Тезаурусный анализ в шекспировских исследованиях

Осмысление творчества великого английского драматурга и поэта У. Шекспира в парадигме междисциплинарности, когда результаты специальных исследования соединяются в некую целостность, представляется сложной и вместе с тем перспективной задачей развития гуманитарного знания.

Одним из способов достижения этой целостности является тезаурусный анализ. Именно на базе тезаурусной методологии идет изучение шекспировской проблематики в научной школе Московском гуманитарном университете, в других образовательных и научных организациях в России и за рубежом.

Во многом распространению тезаурусного подхода в отечественной гуманитаристке способствовало создание

Института гуманитарных исследований (ныне Институт фундаментальных и прикладных исследований МосГУ), среди сотрудников которого оказались разработчики тезаурусного подхода и их коллеги: Б. Н. Гайдин, В. А. Гневашева, Ч. К. Ламажаа, А. Б. Тарасов, Т. Ф. Кузнецова, Э. К. Погорский [29] и др. За относительно небольшой срок были написаны и опубликованы сотни научных работ о Шекспире, методология которых основана на тезаурусной теории.

Тезаурусный подход

Тезаурусный подход является своеобразным ответом на современные тенденции в развитии гуманитарного знания, в частности, на его субъективизацию как атрибутивное свойство. Наиболее детально тезаурусная теория изложена в трудах Вал. А. и Вл. А. Луко- вых «Тезаурусы: Субъектная организация гуманитарного знания» [16] и «Тезаурусы II: Тезаурусный подход к пониманию человека и его мира» [26]. Им также принадлежат такие фундаментальные труды, как «Европейская культура в русском тезаурусе: Энциклопедические очерки : в 3 томах» [23] и «Тезаурусная социология: в 4 томах» [15].

В гуманитарных науках тезаурусный анализ получил развитие в трудах многих исследователей, и прежде всего — участников постоянно действующего семинара с 2005 г. в Московском гуманитарном университете «Тезаурусный анализ мировой культуры»: в монографиях «Гуманитарное знание: тенденции развития в XXI веке» [3], «Предромантизм» [20], «Шекспиризм в русской классической литературе: тезаурусный анализ» [4], «Гений на века: Шекспир в европейской культуре» [7], «Драматургия А. С. Пушкина: проблема сценичности» [5] и др. На основе тезаурусного анализа созданы учебные пособия «Культурология: история мировой культуры» [18], многократно переизданная «История литературы: зарубежная литература от истоков до наших дней»[19], «Социальное проектирование» [14] и практикумы «Литература. Практикум: зарубежная литература» [26], в сборниках статей «Шекспировские штудии» и «Тезаурусный анализ мировой культуры», в публикациях научного журнала «Знание. Понимание. Умение» (гл. ред. И. М. Ильинский), в докладах участников международных научных конференций «Шекспировские чтения» (2006–2020), в работе ежегодных международных конференций «Высшее образование для XXI века» (2004–2020), на международных съездах англистов, на Пуришевских чтениях в МГПУ, на международной конференции в Самаре «Предромантизм и романтизм» (2008), в «I-III Академических чтениях памяти Владимира Андреевича Лукова» (2015–2019) и других научных форумах. Результаты тезаурусных исследований отражены в докторских и кандидатских диссертациях И. В. Вершинина [1], Б. Н. Гайди-на [2] и других исследователей-гуманитариев.

В чем суть тезаурусного подхода и в чем его продуктивность для шекспировской темы?

Тезаурус (thesauros) — в переводе с древнегреческого языка сокровище, сокровищница, запас того, что имеет особую ценность. Научной тезаурус составляет терминология Новейшего времени: «...в лингвистике, семиотике, информатике, теории искусственного интеллекта и других областях знания — тезаурус обозначает некоторое особым образом оформленное накопление. В информатике и теории искусственного интеллекта обращается внимание на систематизацию данных, составляющих тезаурус, и на их ориентирующий характер. Именно такая характеристика тезауруса легла в основу содержания этого понятия в общегуманитарном тезаурусном подходе: тезаурус — это структурированное представление и общий образ той части мировой культуры, которую может освоить субъект» [23]. Любой тезаурус неполон по сравнению с действительным содержанием культуры, фрагментарен и сравнительно непоследователен; несмотря на фрагментарность составляющих его элементов, можно говорить о целостности тезауруса, которая обеспечивается единством личности субъекта познания.

Особую роль в тезаурусном анализе занимают ценностные приоритеты носителя знания. Специфика ценностного отношения состоит в том, что концепт (ядро ценности) подобно магниту притягивает одни смыслы и отталкивает другие, образуя смысловое гнездо. Связь знаний в тезаурусе и строится на взаимопри-тяжении и взаимоотталкивании смысловых гнезд, образовавшихся вокруг ценностей, а сам тип связи в этом случае преимущественно полевой, и лишь в актуальных фрагментах знания он приобретает ясные очертания иерархических и (или) сетевых связей.

