Структурно-семантические аспекты субъекта в паремиях

Проблема структурно-семантического анализа субъекта в паремиях рассматривается нами в свете общей теории глагола как части речи. Вопрос раскрывает коррелятивный характер отношений между формально-грамматической реализацией субъекта и типологией значения глагола.

Формы лица глагола «в зависимости от количественной характеристики субъекта, от наличия его или постепенного формального устранения»1, могут иметь несколько типов значения, активно реализуя их в предложении.

Вопрос о типологии значения категории лица глагола в основе своей считается решенным. Однако проблема исследования субъекта и личных форм глагола в паремиях с этой точки зрения не столь проста и самоочевидна, чтобы считать вопрос о типах значения лица глагола в па-ремиологическом тексте исчерпанным. Задача нашего исследования на данном этапе заключается в том, чтобы проследить за проявлением формального грамматического значения личных форм глагола в паремиях в зависимости от функционирования субъекта и одновременной реализацией этого значения в тексте паремии на философском, обобщенном уровне.

Опираясь на положение о типах значения, изложенное в труде В.В. Виноградова «Русский язык (грамматическое учение о слове)», при исследовании паремиологических текстов мы выделили типы значения процессуальных единиц:

определенно-личное, неопределенно-личное, обобщенно-личное, безличное. Однако в философском осмыслении все единицы в паремиях, независимо от проявленного формального грамматического значения, обнаружили обобщенноличное значение, о чем будет подробно изложено далее. Таким образом, мы наблюдаем противоречие между формальным грамматическим значением личных форм и обобщенным значением, реализованным в паремиологическом тексте на философском уровне.

Формальное проявление субъекта, его влияние на грамматическое значение личных форм глагола в паремиях.

По разнообразию типов значения в соответствии с проявлением (наличием или отсутствием) и характером субъекта наиболее продуктивными в паремиях оказались формы 3 лица обоих чисел. В исследованных фактах они обнаружили формально определенно-личное, неопределенноличное, обобщено-личное, безличное значение.

Формы 1 и 2 лица обоих чисел в отношении вопроса о разнообразии типов значения в паремиологических текстах проявили «сдержанность». В формальном плане указанные единицы реализовали определенно-личное и обобщенноличное значение.

При определении типа, характера значений мы использовали данные таблиц, помещенных в работе2.

Определенно-личное значение (по некоторым научным и учебным источникам - предметно-личное, собственно-личное, первичное, прямое) формально реализуется в глаголах, когда субъект выражен в предложении лексически. Глаголы в этом случае обозначают действия (процессы, свойства, поступки), которые относятся к известному, названному деятелю. Отличительными чертами определенно-личного значения являются наличие конкретного субъекта действия, а также определенный характер субъекта и речевой ситуации, из которой вполне понятно, что действие совершено названным, определенным субъектом. Определенно-личное значение могут иметь формы 1,2, 3 лица.

В паремиях формы с определенно-личным значением особые: в них есть противоречие между формой и значением, потому что в пословице речь идет не о единичном факте.

Формально определенно-личное значение имеют формы 3 лица единственного и множественного числа:

• 3    л. ед.ч. Взойдет солнце и к ном на двор; Болящий ожидает здравия даже до смерти; Добрый вор без молитвы не украдет; Любящих и бог любит; На одном месте лежа, и камень мохом обрастает; Беда не по лесу ходит, а по людям; Язык голову кормит; Не летит пчела от меду, а летит от дыму; Счастье придет, и на печи найдет; Портной на грош украдет, а на рубль изъяну сделает; Худое дело везде поспело; Мзда и мудрого очи ослепляет;

• 3    л. мн.ч. Грехи любезны доводят до бездны; Через золото слезы льются; Съедают долги и богатого; И в бедах люди живут, а в неправде пропадают; Черен мак, да бояре едят; Бобы не грибы: не посеяв, не взойдут; Знают и миряне, что мы не дворяне; Щучка съедена, да зубки остались; Орешки дерут прорешки.

