Тенденции развития мировой экономики и геоэкономические интересы России

Тема тенденций развития мировой экономики раскрывается во многих исследованиях. Так, по мнению А.С. Трошина, А.А. Мадж, Ч. Хан последние тенденции экономического развития стран мира характеризуются снижением синхронности, что обуславливает приближение темпов роста к наивысшей точке одних стран и ослабление экономики других. Благодаря фискальным стимулам, принятым в начале 2018 г., экономика США начала набирать обороты, в этот же период экономики стран Евросоюза, Великобритании, Китая и Японии, наоборот, ослабевали [14].

А.Н. Спартак, Т.А. Воронова в качестве тенденций мирового развития выделяют усиление неопределенности на глобальном рынке и взрывной рост торгового протекционизма, явившегося следствием торгово-экономического противостояния США и Китая. По мнению этих авторов, долгосрочные структурные сдвиги в международной торговле связаны с увеличением доли услуг и расширением ассортимента торгуемых услуг благодаря цифровизации, в мировой энергетике – с превращением

ГРНТИ 06.51.01

Елена Борисовна Малых – кандидат экономических наук, доцент Санкт-Петербургского университета технологий управления и экономики.

Статья поступила в редакцию 12.03.2021.

США в одного из крупнейших нетто-экспортеров энергоресурсов и формированием высококонкурентного глобального рынка газа за счет кратного роста объемов экспорта сжиженного природного газа (СПГ) и диверсификации его поставщиков [13].

Е.В. Кулик, О.В. Протасова, Л.А. Горковенко называют глобализацию ведущей тенденцией, оказывающей дестабилизирующее воздействие на политические, социальные, культурные и другие аспекты жизни национальных хозяйств. К последствиям глобализации авторы относят опережающий рост международной торговли в сравнении с ростом ВВП, прогрессивный рост обмена коммерческими услугами, такими как консалтинг, инжиниринг, маркетинг [13].

С.А. Афонцевым на основе анализа изменений динамических и структурных параметров развития мировой экономики, связанных с формированием новой модели экономического роста в развитых странах и странах с развивающимися рынками, показано, что ресурсно-технологические и институциональные характеристики данной модели создают условия для поддержания устойчиво высоких темпов роста глобального ВВП. Главным источником рисков, по мнению автора, является эрозия сложившейся в последние десятилетия системы управления глобальными экономическими процессами, способная резко снизить вклад внешнеэкономических связей в экономический рост [1].

По мнению В.М. Дубель мировое хозяйство характеризуется неоднородностью развития и территориальными диспропорциями. Автор отмечает тенденцию к нарастанию многополярности современного мира и отмечает, что экономики таких стран, как Индия и Бразилия развиваются достаточно уверенно, что объясняет заинтересованность России в сотрудничестве с ними [4].

По мнению автора настоящего исследования, базирующемся на анализе литературных источников, можно выделить ряд тенденция развития мировой экономики, которые будут рассмотрены далее. Глобализация и деглобализация

Глобализация принесла мировой экономике значительный элемент добавленной стоимости, привела к значительному увеличению прибыли крупных транснациональных, прежде всего американских и европейских компаний. По мнению экспертов, их совокупная доля в мировом экспорте в 2021 году должна превысить 65-70% [11]. Однако, в последнее время все больше проявляется тенденция снижения степени интеграции между странами. Уровень глобализации может быть оценен по показателю отношения мировой торговли к ВВП. Этот показатель демонстрировал рост до кризиса 2008-2009 гг. и снижение в последующий период, при этом значения 2008 г. к 2020 г. так и не восстановились.

