Творческий путь художника Дмитрия Клопова

В 1997 году вышел на экраны фильм режиссёра Л. А. Бобровой «В той стране», где главного персонажа Николая Скуридина играл Дмитрий Михайлович Клопов. Так убедительно исполнить эту роль никогда бы не получилось у профессионального актёра. Клопов жил в фильме, его персонаж и он сам естественно и органично сочетались с повседневным бытом архангельской деревни Веркола, где проходили съёмки. Фильм острый, пронзительный, эмоциональный. Заставляет зрителя задуматься над тем, что же есть в человеческой жизни истинные непреходящие ценности, а что суета?

Жизнь главного героя проходит в деревенской колхозной рутине. Несмотря на смиренность, кажущуюся простоту нрава и жизненные трудности, у Скуридина-Клопова есть основное дело, сопровождающее всю его жизнь – он создаёт из деревянной щепы птиц, которые приносят в дом счастье. В конце фильма так реалистично показан процесс изготовления Клоповым традиционных архангельских птиц, что становится ясно – перед зрителями не актёр, а народный мастер. Помимо многочисленных наград, фильм «В той стране» получил в 1998 году Государственную премию России. На Международном кинофестивале славянских и православных фильмов «Золотой витязь», проходившем в 1998 году в Киеве, Дмитрий Михайлович получил Гран-При за лучшую мужскую роль.

Из воспоминаний режиссёра фильма «В той стране» Лидии Бобровой: «Впервые Дмитрия Клопова, который играл в фильме Николая Ску-ридина, я увидела в церкви... Вернее, сначала я читала о нем в дневниках у Абрамова, и уже тогда у меня возник к нему интерес, а когда я его увидела, то поняла, что должна на него написать сценарий. Но я была совершенно не уверена, что

Статья подготовлена по материалам доклада, представленного на IV Всероссийской научной конференции «Русский Север-2020. Проблемы изучения и сохранения историко-культурного и природного наследия», город Тотьма.

он согласится сниматься. И действительно, прежде чем участвовать в пробах, он прочитал сценарий, одобрил его, сказал, что здесь написана правда и Фёдор Александрович его благословил бы. И дал согласие. Иначе он бы отказался. Ему ни деньги, ни слава не нужны.

Вообще для меня главное лицо в фильме — Николай Скуридин. Деревня эта и вся наша земля держатся на таких людях. Вот на таких незаметных, как Скуридин и как сам Дмитрий Клопов, всё у нас и стоит»1.

Дмитрий Михайлович Клопов, дядя Митя,

Дмитрий Михайлович Клопов. На открытии персональной выставки «Две жизни Дмитрия Клопова». 23 февраля 2013 года. Фото Вячеслава Калинина как многие звали его в родной Верколе, был моложе своего знаменитого земляка и друга писателя Фёдора Александровича Абрамова на 15 лет. Родился он 22 февраля 1935 года, был единственным сыном в семье (младший брат умер в младенчестве). Детство было не легкое. Отец, Михаил Николаевич, погиб на фронте и мать, Варвара Трофимовна, растила сына одна. Митя окончил 7 классов Веркольской средней школы. Учительница начальных классов Антонида Павловна Павловская давала ему перерисовывать красивые открытки, тем самым пробудив любовь к рисованию2.

Дмитрия Михайловича призвали в армию в 1954 году. Он служил три года в радиотехнических войсках под Архангельском в Васьково и там же получил профессию шофёра. После службы в армии у Клопова был непростой выбор. Его работы увидел ленинградский художник Фёдор Фёдорович Мельников и пригласил поступать в Академию искусств имени И.Е. Репина. Он мог уехать в Ленинград и там осваивать любимую профессию или вернуться в Верколу. По настоянию матери он выбрал второе. Устроился в Ла-вельский леспромхоз и 7 лет проработал в лесопункте посёлка Рудуха.

