Становление дефиниции «традиция»

Трегулова Н. П. Становление дефиниции «традиция» // Вестник Бурятского государственного университета. Философия. 2021. Вып. 2. С. 79‒85.

В истории науки и культуры процесс осмысления понятия «традиция» был достаточно противоречивым. Дефиниция «традиция» и в настоящее время является узловой точкой искусствоведческих и культурологических дискуссий, в результате которых так и не разработан единый подход к определению этого понятия. Существуют также различные точки зрения на название области науки, которая должна изучать феномен традиции: с точки зрения российского философа Э. С. Маркаряна это традициология, по мнению В. Д. Плахова — традициеведе-ние. Российский социолог А. Б. Гофман [7] подчеркивает, что попытка придать официальный статус учению о традиции свидетельствует о важности этой области знаний, но название само по себе еще не говорит об окончательном формировании этого учения. Польский исследователь проблемы традиции, историк и философ Е. Шацкий также указывает, что «в современной литературе мы имеем довольно широко распространенное убеждение в необходимости теории традиции, но не имеем такой теории» [9, с. 208].

Рассмотрим авторские подходы к определению «традиция». Основатель философской герменевтики Х.-Г. Гадамер писал, что «…по существу своему традиция — это сохранение того, что есть, сохранение, осуществляющееся при любых исторических переменах» [3, с. 334]. Американский социолог П. Штомпка считает традицией «…совокупность тех объектов и идей, истоки которых коренятся в прошлом, но которые можно обнаружить в настоящем, то есть это все то, что не было уничтожено, выброшено и разбито. В данном случае традиция равносильна наследию — тому, что реально сохранилось от прошлого…» [цит. по: 5, с. 174]. Российский историк и социальный антрополог С. А. Арутюнов [1] определяет традицию как передачу всего, что образует костяк культуры, новым поколениям. Автор подчеркивает, что традиция как явление изначально присуще человеку, так как зачаточные формы традиции наблюдаются у высших приматов и других общественных животных. Философ и социолог В. Д. Плахов считал, что «…по своей сущности традиция есть отношение, общественное отношение, отличающееся определенной устойчивостью, повторяемостью, общностью» [6, с. 35]. В. Б. Власова [2] утверждает, что механизм традиции действует в двух направлениях: с одной стороны, он схематизирует различные формы человеческой деятельности путем их перевода в категорию идеальных нормативных установок. С другой стороны, он превращает эти нормативные установки в исходные программы деятельности за счет их воспроизведения последующими поколениями. Е. Шацкий [9] считает, что все существующие в научной литературе определения традиции можно разделить на три категории. Первый вид определений, функциональный , сводит традицию к межпоколенческой передаче тех или иных ценностей. В центре второго вида, объектного , находится сущность передаваемых ценностей, а третий, субъектный, говорит об отношении к этим ценностям того поколения, которому они передаются.

Для более полного раскрытия феномена «традиция» ученые определили ряд функций, которые выполняют в обществе различные традиции. По мнению В. С. Чернышёва [8], важнейшей функцией традиции следует считать обеспечение устойчивости системы общественных отношений, их регенерацию в настоящем и будущем. Важной функцией исследователь считал также воспитательную функцию, выдвинутую на первый план советским государством в соответствующий исторический период. Обязательная преемственность поколений тем не менее не означала полное копирование предшествующего опыта. В этом советская идеология была солидарна с К. Марксом и Ф. Энгельсом, которые считали, что человечество постоянно движется вперед, поэтому новое поколение, с одной стороны, должно критически относиться к опыту предшественников, а с другой — не может обойтись без базовых ценностей, созданных прошлыми поколениями. Подчеркивая важность определения функций традиции, Плахов указывает, что именно в функциях, в их системном назначении, проявляется действительное бытие традиций. Ученый говорит о необходимости различать общие (родовые) и специфические (видовые) функции традиции. Общие функции имеют в основе закономерности, которые прослеживаются во всех традициях без 80

исключения. Важнейшей общей функцией традиции автор считает обеспечение устойчивости отношений в обществе, в чем оказывается солидарен с Чернышёвым.