Иерархия знаний основывается на принципе ценностного отношения. Из тезаурусного понимания культуры следует, что, во-первых, структурирующим принципом знания может выступать дихотомическое различение своего и чужого; во-вторых, и свое, и чужое обладают протяженностью и разной интенсивностью: это определенные зоны, концентрические круги вокруг субъекта, одни из которых ближе, другие дальше от центра и в этом отношении — «более» свои и «менее» свои (соответственно, «менее» чужие и «более» чужие); в-третьих, в тезаурус встроен защитный механизм от информации, основанной на антиценностях (для субъекта): она воспринимается субъектом как чуждая и если и пересекает границу тезауруса, то в форме ее критики.

Таким образом, внутри тезауруса действует дифференцирующий принцип «свое — чужое»; если же рассматривать тезаурус в его взаимодействии с другими тезаурусами, то дифференцирующей становится триада «свое — чужое — чуждое». Можно сказать, что чужое — до некоторой степени свое, оно может стать своим при определенных условиях, в отличие от чуждого, которому в данном тезаурусе (тезаурусной генерализации) места нет.

Свое — чужое (свой — чужой и т. п.) — наиболее определенное ценностное отношение, выполняющее функцию социальной ориентации. Оно изначально социально: «свой» — тот, кто принадлежит мне, «свое» — то, что принадлежит мне, но в то же время и в такой же мере «свой» — из того круга, которому принадлежу я, «свое» — из тех вещей, свойств или отношений, от которых завишу я (зависят моя безопасность, удовольствие, счастье и т. д.). В логическом плане антоним «своего» — «не свой», а в ценностном плане — «чужой».

«Чужой», «чужое» — знаки не только находящегося за пределами «своего», но и противопоставленного «своему», а возможно — и враждебного ему. Именно в парадигме «свое — чужое» воспринимают действительность человек, группа, сообщество. Оппозиция «свое — чужое» образует стержень тезауруса и придает ему социальную значимость. На этом строятся «картины мира» [см., напр.: 17; 15], которые формируются постепенно по мере социализации и обретения социальной идентичности субъектом познания.

Основываясь на противопоставлении «своего» и «чужого», а вернее — на процессе «освоения» чужого, инокультурного материала (его объяснения, изучения и приближения к своему), можно приобщить студентов к текстам зарубежных авторов. Проще всего это сделать, объясняя взаимоотношения и взаимовлияние представителей зарубежной и отечественной культуры. Иначе говоря, объяснить соотношение в отечественном культурном пространстве своей и чужой литературы: попадая на русскую почву, каждый иноязычный текст проходит определенную культурную адаптацию, а в переводах — культурно-лингвистическую трансформацию.

Шекспировские исследования

Еще Б. Л. Пастернак высказался о наличии «русского ответвления шекспировской традиции». Трудно не согласиться с его суждением. У самого Пастернака «русское ответвление шекспировской традиции» выразилось не только в авторской переводческой традиции, но и в оригинальном творчестве. По существу, он дополнял и перерабатывал шекспировский текст, давая самобытную интерпретацию его образов, героев и характеров. Подобным образом к шекспировскому наследию относился и А. С. Пушкин, который в свое время не просто подражал ему, а творил самобытные произведения, опираясь на шекспировские источники.

Выразив свое творческое видение мира в стихотворении «Гамлет», Пастернак придал шекспировскому тексту «живаговский» колорит. Именно в подобном обогащении личных тезаурусов и заключается значение шекспировского наследия, вполне сопоставимое в отечественной культуре со значением в англосаксонском мире.

Благодаря прекрасным переводам Б. Л. Пастернака и других русских поэтов XIX–XX вв., Шекспир говорит с нами по-русски на современном литературном языке, а не на архаичном наречии времен «Переписки Иоанна Грозного с Курбским». В отличие от современных англо-американских студентов, которые штудируют «отца нашего Шекспира» (определение А. С. Пушкина), обложившись словарями и комментариями, всевозможными «гидами», энциклопедиями и справочниками по Шекспиру, отечественным школярам легче войти в мир шекспировских героев: у них есть не только выбор из нескольких десятков переводов его пьес на русский язык, но и традиция русского шекспиризма. Конечно, это не освобождает их от чтения и понимания Шекспира в оригинале, но культ британского гения для них бесспорен и безусловен [см., напр.: 29, 30, 24, 9; 10].

Сегодня Шекспир не только гений англосаксонской литературы, но и один из столпов англо-американской образовательной системы. Шекспировские штудии давно вышли за рамки англоязычной культуры. Во многих университетах мира изучают не только литературу позднего Ренессанса, эволюцию шекспировской поэтики в контексте мировой культуры, шекспировские реминисценции в национальных литературах, не только эволюцию драматургии, историю театра, музыки, кино, но и другие, казалось бы, далеко стоящие от художественной культуры дисциплины.