Процесс деглобализации можно связать, прежде всего, с появлением новых точек роста в мире. Начиная с 1990-х годов доля развитых стран в глобальном ВВП по паритету покупательной способности снизилась с 58 до 40 %, в том числе доля стран G7 сократилась с 46 до 30%, при этом вес стран с развивающимся рынком увеличивается [там же]. В то время, когда США были ведущей мировой экономикой, процессы глобализации ими поддерживались, поскольку США получали основной выигрыш от этого процесса. Однако, по мере появления на мировом рынке такого значимого конкурента, как Китай, США стали применять политику торговых войн и санкций. США обвиняют Китай в заполнении рынка своими товарами и в нежелании покупать американскую продукцию; в выстраивании системы, при которой под контролем Китая будут находится законченные производственные цепочки; кибершпионаже (в том числе, называется кража формул препаратов против COVID-19). Между США и Китаем ведутся торговые войны, в том числе, в высокотехнологичной сфере: США навязывает ряду стран отказ от сотрудничества с компанией Huawei и другими цифровыми компаниями Китая. Поводом для введения пакета санкций США против Китая в 2020 году послужили протесты в Гонконге.

Примером деглобализации может служить кризис ЕС, при котором Великобритания вышла из союза, и еще несколько стран обсуждают такую возможность. Помимо эмоциональной мотивации людей, голосующих на референдуме за независимость Великобритании, у сторонников этого направления развития в правительстве было мнение, что в результате членства в ЕС Великобритания больше отдает чем получает. Основные причины кризиса ЕС кроются в неравномерности развития отдельных стран. В 2018 г. более половины взносов в бюджет ЕС приходилось на Германию, Великобританию и Францию. Дотирование стран Восточной Европы (преимущественно стран Прибалтики и Польши) поддерживается далеко не всеми членами союза, несмотря на то, что наименее развитые страны играют роль рынка сбыта и сырьевого придатка.

В конце 2020 г. Великобритания и ЕС договорились о свободной торговле, неограниченном доступе к территориям, при этом политика в оборонной сфере и внешней политике координироваться не будет. Разногласия внутри ЕС были усилены пандемией и экономическим кризисом. В частности, поводом для споров стала закупка и распределение вакцин.

Деинтеграционные процессы наблюдаются в настоящее время в США. Поводом для раскола общества послужили выборы 2020 г., прошедшие с многочисленными выявленными нарушениями. Голоса на выборах разделились примерно поровну между Дж. Байденом и Д. Трампом. Иск о признании результатов выборов незаконными был подан Техасом и поддержан еще 17 штатами. Усилила разобщение в обществе позиция СМИ, безоговорочно поддерживающих Байдена. Не были показаны многотысячные митинги и выступления в поддержку Трампа, при этом были односторонне отражены унизительные для Трампа и его сторонников провокационные высказывания.

Экономической дезинтеграции мирового рынка способствует ослабление влияния органов регулирования международных экономических отношений. Роль международных организаций, таких как ВТО и МВФ, призванных устанавливать правила и быть платформой разрешения международных споров, политизированы и фактически зависит от интересов США. Соответственно, в период обострения противоречий между США и некоторыми другими странами, эти организации утрачивают влияние.

Деглобализация проявляется в создании обособленных платежных систем, аналогичных SWIFT. В России в 2014 г. из-за угрозы отключения России от SWIFT была создана система передачи финансовых сообщений (СПФС). В ней участвуют Казначейство, банки, «Роснефть», «Газпром нефть», «Атомэнергопром» и другие организации. Из иностранных банков к СПФС подключились белорусский Белгазпромбанк, который принадлежит «Газпрому» и Газпромбанку, и Евразийский банк Казахстана. Индия, Россия и Китай разрабатывают альтернативу SWIFT, чтобы облегчить торговлю со странами, находящимися под санкциями США. Предполагается, что российскую СПФС соединят с китайской международной системой межбанковских платежей CIPS. Индия пока разрабатывает свою внутреннюю систему обмена финансовыми данными, впоследствии ее также планируют связать с российской платформой [12].

В странах БРИКС происходит разработка единой платежной системы BRICS Pay, являющейся сервисом привязки платежных карт к онлайн кошелькам. Система BRICS Pay приведет к росту популярности национальных платежных систем, заменяющих Visa и MasterCard. В Юго-Восточной Азии уже лидирует китайская платежная система UnionPay, которая еще в 2015 г. обогнала Visa по совокупному объему операций. Система бесконтактной оплаты BRICS Pay не будет дублировать национальные платежные системы, поскольку это всего лишь сервис для привязки кредитных или дебетовых карт граждан к онлайн-кошелькам и возможность расплачиваться ими при помощи смартфона. При этом BRICS Pay увеличит популярность национальных платежных систем, которые постепенно заменяют собой Visa и MasterCard.

ЕС развивает платежную систему евро-SWIFT, являющуюся аналогом SWIFT. Одним из показателей глобализации является уровень интеграции международных финансовых рынков. Этот показатель также возрастал до кризиса 2008 г. и снижался в последующий период [2]. Можно рассматривать международный финансовый кризис в качестве одной из причин деглобализации. Путем снижения степени глобальной интеграции национальные экономики стремятся оградить финансовую систему от внешних шоков.

Нарастание геополитической напряженности

Нельзя не замечать нарастание геополитической напряженности, что можно связать с укреплением новых политических и экономических центров, с одной стороны, и политикой США, направленной на сохранение доминирующего положения в мировом пространстве – с другой. Наиболее эффективным инструментом геополитического влияния, применяемым США, помимо открытой военной агрессии, можно считать изменение политического ландшафта внутри стран. Примером может служить огромное количество «оранжевых революций», проведенных при поддержке США и объединенного Запада по всему миру.

В настоящее время инструментом влияния на потенциальных избирателей являются Интернет-платформы, аудитория которых исчисляется миллионами пользователей, проводящих внутри этих экосистем значительную часть своего времени. Необходимо учитывать, что компании, владеющие этими платформами, имеют возможность в значительной степени формировать общественное мнение, определяя выбор избирателей.

Помимо традиционных разногласий с Россией и Китаем, происходит усиление напряженности между США и их традиционными союзниками. Еврокомиссия указывает на существование риска санкционного давления со стороны США на компании-контрагенты европейских компаний. Например, введение санкций против компании Русал в 2018 г. создало риск для европейских алюминиевых заводов остаться без основного поставщика сырья. Повторное введение санкций США против Ирана также стало причиной конфликта между ЕС и США. Эти санкции активизировали процесс создания платежной системы евро-SWIFT для того, чтобы европейские компании могли закупать иранскую нефть без угрозы блокировки платежей. Давление на проект «Северный поток-2» максимально обострило противоречия между США и Германией.

На глобальном уровне возможен сценарий фрагментации мирохозяйственного пространства, что повлечет за собой создание потенциальной возможности возникновения новых конфликтов. Наиболее тревожными в последнее время является допущение США ограниченного применения ядерного оружия, развитие потенциалов этого оружия малой мощности, а также отказ подтвердить постулат о том, что в ядерной войне не может быть победителей и, соответственно, она никогда не должна быть развязана. При этом подписание в 2021 г. Договора о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3) является, безусловно, положительным шагом в направлении обеспечения коллективной безопасности.

Дедолларизация

Долларизация мировой экономики привела к возникновению зависимости экономик отдельных стран от внешних шоков. Прежде всего, такая зависимость проявляется в результате процессов, происходящих непосредственно в экономике США. Примером может служить мировой финансовый кризис 2008 г. Увеличение госдолга США и мировой экономики несет прямую угрозу глобальной валютнофинансовой системе. До тех пор, пока доллар является мировой валютой, риски минимальны, как в финансовой пирамиде, при которой существует неиссякаемый приток новых вливаний. Однако, при сокращении вложений в госдолг США со стороны основных держателей этого инструмента, валютнофинансовый пузырь может лопнуть.

В последние годы США используют доллар в качестве инструмента политического давления на другие страны. Штаты имеют возможность ввести запрет на долларовые транзакции по конкретным операциям и заморозить долларовую часть золотовалютных резервов. По данным ЦБ РФ, в 20182019 гг. Россия снизила вложения в госдолг США более чем в 10 раз. Китай также значительно сократил объем вложений в гособлигации США в 2019 г. Устойчивой тенденцией последнего времени является отказ от использования долларов в расчетах и переход к национальным валютам. В июне 2019 г. между Россией и Китаем было заключено соглашение о проведении платежей в национальных валютах. В результате доля расчетов в национальных валютах составила 25% в 2020 г., в сравнении с 2-3% в 2013-2014 гг. [3].

Договоренности о расширении использовании национальных валют в расчетах достигнуты Россией с Индией, Японией, Турцией, Вьетнамом, Монголией, ОАЭ, Египтом, Индонезией и Ираном. С Киргизией осуществлен переход на расчеты в рублях. Китай активно применяет юани в международной торговле. Параллельно с этим происходит развитие финансовой инфраструктуры. На Шанхайской международной энергетической бирже в 2018 г. начались торги нефтяными фьючерсами, номинированными в юанях. Это первый инструмент, доступный для торговли нерезидентам. Китай, являясь крупнейшим импортером нефти в мире, имеет весомые аргументы для того, чтобы настаивать на покупке нефти за юани.

В документе «К более сильной международной роли евро», принятом Еврокомиссией в 2018 г., обосновываются меры политики укрепления статуса евровалюты. Еврокомиссия рекомендует странам ЕС использовать евро в соглашениях с третьими странами о поставках энергоносителей, на рынках металлов и минерального сырья, в самолетостроении, морском судоходстве, на железных дорогах, в сельском хозяйстве.

Происходит рост расчетов в национальных валютах между странами БРИКС, развивается рынок финансовых инструментов в национальных валютах, в том числе рынок облигаций. Можно предпо- ложить, что использование национальных валют в мировой торговле будет способствовать формированию нескольких региональных валютных центров в среднесрочной перспективе. Вероятнее всего, основные расчеты будут проводится в долларах, евро, юанях и рублях. Геоэкономическим интересам России отвечает создание валютного центра на основе рубля со странами СНГ, БРИКС (кроме Китая), Турцией. Для усиления роли рубля на мировом рынке представляется целесообразным проведение стабильной макроэкономической политики, усиление оффшорных рублевых зон, увеличение высокотехнологичного экспорта.

Развитие возобновляемых источников энергии

Одной из устойчивых тенденций мирового развития можно считать переход энергетики к использованию возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Объем ввода ВИЭ в мире превысил объем ввода мощностей традиционной энергетики еще в 2014-2015 гг. По данным Международного агентства по возобновляемым источникам энергии (IRENA), средняя стоимость электроэнергии, выработанной на СЭС и ВЭС, в период с 2010 по 2019 гг. снизилась на 73% и 22%, соответственно. В соответствии с прогнозами, мировые инвестиции в период до 2050 года в солнечную энергетику составят 5,3 трлн долл. США., в ветряную – 4,2 трлн долл. США. При этом, объем инвестиций в традиционную топливную энергетику за этот период не превысит 2 трлн долл. США [15].

В соответствии с отчетом New Energy Outlook 2019, целевые показатели по дальнейшему увеличению производства электроэнергии из ВИЭ составляют: 82% в период до 2030 г. и 92% в период до 2050 г. Дальнейший же рост, по мнению экспертов, представляется затруднительным, поскольку энергосистема нуждается в определенном количестве традиционных электростанций для балансировки периодов пикового производства и остановки выработки электроэнергии.

В Великобритании наземная и прибрежная ветряная энергетика растут высокими темпами и к 2030 году составят 64% энергопортфеля страны. К 2050 году производство электричества из возобновляемых источников достигнет 87% благодаря вводу 183 ГВт новой солнечной и ветровой генерации и 13 ГВт новых батарей для хранения энергии. Потребности электромобилей в электричестве составят примерно 24% от общего количества к 2050 году. В Китае доля возобновляемой энергетики к 2028 году достигнет 37%. Доля солнечной и ветряной энергетики вырастет до 48% в 2050 году с нынешних 8% [16].

Обозначенная мировая тенденция, безусловно, несет риски снижения доходов от экспорта углеводородного сырья в среднесрочной перспективе. В России, в силу фундаментальных предпосылок, углеродная энергетика эффективна в более длительной временной перспективе, чем в Европе. В ситуации наличия естественного преимущества, стратегия, при которой Россия будет пытаться догнать страны, лидирующие в этой отрасли, не представляется целесообразной. Однако, поскольку электроэнергетика является инерционной отраслью, энергетика на основе ВИЭ нуждается в развитии с тем, чтобы к моменту наступления сетевого паритета в России необходимая инфраструктура была бы создана.

Развитие рынка ВИЭ создало мировой спрос на продукцию этой отрасли. Россия имеет возможность высокотехнологичного экспорта в этой области. Развитие технологий на мировом рынке ВИЭ создает базу научно-технических разработок. В данной связи интересен пример с солнечными панелями (компания «Хевел»). На первоначальном этапе был осуществлен трансфер технологий солнечных панелей с КПД 9%, произведен их апгрейд, в результате чего КПД вырос до 22,7%, и налажен экспорт продукции [8].

Развитие высоких технологий

Мировой тенденцией последнего времени является осуществление перехода к модели экономического роста, основанной на инновациях в различных областях и использование искусственного интеллекта. Глобальный инновационный индекс (ГИИ), публикуемый Всемирной организацией интеллектуальной собственности, рассчитывается по 80 показателям, включающим, в том числе, оценку развития образования, развитие бизнеса, инфраструктуры, знаний и технологий, разнообразия рынка, оценку политического устройства. По этому индексу по итогам 2020 г. Россия находится на 47 месте. Лидирующие места занимают Швейцария, Швеция, США, Великобритания, Нидерланды, Германия, Финляндия, Сингапур, Германия, Корея [9].

В докладе выделены сильные стороны России: наличие высококвалифицированных кадров, развитость научно-исследовательской сферы, доступность и качество высшего образования, количество выпускников в сфере естественных и технических наук. В рейтинге развития высшего образования Россия находится на 17 месте (2018 г.) [там же]. Интенсивность инновационных процессов отражает показатель удельного веса затрат на технологические инновации в общем объеме отгруженных товаров, выполненных работ, услуг. По этому показателю Россия находится по состоянию на 2019 г. на 9 месте в мире [5].

За последние годы в России построены базовые институты инновационной экономики. Появились венчурные фонды, фонды прямых инвестиций, российские стартапы, биржевая площадка для публичных размещений акций инвестиционных компаний. Созданы кафедры в вузах, в которых образуются стартапы, малые инновационные предприятия и т.д. В наноиндустрии созданы следующие кластеры: ядерная медицина и медицинское приборостроение, новые материалы (наноматериалы), наноэлектроника и фотоника, инновационная нанобиофармацевтика, покрытие и модификация поверхности, возобновляемая энергетика и энергоэффективность.

Главным препятствие развития инновационной экономики в России является недостаток финансирования. По данным Роснано, объем прямых инвестиций (как доля в ВВП) в инновационные проекты в России меньше, чем в Мексике в 10 раз, Польше – в 13 раз, Китае – в 23 раза, Израиле – в 60 раз и в США – в 93 раза [8]. В мировой практике существуют следующие источники финансирования инноваций:

• •    эндаументы (целевые капиталы некоммерческих организаций). Крупнейшими эндаументами в России являются СколТех (4,7 млрд руб.), МГИМО (1,4 млрд руб.), СПбГУ (1,4 млрд руб.), ЕУСПб (1,2 млрд руб.), ВШЭ (0,9 млрд руб.), РЭШ (0,3 млрд руб.). Для сравнения: Гарвардский университет имеет эндаумент объемом более 39 млрд долл., Кембриджский университет – более 6 млрд долл.;

• •    фонды фондов (фонды, инвестирующие в другие инвестфонды). В России дееспособным фондом фондов является Роснано (ресурсы составляют более 100 млрд руб.);

• •    family office (деньги богатых семей). В России не сформировалась культура передачи управления семейных активов независимым специализированным компаниям;

• •    негосударственные пенсионные фонды (НПФ). По состоянию на 1 кв. 2019 г. резервы составляли 1300 млрд руб., накопления – 2675 млрд руб. При этом 95% активов вложены в депозиты и облигации [там же].

Таким образом, в России фактически единственным потенциальным источником финансирования инноваций являются негосударственные пенсионные фонды. Но на государственном уровне действует запрет для негосударственных пенсионных фондов для инвестирования в венчурную индустрию. Несомненно, понятны и обоснованы мотивы такого запрета, инвестирование в венчурные проекты недопустимо из-за высоких рисков. Однако, целесообразно рассмотреть вопрос о возможности на законодательном уровне инвестирования средств НПФ не в конкретные проекты инновационной экономики, а в инвестиционные фонды, венчурные фонды или фонды прямых инвестиций. Такие фонды являются профессионалами в инновационной сфере, имеют компетенцию хеджирования рисков при инвестировании в инновационные проекты.

Вложения негосударственных фондов должны быть строго ограничены на законодательном уровне – например 2% от активов, но полный запрет на финансирование такого направления представляется неправильным. Необходимо учитывать дополнительный потенциальный доход, приносимый участникам НПФ от инвестирования в инновационные активы. Целесообразным решением представляется комплексная программа дальнейшего развития инновационной экономики, включающая изменение корпоративного и налогового законодательства, усиление индустрии венчурных и прямых инвестиций, изменение целеполагания всей государственной системы контроля в сторону защиты предпринимательства.

Пандемия коронавируса значительно ускорила разработки и внедрение цифровизации во многие отрасли. Особое внимание в последнее время обращено к разработкам в области искусственного интеллекта, который позволяет радикальным образом повысить уровень производительности труда практически во всех областях и создать конкурентное преимущество экономики на мировом рынке. Сама по себе идея искусственного интеллекта не является новой, однако импульс к развитию эти разработки получили в настоящее время, когда мир получили доступ к большим массивам данных и ал- горитмам их обработки. Искусственный интеллект дает модель анализа, прогнозирования и принятия решений в различных областях.

По оценкам экспертов, в ближайшее десятилетие дополнительный рост мирового ВВП за счет внедрения искусственного интеллекта составит 1,2% в год. Эксперты ожидают рост мирового рынка продуктов с использованием искусственного интеллекта к 2024 г. почти в 17 раз до почти полутриллиона долларов [11]. Искусственный интеллект является одной из ведущих тенденций мирового развития. В более чем 30 странах (Канаде, Сингапуре, Китае, Кении, Дании, Франции и т.д.) разработаны национальные стратегии развития в этой области. В России утверждена Национальная стратегия развития искусственного интеллекта до 2030 г., в которой определены основные задачи в этой области [7]. Пошаговый план действий интегрирован в национальную программу «Цифровая экономика».

Один из центров исследований в области искусственного интеллекта формируется на юге России в Имеретинской долине, в которой будут созданы удобные условия для работы специалистов, особые правовые и нормативные базовые условия для изобретений. Одним из направлений развития является сильный искусственный интеллект, способный к самообучению. С ним связывают значимые открытия и технологические прорывы.

Заключение

В результате проведенного анализа в качестве основных тенденций мирового экономического развития обозначены деглобализация, переход к расчетам в национальных валютах, развитие возобновляемой энергетики и переход к модели экономического роста, основанной на инновациях. Тенденции глобального развития взаимосвязаны и определяют стратегию развития России на основе ее геополитических интересов.

Новые технологии выступают акселератором глобальных тенденций развития. Важность развития искусственного интеллекта диктуется мировой конкуренцией. При отсутствии внимания со стороны государства к данной отрасли Россия рискует упустить возможность технологического прорыва: глобальный рынок технологических решений на основе искусственного интеллекта может быть поделен между странами-конкурентами, что будет затруднять развитие России в стратегически важных отраслях. Россия обладает высококвалифицированными научными ресурсами, необходимыми для создания передовых технологических решений в сфере искусственного интеллекта и других групп сквозных технологий (геномные технологии для медицины, сельского хозяйства и промышленности, портативные источники энергии, технологии ее передачи и хранения).

В новых реалиях мировая экономика нуждается в справедливых общепринятых принципах взаимодействия в таких ключевых областях, как высокотехнологичные услуги, образование, трансфер технологий, развитие отраслей новой цифровой экономики и глобальное информационное пространство. Геоэкономическим интересам России отвечает усиление экономического сотрудничества в традиционной и высокотехнологичной сферах с мировым сообществом и в первую очередь со странами, являющимися надежными политическими и экономическими партнерами. В качестве основных экономических партнеров наиболее перспективными представляются Китай и Индия. Несомненно, для России является выгодным усиление сотрудничества в рамках международных экономических организаций, укрепление экономических связей на основе межстрановой кооперации и специализации со странами БРИКС.