Трансформация образа Германии в энциклопедических журналах 1820-1830-х гг. (на примере «Московского телеграфа» и «Библиотеки для чтения»)

Проблема влияния журналистики на формирование представлений людей о других странах и народах давно привлекает внимание исследователей. Журналистские материалы, вбирая в себя многие сложившиеся стереотипы, вносят в образ страны определенные дополнения и способны существенно изменить его. В связи с этим интерес представляет изучение процесса формирования образа Германии и немцев в сознании россиян как наиболее нестабильного, противоречивого, неоднократно претерпевавшего трансформацию.

Сложность и многоплановость данного образа во многом связана с тем, что на протяжении длительного времени Германия представляла собой политически разобщенные государства с феодальными и полуфеодальными монархиями. Отсутствие единой геополитической общности и раздробленность немецких земель обусловили особый взгляд на Германию в России. Как отмечает исследователь С.В. Оболенская, «в XVIII и первых десятилетиях XIX веков о Германии, величине ее земель, политическом устройстве знал лишь узкий круг просвещенных лиц» [1, с. 30]. Вместе с тем некоторые научные, культурные и иные аспекты жизни Германии были известны в России, благодаря многочисленным личным контактам русских и немцев.

Русско-немецкие связи зародились еще в первой четверти XVIII в. В условиях петровских реформ, когда дворянам требовалось европейское образование, немцев стали приглашать в Россию в качестве учителей. В первой половине XVIII в. немцы составляли большинство иностранцев, работающих в России в качестве чиновников, ученых, а также мастеров и специалистов разного рода [2, с. 12]. В большинстве созданных научных заведений, таких как Академия наук или Московский университет, работали ученые из Германии, а немецкая наука и образование на долгие годы стали своеобразным эталоном для российских ученых.

По мере развития отечественной журналистики все большую роль в знакомстве читателей с Германией играли периодические издания. С момента возникновения петровских «Ведомостей» материалы о состоянии наук и университетов Германии часто появлялись на страницах изданий «Санкт-Петербургские ведомости», «Примечания к Ведомостям», «Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие». На рубеже XVIII-XIX вв. значительно расширяется тематический спектр публикаций, на страницах изданий появляются переводы Гете, Шиллера, отзывы о работах Фихте, Канта, Шеллинга и других философов. Эти темы нашли отражение в журнале «Вестник Европы» (1802-1830), в котором публиковались материалы о состоянии немецкой литературы и искусства. Статьи о культуре Германии появлялись также в альманахе

«Мнемозина», в первой частной газете «Гений Времен» Ф. Шредера, в журналах, издаваемых при Московском университете, которые возглавляли немецкие профессора Иоганн Буле («Журнал изящных искусств») и Филипп Рейнгард («Аврора»). Однако публикации указанных изданий были рассчитаны на немногочисленную аудиторию и не в полной мере удовлетворяли современным запросы образованного российского общества.

В 1820-30-е гг. русский читатель все более проявлял интерес к энциклопедическим сведениям и нуждался в издании с широким охватом знаний и единым взглядом на них [3, с. 101]. Выразителем общественной потребности русского общества в разностороннем просветительском издании для широкого круга читателей становятся энциклопедические журналы, которые сыграли существенную роль в формировании образа Германии в России.

Определяя концепцию первого энциклопедического журнала «Московский телеграф» (1825-1834), издатель Николай Полевой провозгласил своей целью «споспешествовать деятельности просвещения… к сближению средних состояний с европейской образованностью» [4, с. 259]. Реализуя поставленные задачи, Н. Полевой публиковал на страницах своего журнала статьи научно-популярного характера, оценивал состояние культуры и науки в различных странах. Важнейшую роль в журнале играли материалы о Германии, перепечатки естественнонаучных и критических статей немецких авторов, переводы литературных произведений. Эти публикации отличались энциклопедичностью сведений, интересом к национальным особенностям немцев.

На формирование образа Германии на страницах «Московского телеграфа» оказывали влияние философские и литературные взгляды издателя и ведущих сотрудников. Журнал Н. Полевого последовательно отстаивал идеи романтизма. В связи с этим Германия представала на страницах журнала как центр новой европейской литературы и эстетики. Издателя восхищали немецкие литераторы, которые смело выступали против классицистических канонов и общепризнанных авторитетов. Ставя своей целью изменение отношения отечественного читателя к классицизму, «с малолетства насаждаемое в умы» [5, с. 234], сотрудники журнала акцентировали внимание в первую очередь на литературных достижениях Германии.

