Стратегии политического взаимодействия государства и бизнес-структур в современной России
Автор: Халилов Тимур Александрович
Журнал: Историческая и социально-образовательная мысль @hist-edu
Рубрика: Социологические, философские и политологические науки
Статья в выпуске: 6-2 т.7, 2015 года.
Бесплатный доступ
Основной темой статьи являются стратегии политического взаимодействия государства и бизнес-структур в современной России. Проблема состоит в институциональной и идеологической рассогласованности стратегий сторон данного политического взаимодействия. Целью научной статьи является выявление направленности и институциональных форм выражения стратегий политического взаимодействия государства и бизнес-структур в современной России (с 2000 г. по настоящее время). Определены различия идеологических и политических установок органов государственной власти, крупного бизнеса на федеральном уровне. Раскрываются институциональные формы политического взаимодействия государства и бизнес-структур в современной России. Научная новизна работы проявляется в систематизации эмпирического материала статистики и социологических исследований, в сравнительном анализе стратегий политической активности. Автором научного исследования сделан вывод о том, что российская модель политического взаимодействия государства и бизнес-структур может быть охарактеризована как государственно-корпоративная, вертикально-интегрированная и централизованная.
Политическое взаимодействие, стратегии, государство, бизнес-структуры, современная Россия
Короткий адрес: https://sciup.org/14950845
IDR: 14950845 | DOI: 10.17748/2075-9908-2015-7-6/2-193-198
Текст научной статьи Стратегии политического взаимодействия государства и бизнес-структур в современной России
Актуальность темы статьи может быть обозначена нижеописанным образом. Политическое взаимодействие государства и бизнеса является важным методом компромиссного согласования групповых политических интересов. Такое взаимодействие в демократическом социальном государстве предполагает открытый и непрерывный диалог между субъектами политики как условие стабильности и инновационного развития общества.
Степень научной разработанности темы недостаточна. Модели политического взаимодействия государства и бизнес-структур определены в монографиях С.П. Перегудова [1], А.В. Павроза [2], коллективном исследовании под редакцией А.Н. Шохина [3], а также статьях А.Д. Богатурова [4], В.Ю. Фокина [5], Е.Н. Костиной [6], М.М. Сакаевой [7]. Внимание аналитиков сконцентрировано на политических стратегиях корпоративного бизнеса. Целеполагание, институты и методы государственной политики взаимодействия с бизнесом изучены значительно слабее.
Целью исследовательской работы является установка институциональных форматов и методов политического взаимодействия государства и крупного бизнеса в современной России. Хронологические рамки научной статьи – с 2000 г. по настоящее время (по критерию создания модели государственного корпоративизма).
Теоретической основой исследования выбран нормативный неоинституционализм, что позволяет установить формальные и неформальные организационные структуры и практики, ключевые ресурсы влияния и основные интересы сторон взаимодействия. Типология политического взаимодействия государства и крупного бизнеса в России определена на основе методологически важных выводов С.П. Перегудова [8, с. 255-322], Л.И. Никовской и В.Н. Якимца [9, с. 27-35].
Эмпирическая основа статьи включает в себя такие виды источников, как законодательные акты Российской Федерации, выступления государственных деятелей, документы, материалы анкетных и экспертных опросов, статистические данные.
Сущность политического взаимодействия определена нами как тип отношений между субъектами политики, при котором они оказывают взаимное влияние друг на друга, обмениваются ресурсами власти и влияния. Политическое взаимодействие является условием воспроизводства функций политической системы, ее развития. Политические взаимодействия выражают баланс интересов и стратегий политических субъектов. Политические взаимодействия позволяют выявить диспозицию субъектов в политической системе, их интересы, цели активности. Параметры политического взаимодействия – равноправные партнерские виды отношений (координация, соглашение, сотрудничество) или иерархические отношения (господство, подчинение). Основная цель политического взаимодействия – это достижение оптимального баланса между интересами политических субъектов, компромисса и сотрудничества между ними, согласование их интересов в интересах общества, поддержание политической стабильности.
Институциональные формы определяются как организационное воплощение политического порядка в обществе. Институциональные формы регулируются в России в большей мере неформальными конвенциями субъектов политических взаимоотношений, а не законодательством. Они поддерживаются и воспроизводятся через политико-культурные регуляторы: ценности, ориентации, установки деятельности. Подтвердить наличие данных форм можно вследствие типичности, прогнозируемости стратегий и практик политического взаимодействия власти и бизнеса. Институциональные формы политического взаимодействия конструируют основные способы существования акторов политики, обеспечивают согласование интересов в конкуренции за власть и влияние.
Под бизнесом понимаются предпринимательские структуры, ведущие деятельность на рынке в целях получения прибыли. В контексте принятия политических решений бизнес-субъекты рассматриваются как один из субъектов, реализующих свой потенциал путем воздействия на органы государственной власти.