Среди общих функций Плахов выделяет функцию фиксации общественных отношений, так как в традиции они закрепляются и переходят в устойчивое состояние. Он говорит также об упорядочивающей функции, благодаря которой общественные отношения структурируются и приводятся в определенную систему регламентирующей, или ограничительной, функции, функции социальной связи . Традиция выполняет также информационную функцию, так как, по сути, является «специфическим средством накопления, хранения и передачи социальной информации» [6, с. 102]. В традиции информация в концентрированном виде может сохраняться веками, воплощая коллективную память общества, аккумулируя и консервируя социальный опыт. Еще одной функцией традиции является конструирование и конституирование социума, посредством которой любое общество утверждается исторически и регионально. С этой функцией, по мнению Плахова, связана функция презентации и репрезентации социумов. В этом случае традиция является визитной карточкой того или иного общества. К общим функциям автор относит функцию социализации, благодаря которой индивид приобщается к социальному опыту. Видовые функции связаны с теми сферами, в рамках которых они реализуются. В искусстве традиция выполняет эстетическую функцию ; в религиозной области — компенсаторную; в научных исследованиях — гносеологическую. Частные функции работают в системе межчеловеческого общения и служат основаниями действий субъекта. Автор выделяет эвокативную, стимуляционную функцию, которая побуждает человека к определенным действиям. С ней тесно связана функция фасцинации, благодаря которой отдельный индивид «затягивается», примыкает к какому-либо социальному объединению. Традиции также успешно выполняют функцию социального контроля поведения людей. Таким образом, Плахов приходит к выводу о том, что традиция многофункциональна, и эта тема требует дополнительных глубоких исследований.

Английский социолог Дж. Томпсон [10] говорит о четырех аспектах традиции, которые могут трактоваться как ее функции. Герменевтическая функция способствует передаче способа восприятия мира, его интерпретации, приданию ему смысла. Функция легитимации и нормативная определяют меру дозволенного. Идентификационная функция определяет чувство принадлежности к той или иной системе ценностей. Помимо различных функций А. Б. Гофман [7] предлагает различать также разновидности самой традиции, что помогает глубже понять этот феномен. К примеру, традиция-инерция воспроизводит сложившийся порядок вещей. Традиция-реставрация восстанавливает далекое прошлое. Традиция-оболочка преподносит старое содержание в новом облике, а традиция-ностальгия способствует восприятию прошлого как лучшего времени.

Философия также не выработала единого взгляда на концепцию традиции, несмотря на то, что различные варианты учения о традиции зародились многие тысячелетия назад. Анализируя подходы к традиции в истории философии, В. Д. Плахов [6] писал, что еще в философской системе древнего китайского мыслителя Конфуция (479 г. до н. э.) понятие традиции занимало важное место. В философии Древней Греции оно было частью понятия «этос», которое означало, с одной стороны, привычку, а с другой — человеческий нрав. В это время был заложен подход к этосу как к духовному проявлению, идеальной форме, который затем долгое время господствовал в науке.

Один из создателей немецкой классической философии Г. Гегель в своих рассуждениях о традиции четко разделял факты реальной зависимости от традиций прошлого и отношение новых поколений, которые принимают образцы прошлого или отрицают их. По мнению философа, диалектический подход к отрицанию старого предполагает выделение той рациональной части традиции, которая способствовала ее закреплению в прошлом. Рассуждая о традиции, Гегель подчеркивал ее динамическую сторону, ее способность расти и изменяться «подобно могучему потоку» [4, с. 10–11]. Та часть традиции, которая наследуется в поколениях, становится их духовным богатством, их привычными принципами.

Современному немецкому философу В. Хёсле принадлежит теория рефлексивной истории традиции, суть которой состоит в том, что любой исследователь традиции является одновременно и наблюдателем, и ее «персонажем». При этом он может не только усовершенствовать, но и изменить традицию. В этой теории смысловой вектор направлен не в прошлое, как в подавляющем большинстве теорий традиции, а в будущее. Многие авторы и источники выделяют также ценностный аспект понятия «традиция». В «Современном философском словаре» подчеркивается, что традиция является особой разновидностью «…исторического сознания двойственной природы — повествуя о том, "что и как" было в истории… она одновременно возводит это "что и как" в ранг исторической нормы, преобразует факты прошлого в абсолютные ценности современ-ности» 1 . Там же указывается, что осознание традиции как социального факта связано с ценностной интерпретацией традиции.

Часто ценностный аспект традиции нагружается эмоциональным содержанием. Как подчеркивает Е. Шацкий, фактически в истории не было периода нейтрального отношения к традиции — это понятие либо нагружалось сверхценностью, либо обесценивалось. Человеческие сообщества и отдельных людей объединяет приверженность или враждебность по отношению к тем или иным традициям. «Одни усматривают в традиции бельмо на глазах человечества, другие считают традицию глазами человечества», — пишет Шацкий. Это происходит потому, что «и те, и другие видят в традиции не столько факт, сколько ценность» [9, с. 210]. Ученый приводит в пример слова французского психолога, социолога и антрополога Г. Лебона, который, с одной стороны, считал традицию, «подлинной предводительницей народов», но с другой — называл ее «единственным действительным тираном человечества» [цит. по: 9, с. 211].