Если говорить о количественной характеристике субъекта в глаголах 3 лица, то можно отметить следующее: в большинстве паремий с глаголом в форме 3 лица формальный субъект представлен лексически. Такая особенность формального проявления субъекта объясняется, во-первых, частными значениями форм 3 лица единственного и множественного числа: они обозначают деятеля (единичного или коллективного), который находится вне речевой ситуации, о котором говорят, поэтому для уточнения, ясности предмета разговора его (деятеля, субъекта) называли обязательно, причем, это мог быть как субъект-лицо, так и субъект-предмет. Во-вторых, тематическим разнообразием паремий, так как «любой предмет мирского и семейного быта» охвачен пословицами, освещен в них «кругом и со всех сторон»3. Этот названный «предмет» и его свойства составляют предмет разговора и, в конечном счете, являются составляющими тех самых «сущностей», из которых складывается

«подлинная тема какой-либо пословицы» (Г.Л. Пермяков, цит. по 4).

Если субъект лексически не выражен, глагол иногда сохраняет определенно-личное значение, понятное из контекста, вытекающее из конкретной речевой ситуации. Однако специфичность нашего материала, паремии, затрудняет разбор подобных явлений.

Паремия функционирует в речи, говорится по какому-либо случаю и всегда имеет обобщенный смысл. Особое свойство паремии заключается в том, что она является текстом, основанным на закреплении древнейших ситуаций, переносе и расширении этих ситуаций на другие случаи жизни. Фактически текст паремии является одновременно интертекстом в любом другом. Вслед за Л.П. Гашевой скажем, что паремии, как и фразеологической единице, присущи «многозначность ... нравственно-морализаторский потенциал, высокая степень обобщенности значения, а также связь с мировой культурой», которые «дают возможность использовать их (паремии - Л.К.) как интертекстуальные единицы...» 5 (однако у паремий интертекстуальность - как у текста, а у фразеологических единиц - как у понятия).

Интертекстуальность - одна из фундаментальных черт паремии. Будучи «способом объективации концептов», интертекстуальность вписывает текст пословицы в «макротекст культуры» 6, тем самым обеспечивая паремии бессмертие с точки зрения исторической перспективы (интертекстуальность, вслед за исследователями текста И.П. Смирновым, О.П. Воробьевой, М.Б. Ямпольским, рассматривается нами как одно из свойств текста наряду с другими (связностью, цельностью, законченностью, информативностью и т.д.) или даже как следствие текстуальности).

Случаи проявления формальных признаков определенно-личного значения в формах 3 лица без согласования с конкретным деятелем гипотетически возможны в определенных ситуациях при наличии контекста и формы глагола, из которых восстанавливается субъект. Например: Михаила на работе повысили, он и зазнался. Раньше «отопком щи хлебал, да в воеводы попал» (из разговорной речи). Молодые сейчас жениться не хотят, живут просто-запросто. Позабыли заветы - «златым перстнем обручились, со грехом разлучились» (из разговорной речи).

Примеры подобных «фольклорных реминисценций» в речи как «специфический риторический прием», «текст в тексте» рассматривает В.Д. Лютикова7. Исследование паремии в этом русле не является задачей настоящей работы. По нашему убеждению, такие примеры, согласно заявленной теме, относятся к случаям проявления неопределенно-личного и обобщенноличного значения в формах 3 лица.

Таким образом, в большинстве паремий с формами 3 лица субъект назван, глаголы в них обозначают действия лица или живого существа (свойства, состояния, процессы, осуществляемые субъектом - отвлеченным понятием, предметом неживой природы и т. п.) и имеют формально определенно-личное значение.

Субъект при глаголах 2 лица - это местоимение 2 лица ты, которым «обозначается собеседник как второй участник речевой ситуации». Малоупотребительность в нашем материале местоимения ты как обязательно употребленного субъекта при глаголах 2 лица свидетельствует об очень сложном процессе. Глагольные формы 2 лица аккумулировали в себе семантику ты, которое имеет «широкое (выделено нами. -Л.К.) значение адресованности, обращенности речи, действия, поступка, отношения к лицу, живому существу, предмету, явлению природы, чувству, к самому говорящему и т.п.»⁸.