Российский частный бизнес сформировался по воле правящей политикоадминистративной элиты в конце 1980-х – начале 1990-х гг., на основе неэффективной приватизации государственного сектора экономики. Это создало особый тип взаимоотношений бизнеса и власти. Слабость в России свободного бизнеса, не связанного с государственным протекционизмом, силовым или криминальным «способом производства», тормозит формирование политически ответственного предпринимательства.
Можно сформулировать специфику политической среды институционального строения российского бизнеса, заключающуюся:
-
1. в отсутствии единых правил конкурентно-рыночной игры;
-
2. избирательном характере правоприменительной практики по отношению к различным экономическим субъектам;
-
3. неадекватной роли правоохранительных структур во взаимоотношениях хозяйствующих субъектов;
-
4. высокой степени политического влияния на текущую производственную, финансовую и инвестиционную деятельность бизнеса;
-
5. концентрации экономической власти в руках государственных корпораций.
Характерной чертой постсоветской России является применение контрастных стандартов к политическому конструированию бизнеса и деформация институтов для различных бизнес-групп. Отсюда – создание дополнительных преимуществ политическими средствами для «аффилированных» бизнес-структур в сочетании с возможностями маневра государственных структур, не связанных нормативными ограничениями.
Вопрос легитимности частной собственности в России актуализирован не только методами ее приобретения в 1990-х гг., но и чрезмерной монополизацией доходов, когда 1 500 финансово-промышленных групп контролируют 50% всех активов, а 14 «олигархов» распоряжаются средствами, равными 26% ВВП [10, с. 22; 11].
Начиная с 2000 г. идет восстановление активной роли государства в экономике. В первом Послании Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию РФ формулировались принципы взаимоотношений государства и бизнеса: «равноудаленность» государства от всех бизнес-групп; деполитизация взаимоотношений государства и бизнеса; «прозрачность» бизнеса; восстановление ведущей роли государства в экономике; корпоративизация, то есть включение союзов предпринимателей в систему взаимоотношений государства с бизнесом (отстаивание групповых интересов в противовес практике лоббирования личных интересов в 1990-е гг.) [12].
Как обобщают авторы монографии под редакцией А.Н. Шохина, государство провело в 2000-х гг. масштабную экспансию в экономику, методы которой таковы: увеличение доли госу- дарственных активов («Роснефть», «Газпром», крупнейшие кредитные учреждения, «АвтоВАЗ»), создание отраслевых государственных холдингов («Объединенная авиастроительная корпорация», «Рособоронэкспорт»), формирование государственных корпораций в приоритетных направлениях государственной политики («Роснано», «Росатом», «Ростехнологии», «Олимпстрой»), активизация государственного регулирования и контроля (усиление полномочий ФНС РФ, ФАС РФ, Счетной палаты РФ) [3, с. 32].
Различия идеологических и политических установок органов государственной власти и крупного бизнеса России выявлены на основе анкетного опроса, проведенного Институтом общественного проектирования (выборка ‒ 326 чел., 30 субъектов РФ, 2007 г.) [13]. Структура выборки позволяет сравнить восприятие политических проблем бизнесменами, государственными служащими с разбивкой по отраслям ведомств и обществом в целом. Первое из идеологических измерений – выбор между консерватизмом и либерализмом. Так, на вопрос: «Каков должен быть характер государственной власти в России?», должна ли власть обеспечивать в первую очередь порядок или свободу граждан ‒ 78% всей выборки респондентов ответили: «порядок в стране», а лишь 16% ‒ «права граждан». Среди государственных служащих выбрали приоритет «порядок» 83% сотрудников правоохранительных органов, 78% депутатов, 76% госслужащих исполнительной власти, 58% сотрудников судебной власти. Предпочтения бизнесменов относительно либеральны – 62% за порядок [13, с. 287-289].
Второе измерение – выбор между социал-демократизмом и либерализмом (сильное государственное регулирование экономики или свободный рынок). На вопрос: «Что главное для страны – укрепление государства и закона или развитие частной инициативы и предпринимательства?» ‒ ответили в пользу государства 82% всех респондентов, в том числе 71-83% среди отраслевых политических элит и 39% бизнес-элит [13, с. 289-290]. Уточнить диспозиции отраслевых элит можно по ответам на вопрос: «Что важнее – свобода или равенство?». Среди населения в целом баланс предпочтений 47 к 29% в пользу равенства; среди политических элит баланс почти равен – 48 к 52% в пользу свободы, но законодательная и правоохранительная субэлиты склонялись к поддержке равенства [13, с. 290-291].
Крайне характерно распределение ответов о необходимости развития малого бизнеса, предпринимательской среды и рыночных отношений. Назвали эти задачи приоритетами экономической политики России 32,3% респондентов от бизнес-элиты, по 25% депутатов и судей, 15,6% госслужащих исполнительной власти и 3,6% «силовиков» [13, с. 188-189].
