Термин «лингвокультура» в аспекте теории культуры

В лингвистическом дискурсе все большую популярность приобретает понятие «лингво-культура», но в большинстве изученных источников отсутствует его определение, несмотря на то, что данное слово включено либо в название работы, либо в список ключевых слов. Пренебрежение дефиницией ключевого понятия может объясняться кажущейся самоочевидностью его внутренней формы: лингво + культура, вероятно, понимается, как «культура, получившая выражение в языке». В свою очередь, понятия «культура» и «язык» в силу своей многоаспект-ности имеют целую плеяду дефиниций, что не может не создать проблему осмысления феномена лингвокультуры.

Неудивительно то, что данное слово имеет чрезвычайно широкую трактовку: в разных источниках в содержание лингвокультуры включаются образы, прецедентные тексты и имена [18; 19], ценности [8], традиции [13], арсенал языковых средств и символов [11]. Также достаточно разнообразны аспекты рассмотрения лин-гвокультуры – как компонента лингвокультурного поля национального языка, как члена оппозиции «родная : иноязычная», «исходная лин-гвокультура : лингвокультура перевода» и как эквивалента концептосферы.

Если допустить, что некоторые подходы дополняют друг друга, то нельзя не увидеть, что расхождение в понимании этого феномена су- ществует и усугубляет потребность дефиниций в каждом конкретном случае. Кроме того, создается впечатление, что в некоторых случаях предпочтительней более устоявшийся термин «культура». Так, если следовать вышеупомянутому определению лингвокультуры, то сочетания «вербализация ценностей национальной лингвокультуры» и «языковая картина мира русскоязычной лингвокультуры» кажутся как минимум избыточными.

Разностороннее осмысление данный термин получил в работах В.В. Красных. Лингвокульту-ра определяется как культура, воплощенная и закрепленная в знаках языка, явленная нам в языке и через язык. Культура вслед за Э. Сэпи-ром понимается как «отобранный инвентарь опыта», «то, что данное общество делает и думает», а язык вслед за А.А. Леонтьевым – как «единство общения и обобщения, как система значений, выступающих как в предметной, так и в вербальной форме существования». При этом каждая система, по словам ученого, изначально существует отдельно, а потому лингвокультура, возникающая на их пересечении, претендует на статус самостоятельной системы. В качестве содержания лингвокультуры предлагается рассматривать образы сознания, облеченные в языковые знаки [5, с. 71–72; 6, с. 47–50].

Нам кажется, что тезис об отдельном существовании языка нуждается в корректировке:

можно согласиться с тем, что не все то, что «общество делает и думает» выражено в языке, но трудно представить себе единицы языка, которые бы выходили бы за рамки «отобранного инвентаря опыта». Таким образом, язык представляется одной из самых важных составляющих культуры, что подтверждается рассмотрением этих феноменов с точки зрения различных аспектов, о чем будет сказано позже.

Еще одни важный аспект определения лин-гвокультуры, предложенный В.В. Красных, состоит в разграничении данного понятия от близких ему по содержанию. Для разграничения понятий языковой картины мира и лингвокультуры указано, что первая формируется знаками языка, выступая как сложно организованное семантическое пространство, а вторая - образами сознания, облеченными в языковые знаки, являясь феноменом лингвокогнитивным. Разграничивая понятия «образ мира» ( целостная, многоуровневая система представлений человека о мире, других людях, о себе и своей деятельности [2; 3; 4, курсив - М.Ф. ]) и «лингвокультура», ученый относит к последнему только общие компоненты образа мира, формирующие его объективную составляющую [5, с. 73], что определяет лингво-культуру как систему представлений о действительности, присущую определенному сообществу и, необходимо добавить, облеченные в языковые знаки, поскольку, насколько мы можем судить, В.В. Красных в контексте своего подхода сужает понятие культуры, рассматривая ее как пространство общей памяти, как систему представлений [5, с. 69], т.е. рассматривает с точки зрения семиотического аспекта.