В фактах, где субъект представлен лексически и выражен местоимениями, глагольные лексемы обозначают действия (состояния, свойства) лица и имеют формально определенно-личное значение:

Видал ли ты беду? Терял ли ты жену?; Ни бог тебя, ни ты его не обманешь; Чай ты устал, на мне сидя?; Ты ложись на крайку, у бога в райку, аяк стенке, к золотой пенке; Которому вы чудотворцу молитесь, что у вас у всех молодые мужья?; Сам от себя не утаишь, сам себя и обличишь; Живи всяк своим добром да своим горбом; Наперед спросись сам у себя; От своей славы сам не уйдешь и людей не упасешь; Сама испекла пирожок, сама и кушай!; За своею думкою и сам не поспеешь; Сам накрошил, сам и выхлебай!; Правду погубишь, и сам с нею пропадешь; Что людям радеешь, то и сам забудешь; Прими зятя в дом, а сам убирайся вон!; Три табак, а сбыту нет — сам нюхай!; На свой пай сам промышляй; Богу молись, а сам трудись!; У нашей свахи так: хожено, так слажено, а расхлебывайте сами!

Субъект лексически выражен, формально представлен и в части проанализированных паремий с формами 1 лица. В большинстве таких фактов субъект выражен личными местоимениями я - мы; в минимальном количестве примеров употреблено определительное местоимение сам в качестве субъекта.

В фактах с лексически выраженным субъектом глаголы формально реализовали определенно-личное значение. Глагольные лексемы обозначают действия (состояния, свойства) лица говорящего и одновременно действующего, поскольку в формах 1 лица слились понятия субъект действия и субъект речи. Формально определенно-личное значение имеют глагольные формы 1 лица обоих чисел:

• 1    л. ед.ч. Не видал я такого ума, как твой: либо уже, либо шире; Сам не дерусь, семерых не боюсь; Я вижу, да не скажу;

1 л. мн.ч. Мы под матицей сиживали, от людей спасибо слыхивали; И мы не в лесу родились, не пенью молились.

Если глагол не имеет формального, выраженного лексически, субъекта, в предложении субъект формально отсутствует, в этом случае личные формы могут реализовать неопределенно-личное, обобщенно-личное, безличное и устраненное значение как переходную форму от личной к безличной.

Сущность неопределенно-личного типа значения состоит в том, что действия (процессы, свойства, состояния, поступки) принадлежат не известному лицу, субъекту, а коллективу, группе лиц, субъектов, обычно не названных в речи. Количество субъектов действия здесь всегда неопределенное, но, тем не менее, ограниченное неким подмножеством. Действие имеет характер не всеобщий, а приписывается лишь некоторому неизвестному количеству субъектов.

Формально неопределенно-личное значение выражается, как правило, формами множественного числа 3 лица. В нашем материале это значение реализовали только формы 3 лица множественного числа глаголов прошедшего времени:

Знать, по судьбе нашей бороной прошли; За что обнесли меня чарой зелена вина?; Думалось попить да попеть, ан плясать заставили; Дожили до мату: ни хлеба, ни табаку; Дожили, что и ножки съежили; Не оттого ли оголели, что сладко ели; Без меня меня женили.

Единицы с неопределенно-личным значением оказались непродуктивными на общем фоне глагольных лексем 3 лица, употребленных без согласования с субъектом.

Факты употребления форм 1 и 2 лица в неопределенно-личном значении в нашем материале отсутствуют.

Обобщенно-личное значение процессуальная единица реализует в том случае, если действия (свойства, состояния, поступки) совершаются любым субъектом (или относятся ко всякому субъекту), не называемым в речи. Производителем действия становится абстрактное лицо, выражающее некий обобщенный образ. При этом действие имеет характер всеобщности, полной или частичной обобщенности как абстрагированное от его производителя. Обобщенно-личное значение может выражаться формами единственного и множественного числа 1, 2, 3 лица, что роднит его с определенно-личным значением.

3 л. ед.ч. Ни бога не боится, ни людей не стыдится; Глядит в книгу, а видит фигу; Уложенье читает, а дела не знает; Берет -так кланяется, а возьмет - так чванится; Говорит бело, а делает черно; Называется другом, а обирает кругом; Метко попадает - ногой в лужу; Летами не стар, да с лихости пропал; Хотя осердится, да после смирится; Намучится - научится; Как поплыл, так и прослыл; Выпил на гривну, а славы на сто рублев; Много желал, да ничего не поймал; Упал-mo больно, да встал здорово.

