Текущее состояние и направления развития семейно-демографической политики России

В статье рассматриваются современные проблемы формирования семейно-демографической политики в России. Комплекс вызовов, экономических, политических, социокультурных, с которым сталкивается современная семья, оказывает крайне негативное воздействие на демографическое развитие страны. При этом текущее состояние государственной социальной политики в целом и семейно-демографической политики, в частности, далеко от оптимального. В статье предложены некоторые направления совершенствования мер в данном направлении.

В современной России идея о проведении семейно-демографической политики является общепринятой. Данное единство обусловлено показателями жизнедеятельности семьи и демографическими прогнозами. Образ жизни современной российской семьи невозможно представить без малодет-ности, высокой степени конфликтности, широко распространенной готовности к разводу. Русские женщины не хотят, но нередко и не способны рожать, а русские мужчины не хотят, а часто и не могут долго жить. В России происходит истощение семейно-демографических ресурсов наряду с природными, экономическими и интеллектуальными. На фоне депопуляции растет круг «лишних людей». Нас не только все меньше и меньше, но мы все хуже и хуже. России не нужны бедные, безработные, бомжи, дети — социальные сироты, пожилые, наркоманы, алкоголики. Доля людей отмеченных категорий в общей численности населения весьма внушительная и большинство из них имеют тенденцию к разрастанию. Данные категории населения — это наши люди, они видят мир по своему и оказывают серьезное влияние на все «социокультурное российское поле». «Суженное воспроизводство здоровых особей и расширенное ущербных разного вида есть кратчайший путь к исчезновению любой популяции от микроба до человека» [2, с. 41]. Уже сама по себе отмеченная ситуация свидетельствует о системной деградации нашего общества. России на многие десятилетия придется научиться жить в условиях постоянно сокращающегося населения и постоянно возрастающей части населения, которое нуждается в защите и помощи.

Исторически Россия в трудные времена всегда использовала огромный народный потенциал, который отличался отменными биологическими и социально-психологическими качествами. Сегодня мы уже никого «шапками не закидаем». Вся совокупность современных семейно-демографических показателей свидетельствует о деградации российского народонаселения. Об этом со своей стороны говорят и переписи населения и демографические прогнозы. Россия занимает седьмое место в мире по численности населения после Китая, Индии, США, Индонезии, Бразилии и Пакистана.

По представленным российскими учеными прогнозам численности населения до 2050 г. по пяти вариантам нас однозначно должно быть еще меньше. По наиболее оптимистическому варианту в 2050 г. население России будет равно 107 млн чел., а по наиболее пессимистическому варианту — 83 млн чел. [1, с. 149].

Отметим несколько основных причин этого нового для российской истории негативного и тяжелого результата. Первая группа причин имеет общемировое значение. Общеизвестно, что многодетность сегодня является редким явлением для тех стран, где развиты промышленность, образование и значительная часть населения проживает в городах. Однако необходимо отметить, что, несмотря на широко распространенную малодетность, в западных странах отсутствует процесс депопуляции; например, население США уверенно растет. Так, с 1990 по 2000 г. население США увеличилось на 23,2 млн чел., в это же время Россия потеряла 3 млн чел. [3, с. 117]. Здесь оказывают свое влияние и такие факторы, как миграция, средняя продолжительность жизни, доля многодетных и среднедетных семей, уровень смертности. По

всем этим показателям России принадлежит одно из последних мест в мире.

Ученые с мировым именем видели, что в семейно-брачных отношениях сосредоточена культурой мира потрясающая проблема человеческого бытия. В наше время изначальная семейная человечность стала утрачивать свои истоки, она сегодня предоставлена самой себе и рассеяна повсюду. Технизированные силы «...превращают одухотворенный мир в безразличную взаимозаменяемость... пытаются поддержать себялюбие отдельных членов семьи, ослабить их солидарность, призывать детей восстать против отчего дома. Вместо того чтобы рассматривать публичное воспитание как углубление домашнего, его превращают в основное, причем очевидной целью служит стремление отнять детей у родителей, превратив их в детей государства. Вместо того чтобы с ужасом взирать на развод, полигамную эротику, аборты, гомосексуализм как на выход за пределы исторического существования человека, которое он стремится создать и сохранить в семье, все это внутренне облегчается, иногда с фарисейским морализированием по поводу того, что это испокон веку осуждено, иногда безучастно принимается как нечто, связанное с существованием массы в целом...» [7, с. 325-326].