Так, по шекспировским характерам изучают психологию человека. К ним обращались многие авторы классических трудов о природе человеческого сознания. З. Фрейд использовал персонажей Шекспира для объяснения своих психоаналитических концепций и идей. Особое распространение получило его «фрейдистское» прочтение образа Гамлета. Работы З. Фрейда сыграли огромную роль не только в совершенствовании психоанализа, но и имели непосредственное значение как для развития шекспироведения в частности, так и мировой философской критики в целом. Они стали толчком для зарождения совершенно нового течения в философии — психоаналитической критики (psychoanalytic criticism). В шекспировских характерах Фрейд обнаружил благодатное поле для размышлений над человеческой природой, которое гораздо труднее было бы себе представить или обнаружить, если бы Фрейд обратился к реальным пациентам. К тому же литературные герои (например, софокловский царь Эдип) или исторические лица (Леонардо да Винчи, Ф. М. Достоевский) были в общественном сознании во многом понятнее и ближе обычных, зачастую безликих живых людей.

Несмотря на спорность выводов, З. Фрейду удалось положить начало целому направлению и множеству ответвлений не только в истолковании природы человеческого поведения, психологических мотиваций в поведении людей, но и целой отрасли современного знания о человеке. Слабость «психологического критицизма» состоит в том, что множественность этих теорий и концепций, различных прочтений произведений Шекспира с психоаналитических позиций не дают какой-либо общей их интерпретации, а значит, остаются во многом умозрительными, обслуживают задачи, изначально сформулированные исследователем, и подгоняются под удобные выводы.

Не менее перспективно изучение психологии в шекспировскую эпоху. Подобный исторический подход используется в практике преподавания истории психологии в ряде европейских университетов, где наглядными моделями служат герои пьес Шекспира, их поведение.

Важными в научной и преподавательской деятельности стали исследования, ориентированные на философское прочтение творчества великого драматурга. Так, с неогегельянских позиций рассматривал произведения английского драматурга профессор Оксфордского университета Э. С. Брэдли (1851–1935; ему принадлежат книга «Шекспировская трагедия», 1904, эссе об «Антонии и Клеопатре», статья «Отвергнутый Фальстаф», лекция о «Кориолане», прочитанная в стенах Британской академии, и другие работы о творчестве драматурга). Несмотря на то, что Брэдли упрекали за тенденциозную попытку сделать из шекспировских персонажей реальных людей, он признан классиком философского истолкования в литературной критике.

Развитие тезаурусного анализа в России также связано с выходом коллективной монографии «Шекс-пиросфера: виртуальные миры Шекспира и его современников» [13]. В ней представлены междисциплинарные исследования шекспировского мифа в культуре: осмысливается опыт реконструкции как виртуальных миров шекспировской эпохи, так и их трансформации в современном визуальном пространстве, рассмотрены разнообразные примеры: виртуализация и визуализации фигуры британского драматурга и произведений его современников, культурные практики в елизаветинскую эпоху, в современной массовой культуре и искусстве XX–XXI вв.

Театр Шекспира возник в период образования европейских государств Нового времени. Шекспировский язык, образы и сюжеты его пьес стали основой английскости, фактором расширения влияния англоязычной культуры, частью мирового тезауруса, в том числе и русского.

Шекспиросфера — явление историческое. В XVIII в. она включала читателей и зрителей из образованной части общества. Позже, благодаря романтическому культу и изучению произведений Шекспира в школьной программе, круг его поклонников расширился. В XX в. Шекспир вдохновляет не только поп-культуру (кино, музыка, комиксы), но и создателей компьютерных игр, интерактивных форм коммуникации (МООКах, социальных сетях, цифровых приложениях), становится контентом цифровых проектов, в которых происходит визуализация миров. Пьесы Шекспира порождают новые виды визуальных и традиционных искусств, цифровых и образовательных технологий. Их изменение привело к расширению, диверсификации и усложнению шекспиросферы.

Творчество и личность Шекспира часто становятся предметом рефлексии и интерпретаций, которые стремятся занять доминирующее положение, оттесняя Шекспира на второй план, что видно на примере антистрат-фордианских теорий, интерпретаций шекспировских героев и ситуаций, смещения внимания на социокультурный контекст елизаветинской и шекспировской Англии. В центре актуального восприятия оказывается не сам Шекспир и его тексты, а претенденты на роль Шекспира, споры об искусстве, информационной среде и научном методе. Тексты Шекспира становятся поводом для пре-зентизма и модернизации в соответствии с текущими политическими, социальными и этическими проблемами.

Популяризация Шекспира часто оборачивается против него. Отдаленность культурной эпохи делает ее не только экзотичной, но и непонятной. Желание сделать ее ближе возвращает потребителей к ним самим: в свой культурный багаж они включают не Шекспира, его современников и эпоху, а себя пытаются вписать в круг героев Шекспира, занять место в его текстах; не впитать шекспировские метафоры, а заменить его речь своим сленгом. Так происходит «присвоение», «переписывание» и «редактирование» текстов У. Шекспира, что расширяет и опрокидывает шекспиросферу в текучую повседневность с ее зыбкостью, мимолетностью и обыденностью. Тем не менее «тезаурус» и культурные паттерны маркируют ментальные структуры, придающие смысл обыденным действиям людей и их сообществам, что позволило проанализировать, как шекспиросфера реализует себя в виртуальных мирах, которые не только опираются на актуальную обыденность, но и отклоняются от нее, оказывая воздействие на комплекс социальных структур и процессов, социокультурных институтов, связанных с памятью о прошлом и ее реактуализацией в настоящем.

Язык, сюжеты и персонажи Шекспира, стремительно распространяясь в информационном пространстве, не только привносят английскость в иную культуру, но и приобретают новую окраску. В инонациональных культурах возникает свой виртуальный Шекспир, своя шекспиросфера. Разбросанные по миру локальные Шекспиры связаны между собой уходящей в историю нитью, но они, в отличие от Барда, не привязаны к Англии, к Стратфорду, к какому-то конкретному месту, но свободно бродят по миру, меняя свой облик.

Виртуальная шекспиросфера, представляет собой совокупность явлений, возникающих вокруг личности и творчества Шекспира как иконической фигуры, включая попытки его «деканонизации». В этом виртуальном мире апелляция к прошлому и его актуализация в настоящем происходят посредством создания индивидуальных и коллективных артефактов, представляющих шекспировскую эпоху и формирующих шекспировский миф. Важным элементном шекспиросферы является также стремление реконструировать великую эпоху, наполнить ее событиями, фигурами, представить через социокультурные практики не только в искусстве и цифровых проектах, но и в научных исследованиях. Развитие «шекспи-росфера» предстает нелинейным неструктурируемым процессом, который парадоксальным образом равномерен и неравномерен, симметричен и асимметричен, однороден и неоднороден, целостен и фрагментарен.

Виртуальность, основанная на рациональности и одновременно на воображении ученого, формируется в ранее Новое время, причем ученые создают воображаемые утопические проекты, изобретают научный метод, новые области исследования, научный язык, публичные формы демонстрации научного знания, в том числе и театрализованные, повышают свой социокультурный статус. В науке происходят те же процессы, что и в поэзии. Научные дискурсы проникли в тексты У. Шекспира и в сферу культуры в целом (поэзию, живопись, архитектуру и проч.).

В английской культуре рубежа XVI–XVII вв. фантазия писателей, ученых, читателей и зрителей создавала идеальные миры прошлого, настоящего и будущего. Обмен научных и поэтических дискурсов продолжается в современной культуре, но уже в доминирующей позиции научного знания и рациональности, что порождает и особые проблемы.

С одной стороны, исключительная роль Шекспира в мировой культуре и развитие культурно-исторических исследований привели к тому, что мы представляем себе Лондон рубежа XVI–XVII вв. полнее и точнее, чем в другие исторически сопоставимые периоды — включая положение дел в искусстве и политике, знаем даже, как выглядели исторические здания. С развитием искусственного интеллекта и — шире — цифровой культуры эти виртуальные миры будут только совершенствоваться.

С другой стороны, любая реконструкция чревата подменой, что видно в появлении «альтернативных Шекспиров» и «постбардовского Шекспира». Разнообразие шекспировских постановок и адаптаций в театре, кино, на трансмедийных площадках возможно только, если поддерживается определенный уровень требований к ним. Необходимо понимание сложности Шекспира и того, как противоречия внутри его пьес развиваются в гигантском многообразии исторических ситуаций и мест действия.

В юбилейные годы рождения и смерти поэта шекспиросфера стремительно расширяется, коммерциализуется и омассовляется за счет манипулятивных медиа-технологий: скандалов, сенсаций, обострения «шекспировского вопроса». Это, с одной стороны, пробуждает интерес к шекспировской эпохе и его современникам, с другой — превращает критику в произвольную игру фантазии.

Вечно перестраивая иерархии, шекспиросфера все дальше идет по пути усложнения. Основным трендом развития становится ее визуализация, втягивание потребителя в интерактивное, виртуально перевоссоздаваемое шекспировское пространство, причем мода на научно реконструированную «древность» и «аутентичность» сталкивается с «гламурностью» и редукцией поп-культуры.

Современные технологии виртуализации обогащают шекспиросферу, не всегда обогащая ее новым содержанием, но сосуществуют в ней наравне с традиционными формами искусства: театром, литературой, изобразительным искусством, а также с наукой и образованием.

Виртуальная шекспиросфера — бесконечно расширяющаяся вселенная, постоянно порождающая смыслы и новые траектории развития.

В 2020 г. по марловианскому проекту РФФИ была издана коллективная научная монография «Кристофер Марло и его творчество в русской и мировой культуре: междисциплинарный взгляд» [9]. Книга посвящена памяти Валерия Андреевича Лукова (1948–2020), в авторском коллективе — коллеги и ученики ученого: Е. Н. Черноземова, Н. В. Захаров, Б. Н. Гай-дин, И. И. Лисович, В. С. Макаров и Н. В. Шипилова.