Таким образом, государственные служащие и бизнес-элиты федерального уровня имели во многом противоположное понимание идеологических приоритетов и ориентаций политики. Госслужащие поддерживали в основном консервативные ориентации и установки политики, а бизнесмены – либеральные.
Автором в 2010–2011 г. проведен экспертный опрос (выборка – 120 чел. в 4 субъектах федерации разных степеней модернизации согласно методике Н.В. Зубаревич (в Москве, Тюменской, Оренбургской и Ивановской областях). В выборке соблюдена пропорция экспертов от трех секторов: государственных служащих; предпринимателей; активистов некоммерческих общественных организаций (по 40 чел. от сектора). Итоги опроса доказали, что бинарный формат «власть – бизнес» имеет непропорционально преобладающий вес в политических взаимодействиях. Наименее институционализирован формат трехстороннего взаимодействия. Наши выводы подтверждаются вторичным анализом опубликованных итогов массового анкетного опроса «Элиты и будущее России» (выборка ‒ 1 600 чел., 12 регионов Юга России, июль 2007 г.). Респонденты, в особенности государственные служащие, поставили в иерархии желательных качеств политической элиты на первые места умение сотрудничать с бизнесом, лояльность руководству, а сотрудничество с общественными объединениями и выражение интересов массовых слоев оказались на последних местах. Следует учесть рассогласованность бинарных институциональных форм, что усиливает действие неформальных институтов [14, с. 49-57].
Социологические опросы в России фиксируют снижение интереса бизнеса к участию в социальных программах. Так, Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел в 2009 г. исследование, посвященное проблемам социальной ответственности бизнеса. Исследование проведено среди 1 200 владельцев и топ-менеджеров частных компаний промышленности и строительства, транспорта и связи, сферы обслуживания и торговли [15].
По данным исследования, только 17% представителей бизнес-сообщества в ходе опроса высоко оценили уровень социальной ответственности бизнеса. Как низкую ее оценивают 55%. Средний балл по этому показателю составил 3,31 из 7 возможных, т.е. меньше половины. Более трети (36%) опрошенных бизнесменов сообщили, что в течение последнего года не оказы- вали помощи властям в социальном развитии региона. Остальные две трети участвовали хотя бы в одном виде такой помощи [15].
Рассказывая о мотивах участия в программах развития территорий, бизнесмены говорят о том, что это общераспространенная практика, своеобразная «норма жизни» для бизнесменов (42%). 29% полагают, что представители бизнеса должны помогать социально незащищенным слоям, 21% - что бизнес должен брать на себя часть социальных расходов властей. 30% помогают, опасаясь, что предприятие впадет в немилость у властей. Значимы личные просьбы, обращения за помощью к бизнесменам со стороны мэров, сотрудников муниципалитетов (22%), губернаторов и сотрудников областных администраций (10%) [15].
В итоге сделаем следующие выводы. В России сложилась «вертикальная», государственно-корпоративная модель политического взаимодействия государства, бизнеса и профсоюзов. Государство проводит политику взаимодействия с бизнесом и профсоюзами в интересах повышения своей легитимности и стабилизации политической системы. К параметрам политической стратегии государства в данной сфере относятся: неформальные институты и практики социального партнерства; приоритет роли государства (формирование системы партнерских отношений сверху); самоустранение государства от контроля за соблюдением равных прав сторон в системе партнерских отношений; социальное партнерство в трактовке органов государственной власти рассматривается как фактор обеспечения политической стабильности в большей мере, чем средство разрешения конфликтов путем переговоров и согласования интересов социальных групп.
Современный российский корпоративизм наиболее близок к «азиатскому» типу государственного корпоративизма. Он характеризуется доминирующим положением государства по отношению к бизнес-субъектам и формулой «совместное с государством управление». Специфика корпоративизма, формирующегося в современной России, проявляется в распространении патрон-клиентарных отношений, доминировании крупного бизнеса над малым и средним в политической сфере взаимодействий. Это смещает баланс формализованных и неформализованных методов влияния на процесс принятия политических решений в пользу неформальных методов.
Государственные служащие и бизнес-элиты федерального уровня имеют во многом противоположное понимание идеологических приоритетов и ориентаций политики. Госслужащие поддерживают в основном консервативные ориентации и установки политики, а бизнесмены -либеральные.
Стратегии бизнес-субъектов в политическом взаимодействии характеризуются целями лоббирования предпринимательской деятельности и представительства интересов в органах государственной власти, создания выгодных для бизнеса формальных и неформальных институтов согласования интересов. Для взаимодействия российского бизнеса с государством характерен институциональный компромисс, то есть неформальные соглашения о допустимости выборочного соблюдения законодательных норм, благодаря чему поддерживается баланс политических интересов. Данная модель создает возможность несоблюдения формализованных правил. Осуществляется неформальный обмен политическими ресурсами с органами государственной власти. Существуют параллельные институциональные режимы. Один и тот же объект отношений власти и бизнеса, одни и те же взаимодействия регулируются разнотипными институциональными порядками, то есть различаются по степени легальности. Общие для всех бизнес-субъектов государственные меры по укоренению корпоративизма способствуют вертикальной интеграции бизнеса и монополизации административных рынков. Общими мерами, способствующими институционализации корпоративизма, являются: создание формальных структур прямого политического представительства и правовая регламентация неформализованных отношений.
Российские бизнес-субъекты слабо влияют на политику государства. Среди причин -начальная стадия формирования гражданского общества и пробелы в законодательстве. В Гражданском кодексе РФ, законах «О некоммерческих организациях» и «Об общественных объединениях» не упоминаются предпринимательские объединения. Они существуют в разных формах: от общественных организаций до коммерческих структур, называемых «союз», «ассоциация» и др. Несмотря на заявление Президента Российской Федерации о поддержке бизнес-ассоциаций, госслужащие на местах проявляют незаинтересованность в их создании. Мешают развитию и недостаток финансовых ресурсов, и тесная связь многих предпринимательских объединений с политическими структурами, что лишает их самостоятельности, сильная персонализация власти в бизнес-структурах, что препятствует эффективному лоббированию интересов отраслей или секторов экономики.
Предложим рекомендации субъектам политического взаимодействия органов государственной власти и бизнес-структур: необходимо создание институциональных форм прямого представительства бизнеса в органах государственной власти при нормативной регламентации неформальных практик; следует развивать процедуры публичных слушаний при обсуждении важнейших вопросов стратегической политической модернизации и тактической политической повестки; целесообразно принятие Федерального Закона РФ «О лоббизме» и создание постоянных совещательных органов из представителей бизнеса при Федеральном Собрании РФ, имеющих решающее право голоса при принятии законопроектов в их сфере интересов.
Список литературы Стратегии политического взаимодействия государства и бизнес-структур в современной России
- Перегудов С.П. Корпорации, общество, государство: эволюция отношений. -М.: Наука, 2003. -352 с.
- Павроз А.В. Группы интересов и трансформация политического режима в России. -СПб.: Изд-во С.-Петерб. гос. ун-та, 2008. -360 с.
- Бизнес и власть в России: теория и практика взаимодействия/науч. ред. и рук. авт. колл. А.Н. Шохин. -М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2011. -349 с., -3 с.
- Богатуров А.Д. Понятие экономической политологии и особенности ее проблемного поля в России//Политические исследования. Полис. -2011. -№ 4. -С. 8-19.
- Фокин В.Ю. Политическая практика государственно-частного партнерства в России//Полис. -2011. -№ 4. -С. 60-69.
- Костина Е.Н. Особенности внедрения принципов корпоративного гражданства в России (на примере нефтяного бизнеса)//Политическая экспертиза. Политэкс. -СПб., 2010. -Т. 6. -№ 3. -С. 88-96.
- Сакаева М.М. Крупный бизнес и государство при Путине (Трансформация агентских отношений)//Полития. -2013. -№ 4. -С. 94-105.
- Перегудов С.П. Политическая система России в мировом контексте: институты и механизмы взаимодействия. -М.: РОССПЭН, 2011. -431 с.
- Никовская Л.И., Якимец В.Н. Оценка действенности институтов публичной политики в России//Полис. -2013. -№ 5. -С. 77-86.
- Паппэ Я.Ш. «Олигархи»: Экономическая хроника 1999-2000. -М.: Изд-во ГУ-ВШЭ, 2000. -232 с.
- Новопрудский С. Стоящие парни Forbes: Россия становится кузницей миллиардеров//Известия. -2003. -1 марта.
- Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ 8 июля 2000 г. URL: http://archive.kremlin.ru/appears/2000/07/08/0000_type63372type63374 type82634_28782.shtml (дата обращения 21.08.2015).
- Сумма идеологии: Мировоззрение и идеология современной российской элиты/рук. проекта М. Тарусин. -М.: Институт общественного проектирования, 2008. -296 с.
- Российская элита в зеркале социологии: Информационно-аналитические материалы/авт. кол.: В.Г. Игнатов, А.В. Понеделков, А.М. Старостин и др. -Ростов н/Д: Изд-во СКАГС, 2007. -58 с.
- Неэквивалентный обмен: социальная ответственность бизнеса и его признание российским обществом. Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ). Пресс-выпуск № 1516. 2010. 16 июня. URL: http://wciom.ru/index.php?id=236&uid=13587 (дата обращения 23.09.2012).