Как видно из приведенных фактов, формы единственного числа свободно относятся к обобщенному лицу, поскольку представление о лице в паремиях всегда обобщенное. Здесь активно проявляют себя формы любого времени:

• настоящее время: Праздники помнит, а будни забывает; Тонкую нитку ведет, да худую славу кладет; От хлеба хлеба не ищут;

• будущее простое время: Праздники помнит, а будни забывает; Тонкую нитку ведет, да худую славу кладет; От хлеба хлеба не ищут;

прошедшее время: Сладко захватил, да горько слизнул; Купил сапоги, да не избыл босоты; Погнался за ломтем, да хлеб потерял.

• 3 л. мн.ч. На залежь навоз возят, на новине хлеб сеют; Старого не бьют, мертвого не кают; За кукушку (пустословие) бьют в макушку; Не всякий прут по закону гнут; Новую одежду кроят, к старой примеряют; Корабли спускают, так салом подмазывают; Старших и в орде почитают; Иного за стол сажают, иного из-под стола гоняют; Горького проклянут, а сладкого проглотят; Без бороды и в рай не пустят; Языком капусты не шинкуют; Как рожь в сусеке видят, таки муке верят.

Некоторые синтаксисты (Р.М. Гайсина, В.В. Бабайцева и др.), рассматривая пословицы модели простого предложения типа «Цыплят по осени считают», отмечают взаимопроникновение значений неопределенно-личного и обобщенноличного, называя такие предложения неопределенно-обобщенными или неопределенно-обобщенно-личными.

В приведенных фактах нельзя не отметить тесную взаимосвязь морфологического и синтаксического аспектов, которая подкрепляется статусом категории лица глагола как морфологосинтаксической категории, статусом паремии как самостоятельной синтаксической единицы - текста, а также основанной на ее фундаментальных чертах - интертекстуальности и обобщенности -концептуальной сущностью паремий, которые «заключают в себе не камерное, а общее для всех носителей конкретного языка знание»9.

Мы считаем паремии вместилищем «обобщенных семантических абсолютов, концептов» 10, где в понимании концепта присоединяемся к точке зрения Т.Е. Помыкаловой, которая, в соответствии с лингвистической традицией и не противореча ей, дает широкую трактовку этого языкового явления: «концепт - это содержательная структура универсальной модели языка, выражающая идейно-национальное обобщение (выделено нами. - Л.К.), характеризуемая этно- культурной спецификой и имеющая свои семантические репрезентанты, которые выступают как ее языковые варианты, или манифестации»11.

Действительно, как отмечала Ф.И. Никоно-вайте, «глагол - предикат (его грамматическая форма и грамматическое значение. - Л.К.) закономерно участвует в формировании и выражении обобщенного содержания паремии. Содержанию паремии как выражению социального нравственного закона должно соответствовать взаимодействующее с ним грамматическое оформление»12.

В свою очередь, процесс обобщения значения паремии предусматривает, по словам Н.Н. Семененко, его обусловленность синтаксической организацией высказывания13. Таким образом, неопределенно-личное и обобщенноличное значения форм 3 лица, семантикосинтаксическая структура предложения и обобщенное содержание паремии находятся в тесной взаимосвязи, взаимообусловлены.

В большинстве паремий с глаголами в форме 2 лица субъект не назван, глаголы в них имеют формально обобщенно-личное значение:

Наука не пиво, в рот не вольешь; Не побивши, не выучишь; Кроме смерти, от всего вылечишься; Душа не сосед, не обойдешь; Два века не изживешь, две молодости не перейдешь; Счастье алтыном не купишь; Всех работ не переработаешь; Посеешь в погоду - больше приплоду; С богом не поспоришь; Женских прихотей не перечтешь; Не спрашивай здоровья, а глянь в лицо; Ешь и пироги, да хлеб вперед береги!; Зерна мели, а много не ври!; Не верь брату родному, верь глазу своему кривому!; Изведай человека на деньгах; Руби дерево по себе; На посуле, как на стуле,- посидишь да и встанешь.

В проанализированных примерах с употреблением форм 2 лица единственного и множественного числа особую роль играет частное значение этих форм.