Однако в такой трактовке появляются еще два понятия, нуждающиеся в отграничении - научная и этническая картины мира. Первый термин понимается целостная система представлений о мире, его структурных характеристиках и закономерностях, вырабатываемая в результате систематизации и синтеза фундаментальных достижений науки [1, курсив - М.Ф. ]. Отличие научной картины мира от лингвокультуры в данной трактовке можно найти в том, что источником первой являются научные знания.

Понятие этническая картина мира в трактовке В.Г. Крысько (совокупность устойчивых, связных представлений и суждений об общественном бытии, жизни и деятельности, присущих членам конкретной этнической общности [7, курсив - М.Ф.]) практически полностью совпадает с лингвокультурой как системой представлений общества. Отличия между двумя терминами видны в другой дефиниции: единая ориентация когнитивная, фактически – невербали- зованное, имплицитное выражение понимания членами каждого общества, в том числе общности этнической, «правил жизни», диктуемых социальными, природными и «сверхъестественными» силами, поскольку акцент здесь делается на то, что содержание картины миры неосознаваемо и необсуждаемо [3; 12, курсив - М.Ф.]: разница между двумя понятиями состоит в вер-бализованности образов лингвокультуры и не-осознаваемости элементов этнической картины мира.

Рассматривая перспективность понятия лин-гвокультуры с точки зрения теории и истории культуры, необходимо уточнить его сущность с позиции различных аспектов изучения культуры и языка, которых мы выделяем семь: функциональный, инвариантный, формальный, динамический, семиотический, структурный и онтологический [14, с. 17, 29, 55]. Первый аспект фокусирует внимание на функциях, выполняемых данной системой, второй - на ее содержании, перечне элементов и связей, которыми обладают системы подобного рода, третий указывает на характерные черты, отличающие данную систему от подобных ей, четвертый - на причины и механизмы ее изменения, пятый аспект акцентирует способы передачи значения и связи между поколениями. Структурный аспект рассматривает систему как необходимую составную часть более крупной системы, а последний - определяет онтологическую сущность рассматриваемого объекта. Указание аспекта исследования, с одной стороны, снимает противоречия между различными дефинициями, а с другой — позволяет уточнить объем рассматриваемого понятия.

Итак, культура - это необходимая и достаточная совокупность материальных и идеальных средств деятельности (содержательный аспект), направленных на адаптацию к окружающей среде и увеличение эффективности этой системы (функциональный аспект); присущая конкретной общности система форм поведения, видов деятельности и технологий производства, обусловленных спецификой бытия данного социума (формальный аспект); массив информации, передаваемый от одного поколения к другому через объективацию в деятельности и ее продуктах (семиотический аспект); социодеятельностный феномен, объективируемый в деятельности членов общества в многообразии вариантных различий и осознаваемый как идеал, являясь абстрактным конструктом, представленным в виде дистинктивных признаков способа деятельности (онтологический аспект).

С точки зрения динамического аспекта культура - это система, изменение которой, с одной стороны, предопределяется попытками отдельных индивидов найти новые или изменить существующие средства, являющиеся оптимальными для определенной деятельности, результатом чего становится вариативность средств, имеющих сходные функции, с другой -осуществляется тем, что социум начинает использовать наиболее приемлемые средства деятельности.

Определение культуры с точки зрения структурного аспекта представляется нам невозможным, т.к. культура - тотальность для субъекта познания, из которой можно выйти не на уровень в системы, в которую в входит культура, а только в другую культуру.

Язык - это необходимая и достаточная совокупность материальных носителей смыслов и правил их употребления (содержательный аспект); система речевой деятельности, отражающих специфику адаптации социума к окружающему миру и его консолидации как единого целого (формальный аспект); система речевых средств, используемых обществом для познания действительности и коммуникации между ее членами (функциональный аспект); система знаков, представленных в сознании в виде акустико-графических образов и объективируемых в речи при помощи звукокомплексов, закрепленных речевой практикой (семиотический аспект); социодея-тельностный феномен (онтологический аспект), изменение которого представляет собой адаптацию средств речевой деятельности и отражает изменение концептуальной системы (динамический аспект).

