Трудовая мобилизация колхозного крестьянства Темниковского района Мордовской АССР в послевоенный период

Введение и методы

В годы Великой Отечественной войны колхозники самоотверженным безвозмездным трудом не допустили голода в стране, снабжая горожан и военнослужащих продовольствием, поставляли сырье на промышленные предприятия, тем самым внося неоценимый вклад в Победу над фашизмом. При этом, как отмечают исследователи, крестьянству удавалось выживать в основном благодаря личным подсобным хозяйствам (ЛПХ) [1, c. 45–47; 3, с. 88]. Уже в 1941–1942 гг. сельчане начали осваивать дополнительные земельные угодья – заброшенные сенокосы и пашни, которые появлялись из-за нехватки рабочих рук [5, с. 9, 387]. Самовольное расширение индивидуального землепользования происходило с молчаливого согласия правлений колхозов и сельских советов. Местное начальство понимало, что колхозники за трудодни получали лишь минимальную оплату, к тому же были обложены дополнительными натуральными сборами.

Переход страны к мирной жизни был связан с восстановлением аграрного сектора экономики, значительным образом пострадавшего от войны. В условиях дефицита средств, направляемых в первую очередь на восстановление западных районов Советского Союза, в качестве одного из основных средств подъема сельского хозяйства руководством страны рассматривались мобилизация колхозной деревни и усиление контроля над трудящимися. Постановлением Совета министров СССР и ЦК ВКП (б) от 19 сентября 1946 г. № 2157 «О мерах по ликвидации нарушения Устава сельскохозяйственной артели в колхозах» в качестве основных препятствий восстановления народного хозяйства и подъема колхозов были названы неправильное начисление трудодней, разбазаривание угодий, а также расхищение общественной собственности.

В некоторых современных исследованиях послевоенной деревни данное мероприятие рассматривается в контексте усиления командно-административной системы и внеэкономического принуждения. По мнению В. А. Ломшина, постановление от 19 сентября 1946 г. было направлено на искоренение всех альтернативных колхозам форм хозяйствования в сельской местности; по замыслу партийных идеологов, излишки ЛПХ следовало исключить из товарного обращения, а труд в артели должен был остаться единственным источником средств существования крестьян [5, с. 386].

Целью данного исследования является определение степени влияния постановления от 19 сентября 1946 г. на социально-экономическое развитие послевоенной деревни по материалам Темниковского района Мордовской АССР. Регионализация соответствует тренду современной исторической науки [2; 4; 6–7] и делает возможным проведение сравнительных исследований. В процессе анализа источниковой базы, помимо сравнительно-исторического, ис- пользовались проблемно-хронологический, системного анализа и структурный методы.

Результаты и обсуждение

В ходе осенней сессии Темниковского райсовета депутатов трудящихся, открытой 16 октября 1946 г., обсуждение постановления от 19 сентября 1946 г. было вынесено на повестку дня в качестве главного вопро-са1. Председатель райисполкома товарищ Баранов доложил депутатам о собраниях, проведенных в трудовых коллективах в конце сентября – первой половине октября 1946 г. В полном соответствии с устоями общественно-политической жизни, сложившимися в СССР еще в довоенный период, партия и правительство в очередной раз «открыли глаза» местному активу на недостатки, свойственные реалиям колхозного села. Инициативы руководства страны нашли одобрение среди жителей Темни-ковского района. Ответственные работники в экстренном порядке начали выявлять нарушения, отмеченные в постановлении партии и правительства2.

Наиболее серьезные нарушения устава были вскрыты в колхозах «13-й год Октября», «Выдвиженец», «1 Мая». В колхозах «Дружный», «им. Ворошилова» (Лесно-Цибаевский сельский совет), «им. Чапаева» (Лаврентьевский сельский совет) были вскрыты нарушения демократических принципов управления, выразившиеся в неподотчетности председателей собраниям трудящихся.

