, й, я, й)

Что за пламенные дали (ллбяеняыСйь);

• 3,    л, At, я, м, л)

Открывала нам река! (р, л, н, ai, р)

До не эти дри мы двади, (я, н, н, At, з, л) А грядущие века, (грядущи^ь]; р, ы)

Пропуская дней гнетущих (пропускать];

р, й, и, й, я)

Кратковременный обман,

(.р, р, м, н, й, м, н)

Прозревали дней грядущих

(р, з, р, л, н, й, р)

Сине-дозовый туман, (я, р, з, й, At, н)

Пушкин! Тайную свободу <тайну\йуУ, н, й, н, и)

Педи мы вослед тебе! (л, ле, л)

Дай рам руку в непогоду, (й, и, м, р, я)

Помоги в немой борьбе! (л, н, ле, и, р)

Де твоих ли звуков сладость (и, л, з, л)

Вдохновляла в те года? (я, л, л)

Не твоя ли, Пушкин, радость (тео[йа];

й, л, и, р)

Окрыдяла нас тогда? (р, я, л, я)

Вот зачем такой знакомый

(з, ле, ы, з, н, At, й)

И родной ддя сердца рву к

(р, н, й, л, р, з)

Имя Пушкинского Дома (м, н, я)

В Академии Даук, (и, и)

Вот зачем, в часы заката (з, At, з)

Уходя в дочцущ тьму, (ночяу[йу];

\И, н, и, л)

С б елой пдощади Седата ([д белей];

з, л, й, л, и)

Тихо кланяюсь зму- (клаяя[му]сь [й«е]му;

л, и, й, Й, At)

Этот звон и многоголосое пение, пронизывающие стихотворение, словно передают и победно звучащую музыку пушкинских стихотворений, и звон бронзы, символизирующей памятник великому поэту, и память о нем, воплощенную в Пушкинском Домс. Так в произведении создается звукообраз памятника Пушкину, причем слово памятник можно понимать здесь как буквально, так и фигурально.

Нередко звукосимволизм, основанный на аллитерации, в поэзии А. А. Блока совмещается с эвфонией, которая не создает звукообраза, по подчинена целям звукописи. В стихотворении «Светлый сон, ты не обманешь...» особенно примечательны строки:

Милый сон, вечерний лучик...

Тени бархатных ресрии ,-

В золотистых перьях тучек Тане ц нежных вечерниц...

Здесь перекличка слогов те — ти — ты — ту — та и ни — ни — мы — ни — не ([н'ь]) — не — ны — ни не только создает эвфоническое звучание, но и символически изображает легкость перьев тучек, танца вечерниц, очарование летнего вечера, звукообраз которого так искусно создает автор. (Нужно, однако, отметить, что здесь мы видим не аллитерацию в чистом виде: эвфония создается за счет сочетания аллитерации и ассонанса.)

Звукосимволизм, строящийся на аллитерации с использованием неблагозвучия (какофонии), также свойствен творчеству А. А. Блока. Ярким примером служит поэма «Двенадцать». Так, отрывки из девятой и двенадцатой главок построены на аллитерации с, з, ц, ж, ш (как твердого, так и долгого мягкого):

Не слыщно шуму городского.

Над невской бащней тишина, И больше нет городового — Гуляй, ребята, без вина!

Стоит буржуй на перекрестке

И в воротник упрятал нос.

И рядом жмется шерстью жесткой Поджавший хвост паршивый пес.

Только нищий пес голодный

Ковыляет позади...

Отвяжись ты, шелудивый, я штыком пощекочу!

Старый мир, как пес паршивый, Провались — поколочу!

...Скалит зубы — волк голодный —

Хвост поджал — не отстает —

Пес холодный — пес безродный...

<,„>

Таким образом передается неоднозначный (отталкивающий, жалкий и трагический одновременно) звукообраз «старого мира*-, который трусливо жмется в подворотне, заледеневший под страшными воющими и свистящими вьюгами революции, но неотвязно бежит за ее двенадцатью апостолами.

Итак, можно заключить, что поэзия А. А. Блока, непревзойденного мастера звучащей поэтической речи, насыщена звукообразами, для создания которых используются разнообразные средства.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИОК

• 1.    Брик О. М. Звуковые повторы (Анализ звуковой структуры стиха) / О. М. Брик // Сборники по теории поэтического языка. II. — Петроград, 1917. — С. 24 — 62.

• 2.    Голуб И. Б. Стилистика русского языка / И. Б. Голуб. — М. : Рольф, 2001. — 448 с.

• 3.    Лемов А. В. Школьный лингвистический словарь : Термины. Понятия. Комментарии / А. В. Лемов. — М. : Айрис-пресс, 2006. — 384 с.

Поступила 27.1 f. 10.

ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА СОЗДАНИЯ ОБРАЗА ШАХМАТНОЙ ИГРЫ В РОМАНЕ В. В. НАБОКОВА «ЗАЩИТА ЛУЖИНА»

Н. Б. Ипполитова, , А. Н. Посяева

В статье представлен фрагмент лингвостилистичсского анализа текста романа В. В. Набокова «Защита Лужина*. Рассматриваются лсксико-семантические изобразительно-выразительные средства (метафоры, эпитеты, сравнения, а также слова-символы), участвующие в создании образа шахматной игры, благодаря которому в романе реализуется концепт «творчество*, своеобразно интерпретированный В. Набоковым.

Образ шахматной игры, пронизывающий всю ткань повествования «Защиты Лужина*, становится в романе самостоятельным персонажем, вступающим на разных этапах жизни главного героя в различные отношения с ним. Это передается разнообразными языковыми средствами, прежде всего лексико-семантическими (тропами). Особую функциональную значимость в произведении приобретают метафора и метафорическая перифраза, олицетворение, эпитет. Сюда же обычно включают и сравнение, хотя образ в нем возникает не за счет смыслового переименования, а в результате особой грамматической организации. Учитывая функциональную связь сравнения как образного словесного выражения с остальными тропами, будем рассматривать его здесь в соответствии с традиционной стилистической практикой [4, с. 129].

Наиболее распространенным средством создания образа шахматной игры в романе выступают метафоры, которые в большинстве случаев имеют концептуальный характер, воплощая представление о шахматах как роковом, гибельном, истощающем человеческую личность творчестве. В начале произведения шахматы — обольстительная игрушка, так как Лужин — ребенок. В дальнейшем появляются шахматные величины, шахматные силы, шахматная вселенная и др. (шахматы уже не игрушка): «Я, отделавшись от этих двух внезапно одеревеневших шахматных величин, игроки как будто успокоились, забыли мгновенную вспышку* [5, с. 129]; *Но и Турати ничего не мог дальше сделать и, выигрывая время, — ибо время в шахматной вселенной беспощадно, — оба противника несколько раз повторяли одни и те же два