Марловианский миф в классической и современной культуре представлен в монографии как анализ связи творчества К. Марло со средневековыми и ренессансными интеллектуальными практиками, дано осмысление его значения в английской литературе второй половины XVI в., обозначено влияние художественных идей и концепций гениального предшественника Шекспира на национальные культуры и литературы

XVIII–XXI в. Особое внимание уделено диалогу русской и мировой культур в возникновении и эволюции такого феномена, как «русский Марло». Исследование расширяет и уточняет существующие представлений о К. Марло, его литературном наследии и героях, генезисе английского театра, роли университетских интеллектуалов в литературном Ренессансе, помогает понять величие и многогранность его творческого наследия.

В приложение вошло эссе Вал. А. Лукова «Кристофер Марло как протосоциолог», в котором автор продемонстрировал возможности междисциплинарного подхода к интерпретации литературного текста. Анализируя социальную и культурно-историческую проблематику произведений английского поэта, Вал. А. Луков пришел к мнению, что К. Марло следует считать одним из первых протосоциологов, который задолго до становления социологии увидел человека в его общественных связях, понял его роль и место в социальном мире елизаветинской эпохи. Вал. А. Луков — автор концепции тезаурусного подхода, которую он разработал совместно со своим братом — выдающимся отечественным ученым-литературоведом и культурологом доктором филологических наук, профессором Владимиром Андреевичем Луковым (1948–2014).

Изучение творчества Шекспира в XXI в. тесно связано и с Интернетом и информационными технологиями. Уже сейчас можно говорить о сотнях образовательных ресурсов, в которых размещены тексты Шекспира, переводы его произведений на многие языки, онлайн-тесты по вопросам жизни и творчества драматурга, что обеспечивает простоту поиска и доступ к ним широкой аудитории. Создание таких интернет-ресур-сов, как Информационно-исследовательская база данных «Русский Шекспир», Электронная энциклопедия «Мир Шекспира», Информационно-исследовательская база данных «Современники Шекспира», вносит значительную лепту в изучение и исследование творчества великого Барда в русскоязычном сегменте мировой информационной сети.

В XIX в. Шекспир вошел в образовательные программы, чего не было в XVII–XVIII вв. Его наследие востребовано не только в обязательном образовании. На примере его исторических произведений кризисному менеджменту обучаются управленцы высшего звена. Тренинги, организованные сыном знаменитого шекспировского актера Лоуренса Оливье Ричардом, посещают политики, дипломаты, специалисты по рекламе, связям с общественностью, социологи, психологи, конфликтологи и т. д. Особенно популярен его авторский мастер-класс, который он разработал на материале шекспировского «Макбета» для обучения бизнесменов лидерским навыкам. Мастер-класс задуман в жанре мифодрамы и представляет собой «синтез театра, психологии, мифологии и организационных тренингов». Пьеса Шекспира должна научить пониманию разных типов поведения, которые способны создавать или разрушать судьбы отдельных людей или целых корпораций.

В год 450-летнего шекспировского юбилея к его творчеству обратились создатели массовых открытых он-лайн-курсов (МООК) (МООС — Massive Open Online Courses). Сразу несколько бесплатных англоязычных курсов появилось на платформах FutureLearn, edX и Coursera. С 2014 г. в рамках проекта FutureLearn доступны два онлайн-курса: «»Гамлет» Шекспира: текст, постановки и культура» и «Шекспир и его мир». Авторами курсов выступили лучшие преподаватели Великобритании, специалисты в области изучения культуры Ренессанса, известные во всем мире шекспироведы Майкл Добсон (Michael Dobson) и Джонатан Бейт (Jonathan Bate). Первый — профессор шекспировских исследований, директор Шекспировского института в Стратфорде-на-Эйвоне Бирмингемского университета. Второй — не менее именитый ученый и телеведущий, популяризатор шекспировского наследия и эпохи, автор книг и многих статей.

Курс «»Гамлет» Шекспира: текст, постановки и культура» (Shakespeare's Hamlet: Text, Performance, and Culture) разработан М. Добсоном совместно с его коллегами по Шекспировскому институту и призван осветить различные аспекты изучения самой знаменитой пьесы из когда-либо написанных: ее источники, варианты текстов, историю на сцене и за ее пределами. Созданию курса предшествовал многолетний труд ученого по изучению творческого наследия Шекспира.

Этот курс позволил участникам лучше понять тезаурус «Гамлета»: разобраться в его содержании, насладиться языком пьесы и узнать об истории ее постановок. Еженедельно слушателям курса предлагалось просмотреть шесть видеолекций, с помощью которых можно составить некоторое представление об истории текста пьесы в печатных изданиях, ее постановках, понять ее место в елизаветинском театральном репертуаре, в сознании читателей и зрителей, ее современном философском и театрально-педагогическом значении.

Курс «Шекспир и его мир» (Shakespeare and His World) подготовлен сэром Дж. Бейтом. Основным материалом для курса послужили исследования Дж. Бейта, которым он посвятил более 30 лет своей жизни. Совместно с Университетом Уорика и фондом «Дом Шекспира» (Shakespeare Birthplace Trust) профессор Дж. Бейт исследует тезаурус Барда: его жизнь, произведения и мир, в котором он жил.