Обсудив сложившуюся на местах ситуацию, делегаты районного совета наметили в целях скорейшей ликвидации «глубоко вредных для колхозного строительства» злоупотреблений реализовать комплекс первоочередных мероприятий:

– утвердить по каждому сельсовету комиссию для проверки ЛПХ на предмет законности используемых угодий;

– установить факты присвоения общественного имущества и скота, определить размеры задолженности перед колхозами как сторонних организаций, так и частных лиц, приняв при этом меры к ликвидации колхозных убытков;

– вскрыть фиктивные разделы домохозяйств и сверхнормативное разведение скота в ЛПХ;

– взять под контроль соблюдение демократических основ управления коллективными хозяйствами (выборность руководящих органов, регулярность собраний, подотчетность правления и председателя перед общим собранием колхозников и т. д.);

– организовать проверку правильности расходования трудодней на административный и обслуживающий персонал;

– разъясняя колхозникам суть постановления от 19 сентября 1946 г., мобилизовать трудящихся на организационно-хозяйственное укрепление общественных хозяйств, в том числе на скорейшее завершение обмолота хлебов, подготовку ферм к зиме, своевременное и досрочное выполнение обязательств перед государством3.

На первом этапе реализации постановления от 19 сентября 1946 г. особое внимание темниковского райкома и райисполкома было уделено использованию общественного земельного фонда. Начиная с осени 1946 г. во всех колхозах комиссионно начали обмерять земельные участки сельчан (таблица).

Уже в 1946 г. в результате деятельности комиссий была вскрыта масса нарушений устава, заключавшихся в основном в самовольной прирезке пашни к ЛПХ, а также в использовании сенокосов и пастбищ. Как оказалось, в общей сложности колхозники, единоличники, рабочие и служащие захватили 82,26 га земли4.

Впрочем, на этом фоне незаконное использование колхозных земель учреждениями и организациями выглядело гораздо более внушительно: площадь изъятых у колхозов земель по состоянию на 1948 г. достигла 280,5 га. Был установлен факт присвоения 3 га земли колхоза «XVIII парт-съезд» (Алексеевский сельский совет) школой механизации сельского хозяйства5.

Судя по всему, неприменение к нарушителям мер репрессивного характера, а также сложная ситуация в стране с обеспечением продовольствием подтолкнули сельчан к продолжению использования общественных земель. По крайней мере в 1948 г. у жителей Темниковского района вновь обнаружили более 40 га незаконно обрабатываемых угодий. За самовольное расширение приусадебных участков было привлечено к ответственности 50 домохозяйств, из них: 36 семей колхозников, 8 – единоличников, 6 семей рабочих и служащих. Массовые нарушения фиксировались в колхозах «VII съезд Советов», «Валда», «Якстерь партизан» Польско-Цибаевского сельского совета.

Другим распространенным видом нарушений являлись фиктивные разделы домохозяйств с целью приобретения дополнительных площадей угодий, увеличения поголовья скота и птицы. Всего в 1948 г. было выявлено 15 мнимых разделов, особенно много таких фактов зафиксировали в колхозе «XIII год Октября» Старогородского сельского совета6.

Проведенная проверка использования колхозных угодий в Темниковском районе позволила выявить (что, вероятно, было преднамеренным) ошибочное толкование Устава сельскохозяйственной артели. Во всех колхозах были установлены факты совместной пастьбы личного и колхозного скота. Землю, находившуюся в бессрочном пользовании колхозами, нельзя было передать кому-либо в аренду, поэтому допуск скота единоличников на общественные угодья признавался незаконным. Районное начальство запретило

Таблица

Результаты проверки земельного фонда в Темниковском районе Мордовской АССР в 1946–1948 гг.*

Table

The results of the inspection of the land fund in the Temnikovsky district of the Mordovian ASSR in 1946–1948

Год / Year	Приусадебные хозяйства колхозников / Household farms of collective farmers			Хозяйства единоличников / Farms sole proprietors			Приусадебные хозяйства рабочих и служащих / Household farms of workers and employees
	проверено хозяйств / verified by farms	пользовалось хозяйств землей сверх нормы / did the farms use the land in excess of the norm	отрезано излишков земли, га / excess land cut off, hectare	проверено хозяйств / verified by farms	пользовалось хозяйств землей сверх нормы / did the farms use the land in excess of the norm	отрезано излишков земли, га / excess land cut off, hectare	проверено хозяйств / verified by farms	пользовалось хозяйств землей сверх нормы / did the farms use the land in excess of the norm	отрезано излишков земли, га / excess land cut off, hectare
1946	4 779	1 102	55,17	876	375	24,82	129	31	2,27
1947	631	33	1,08	197	12	0,64	38	3	0,12
1948	4 969	574	31,67	308	63	7,55	212	17	2,99

* Составлено по: ЦГА РМ. – Ф. Р-1572. – Оп. 1. – Д. 302. – Л. 2–4.