Вторая группа причин в большей степени наполнена своим, российским содержанием. Семья — это система с памятью. Жизнь и память российской семьи переполнены трагедиями и обманом. Войны, репрессии, революции, перестройки не успевали во времени сменить друг друга. Народу обещали светлое будущее, отдельные квартиры или дома, демократию, равноправие, высокий уровень жизни — но этого всего не случилось и никто не ответил за этот обман, а ведущий этик России А. П. Скрипник считает, что не признанный обман равносилен продолжающемуся оскорблению [5, с. 318]. Вера в закон, порядок, государство для россиян никогда не были пустыми словами. Многолетний и безответственный обман со стороны властей способствовал не только ухудшению народных сил, но и утрате веры во власть, в государство. «Нигде нет большей необходимости придерживаться установленных правил, как в общении между народом и государством. Если они нарушаются, общество ввергается в хаос» [6, с. 237].

В результате бедности и малообеспечен-ности миллионов российских семей ослабевает их воспитательный и нравственный по- тенциал, падает ответственность родителей за содержание и воспитание детей, растет детская безнадзорность и беспризорность. Совершенно независимо от моральных критериев встает вопрос об общественных последствиях ограничения рождаемости. Постоянно сокращающийся демографический ресурс — это серьезная проблема для сохранения нашей государственной самостоятельности, одновременно это оказывает негативное влияние на экономику страны и на ее образование.

История России богата разного рода опасностями, но сегодняшние опасности для страны являются всеохватывающими и системными. Семья отвечает на вызов со стороны общества, которое подвержено системному кризису. Реакция семьи на систему социальных рисков и опасностей неоднозначна и неоднородна, однако ответы ее в целом наполнены негативными результатами.

Переживаемый Россией кризис, какие бы причины он не имел, — это наша сегодняшняя жизнь и этот процесс пока не обратим. Но нам некуда отступать, мы просто обязаны выжить, мы должны своей историей и своей культурой пройти этот сложный и трагический исторический период. Мы придерживаемся той точки зрения, что желание продолжить жизнь заложено природой в каждое существо. Семья, также как и общество, будучи живым организмом, должна количественно и качественно возрастать. Кроме того, очевидно, что лишь с передачей новому поколению социального мира прошлого социальная диалектика предыдущих поколений приобретает завершенность.

В России довольно много внимания сегодня уделяется проблемам социальной защиты семьи, материнства и детства. Строятся дома и приюты, где детям оказываются поддержка и защита. Есть определенные достижения в реализации принципа адресности в социальной помощи и оказания помощи на дому специалистами по социальной работе. Эти и другие методы и технологии социальной работы свидетельствуют о наличии деятельностного подхода в системе социальной защиты семьи, материнства и детства. Однако в создавшихся условиях деятельностный подход в решении социальной защиты семьи слабоэффективен. Его разрозненные элементы и действия способны лишь незначительно облегчить тяжелые условия жизни детям, женщинам-матерям и семьям в целом. В нем очень много «показухи», «разговоров», «намерений и пожеланий»; он необычайно много требует затрат времени, труда и ресурсов. Деятельностный подход носит в целом декларативный характер, в нем отсутствует система взаимосвязанных между собой конкретных механизмов, способных удовлетворить потребности семьи. Представители-разных министерств и ведомств (образования, здравоохранения, социальной защиты, юстиции и пр.) не несут ответственность за конечный результат своих действий, а дети в реальности просто никому особо не нужны и данные министерства действуют по стратегии «педбрак на педсвалку».

Наша система социальной защиты всегда работает в условиях всеобщего дефицита (финансов, транспорта, информации, профессионалов, ответственности и пр.), в таких условиях сложно сохранить милосердие к нуждающемуся в защите и проявлять любовь к ближнему. Человек, чтобы дать что-то другому, должен обладать для этого действия данным ресурсом. Например, у нас много в последнее время говорится о повышении благосостояния народа, что в свою очередь должно повлиять положительно на нравственность и соблюдение законов. Конечно, здесь есть связь, поэтому нельзя не согласиться с А. П. Скрипником, утверждавшим, что «...оздоровление морали без отлаженной экономики — это реакционная утопия. Нам пора усвоить реалистический взгляд на вещи и признать, что экономика должна оставаться экономикой, а не химерой, составленной из идеологических догм и нравственных проповедей» [5, с. 331].