Импликация местоимения ты и его семантическая аккумуляция в формах 2 лица глагола -свидетельство особой семантической конструкции в проанализированных формах. Обращенность паремиологического текста некогда к конкретному собеседнику, «единичному ТЫ» - паремия по своей природе дитя устной речи и всегда говорилась и говорится кому-то и по какому-то случаю - приобрела характер всеобщности, обобщенности. Конкретный адресат речи, к которому обращено высказывание, на которого направлено действие и который должен это действие произвести, становится абстрактным лицом, выражающим обобщенный, собирательный образ любого, всякого, каждого, к кому обращаются. «Обращенность», «адресованность» паремии, как любого высказывания, есть ее «консти-туитивная особенность»14, где формы 2 лица выступают языковыми средствами «для выражения формальной обращенности»15 и, пусть в количе- ственном отношении они уступают формам 3 лица, являются наиболее органичной формой выражения «устной» природы паремии.

Обобщенность форм 2 лица, по мнению некоторых лингвистов, может наполняться «неопределенно-личным смыслом» (об этом нами упоминалось и в связи с формами 3 лица). Например, В.В. Виноградов отмечает широкое употребление форм 2 лица единственного числа изъявительного и повелительного наклонения «в неопределенно-личном смысле»: «Криком да бранью ничего не возьмешь» (И. Тургенев, Контора); «На чужой роток не накинешь платок, -сказал хозяин» (Ф. Сологуб, Мелкий бес); «Любишь кататься - люби и саночки возить»16.

В большинстве паремий с глаголами в форме 1 лица субъект лексически не представлен. Семантический объем субъекта - для форм 1 лица это личные местоимения я (в форме единственного числа) / мы (в форме множественного числа) - слился с формами 1 лица глагола, о чем свидетельствуют морфологические показатели -флексии -у, -ем, -им. Функция местоимения 1 лица усиливается. Импликация местоимения и его семантическая аккумуляция в формах 1 лица глагола свидетельствуют о сложных семантических и динамических процессах внутри категории лица. Глагольные лексемы в форме единственного и множественного числа, не сочетающиеся с субъектом, имеют в проанализированных фактах формально обобщенно-личное значение:

• 1    л. ед.ч. Не боюсь богатых гроз, боюсь убогих слез; Чего не знаю, про то и не баю; Оттого терплю, что больше всех люблю;

• 1    л. мн.ч. На этом свете помучимся, на том порадуемся; Чем кормимся, тем и поимся; В среду съедим, так в четверг не глядим; Оттер-пимся - до чего-нибудь дотерпимся.

Об обобщенно-личном значении форм 1 лица единственного числа в пословицах говорил В.В. Виноградов: «...форма 1-го лица единственного числа иногда служит для обозначения обобщенного субъекта, и в этом случае индивидуально-личное значение ее ослабевает... Особенно выразительно такое обобщенное употребление в рассуждениях, в общих сентенциях (например, в поговорках: «Чье кушаю, того и слушаю» и т. п.). Однако и в этих случаях прямое отношение к говорящему субъекту, к Я, все же отчетливо сохраняется»17. Но при этом формам 1 лица множественного числа ученый приписывал неопределенность значения: «...в обобщенных сентенциях 1-е лицо множественного числа может означать неопределенную группу лиц, с которой говорящий объединяет себя в силу солидарности, общности характера или привычек. Это так называемое неопределенное 1-е лицо множественного числа»18.

Мы считаем, что формы 1 лица единственного и множественного числа глагола, не сочетающиеся с субъектом, обоюдно относятся к обобщенному лицу и имеют формально обобщенноличное значение, что не противоречит представлениям о «лице» в паремиях, которое всегда имеет обобщенную сущность.

В нашем материале представлены факты употребления личных форм в безличном значении и безличных глаголов. Эту немногочисленную группу единиц представляют такие глаголы, как рвет, прет, свербит, отрыгается, спится, хочется, сбудется, надует, затаит, наскучило, тянет, горчит, слюбится, родилось, годилось, досталось, живется, ведется и другие.

Вне паремий безличное значение может реализоваться глаголом в форме 3 лица единственного числа настоящего, будущего времени или в форме прошедшего времени единственного числа среднего рода при обозначении действия (поступка, свойства, состояния), совершающегося как бы самопроизвольно, без участия субъекта. При этом семантический субъект не теряет способности к восстановлению, хотя формально не представлен в предложении. В таких случаях мы говорим о безличном употреблении личных форм. В проанализированных нами паремиях такие факты встретились:

С ветру пришло, на ветер и пошло; Большая лошадь хозяину не по двору: травы не достанет; Не пройдет без греха, у кого жена лиха; Над кем стряслось, над тем и сбылось; По усам текло, да в рот не попало; Достается сычке от своего язычка.