не пускать в колхозные стада скот частников, выделив под них лучшие луга. Скот рабочих и служащих предписывалось допускать в общественные стада только с разрешения правлений колхозов за установленную плату и при условии контрактации (т. е. сдачи государству за определенную цену) молодняка.

Категорично отказывалось в пастьбе скота единоличникам. Последствия очередного ужесточения контроля над земельным фондом, представлявшим собой в сельской местности основное средство производства, на наш взгляд, весьма показательны в плане эффективности внутренней политики: 106 единоличных хозяйств в продолжение 1948 г. заявило о намерении вступить в колхозы7.

Одним из значимых направлений реализации постановления от 19 сентября 1946 г.

являлась борьба с излишне «раздутыми» административно-управленческими штатами, создававшими определенную нагрузку на фонд оплаты труда колхозов.

В результате деятельности комиссий, проверивших в октябре – ноябре 1946 г. 74 колхоза Темниковского района, 358 чел. лишились должностей (с начислением 76 739 трудодней), в том числе: 61 представитель административного и обслуживающего персонала (с годовой оплатой в размере 16 941 трудодень); 297 чел., не связанных с колхозным производством (59 798 трудодней). Предпринятые в экстренном порядке меры позволили к 1 декабря 1946 г. довести расходы по содержанию административного и обслуживающего персонала до 13 % совокупного числа трудодней8.

В первом полугодии 1947 г. была проведена повторная проверка административно- го и обслуживающего персонала, в результате которой в 50 колхозах вновь пришлось оптимизировать оргструктуру. Своих мест в этот раз лишились 45 чел. – учетчики, курьеры, сторожа, завхозы, контролеры и т. д., годовое начисление трудодней которых составляло 5 % от общего количества трудодней административно-управленческого аппарата9.

В то же время была проведена проверка правильности оплаты административного и обслуживающего персонала, по итогам которой 161 сотрудник лишился в совокупности 13 562 трудодней. Контрольные мероприятия позволили районному начальству отчитаться о сокращении средств, выделяемых на содержание административного и обслуживающего персонала, по всем колхозам до 12,4 %10.

Впрочем, с ростом реальных доходов рядовых колхозников дело обстояло не так гладко, как показывала официальная статистика. Пытаясь приблизиться к требуемым показателям, правления колхозов иногда отчитывались о сокращении выплат по должностям, фактически переводимым на содержание за счет личных средств трудящихся. К таким действительно необходимым в сельской местности работникам относились пожарные, письмоносцы, хи-низаторы (разносчики противомалярийных средств) и др.11

Стараниями правлений отдельных колхозов, продолживших изыскивать резервы для реализации постановления от 19 сентября 1946 г., в 1948 г. удалось сократить расход трудодней административного и обслуживающего персонала до 8 % общего количества трудодней12.

Как положительный момент отметим, что в результате проводимых проверок были выявлены должностные злоупотребления ответработников, заключающиеся в приписках трудодней рядовым колхозникам. Например, в 1952 г. было установлено, что неоднократно по своему усмотрению фиксировал трудодни учетчик артели «Як-стере тяште» К-в. Составляя ведомость на выдачу десятипроцентной надбавки при выдаче сена колхозникам, он записывал выходы на работу отдельным ему угодным людям. В общей сложности счетовод внес в ведомость 128 лишних дней, что в материальном эквиваленте составило 947 кг сена. После того как нарушение вскрылось, К-ва уволили с работы13.

Анализ весьма специфических материалов делопроизводства советских и партийных структур послевоенного времени, за которыми нередко совершенно не видна жизнь обычного сельчанина, тем не менее позволяет определить одну из главных черт послевоенной деревни – перенапряжение человеческих ресурсов.

Отчеты, подготовленные ответработниками по итогам проверок, свидетельствуют о том, что «палочная система», введенная в условиях военного времени, без систематического применения репрессивных мер давала сбои. Колхозное крестьянство, ожидавшее послаблений и улучшения условий жизни после Победы, постепенно начало переходить к саботажу – переставало участвовать в делах артели без соответствующей оплаты. Именно во второй половине 1940-х гг. в сельской местности начала формироваться прослойка лиц, уклоняющихся от общественных (по мнению отдельных граждан, «дармовых») работ, перебивавшихся случайными заработками и систематически не выполнявших установленный минимум трудодней.

Судя по официальным источникам, в 1950 г. в 38 хозяйствах района было выявлено 414 чел., не принимавших участия в делах колхоза, а занимавшихся только личным подсобным хозяйством14.