В «Московском телеграфе» регулярно публиковались произведения немецких авторов, обзоры литературы, биографии писателей, рецензии и аннотации на новые книги, выходящие в Германии. Помимо реализации просветительских задач журнала, эти публикации свидетельствовали о близости национальных литератур России и Германии. В частности, публикуя перевод отрывка из «Записок» Гете, в котором писатель размышляет о немецкой литературе, Н. Полевой считает необходимым подчеркнуть, что «эта тема особенно нам интересна, так как положение германской словесности, описываемой Гёте, имеет разительное сходство с настоящим положением нашей литературы» [6, с. 4]. Подобная мысль высказывалась и в других статьях «Московского Телеграфа». «Читая историю немецкой словесности, удивляемся сходству с историею нашей: роли те же, направление то же и — предназначение наше заметно», - писал П.А. Вяземский [7, с. 324].

Не меньшее значение в «Московском телеграфе» придавалось освещению достижений немецких ученых. В ряде статей говорилось о ведущей роли немецкой науки в Европе, высочайшем уровне образования. В публикациях журнала немецкие университеты характеризовались как образцы ведущих научных и учебных заведений Европы. Одним из примеров подобной тенденции может служить тот факт, что в большинстве материалов о лучших европейских учебных заведениях речь шла об университетах Германии.

Образ Германии как страны литературы и науки в «Московском телеграфе» формировался с помощью различных приемов. Одним из них были прямые высказывания издателя в комментариях к публикациям немецких ученых или в рецензиях, посвященных книгам немецких авторов. «У немцев все возможные отрасли литературы идут одним шагом. Нигде нет такого постоянства в учёных занятиях… И помоги нам Бог перенять их трудолюбие, точность и основательность!», - писал Н. Полевой в обзоре литературных новинок Германии [8, с. 23].

Выразителем другой точки зрения в освещении немецкой темы стал популярный преимущественно в провинциальной аудитории энциклопедический журнал «Библиотека для чтения», выходивший огромным для того времени тиражом (6-8 тысяч экземпляров).

Отношение редактора журнала Осипа Сенковского к Германии и немецкой культуре было неоднозначным. С одной стороны, в «Библиотеке для чтения» звучали слова о достижениях немецкой науки и искусства, высоком уровне жизни в немецких землях, с другой – постоянно подчеркивалась «несовременность» Германии, «умозрительность» и сложный стиль научных исследований, низкий уровень альманахов и литературных произведений. В ряде публикаций О. Сенковский высказывал мысль о том, что Германия, сделав все, что предназначено ей историей, постепенно исчерпала свои силы и отстает в развитии от Англии, Франции, Америки. «Глядя на современную картину немецкой литературы и журналистики, невольно вспоминаются слова печальной итальянской песни – не то вы, что были прежде! - писал Сенковский в обзоре немецкой словесности, - старое поколение, создавшее славу Германии, все почти вымерло, а новому, к сожалению, еще очень далеко до первого» [9, с. 130-131].

Образ «старой Германии» часто использовался в «Библиотеке для чтения» как подтверждение неактуальности немецкой философии и литературы: «В блаженном неведении, многие у нас поклоняются таинствам немецкой учености и романтизма. А между тем, все это уже прошло и миновалось в Германии!» - подчеркивал О. Сенковский [10, с. 63]. В ряде статей он противопоставлял достижения немецкой культуры ее современному упадку. Наиболее ярким примером подобного регресса редактор «Библиотеки для чтения» считал современную ему немецкую литературу, тем самым вступая в полемику с рядом журналов, прежде всего с «Московским телеграфом». В первый год издания журнала (1834) в многочисленных обзорах иностранной литературы произведения немецких авторов вообще не упоминались. «Библиотека для чтения» объясняла это недостатком источников информации, но главной причиной подобного молчания была позиция самого издателя. Критическое отношение к немецкой литературе О. Сенковского имело много причин. Издатель «Библиотеки для чтения» не был сторонником романтизма, как Николай Полевой, не принимал философской направленности немецких писателей и поэтому публиковал в своем журнале преимущественно произведения английских и французских авторов.

Однако интерес к Германии и немецкой литературе в русском обществе 1830-х гг., во многом сформированный «Московским телеграфом» не позволял издателю, остро чувствующему потребности своей аудитории, полностью игнорировать эту тему, и с 1835 г. в «Библиотеке для чтения» появляются первые рецензии на произведения немецких писателей. Комментируя их появление, О. Сенковский прибавлял, что в дальнейшем «мы также будем давать статьи о словесности в Германии, потому что многие из наших читателей жаловались, что мы забываем немецкую литературу» [11, с. 137].