Как показал наш материал, глаголы в форме 3 лица единственного числа настоящего, будущего времени и глаголы в форме прошедшего времени единственного числа среднего рода примерно равны в количественном отношении в реализации безличного значения в паремиях.

Самодостаточные, отличающиеся от безличных форм, безличные (или, как их еще называют, собственно-безличные, которые древнее безличных форм) глаголы также представлены в нашей картотеке. Субъект при них отсутствует и не может быть восстановлен формально:

Неправдою жить - не хочется, правдою жить - не можется; Каково живется, таково и спится; Стерпится - слюбится;. Кому много дано, с того много и спросится.

Фундаментальные исследования вопроса о безличном употреблении форм 3 лица, о безличных глаголах, а также процессах устранения лица отражены в работах отечественных и зарубежных ученых. Согласимся с мнением В.В. Виноградова о том, что «детальная классификация всех случаев безличного употребления личных глаголов - дело синтаксиса»19. Безусловно, в предложении определенной структуры и определенной семантической модели (содержа- тельной стороны предложения) личный глагол раскрывает свою способность получать безличное значение и наилучшим образом реализовать его. Однако не каждый личный глагол может проявить себя в этом качестве. Семантическая, точнее семантико-грамматическая, уникальность глагола определяет его место «организатора» структурно-семантического типа предложения. Как утверждает Т.П. Ломтев, «слова, входящие в состав предложения, связывает в одно целое только глагол - в личной или нулевой форме» (цит. по:20).

Наблюдение за употреблением и функционированием безличных глаголов, как и безличных форм, эффективно в лоне предложения.

Положение о взаимообусловленности значения личных форм глагола и структурносемантического типа предложения считаем актуальным для исследования конструкций с безличными формами и безличными глаголами.

При анализе данных конструкций было выделено несколько типов употребления безличных форм и безличных глаголов (мы использовали некоторые названия лексических типов безличных глаголов вслед за В.В. Виноградовым и типов безличных синтаксических конструкций вслед за Е.М. Галкиной-Федорук), по которым глагольные лексемы распределились на группы.

Глаголы со значением:

• 1)    бытия, существования, состояния и небытия, несуществования (по классификации Н.Ю. Шведовой, рассмотренной в статье В.Н. Попова²¹).

Эта группа самая представленная, глаголы характеризуются высокой частотой употребления и постоянством репрезентации двух базовых глаголов - быть (бывать), стать;

Есть в мошне, так будет и в квашне; От мертвого худа не бывает, а от живого добра; Где ни будет, а от наших рук не отбудет; От счету не убудет (а от недочету убывает); Семь лет маку не родило, а голоду не бывало; На корову стало, так хватит и на подойник; Много бывает, а лишних не бывает; На балалайку станет, и на кабак станет, а на свечку не станет; Яблок на сосне не бывает;

• 2)    «безвольности», самопроизвольности действия, то есть действие производится независимо от желания, воли субъекта. Все глаголы этой группы имеют морфему -ся, возвратные (группа достаточно широко представленная):

Плохо можется, так и нездоровится; Не спится, не лежится, все про милого грустит-ся; Рано вешалось, да мало наткалось; Смолоду не богателось, а под старость захотелось; Где чается радостно, там встретится горестно; Говоря про людей, устанется, а слушая про себя, достанется; Весело поется, весело и прядется; К пиву едется, а к слову молвится; Удается и червячку на веку; Удастся - квас, не уда- стся - кислы щи; Как аукнется, так и откликнется;

• 3)    физических ощущений внутреннего свойства и психических процессов:

На кого была надежда, того-то и разорвало; Ленивому не болит в хребте; Где не свербит, нечего и драть; Село, что животы подвело; Село свело, а барина скорчило; Кому перво-учина, а иному и наскучило; Счастливому и в зубах вязнет;

• 4)    ощущения от внешних факторов (восприятия органами обоняния):

От хозяина чтоб пахло ветром, от хозяйки дымом; Сер козел, сед козел, а все псиной несет; Не сквернит в уста, а сквернит из уст; От дегтярного торгаша дегтем и воняет;

• 5)    физического действия:

Хоть пусто, да звенит; Под носом взошло, а в голове не посеяно; Мило, пока не простыло; Посеяно с лукошко, так и выросло немножко; Где пригрело, там и село; Легко пришло, легко и ушло; Где тонко, там и рвется;

• 6)    проявления сверхъестественных сил:

Кому вынется, тому сбудется: не минуется; Кого минует, того и обнесет; Надобно жить, как набежит; Вынесет - наш, не вынесет - божий;

• 7)    природные явления:

Весною сутки мочит, а час сушит; Рано затает - долго не растает;

• 8)    действие стихии посредством какого-либо орудия:

Ветром море колышет, молвою - народ; Кому быть на виселице, того и грозой не убьет.

В анализируемом материале представлены единичные факты паремий модели сложного предложения с объединением двух из вышеперечисленных значений глаголов:

Не было дегтю, так и не горчит (значение бытия и физического внутреннего ощущения); Хотелось на коня, а досталось под коня и Где ведется, там и на щепу прядется (значение проявления сверхъестественной силы (здесь судьбы) и самопроизвольного действия); Меньше врется - спокойнее живется (значение самопроизвольного действия и бытия с оттенком самопроизвольности действия); Кому не годилось, а нам полюбилось (значение бытия с оттенком полезности и психического процесса с оттенком самопроизвольности действия) и другие.

Богатство оттенков лексического значения способствует употреблению одного и того же глагола в безличной форме и определенноличной форме с выраженным субъектом. Соотнесенность форм такого рода достаточно распространенное явление в паремиях. Практически любому личному глаголу в безличном значении соответствует форма определенно-личного значения этого же глагола.

Однако существуют случаи омонимичности форм, которые свидетельствуют о несоотноси-тельности безличных форм с такими же определенно-личными формами. Например, На злое дело всякого станет - глагол станет употреблен в третьем значении: «оказаться достаточным, хватить» (с пометой разг, устар, при базовом глаголе стать²²). В пословице Без воды зима не станет глагол станет употребляется в восьмом значении: «настать, наступить, начаться» (разг.) при основном глаголе стать ²³. Приведенный факт выявляет употребление формы личного глагола стать с выраженным субъектом и безличного глагола стать, который омонимичен первому.

Представленные в нашем материале факты употребления безличного типа значения личных форм глагола и безличных глаголов единичны, что резюмирует нехарактерность, несвойствен-ность категории безличности для паремий. В этом просматривается устойчивая закономерность. В паремиях всегда отражается личный, активный деятель. Отвлеченность категории безличности демонстрирует антропоцентричность паремии, усиливает ее «личность», косвенно воссоздавая представления о лице, о субъекте - активном деятеле.

Все случаи проявления безличных форм и безличных глаголов в паремиях так или иначе связаны с человеком, с его внутренним, физическим, психическим, душевным состоянием, либо квалифицируют какие-либо действия, явления, свойства, состояния, процессы природы и окружающего мира, что выражает результат наблюдений человека и опыт человека : не спится, гру-стится, удается, не лежится мне (тебе, ему, богатому, бедному и т.д., то есть любому человеку) ; минует, пронесет (судьба, бог, иные сверхъестественные силы) меня (тебя, его и т.д., то есть любого человека) .

Таким образом, в большинстве фактов паремии используют личный тип глагольных форм. Безличность как явление морфологосинтаксического уровня в паремиологическом тексте сведена к минимуму, а в семантикосмысловом отношении отвергнута вообще .

И, наконец, этап перехода от личного к безличному значению - устраненное значение форм 3 лица единственного числа настоящего и прошедшего времени среднего рода на нашем материале проследить не удалось. В классическом понимании значение устраненного лица глагол приобретает в случае, когда говорящий замечает и называет только действие, при этом субъект, производящий это действие, остается в тени. О субъекте говорящий имеет представление, но умалчивает о нем по каким-либо причинам, или субъект до конца не известен автору. Об этом явлении писал еще немецкий языковед В. Мейер-Любке в своей «Грамматике романских языков»:

«...говорящий ...замечает одно лишь действие, не заботясь о творце этого действия или не имея возможности создать себе представление о таком...» (цит. по: ²⁴). Факт отсутствия в исследованном материале значения устраненного лица глагола показателен, поскольку подтверждает особую значимость деятеля, субъекта, особое место «творца» действия в паремиях.