На отдельные трудовые операции, требующие определенной квалификации и напряжения сил, правлениям приходилось нанимать сторонних людей, расплачиваясь трудоднями. Так, в 1949 г. в пяти колхозах Темниковского района на оплату работ лиц, не связанных с колхозным хозяйством – плотников, кузнецов, счетоводов, шоферов и др., – было потрачено 1 360 трудодней15. В 1950 г. в 33 колхозах района работали 55 сторонних граждан, из них оплачивалось сельхозпродуктами 25 чел., трудоднями – 29 чел.16

Несовершенство системы стимулирования негативно сказывалось как на способности колхозов выполнять годовые планы поставки продовольствия, так и на возможности артелей поддерживать хотя бы минимальный жизненный уровень членов. В 1950 г. председатель исполкома райсовета Резепов был вынужден доложить республиканскому руководству: «До сих пор в ряде колхозов имеет место вредная практика отпуска хлеба и других продуктов по ордерам и запискам независимо от выработанных трудодней, продажа хлеба и скота производиться без ведома общих собраний колхозников, расход денежных средств производиться с нарушением финансовых смет колхозов и помимо банка»17.

В качестве примера такого рода злоупотреблений можно привести «самодеятельность» членов артели «Путь Ленина» Ба-беевского сельского совета. В 1949 г. здесь без решения правления и общего собрания председателем З-ым были проданы 5 голов КРС, 12 овец, 8 голов свиней, 71 ц хлеба, 151 кг меда, 70 кг шерсти, а также допущена раздача продуктов по запискам и «ордерам».

К присвоению денежных средств и продуктов в этом колхозе имели отноше- ние несколько материально ответственных работников колхоза. Например, бригадир огородной бригады А-н не оприходовал должным образом деньги за проданные 1 200 кг огурцов, 90 кг помидоров, 45 кг лука. Кладовщик Ч-ов допустил недостачу 454 кг хлеба18.

Следует отметить, что злоупотребления должностных лиц были связаны с низким жизненным уровнем местного населения, во многом опосредованным ломкой традиционного хозяйственного уклада после 1917 г.

Востребованность в рабочих руках на исследуемой территории существенно менялась в зависимости от сезона: зимой задействовалась только часть колхозников, вследствие чего некоторые члены коллективов не вырабатывали установленный законом минимум трудодней и испытывали определенные сложности с материальным обеспечением семей; в период летней страды рабочих рук иногда даже не хватало. До коллективизации темниковские крестьяне в свободное от земледельческих работ время занимались промыслами и отходничеством, получали за счет этого дополнительные доходы. В голодные послевоенные годы распоряжение продуктами питания стало часто единственным реальным средством воздействия на сельчан, которое могло использоваться правлениями колхозов.

На фоне предельно низкого уровня потребления рядовых тружеников села особенно заметными стали попытки отдельных членов правлений колхозов улучшить условия жизни семей.

В 1948 г. в колхозе «им. И. Сталина» Сатисского сельсовета председатель С-ин и бригадир В-ев имели по две коровы, хотя по Уставу сельхозартели в каждом дворе колхозника в зерновом районе могло содержаться всего по одной корове. Справедли- вости ради следует отметить, что у председателя местного сельсовета П-ва во дворе также имелись две коровы. После того как эти факты были преданы огласке, местные начальники были вынуждены привести незаконно приобретенный крупный рогатый скот на общественную ферму19.

В начале 1950-х гг. проверки соблюдения на местах Устава сельскохозяйственной артели начинали приобретать в большей степени форму финансовых ревизий.

В 1950 г. в результате деятельности комиссий в 17 колхозах района были вскрыты значительные растраты денежных и материальных ценностей. В общей сложности ущерб был оценен специалистами более чем в 48 000 руб. К наиболее вопиющим фактам были отнесены: присвоение денег и имущества колхоза «14-й год Октября» на общую сумму 8 685 руб. председателем Б-ым; изъятие из колхозной кассы под видом командировочных 6 680 руб. председателем колхоза «им. И. Сталина» С-ым; незаконное получение командировочных в сумме 3 835 руб. председателем колхоза «XVIII партсъезд» С-ым; растрата 3 088 руб. председателем колхоза «им. Ворошилова» Е-ым20.