Автор курса задается вопросом: «Что мы знаем о культурном фоне Шекспира и его влиянии»? Для того чтобы по-настоящему почувствовать, какими были жизнь и мир драматурга на самом деле, Дж. Бейт воспользовался предметами знаменитой коллекции фонда «Дом Шекспира», являющегося главным мировым центром изучения шекспировского наследия, популяризации сочинений, жизни и эпохи Уильяма Шекспира.

Каждую неделю Дж. Бейт представлял одну шекспировскую пьесу и культурные предметы, сокровища из архивного собрания в Стратфорде-на-Эйвоне. Еженедельный учебный материал разбит на шесть видеофрагментов, каждый посвящен штудированию раз- личных артефактов и текстов пьес в контексте исторического тезауруса времен Шекспира. Курс начинался с введения в творческий тезаурус Шекспира, в его жизнь и окружение, затем переходил на широкие культурные обобщения тем и вопросов, рассмотренных в его пьесах, и заканчивался анализом его наследия в тезаурусе современного человека.

МООК предоставляет беспрецедентный доступ к уникальной исторической коллекции музея, библиотеке и архивным материалам. Записавшиеся на курс могут заглянуть в хранилище фонда «Дом Шекспира», перенестись в воображении в его родные места, в том числе представить дом, где он родился и вырос. Этот курс имеет широкий тезаурусный охват и рассчитан на всех интересующихся Шекспиром, учащихся средней школы или студентов, регулярных посетителей театров, всех, кто хочет больше узнать о драматурге. При этом не требуется никаких предварительных познаний о жизни и творчестве Шекспира, создатели курса выдвигают единственное требование — читать тексты и смотреть видеоматериалы. Одно это, по их мнению, способно расширить шекспировский тезаурус заинтересованных лиц, навсегда впустить Шекспира в умы и сердца слушателей курса, сделать драматурга частью их культурного тезауруса.

С 30 июня 2014 г. любители английской истории и литературы могли пройти курс «Англия времен правления короля Ричарда III» (England in the Time of King Richard III), посвященный одному из самых ярких монархов Англии, увековеченному в известной хронике Шекспира (O'Sullivan et al.: Электронный ресурс). Курс разработан старшим преподавателем Школы археологии и древней истории Университета Лестера Дейрдре О'Салливан (Deirdre O'Sullivan), которая предложила изучение истории Англии XV в. в связи с недавними археологическими раскопками могилы короля Ричарда III.

Разработкой шекспировских онлайн-курсов занялись и конкуренты Future Learn из проекта edX. 1 октября 2014 г. стартовал ознакомительный курс «Шекспир: в книге и на сцене» (Shakespeare: On the Page and in Performance). Кураторами курса являются исследователи шекспировского творчества из Колледжа Уэлл-сли (Wellesley College), штат Массачусетс, — профессор Ю Джин Ко (Yu Jin Ko) и Диего Арсиньегас (Diego Arciniegas).

В аннотации курса сказано: «Дабы дать возможность понять неиссякаемую популярность и величие Шекспира, знакомство с его творчеством сочетает литературоведческий и театральный анализ». Ко времени начала курса на него записались свыше 20 000 слушателей со всего мира.

Онлайн-курс «Сообщество Шекспира» (Shakespeare in Community) начал свою работу на платформе Coursera 26 апреля и закончился 23 мая 2015 г. Курс познакомил широкую аудиторию с творчеством Барда в процессе совместного чтения, просмотра и изучения четырех пьес: «Ромео и Джульетта», «Много шума из ничего», «Сон в летнюю ночь» и «Буря». Кураторами курса выступили четыре преподавателя из Висконсинского университета в Мэдисоне (США): Джесси Стоммел (Jesse Stommel), Сара Л. Марти (Sarah L. Marty), Р. Л. Видманн (R. L. Widmann) и Кэтрин ДеРоуз (Catherine DeRose).

В 2015 г. и в России появились два бесплатных онлайн-курса: профессор Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова А. А. Липгарт разработал курс «Уильям Шекспир в историко-культурной традиции: загадки, мифы, реальность» [27], а некоммерческий просветительский проект Arzamas ознаменовал начало Года литературы в России запуском курса с участием М. Ю. Давыдовой «Театр английского Возрождения».

Необходимость постоянного переосмысления наследия У. Шекспира, интерпретация многозначного шекспировского тезауруса, в котором до сих пор остаются темные места и загадки, особенно актуальны для носителей иных культур и разных видов искусств. К таковым можно отнести МООКи: «»Много шума из ничего» на сцене», курсы Азиатской Шекспировской ассоциации и «Театр английского Возрождения» (МГУ).