Подводя итог вышеизложенным фактам, отметим следующее. Особенность характера значений личных форм в паремиях связана с принадлежностью глагола к одной из форм лица, формальным проявлением субъекта, его лексической представленностью в предложении, либо формальным отсутствием или устранением, а также одновременной реализацией значения глагола в паремиологическом тексте с точки зрения философского, обобщенного осмысления.

Паремиологическую грамматику сложно, а порой и невозможно рассматривать вне контекста, вне предложения. Здесь, в лоне паремиоло-гического текста, особенно ярко проявляется коррелятивный характер отношений между формально-грамматической реализацией субъекта и типологией значения глагола. В зависимости от формального проявления субъекта значение личных форм наилучшим образом раскрывается, но и обнаруживает свою сложную загадочную природу, вскрывая при этом некоторые противоречия.

• ¹    Чепасова А.М. Русский глагол: уч.-практ. пособие. Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2000. С. 38.

• ²    Чепасова А.М. Современный русский язык: Таблицы по грамматике. М.: ВШ, 1999. С. 144.

• ³    Даль В.И. Напутное / В.И. Даль И Пословицы русского народа: сборник: В 2 т. М.: Худож. лит., 1984. Т. 1. С. 19.

• ⁴    Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокуль-турологический аспекты / Л.Б. Савенкова. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 2002. С. 45.

• ⁵    Гашева Л.П. Интертекст как полифункциональ-ная единица текста. // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: сб. докл. междунар, науч, конф.; ред.-сост. С.Г. Шулежко-ва. Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. С. 80.

• ⁶    Андреева С.Л. Интертекстуальность как способ объективации концептов // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: сб. докл. междунар, науч, конф.; ред.-сост. С.Г. Шу-лежкова. Магнитогорск, 2003. С. 45.

• ⁷    Лютикова В.Д. Языковая личность и идиолект: монография. Тюмень: Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 1999. С. 77.

• ⁸    Местоимения в современном русском языке: учеб, пособие. А.М. Чепасова, Л.Д. Игнатьева,

  Ж.З. Мительская и др. Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2003. С. 23.

• ⁹    Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингвокуль-турологический аспекты. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 2002. С. 127.

• ¹⁰    Помыкалова Т.Е. Концепт «Различие»: номинирование фразеологизмами признака. Челябинск: Каменный пояс, 2003. С. 8.

• ¹¹    Там же С. 11.

• ¹²    Никоновайте Ф.И. О грамматическом содержании предиката евангельской паремии // FRAZEOLOGIA A RELIGIA: Tezy referatow miedzynarodowej sympozjum naukowego (Opole, 4-6 wrzesnia 1996 r.). Opole, 1996. C. 33.

• ¹³    Семененко H.H. Русская пословица как объект лингвокультурологического анализа // Фразеология - 2000: материалы Всерос. науч. конф.. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та, 2000. С. 102.

• ¹⁴    Бахтин, М.М. Собрание сочинений / М.М. Бахтин. М.: Русские словари, 1997. Т. 5: Работы 1940 - начала 1960 гг. С. 204.

• ¹⁵    Там же С. 205.

• ¹⁶    Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). Под ред. Г.А. Золотовой. 4-е изд. М.: Русский язык, 2001. С. 378.

• ¹⁷    Там же С. 377.

• ¹⁸    Там же С. 378.

• ¹⁹    Там же С. 383.

• ²⁰    Бабенко Л.Г. Семантические модели русских глагольных предложений: концепция, структура и основные лексикографические параметры / Л.Г. Бабенко // Семантические модели русских глагольных предложений: Экспериментальный синтаксический словарь: Проспект; под общ. ред. Л.Г. Бабенко. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1998. С. 16.

• ²¹    Попов В.Н. Русские глаголы со значением несуществования в их противопоставленности глаголам со значением существования / В.Н. Попов И Вопросы языкознания. 1990. №1. С. 114-127.

• ²²    Словарь русского языка: В 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. 2-е изд. М.: Русский язык, 19811984. 4 т. С. 255.

• ²³    Там же С. 254-255.

• ²⁴    Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / В.В. Виноградов; под ред. Г.А. Золотовой. 4-е изд. М.: Русский язык, 2001.

С. 381.