Статус сверхценности традиция получает также в традиционализме. Парадоксально, но идея сверхценности традиции возникла как логическое продолжение полного отрицания традиции, начавшегося в эпоху Просвещения. Характерно также, что Просвещение, противопоставившее традицию разуму и прогрессу, было традиционным по сути, так как, отрицая традиции Средневековья, оно опиралось на традиции более далекого прошлого. В противоположность этому крайнему подходу родилась другая крайность — апология традиции. Представители нового течения обвиняли Просвещение в разрушении устоявшихся социальных норм и утверждении анархии в обществе. Традиционалисты отрицали приоритет разума в формировании общества и выдвигали на первый план религию, веру и традицию. Традиция, по их мнению, наделена высшей мудростью. Она соединяет в себе вековое наследие и божественную волю. Ограниченный человеческий разум не всегда способен постичь эту мудрость, тем не менее традиция всегда имела и будет иметь фундаментальное значение в социальной жизни. С точки зрения традиционалистов, традиции — это опора общества, их необходимо сохранять и культивировать. В противном случае общество ждет экономическая и нравственная деградация и постепенное разрушение.

Если для отечественной науки положения о динамичном характере традиции и взаимосвязи традиции и инновации были нормой, то подходы к изучению феномена традиции в мировой науке начали меняться с 60-х гг. ХХ в. Традиция перестала рассматриваться как застывшая или отмирающая форма, препятствующая прогрессу и присущая в основном традиционным обществам. Примечательно, что новый подход был заложен в исследованиях востоковедов и африканистов, изучивших те самые традиционные общества, где, по мнению большинства, господствовала консервативная традиция. Ученые, в частности исследователи восточных обществ Л. Пай, Л. Деспрэ и др., подвергли сомнению тезис о статичности традиционного общества и самой традиции, который долгое время был универсальной истиной. Было выдвинуто предположение, что традиция имеет внутреннюю, относительно неизменную сторону, и внешнюю, подверженную изменениям. Поэтому при всей своей универсальности устойчивость традиций имеет предел. Традиция и новация, ранее полярно разводившиеся, оказались диалектически связанными. Но, несмотря на определенное единодушие относительно взаимосвязи традиции и новации, ученые так и не пришли к единому мнению в подходах к существу феномена традиции. Как подчеркивает С. В. Лурье [5], разброс мнений относительно определения сущности понятия «традиция» и в настоящее время очень велик. К примеру, современный американский социолог Ф. Риггс обосновал популярную концепцию переходного общества, где традиция фактически создала свой собственный механизм самовоспроизводства, обнаруживая большие адаптивные возможности и приспосабливаясь к быстро-меняющимся условиям. Традиционные ценности в этом случае не только не отрицаются, но и становятся средством достижения новой цели. Этнолог А. Ройс предложил заменить понятие «традиция» понятием «исторический стиль». Для исторического стиля характерны общие характеристики и ценности, но при этом он гибок и вариативен. И прошлое, и настоящее можно оценивать как внешнее проявление этого пластичного и гибкого феномена. Другие ученые настаивают на сохранении термина «традиция». Один из крупнейших исследователей традиции американский социолог Э. Шилз считает, что традиция не вырабатывается и не воспроизводится сама по себе и следовать традиции означает создавать непрерывную цепь вариаций на тему, заданную предыдущими поколениями. Носители традиции всегда стремятся создать нечто лучшее, чем прошлые поколения.

Таким образом, традиция играет большую роль в историческом процессе, она является необходимым условием существования и стабильности общества. Но в истории отношение к традиции было весьма противоречивым, при этом для обществ, где традиция главенствовала, не была характерна рефлексия о ней. Первые попытки научного осмысления традиции были сделаны в Новое время, которое, как ни парадоксально, отражало самые противоречивые взгляды на этот феномен.

Аналогичные процессы происходили в науках, изучавших феномен традиции, — социологии, философии. Большой разброс авторских подходов характеризовался перевесом мнений о консервативном характере традиции. Возникновение термина «традиционное общество», которому противопоставлялось современное, инновационное, отражало эти взгляды.

Процесс осмысления традиции в отечественной науке был своеобразен: идеологическая окраска исследований не привела к отрицанию диалектического характера традиции. Отечественные ученые были единодушны в своем подходе к традиции как к динамическому явлению, способному к изменению и развитию.