На наш взгляд возникла настоятельная необходимость коренного изменения отношения государства к семье. Прежде всего, деятельностную форму необходимо дополнить сущностно-рациональной концепцией. В данной концепции семья должна стать правомочным субъектом и объектом государственной деятельности. Для сущностнорациональной концепции крайне важно определить конечные цели социальной защиты семьи: ближайшая цель — это сохранение того семейно-демографического потенциала, который пока еще имеется в стране, к отдаленным целям мы относим упрочение и возрастание количественных и качественных показателей семейно-демографической системы.

Нам остро необходима не «общественно заметная деятельность» государства и его структур, а реальные повседневные дела: именно реальность интерпретируется людьми и только она имеет для народа субъективную значимость в качестве цельного миропонимания. Структура конкретных мер в сущностно-рациональнои концепции должна определяться субъективными оценками тех людей, для которых данные меры направлены в качестве помощи. Следовательно, конкретные семьи, женщины-матери и дети будут определять реальность и эффективность предлагаемой нами концепции социальной защиты семьи. При этом поддержка семьи может носить не всегда простое и прямое решение, но она всегда должна быть адекватной имеющейся проблеме. В свою очередь технология разрешения семейных проблем не должна чураться подхода «равнозначимости различного». Защиту и помощь можно и нужно получать, используя разные способы и формы: материальные, социально-психологические, юридические, медицинские, образовательные и прочие. Конкретные технологии оказания помощи семье при сущностно-рациональной концепции не растворяются и не исчезают, они интегрируются между собой и объединяются с иными механизмами государства и региона, повышая субъективное самочувствие семьи.

В современных российских условиях, когда одни вознесены, а другие отброшены, забыты и не привлечены к богатствам Родины, и одним трудно быть справедливыми по причине того, что у них все есть, а другим по причине того, что у них нет необходимого, вести серьезные научные дискуссии о моделях государственной помощи семье — малопродуктивное занятие. Особо, вероятно, не стоит указывать на то, что «подходящую модель» нельзя найти ни в нашей истории, ни в нашей современной культуре: модель социальной помощи — это не полезное ископаемое, она не изначально заложена в социальный мир.

Реализацию сущностно-рациональной концепции нужно начинать с защиты детства. На наш взгляд, вера в государственную власть значительно будет возрастать, если государство начнет оказывать реальную и существенную помощь детям. Общеизвестно, что здоровье российских детей крайне неудовлетворительно. Не откладывая, нужно срочно разработать комплекс мер, образующих системный блок «социальная защита и поддержка детства», как часть сущностно-рациональной концепции помощи семье. Не будем заботиться о биологическом, психологическом и социальном здоровье детей сегодня, у России будущего, уже точно, не будет. Интересно, что даже в науке стали появляться сомнения, связанные с наличием инстинктов размножения и с материнскими инстинктами. Мы не явля- емся сторонниками уменьшения значимости социально-психологических факторов здоровья, но необходимо указать на то, что человек изначально должен быть живым и

желательно здоровым с позиции биологи ческих кондиций. Поэтому забота со сторо ны государства о здоровье детей сегодня яв ляется первостепенной задачей.

Табл ица

Предельно-критические показатели развития Российской Федерации. Социальная сфера [3, с. 127]

Название показателя	Предельно-критическое значение в мировой практике	Величина показателя в 2002 г. в Российской Федерации	Вероятные социально-политические и экономические последствия
Соотношение доходов 10 % самых богатых и 10 % самых бедных граждан	10:1	14:1	Антагонизация социальной структуры
Доля населения, живущего за чертой бедности	10%	34 %	Люмпенизация населения
Соотношение минимальной и средней заработной платы	1:3	1:18	Деквалификация и пауперизация рабочей силы
Уровень безработицы	8-10%	12%	Рост социальнообездоленных категорий населения

Далее государство должно создать условия для формирования среднего класса России. По данным Г. В. Осипова, мы перешли грань большинства предельно-критических значений, принятых в мировой практике.

К среднему классу должно принадлежать большинство населения страны. Россия практически уже 15 лет имеет нарушенную структуру общества по всем социально-экономическим показателям. Причем, у нас серьезные диспропорции не только внешнего плана (материально-финансового), но одновременно с этим все яснее проявляются и внутренние противоречия, создающие социально-экономическую основу. Мы уже отмечали все возрастающую сложность отношения молодых супругов к труду, который уже не всегда является неотъемлемым критерием достойной жизни [4, с. 38 — 39]. В России з условиях коррупции, стяжательства, вседозволенности и безответственности трудиться много и честно стало не модным. Люди все в большей мере стали выражать себя не через деятельность, а через то, чем они владеют, где они живут, как проводят свободное время и где отдыхают. Мы являемся свидетелями глобального изменения отношения к труду, к этой великой, казалось бы, вечной социокультурной ценно- сти; до нашего времени труд был гуманизирующим фактором и определял, социальную значимость индивида в обществе, то сегодня если и существует нить, данной взаимосвязи, то она становится все менее и менее прочной. Значительной части молодежи не нравится труд по долгу, по обязанности — она стремится к развлечениям. Развлечения нужны, это неотъемлемая часть общей социокультуры, но они не должны быть приоритетными по отношению к труду, они должны иметь направление на созидание, а не на разрушение. Кроме того, чтобы развлекаться, кто-то должен создать для этого условия и ресурсы — это все невозможно без труда. Вытеснение ответственного отношения к труду из социокультуры способствует появлению «пустот» во взаимоотношениях личности, семьи и общества. Данные свободные ниши заполняются девиантным поведением, «...там, где возникает социокультурный вакуум, аморализм празднует свои оргии» [5, с. 325].

Социально-экономическое положение в России и изменения, которые происходят в семье, имеют свою специфику, которую нельзя не учитывать при разработке очередных предложений в деле реализации семейно-демографической политики. Во-первых, семейно-демографическая политика должна найти свое постоянное место в государственной политике в целом, а не состоять из разрозненных частей, в зависимости от их актуальности. Государственные структуры только возвысятся, если их действия будут адекватными пониманию того, что независимо от тех или иных изменений, которым подвержена семья, у общества нет ей достойной замены.

Во-вторых, сами по себе, любые теоретические концепции и модели будут малоэффективными, если не произойдут реальные положительные сдвиги* в экономике, правоохранительной системё, системах образования и здравоохранения. В условиях, когда опасности, кризисы и риски объединились в систему, противостоять им способна только другая система, защищающая сегодняшнюю и будущую Россию, т. е. ее детей, женщин-матерей и семью в целом.

В-третьих, разработка семейногдемо-графической политики для России в качестве долгосрочных программ весьма проблематична, но долгосрочные цели крайне необходимы. В основе краткосрочных программ должна лежать сущностно-рациональная концепция, достигающая конкретные цели одновременно по нескольким направлениям.

В-четвертых, мы не являемся сторонниками разделения семейной и демографической политики, также мы не приветствуем разделение общегосударственной семейнодемографической политики с региональными. Подобное разделение приведет к снижению ответственности, раздроблению средств и целей. Это не означает, что у всех перечисленных видов политик не должна быть та или иная самостоятельность и относительность.

В-пятых, с помощью сущностно-рациональной концепции, которая должна лечь в основу идеологии семейно-демографической политики, Россия имеет дока возможности для одновременного возвышения личности, семьи и общества. Решающая роль на данном историческом этапе должна принадлежать государству. Необходимо возвышение веры народа в государство. Нам следует развиваться в направлении большей чувствительности й к плохому, и к хорошему, и к общему, и к мастному, Человечество изначально обременено пороком антропо- и эгоцентричности. Единство достижимо на пути развития разума и взаимопонимания. России без ложного социального мифотворчества нужно найти свой путь в мировом многообразии и не ломать его многократно в истории, а постоянно совершенствовать; необходимы свои идеалы для российской семьи и культуры в целом, противостоять чужеродным целям реально только в том случае, если есть возможность опираться на свои идеалы.