2 марта 2015 г. на платформе FutureLearn стартовал еще один шекспировский курс «»Много шума из ничего» на сцене» (Much Ado about Nothing: In Performance). Он посвящен сценической судьбе одной из наиболее популярных комедий Шекспира «Много шума из ничего» (O'Hanlon et al.: Электронный ресурс). Курс разработан директором образовательных программ Королевской шекспировской труппы (Royal Shakespeare Company, RSC) Джеки О'Хенлон (Jacqui O'Hanlon) совместно с Шекспировским институтом в Стратфорде-на-Эйвоне Бирмингемского университета, фондом «Дом Шекспира» и Королевским шекспировским театром (Royal Shakespeare Theatre). В подготовке курса принимали участие режиссер Кристофер Ласкомб (Christopher Luscombe), актеры Мишель Терри (Michelle Terry) и Эдвард Беннетт (Edward Bennett), исследователи театра доктор Ник Уолтон (Dr Nick Walton) и доктор Эбигейл Рокисон (Dr Abigail Rokison).

Организаторы курса выбрали пьесу «Много шума из ничего», так как посчитали, что она лучше других созвучна тезаурусу зрителей разных возрастов, хотя курс в целом ориентирован в первую очередь на юных слушателей — 16–19-летних. Для Королевской шекспировской труппы в работе с молодыми людьми особенно важно то, что она происходит в репетиционном зале. Одной из задач курса является попытка донести до молодежи творческий опыт практикующих актеров и режиссеров — людей, которые ежедневно предлагают свои интерпретации пьес драматурга, раскрывают связь пьес Шекспира с миром, в котором они живут.

Курс по актерскому мастерству Джонатана Питчеса (Jonathan Pitches) «Введение в физическую подготовку актера» (An Introduction to Physical Actor Training) нацелен на воплощение исторических идей биомеханики при содействии аудиовизуальных средств. Он основан на актуальной и сегодня концеп- ции биомеханики, которую в начале 1920-х годов ввел в режиссерскую и педагогическую практику В. Э. Мейерхольд. Театральный режиссер и педагог разработал оригинальную методику подготовки актеров и режиссеров, в которой внешнее выражало внутреннее движение — эмотивную реализацию актером заданий режиссера. И сегодня эта система вызывает интерес в современном театре России и за рубежом.

С 2015 г. можно ежегодно заново проходить обучающие курсы, посвященные творчеству Шекспира. Такая возможность появилась в связи с повтором курсов «Англия времен правления короля Ричарда III» (England in the Time of King Richard III) и «Шекспир и его мир» (Shakespeare and His World), но наиболее важным для развития цифровой шекспиросферы стало появление новых, новаторских и неожиданных дистанционных курсов.

Особый исследовательский интерес представляет шекспировский курс «Глобальный/Локальный Шекспир» (The MOOC Global/Local Shakespeare), который 22 сентября 2015 г. обнародовала Азиатская Шекспировская ассоциация. Подготовленный совместно с факультетом английского языка, театра и танца Университета Джорджа Вашингтона, факультетом театрального искусства Лаврентьевского университета, факультетом английского языка колледжа Сираюри, Национальным университетом Цинхуа, Тайваньским Шекспировским обществом и командой международных разработчиков, данный курс сделал возможным прикоснуться к экзотическому Шекспиру, к рецепции творчества британского драматурга в азиатском регионе.

В процессе глобализации исследования шекспировского наследия распространились на все континенты. В 2014 г. была основана первая Азиатская Шекспировская ассоциация, членами которой являются ученые из Тайваня, Японии, Кореи, Филиппин, Китая, Индии, Европы и Америки, посвятившие себя исследованию творчества Шекспира в Азии.

Данный какой? курс начнется с открывается введением в поэтику сонетов и монологов Шекспира. После того как слушатели ознакомились с красотой поэзии Шекспира, они приступают к изучению фрагментов его пьес, характеризующих восприятие Шекспира на Тайване. В курсе представлены различные интерпретации Шекспира в манга-версиях комиксов, созданных по мотивам пьес британского драматурга. Учебная программа курса включает в себя не только чтение шекспировских текстов, но и ролевые игры, анализ манга-адаптаций его пьес, постановку сцен из Шекспира, использование его текстов в сценарии и другие образовательные технологии и методики. Подобное инокультурное освоение шекспировского наследия дает огромный материал для перспективных исследований с точки зрения тезаурусного анализа.

11 января 2016 г. при поддержке Британского совета и при участии фонда «Дом-музей Шекспира» (Shakespeare Birthplace Trust) стартовал очередной бесплатный шекспировский массовый открытый онлайн- курс на платформе FutureLearn «Изучение английского языка: Шекспир» (Exploring English: Shakespeare). Авторский курс Энтони Косгроува (Anthony Cosgrove) посвящен жизни и творчеству Уильяма Шекспира.

Осенью 2016 г. начал работу мини-МООК одного из крупнейших мировых шекспироведов, профессора кафедры гуманитарных наук имени Джона Когана Гарвардского университета Стивена Гринблатта (Stephen Greenblatt) «Призрак Гамлета» (Hamlet's Ghost). Этот курс можно считать прорывным в том смысле, что его разработчику удалось преодолеть некий застой в ставшем традиционным представлении о том, как должен строиться типичный МООК по любой из гуманитарных дисциплин. Хотя по-настоящему революционным курс Гринблатта, может, и не назовешь, тем не менее он развенчивает сложившийся стереотип, что гуманитариям «удаются лишь обзорные курсы, но не посвященные конкретной проблематике» [28].