Результаты ревизий были обсуждены на исполкоме райсовета и бюро РК ВКП (б), где к виновным за допущенные нарушения устава были приняты соответствующие меры. Так, председатель Е-ин получил взыскание по партийной линии, обязывался возместить нанесенный ущерб и был снят с занимаемой должности. Председатели С-ин и Б-ов были преданы суду21.

В соответствии со ст. 12 Устава сельскохозяйственной артели серьезным нарушением считалось расходование денежных средств, произведенное правлениями вне банковского учета. В 1952 г. районная прокуратура рассматривала злоупотребления руководителей следующих колхозов: «Память Ленина», в котором из поступивших в кассу 23 590 руб. самовольно было израсходовано 13 755 руб.; «Красная заря» – соответственно 17 541 и 16 041 руб.; «Ленин Юлы» – 60 730 и 46 733 руб. 22

Еще одной характерной чертой развития послевоенной деревни, выявленной проводимыми проверками, являлись многочисленные нарушения принципов колхозной демократии.

Члены правлений распоряжались ресурсами артелей, минуя утверждение решений общим собранием членов трудового коллектива. Например, в 1948 г. в колхозах «Путь Ленина», «XVII партсъезд» Кабаев-ского сельского совета, «Якстерь партизан» Польско-Цибаевского сельского совета, «им. Пугачева» Лесно-Цибаевского сельского совета члены правлений продавали скот и хлеб без согласования с общими со-браниями23.

Другим показателем нарушения демократических основ является то, что по состоянию на осень 1946 г. в 30 из 74 колхозов председатели работали по истечении срока полномочий; в 16 хозяйствах не произошло своевременное переизбрание членов ревизионных комиссий24.

Ряд председателей и ревизионные комиссии колхозов не отчитывались ежегодно перед общими собраниями колхозников. В 1949 г. такие факты были вскрыты в колхозах «Путь Ленина», «им. XVII партсъез-да», «1 Мая», «им. И. Сталина»25.

Как показали проведенные проверки, в большинстве колхозов традиции коллективного обсуждения текущих вопросов ко второй половине 1940-х гг. так и не успели сформироваться, в связи с чем навести порядок без очередного вмешательства вышестоящего начальства колхозники не могли.

Между тем сухие строки подготовленных по итогам проверок отчетов были призваны свидетельствовать о неуклонном росте проявлений народовластия. Так, председатель исполкома райсовета Резепов отчитался 22 мая 1950 г. перед Советом министров Мордовской АССР: «На собраниях с критикой работы правлений, председателей колхозов, недостатков в работе материально-отчетных лиц, нерадиво и нечестно работающих колхозников, выступили 560 чел. За 4 месяца 1950 года в колхозах района проведено: общих собраний колхозников менее 4-х в 10 колхозах, заседаний правлений менее 9 – в 28 колхозах. Со стороны Исполкома Райсовета и Райсельхозот-дела установлен контроль за соблюдением уставного порядка проведения общих собраний колхозников; принимаются меры к отмене и пересмотру незаконных вынесенных решений правлений колхозов и общих собраний колхозников, а также к обсуждению незаконных действий предколхозов»26.

Заключение

На первом этапе реализации в Темни-ковском районе МАССР Постановления Совета министров СССР и ЦК ВКП (б) от 19 сентября 1946 г. «О мерах по ликвидации нарушения Устава сельскохозяйственной артели в колхозах» основное внимание было уделено сохранности общественного земельного фонда и правильности распределения в колхозах трудодней; в дальнейшем акцент был сделан на финансовой деятельности организаций.

В результате проведенных в Темников-ском районе МАССР проверок были установлены как многочисленные факты самовольного использования угодий, так и – в гораздо меньших масштабах – фиктивные разделы домохозяйств с целью приобретения дополнительных площадей угодий, увеличения поголовья скота.

Судя по динамике вскрываемых в конце 1940-х гг. нарушений Устава сельскохозяйственной артели, вследствие отсутствия репрессивных мер сельчане не спешили отказываться от обрабатываемых угодий. Вероятно, это происходило при молчаливом согласии местных властей. Последние были в определенной степени заинтересованы в сохранении платежеспособности ЛПХ, так как они обеспечивали часть налоговых поступлений.

Гораздо более внушительно, чем захваты частными лицами (колхозниками, служащими, единоличниками), выглядело в послевоенное время в Темниковском районе незаконное использование колхозных земель учреждениями и организациями, нередко выплачивающими сотрудникам мизерную заработную плату и не имевшими иных возможностей для обеспечения их продуктами питания.