В 1961 году Дмитрий Михайлович по совету карпогорского художника Владилена Бутюкова поступил на факультет рисунка и живописи Государственного заочного народного университета искусств при Центральном Доме народного творчества имени Н.К. Крупской³. А в 1963 году с отличием окончил двухгодичный курс. В университете обучение происходило дистанционно. Студенты получали в письмах задания от своих педагогов, выполняли и отправляли по почте в университет. Это было удобно, так как обучение шло без отрыва от основной работы и без вызовов студентов в Москву. В обратных письмах приходили подробные отзывы с разбором студенческих работ, в которых акцентировалось внимание на композиционных, стилистических, колористических и прочих ошибках, выявлялись положительные качества. Индивидуальные письменные консультации педагогов ЗНУИ вдохновляли тысячи людей, многие из которых были талантливыми «самородками». Среди них знаменитые художники-примитивисты: Иван Селиванов, Павел Леонов, Эльфрида Мильтс, Александра Тяпкина. (Илл. 1. )

В родной Верколе Дмитрий Михайлович был незаменимым человеком. С 1966 по 1968 год преподавал в школе рисование, черчение и труд. И дорожным рабочим был, и в леспромхозе работал вальщиком, раскряжевщиком и вздымщиком, и колхозными делами занимался: строил дома, развозил людей и грузы, топил печи, стеклил рамы, ставил сено... Несмотря на то, что у него были ежедневные дела по своему хозяйству, колхозные и общественные работы, большая семья (жена и пять дочерей), он всегда находил время

1 Боброва Л. Благополучная Веркола // Искусство кино. 1998. №5.

3 Ледяева М. Вселенная по имени «Клопов» // Правда Севера. 21 января 2015.

Илл.1. «Северное сияние». ДВП, масло. 34х50 см. 1963-79 г.

на природе или в своей небольшой мастерской с видом на реку и монастырь бескорыстно заниматься изобразительным искусством. Для него это было основным делом жизни. Живописью занимался в небольших промежутках между повседневными заботами и по ночам. Внутренняя свобода позволяла ему постоянно находиться рческом состоянии. «Художник должен быть свободен», — сказал в одном интервью Дмитрий Михайлович. Картины свои никогда не продавал. «Удивительный этот Клопов человек — всё не могу привыкнуть. Работает на дорогах, 120 рублей в месяц получает — и доволен, в то время как другие помешались на деньгах. Но деньги — это ещё куда ни шло. А живописью, можно ли заниматься живописью после того, как отхлопал топором восемь часов? Клопов занимается»4, — восхищался своим другом Фёдор Абрамов в дневниковой записи от 17 июля 1982 года.

В 1982 году в Верколе у Дмитрия Михайловича открылась персональная выставка. На вернисаже был Абрамов. 27 июля 1982 года в дневнике писателя появилась такая запись. «Клопов — художник... Кто-то в Верколе его всерьез принимал? Репин — да и только. А сегодня в клубе выставка его работ (живопись, птицы щепяные, игрушки), и народ валом валит.

Выставку открывал я, а перед открытием сказал много хороших слов о своем друге. Имело это какое-то значение для веркольцев?

Должен признаться, я тоже по-новому увидел живопись Клопова. Очень неплохо. За некоторые вещи — ручаюсь — не было бы стыдно даже профессиональному художнику.

Эх, пропал талант!

Да, Веркола посмеивается, иногда даже потешается над Митей, а может, только он, из всех нынешних веркольцев и останется...»5

Видно, что Абрамов очень переживал за художественный талант своего друга. В своих записных книжках двумя годами ранее, 19 августа 1980 года, Фёдор Александрович оставил следующее. «Да и Митя Клопов интересный. Пока я разгуливал по гостям, он сидел за мольбертом, писал монастырь. Закоченел – в одной рубахе, да и в тени: но способный парень. Вот уж поистине жизнь сожрала талант. Да и сам, конечно, виноват: надо было уезжать в город, а он остался в деревне, пожалел мать.

О Мите стоит написать рассказ. Талант, который не поняли земляки, да и он сам не понял. Пинежский Пиросмани»⁶. ( Илл. 2. ).

Но пропал ли талант? Здесь можно с Фёдором Александровичем поспорить. «Талант-то у меня как был, так и остался. Да у любого человека так, загубить талант невозможно. Если он есть, его

Илл.2. «На деревне гулянье». ДВП, масло. 25х47 см. 1981 г.

удастся использовать, как бы ни жил человек, плохо или хорошо»7, — говорил сам художник. Дмитрия Клопова никак нельзя отнести к наивным самодеятельным художникам-примитиви- стам. Учась заочно в ЗНУИ, он выполнял задания по университетским дисциплинам. Постигал фундаментальные законы композиции, овладевал техникой масляной живописи и рисунка, учился работать с цветом. Общение с преподавателями шло в письмах. Благодаря деликатному педагогическому руководству, художественная природа Клопова, данная ему от рождения, не была нарушена. Со стороны преподавателей отсутствовало навязывание определённой манеры или академической грамотности, а шло стимулирование творческого процесса. Быть может, если бы Дмитрий Михайлович уехал в своё время учиться в ленинградскую Академию искусств, то стал бы одним из добротных профессиональных городских художников. Возможно, даже известным. Но не было бы народного мастера, самобытного «пи-нежского Пиросмани».

Прежде всего, талант Дмитрия Александровича раскрывается в живописных пейзажах Пи-нежья и Верколы. В них отсутствует элемент случайности, как в работах многих художников-примитивистов. Видно, как осознанно Клопов подходит к формату каждой работы, как относится к краям композиционной плоскости и её центру. Он знает, где сделать композиционную доминанту, как увести взгляд зрителя в глубину картины. Художественное образование выдаёт и степень обобщения деталей в его работах. Он не перечисляет всё, что видит, а подходит избирательно: что-то обобщает, а самое интересное и важное выделяет из общего, акцентируя на нём внимание. Все пейзажные композиции разделены на три плана. Вызывая интерес у зрителя важными деталями второго плана пейзажа, первый план он даёт достаточно лапидарно, а третий план без лишних контрастов укладывает в глубину. Вполне классический изобразительный приём. ( Илл. 3. ).

Недостаток академической художественной базы у Дмитрия Михайловича сказывается в его работах, где присутствуют человеческие фигуры. Особенно многофигурные сцены, иллюстрирующие евангельские события. Здесь нередко происходит путаница в деталях, цветовых пятнах, ритмических композиционных структурах. Жесты и позы персонажей не всегда убедительны. Но зато подобные работы созданы очень искренне и с душой. В композицию картины «Проповедь Иисуса Христа» справа из-под рамки врывается мужчина, одетый в рабочую куртку, штаны, брезентовые рукавицы и обутый в резиновые сапо-

Илл.3. «Проповедь Иисуса Христа». Холст, масло. 31х47 см. Из собрания А.В. Кортовича.

ги. Фигура очень динамичная, она контрастирует с персонажами в старинных туниках и плащах. Конечно же, это сам Клопов прибежал в обеденный перерыв внимать словам Иисуса.

Несмотря на то, что вся жизнь Клопова прошла на фоне руин Артемиево-Веркольского монастыря, что находится на противоположном берегу Пинеги, к евангельским сюжетам в своей живописи он пришёл не сразу. Но, видимо, вера в Бога, как у любого русского человека, жила в нём на генетическом уровне. В 40-х годах, когда Клопов ещё учился в школе, у него нашли дедушкино Евангелие, которое он читал. Из-за этого у него был конфликт с женой директора школы, которая хотела его «выслать за веру»8. Тогда же у него было горячее желание восстанавливать Веркольский монастырь. Когда в начале 90-х годов в монастыре стала возрождаться монашеская жизнь, одним из первых пришёл на помощь в восстановлении обители Дмитрий Михайлович. И здесь пригодились его руки.

Несомненно, что Клопов получал удовольствие от самого живописного процесса. Для него была важна текстура, на которую ложатся красочные слои живописи где-то пастозно, а где-то очень прозрачно. В качестве живописной основы он использовал различные материалы: от грубой мешковины на самодельных подрамниках и фанерок от ящиков из-под посылок до профессионального грунтованного холста, который иногда привозили ему городские художники, с которыми он дружил. Рамы для своих работ Клопов мастерил сам, не всегда гармонично сочетая их со своей живописью. «Твоё дело – писать, писать и писать. А рамки без тебя сделают»9, – говорил своему другу Фёдор Абрамов. (Илл.4.).

Илл.4. «Автопортрет с другом». Холст, масло. 39х56 см. 1983-87 г.

Знакомы Клопов и Абрамов были давно, а подружились они в 1977 году. Приезжая на летние месяцы из города в родную Верколу, Фёдор Александрович обязательно проводил время с Дмитрием Михайловичем10. В знак признательности и дружбы Абрамов подарил своему другу мотоцикл «Урал», на котором они рассекали бездорожье Пинежья. Вместе путешествовали, рыбачили, ходили в лес. По впечатлениям от одного из таких совместных путешествий Клопов написал масляными красками автопортрет с Абрамовым. Друзья сидят за столом у охотничьей избушки на берегу реки Хорса. Художник что-то рассказывает и жестикулирует, а писатель его внимательно слушает и записывает в тетрадь. Воспоминания Клопова об этом походе и о том, как трудно далась ему эта картина, опубликованы в статье писателя Владимира Личутина «Душа неизъяснимая»11, а Абрамов отметил этот поход дневниковой записью 14 августа12. Дмитрий Клопов не раз попадал в записные книжки писателя. 24 августа 1977 года: «Целый вечер демонстрировал нам с Щербаковым свои плотницкие и столярные инструменты, показывал работу на токарном станке.

Великолепно! И этюды у него неплохие. Эх, кабы ему поучиться в свое время! Вышел бы толк. Но Дмитрий Клопов доволен своей судьбой, своей жизнью. Без верстака, без мастерской он жизни себе не представляет. А может, так и надо?»13

Ф.А. Абрамов и Д.М. Клопов. Веркола. 1977 г.

Талантливой натурой своего друга Фёдор Александрович не переставал изумляться. Запись от 31 июля 1979 года: «Великое удовольствие с ним быть вместе. Какие глаза, какое зрение! В три раза острее видит мир, чем я. В три раза загребает красоты больше меня»14. Каждый год в конце летнего сезона Клопов провожал уезжающего из Верколы в город Абрамова. Из дневника писателя 15 августа 1982 года: «… На прощанье посидели с Клоповым вдвоём, выпили по рюмочке и разошлись. Последняя ночь в Верколе…»15 А в мае 1983 года Фёдора Александровича не стало. В создании первого намогильного памятника Абрамову принимал участие Клопов — сделал табличку с текстом.

В 1986 году в Верколе открылся комплексноприёмный пункт Пинежского райбытуправления. Дмитрий Михайлович работал в нём мастером по изготовлению подарочного ассортимента. Много предметов домашнего обихода создал Дмитрий Михайлович. Из-под его руки выходили деревянные щепные птицы, солонки, шкатулки, туеса, пользовавшиеся большим спросом. Все изделия выполнены в традициях северных народных мастеров, ремесленные секреты которых он перенимал в течение жизни. Из веток и кореньев, что находил в лесу, он творил «для души». Это причудливые маленькие деревянные скульптуры людей и животных, миниатюрные избушки на курьих ножках со своими характерами, кобылицы с ажурными хвостами, как у птиц счастья. Инструменты вырезания по дереву Клопов сам для себя выковывал и затачивал¹⁶. ( Илл. 5. ).

Илл. 5. Деревянная щепная кобылица, созданная Д.М. Клоповым.

Творчество Клопова известно далеко за пределами Верколы. Выставляться художник стал с 1963 года. Своими живописными работами он принимал участие в около тридцати выставках по разным городам России17.

Дмитрий Клопов скончался в своей родной Верколе 30 марта 2016 года, на 82-м году жизни.

Многие исследователи отмечали синкретич-ность духовной жизни русского народа, её изначальную слитность с процессом материального бытия. Народный мастер никогда не был отдельно и вне жизни крестьянской общины. Так же, как песня всегда сопровождала нелёгкий деревенский труд, изобразительное творчество соединялось в жизни Клопова с его тяжелой работой. Он и сам говорил, что у него две жизни: физический труд и живопись. В его живописи мы не увидим погоню за модными городскими тенденциями, подражательство или желание понравится зрителю. Работы Клопова предельно искренние, зритель чувствует в них первоначальный импульс того мощного движения, которое побудило автора запечатлеть тот или иной сюжет. Они представляют собой модель внутреннего мира художника, его открытого и острого взгляда на жизнь.