С точки зрения структурного аспекта язык представляет собой область культуры, в которой получают реализацию основные функции языка - когнитивная и коммуникативная. Осмыслять когнитивную функцию языка необходимо в контексте основной функции культуры -приспособление к окружающей среде. Последняя предстает перед нами как недифференцированное целое, и познание начинается с выделения объекта на окружающем его фоне. И такое обособление объекта возможно при помощи означения средствами единиц языка.

Как справедливо отметил А.Ф. Лосев, язык отражает не объективную реальность as is, а коммуникативное использование действительности. Его суть состоит в том, что сознание активно вмешивается в действительность, выбирая из нее актуальные характеристики объекта с отстранением на задний план других, не вызывающих интерес в данный момент [9, с. 11-12]. Такое понимание подтверждает наш тезис о культурной относительности языка: язык в силу своей орудийной природы закрепляет в инвентаре культурозначимые смыслы и способы размышления о них, делает его максимально удобным именно для выражения этих смыслов [15, с. 185].

Не менее глобальным представляется коммуникативный аспект: язык как система должен обладать необходимым и достаточным набором единиц и правил их сочетания для успешной коммуникации, предметами которой могут служить как объекты материальной и идеальной действительности, так и взаимодействие между индивидами. Даже при такой упрощенной картине содержания коммуникации язык должен обладать настолько обширным запасом единиц, чтобы соответствовать всему богатству ситуаций общения.

Ранее мы называли язык орудием культуры [16, с. 292], но это кажется не совсем точным, поскольку совокупность единиц языка, востребованных культурой, настолько велико, что более корректно было бы называть язык областью культуры, объединяющей средства осмысления объектов действительности и коммуникации, предметом которой служат последние. Таким образом, структурный аспект языка подводит нас к осмыслению понятия «лингвокультура», под которым мы понимаем всю совокупность массива информации культуры, получившей объективацию в языке. Без сомнения, лингвокультура в большинстве языков соответствует большей части семиотического пространства культуры, поэтому проще указать на то, что не входит в лингвокультуру: элементы массива, которые получают выражения при помощи других семиотических систем, например, языка жестов или тела.

Э.С. Маркарян предложил рассматривать в качестве элементов культуры средства деятельности [11, с. 119]. Следовательно, в рамках деятельностного подхода единицами лингвокульту-ры можно назвать средства речевой деятельности, к которым относятся средства номинации (слова и словосочетания) и средства обобщения (грамемы). Здесь можно увидеть параллель со словарем и грамматикой лингвокультуры в аспекте, предложенном В.В. Красных [5, с. 73].

В данной трактовке понятие лингвокультуры близко понятию языка, между которыми можно провести следующую демаркационную линию.

К содержанию лингвокультуры мы относим значимые единицы языка, рассматриваемые в аспекте функций культуры. Будучи представлены в речевой деятельности, единицы лингвокультуры являются объективными феноменами. Тогда как язык, (особенно в контексте парадигмы структурализма, рассматривающей язык как совокупность единиц различных уровней) вслед за Л.В. Щербой можно назвать продуктом умозаключений лингвиста, обобщающих знание речевой деятельности в виде словарей и грамматик, т.е. язык – это конструкт [17, с. 24].

В заключении скажем: изучении лингвокуль-туры в аспекте теории и истории культуры имеет то неоспоримое преимущество, что является наиболее объективным свидетельством характера изучаемой культуры, поскольку единицы лин-гвокультуры, представляя собой орудия осмысления объективной реальности и коммуникации в рамках потребностей общества, отражают специфику этнической картины мира. При этом язык позволяет заглянуть в любой период истории, представленный письменными источниками.