Курс про отца Гамлета ставит ключевые проблемы понимания тезауруса философии и культуры XX–XXI в.: проблемы веры и безверия; практика общения с потусторонним миром; ужас и очарование при соприкосновении со сверхъестественным; отношения между детьми и родителями, долг сына перед отцом и матерью; сохранение памяти об усопших, отмаливание их грехов и средневековая месть за близких — все эти концепты стали ключевыми в понимании шекспировского тезауруса трагедии «Гамлет».

Курс посвящен роли Призрака в трагедии, его театральной интерпретации, месту духов в запутанных представлениях жителей Европы XVI–XVII вв. о чистилище, рае и аде, эволюции верований и практик в иудейской, в античной традициях, в восприятии и интерпретации жизни после смерти у современников Шекспира, во множестве других национальных культур. Какой конфессии принадлежал Шекспир? Был ли он католиком или протестантом? Во что верил принц Гамлет? Верили ли современники Шекспира в призраков? Как поэт относился к смерти и усопшим? В чем главная загадка призрака-отца и тайна сына? На все эти вопросы ответ должен найти слушатель курса самостоятельно или при помощи подсказок команды модераторов.

Конечно, американец Гринблатт даже не пытается соревноваться со своими британскими коллегами и украсить свои видеолекции артефактами из богатейшей коллекции музейных сокровищ шекспировской эпохи. Но он прекрасно справляется и без них, вкрадчиво наговаривая свои лекции на фоне реконструированного театра «Глобус» в Лондоне, дома Шекспира в Стратфорде или внутри First Parish Church и на церковном кладбище в Кембридже. Тезаурус исследователя находится за пределами материального мира, и это понятно, так как речь в нем идет о духовной стороне и смыслах трагедии об утере отца, любви, о своей собственной судьбе и невыносимой боли утраты.

Как и в некоторых других МООКах, автор привлекает к диалогу экспертов для более глубокого раскрытия темы смерти. Например, известного историка из Калифорнийского университета Беркли профессора Томаса Лакера (Thomas Laqueur), знатока мира мертвых, похорон, верований и суеверий или соавтора книги «Shakespeare's Dead», преподавателя английской литературы в Оксфордском университете и крупнейшего специалиста по Первому фолио Эмму Смит (Emma Smith).

Кроме традиционных видеолекций, материалов для самостоятельного изучения, чтения трагедии, письменных заданий и контрольных работ, курс «Призрак Гамлета» выгодно отличается доступностью всех материалов: можно открыто скачать все видеофайлы с лекциями и транскрипты тексов. Такой подход делает курс привлекательным и доступным, а сохраненные на компьютере материалы можно неоднократно использовать в образовательной практике в любое время.

В связи с бумом, связанным с расцветом шекспировских МООКов среди преподавателей, шекспироведов, можно говорить об особой форме существования «шекс-пиросферы» в современном образовательном тезаурусе. Шекспир как культовый автор давно вошел в массовое сознание и спровоцировал создание шекспировской индустрии, которая опирается не только на научные факты, сколько и на культурный тезаурус интерпретаторов. Впрочем, университетский образовательный процесс и популярная культура остаются разными феноменами, хотя и схожими в некоторых чертах. Очевидно, что для создателей курсов, подобных «Сообществу Шекспира», главным является возможность применения новейших цифровых технологий для освоения колоссального массива информации о Шекспире и современном человеке в рамках работы конкретного МООКа. Возможно, что очень скоро мы станем свидетелями прорыва в использовании МООКов как наиболее подходящей формы онлайн-образования, и вполне вероятно, что опыт цифровой обработки тезауруса британского драматурга поможет этой образовательной революции в передаче гуманитарного знания.

Во всех рассмотренных курсах представлены разные подходы к изучению творчества Шекспира. Среди их создателей есть и всемирно известные ученые, и не менее маститые преподаватели, и молодые аспиранты. Объединяет их не только любовь к Шекспиру и стремление ввести в обучение студентов новые образовательные технологии, но и понимание того, что желание современного человека быть причастным к виртуальным шекспировским мирам с каждым годом усиливает славу Шекспира.

Новые культурные проекты были бы невозможны еще несколько десятилетий назад, и стремительное развитие виртуальных аналогов реального мира в самых разных областях жизнедеятельности задает новые рамки того, что могут выразить шекспировские образы применительно к тезаурусам и их ядру — картинам мира индивидов и человеческих общностей разного масштаба и культурных ориентаций.

Есть и обратная сторона этого процесса: соединиться с новыми технологиями, новыми образовательными программами может не любая архаика, ценная тем, что пережила века, но именно культурная константа, т. е. такая духовная, нравственная, эстетическая ценность, которая сохраняет свою актуальность и мобилизующую силу для новых поколений.

Образовательные программы и информационная насыщенность Интернет представляют совершенно новые возможности для комплексного изучения человека на примере анализа творчества как Шекспира, так и его предшественников и последователей, а также современников из разных социальных групп.