Немецкая тема в «Библиотеке для чтения» была представлена разнопланово. Так, наряду с публикациями о литературе и научных достижениях, в журнале достаточно часто встречались материалы, посвященные промышленности и сельскому хозяйству, медицине, музыке, быту жителей Германии.

Практически во всех публикациях прослеживалась мысль о взаимосвязи особенностей страны и менталитета ее жителей. Замечания о характере и привычках немцев в «Библиотеке для чтения» можно встретить как в юмористических заметках в разделе «Смесь», так и в обзорах периодических изданий и даже в научных статьях, напрямую не связанных с немецкой темой.

Главным мотивом подобных замечаний было противопоставление русского и немецкого менталитетов, сравнение темперамента, привычек, образа жизни представителей обоих народов. Заметна увлеченность О. Сенковского эмпирическими науками, которые выступали в журнале в качестве альтернативы идеалистической немецкой философии.

Подчеркивая, что «ничто так не показывает отличительного характера народа и направление его ума, как списки новых книг», О. Сенковский отмечал: «Переходя от английских книжных новинок к немецким, вы вступаете в атмосферу совершенно другой планеты, люди которой не едят, не пьют, а только мечтают» [12, с. 71]. Используя стереотип о склонности немцев к рефлексии, популярный среди просвещенного дворянства редактор «Библиотеки для чтения» придал ему ироничное звучание, постоянно показывая «чудачества» немцев, непонятные русскому человеку.

В годы возникновения энциклопедических журналов «книжное изобилие» было одной из важнейших положительных характеристик образа Германии в сознании образованного русского общества. Однако в «Библиотеке для чтения» подобное многообразие описывалось в юмористическом стиле. Издатель «Библиотеки для чтения» представлял читателям Германию в виде большой типографии, выбрасывающей на головы жителей все новые стопки книг, альманахов и журналов. «Каждые полгода выходит в Лейпциге каталог новых книг, изумляющих самых отважных библиофилов, – писал Сенковский. - Не знаю как у них, а по-нашему – вполгода не прочтешь одних заглавий!» [13, с. 134]

Важную роль в формировании представлений российского читателя о характерных особенностях немецкого менталитета в «Библиотеке для чтения» играло указание на национальную принадлежность известных деятелей культуры. Например, публикуя статью о Ф. Мендельсоне, Сенковский отмечал: ««Мендельсон в музыке – немец в полном смысле этого слова, он нетороплив, любит отвлеченности и музыка его вся – это музыка мыслей и умственных наслаждений» [14, с. 89]. Нередко определение «немецкий» выступало в значении «сложный», «запутанный».

Подобные ассоциации в журнале становились основой для сатирических комментариев редактора. Так, рецензия на книгу кенигсбергского профессора Вильгельма Друмана «История Рима» предварялась словами: «Иногда ученая Германия рождает книги толстые и здоровые, - в 1838 г., - но с пятью руками, тремя головами, с горбом и одной ногой – страшные чудовища учености, усыпляющие и пожирающие обыкновенных читателей и смиряющиеся только перед исполинским терпением немецких Gelehrter`ов» [15, с. 1].

Часто в публикациях «Библиотеки для чтения» о Германии фигурировали два собирательных образа – мечтательного немецкого философа, воспаряющего над реальной жизнью, и серьезного профессора, приверженца абстрактных и сложных теорий. В большинстве материалов, где описывались подобные персонажи, речь шла об ученых, литераторах и людях искусства, однако авторы «Библиотеки для чтения» в своих рассуждениях говорили об умозрительности и мечтательности как о характерных особенностях всех жителей Германии.

Таким образом, субъективный характер и ироничный стиль материалов «Библиотеки для чтения», безусловно, способствовали определенной трансформации представлений читателей журнала о Германии и немцах. Однако данный образ не получил широкого распространения. С приходом В.Г. Белинского в 1839 г. в «Отечественные записки» именно этот журнал завоевывает симпатии читателей, а «Библиотека для чтения» постепенно теряет своих подписчиков. Белинский, назвавший Н. Полевого «богатырем русской журналистики» высоко оценил энциклопедизм «Московского телеграфа» и отметил поверхностный характер публикаций «Библиотеки для чтения», рассчитанных на вкусы невзыскательного читателя.

Ссылки: