Управленческий потенциал, возможности и пределы институционализма и неоинституционализма

В политико-правовом аспекте понятие института традиционно рассматривается в двух смыслах: во-первых (от лат. institutio, institutiones, англ. institution), – институции или наставления, правовое обеспечение «институтов», во-вторых (от лат. institutum, англ. institute), – учреждение, организация, установление, устав, устроение, обычай. В первом случае акцент делался на «правила игры», нормы, обычаи поведения в обществе; во втором – на понимании институтов как организаций или учреждений.

В начале XX в. понятие «институт» в связи с развитием социологии, психологии и политической экономии стало рассматриваться и с точки зрения этих дисциплин; приобрело более широкое понимание. Социологи показали, что «институты» воплощают «стереотип», «традицию», «способы поведения» акторов в обществе. Э. Дюргейм писал, что «институтом можно назвать все верования, все поведения, установленные группой» [5, с. 20]. Т. Веблен определял институт как «стереотип мысли», «привычные способы реагирования на стимулы», «распространенный образ мысли» в том, что касается отдельных отношений между обществом и личностью и отдельных выполняемых ими функций» [3, с. 16]. Как междисциплинарное понятие, «институционализм» был введен в научный оборот после выхода в 1899 г. книги Т. Веблена «Теория праздного класса: экономическое исследование институций». М. Вебер различал институты как рациональные и формализованные объединения, а также как союзы (семью, патриархальное политическое сообщество, религиозную общину) [2, с. 536]. Особенно значителен вклад Вебера в изучение «института бюрократии»: ее организации, целей, смыслов, ценностей и традиций деятельности.

Многомерное, междисциплинарное понимание институтов

В современных условиях понятие «институт» широко используется в гуманитарных и управленческих науках [ 13 ] . Существуют разные подходы. «Водораздел» проходит между теми, кто под институтами понимает устойчивые нормы и правила, определяющие поведение людей, и теми, кто считает, что институты – это организации (фирмы, учреждения, государство, партии, профсоюзы) [ 6, с. 123 ] .

Эти подходы дополняют друг друга. Нормы, правила, традиции можно рассматривать как простые или первичные институты по отношению к организациям – сложным институтам. Организации функционируют на комплексной системе норм, правил, традиций, ориентаций, разделяемых смысловых значений. Институты – это разработанные людьми как формальные (законы, конституции), так и неформальные (договоры и добровольно принятые кодексы поведения) ограничения, а также факторы принуждения, структурирующие их взаимодействие. Все вместе они образуют побудительную структуру обществ и экономик. В целом институты по-разному проявляют себя в различных средах, ролевых системах, социальных структурах, культурах и т.д.

Междисциплинарное понимание институтов включает нормативное, ролевое и ценностно-смысловое измерения (таблица).

• 1.    Осмысление политического института как установления – комплекса формальных и неформальных принципов, норм, правил, обусловливающих и регулирующих деятельность человека в политической области. По Д. Норту, институты – это «устанавливаемые людьми ограничения, которые структурируют политическое, экономическое и социальное взаимодействие, набор правил, процедура соответствий, моральное и этическое поведение индивидуумов в интересах максимизации богатства. Институты – это разработанные людьми формальные (законы, конституции) и неформальные (договоры и добровольно принятые кодексы поведения) ограничения, а также факторы принуждения, структурирующие их взаимодействие. Все вместе они образуют побудительную структуру обществ и экономик» [ 9, с. 5 ] .

• 2.    Рассмотрение института как политического образования, структуры или организации – определенным образом организованного объединения людей, которое выступает в качестве коллективного актора.

• 3.    Восприятие института как устойчивого типа политического поведения , выражающегося в определенной системе коллективных действий, процедуре, механизме; поведенческих моделей и практик, наиболее стабильных черт социальной жизни. Лауреат Нобелевской премии В. Смит относит к институтам и нравственность как систему человеческих принципов, обеспечивающих сплачивающее социальное поведение, выдержавшую испытание временем и, прежде всего, четыре великих «не делай»: не укради, не желай имущества других, не убий и не прелюбодействуй [ 16, с. 483 ] .

• 4.    Понимание института как устойчивого социально-политического ценностно - нормативного или ролевого взаимодействия, возникающего вокруг определенного интереса и культурной ценности , значений, идентичностей, общих целей, ожиданий и взаимодействий, которые имеют как идеологические, так и психологические основания и структуры (габитус). Дискурсивные правила и практики, система кодифицированных идей выступают когнитивными и иными фильтрами, определяют интеракции акторов. Под институтами понимается не вся культура и ценности, а те когнитивные схемы и ментальные модели, посредством которых акторы воспринимают и интерпретируют окружающий мир. П. Димаджио и У. Пауэлл полагают, что институализация – это, в первую очередь, когнитивный процесс. «Не нормы и ценности, но заданные схемы (scripts), правила, классификации – вот из чего сделаны институты» [ 19, р. 20 ] .

В «Оксфордском энциклопедическом справочнике политических институтов» отмечается, что «институт – это относительно устойчивый набор правил и организованных практик, укорененных в структурах значений и ресурсах, которые относительно неизменны перед лицом изменчивости индивидов и относительно устойчивы в контексте уникальных индивидуальных предпочтений и ожиданий и меняющихся внешних обстоятельств. Это структуры значений, укорененные в идентичностях и чувстве принадлежности, общность целей и представлений, которые придают направленность и осмысленность поведению, объясняют, оправдывают и легитимируют поведенческие модели… Институты подкреплены присутствием «третьей стороны», которая принуждает к исполнению правил и налагает санкции за их нарушение» [ 20, р. 3 ] .

Таблица

Многомерное, междисциплинарное понимание институтов

№ п/п	Подход к пониманию института	Акцент на анализ и содержание института
1	Традиционный (институции)	Установления, правила, нормы
2	Организационный	Структуры, организации
3	Поведенческий	Система коллективных моделей, процедур поведения
4	Когнитивно-ментальный	Когнитивные схемы, ментальные структуры

Авторы работ по институциональной экономике В.М. Васильцова и С.А. Тертышный предлагают следующую классификацию институтов: «правила игры», которые структурируют поведение организаций и индивидов в экономике; культурные нормы, вера, менталитет; организационные структуры; определенный пост (должность); равновесие в игре [ 1, с. 22-23 ] .

Классический политико-экономический институционализм

Ключевую роль в становлении классического политико-экономического институционализма сыграли экономисты и социологи США: Т. Веблен (18571929), Дж. Коммонс (1862-1945), У. Митчел (1884-1948). Они полагали, что основной движущей силой общественного развития являются институты; отрицали способность капиталистического мира к саморегулированию; поддерживали идею о необходимости разумного государственного дирижирования экономикой; обращали внимание на необходимость дополнения некоторых чисто экономических теорий (например, маржинализма2) широким социальным анализом. Методология институционалистов предусматривала преимущественное использование историко-генетического подхода; описательностатистических и иных математических методов при анализе институтов.

Разработка институциональных методов борьбы с экономическими кризисами проводилась Гарвардской школой конъюнктуроведения. Ее ведущий теоретик, лидер эмпирического направления институционализма У. Митчелл ставил задачу изучения различных способов ослабления кризисов, путем вмешательства государства в экономику; исследовал природу экономических циклов и рецессий путем широкого использования данных статистического анализа [ 8, с. 352 ] .

Дж. Коммонс, представитель социально-правового направления институционализма, полагал, что экономические категории и институты проявляются через их юридическое оформление [ 7, с. 362 ] . В работе «Институциональная экономическая теория» он ввел в анализ категории «коллективные действия» и «трансакции» (сделки). Коммонс выделял три основных вида трансакций: торговые, управленческие и рационирующие. Каждая трансакция, как институт, включает в себя переговоры, принятие обязательств и выполнение обязательств. Он также ввел в экономический анализ категорию «группы давления» (рабочих и предпринимателей, покупателей и продавцов, фермеров и крестьян, кредиторов и заемщиков и т. п.) и проанализировал роль акционерных обществ, профсоюзов и политических партий как институтов в установлении согласованных действий индивидов.

Труды «классических институционалистов» и их последователей объединяет антимонопольная направленность, идея учета влияния на экономический рост всей совокупности общественных отношений и необходимости государственного вмешательства в экономику. Экономические отношения

Ирхин Ю.В. Управленческий потенциал, возможности и пределы институционализма и неоинституционализма рассматриваются и воспринимаются в терминах права или юридических норм, т.е. в той оболочке, в какую они облачены в реальной действительности.

Выделим следующие основные черты институционализма:

• -    междисциплинарный и исторический подход, связанный с самим объектом исследования – институтами, структурными и функциональными аспектами институциональной системы как неотъемлемой части общественного устройства и развития в целом;

• -    позитивное отношение к государству, социальным и ценностным аспектам рыночных механизмов;

• -    внимание к анализу общественных противоречий; взаимосвязи развития науки и технологии, – с одной стороны, и институтов, – с другой;

• -    с точки зрения классической политической экономии, экономика рассматривается как основа для науки, культуры, политики; институционализм же считает эти понятия равноправными и взаимосвязанными.

Теоретические наработки «классических институционалистов» нашли практическое применение в период «Нового курса» президента США Ф. Рузвельта и др. Они предсказали возможность глубокого экономического кризиса и разработали ряд инструментов для его преодоления. В эволюции «классического институционализма» выделяют поздний этап (50-60-е гг. XX в.), когда возникли индустриалистско-технократические течения. Эти идеи нашли отражение в работах Дж. Гэлбрейта «Новое индустриальное общество», «Экономические теории и цели общества» и др.

Среди проблем классического политико-экономического институционального направления – преувеличение роли формальных институтов, недостаточное внимание к политическому поведению; преобладание критического пафоса над необходимостью дальнейшей разработки методологии их анализа.

Принципы и ограничения неоинституционализма

В середине 1980-х гг. складывается неоинституционализм. Важную роль в его развитии сыграли труды лауреатов Нобелевской премии Дж. Бьюкенена, Р. Коуза и Д. Норта, а также работы Дж. Марча, Й. Олсена, Дж. Акерлофа, Дж. Стиглица и др. Следует выделить труд Д. Норта «Институты, институциональные изменения и функционирование экономики», за который он получил Нобелевскую премию с формулировкой: «за возрождение исследований, позволяющих объяснять экономические и институциональные изменения» [ 10, с. 173 ] .

Неоинституциональный подход дает возможность выявить определенные реальные, а не только формально-правовые аспекты политического или социально-экономического процесса; представить широкое понимание институтов, отметить исторически позитивную роль государства [ 14, с. 15 ] . По мнению Норта, рынок мог принести человечеству неисчислимые бедствия, если бы с помощью различных политических и правовых институтов «общество не защитило себя от тех опасностей, которые присущи саморегулирующейся рыночной системе» [ 11 ] .

Неоинституционализм, совершенствуя аналитическую методологию, пересмотрел некоторые положения неоклассической индивидуалистической рыночной теории:

• -    вместо положения о рынке как всеохватывающей системе атомизированной конкуренции введено понятие о хозяйстве как связанной совокупности трансакций, совершающейся частью на конкурентном рынке, а частью в различных иерархических и административных структурах; выдвигается требование дополнения конкурентного механизма рынка неким более справедливым «механизмом коллективного выбора» (К. Эрроу) [ 18, с. 51 ] ;

• -    вместо постулата полной рациональности (неокласическая теория) введен принцип ограниченной рациональности (опыт, интуиция, стереотипы поведения, недостаток информации и т.д. не всегда максимизируют поведение агентов: индивида и фирмы);

• -    отвергается посылка неоклассической теории об изначально честном поведении экономических агентов – эффективность хозяйственной системы связывается со степенью опоры на общественную мораль, общественные ценности и интересы; многообразие поведения участников рынка оценивается также на основе когнитивного и социально-психологического анализа (поведенческая микроэкономическая база) [ 12, с. 456 ] ;

• -    учитывается фактор несовершенной информации, создающий условия для возникновения монополистических тенденций и требующий определенной общественно-государственной регуляции [ 17, с. 351 ] , анализируется неопределенность и незащищенность прав собственности как отношений;

• -    уделяется внимание факторам развития производительных сил: инвестиции в образование, новые технологии и в чистую науку обоснованы, так как в конечном результате они несут большую прибыль, являются вложением в человеческий капитал.

Операциональными категориями анализа институтов считаются: акторы, ресурсы, стратегии, среда, окружение, практики, соглашения, трансакционные издержки, институциональная ловушка и др.

В институциональных теориях важно, чтобы формальные и неформальные правила соответствовали друг другу (принцип «конгруэнтности институтов»). Например, если государство заимствует формальные правила игры из-за границы, осуществляя «импорт институтов» и соответствующие им группы «советников», но эти правила в корне не соответствуют обычаям и традициям, принятым в данном обществе, то такое заимствование не будет иметь социального успеха. Так, приватизацию в России в 90-е гг. XX в. и формирование новых институтов можно было сделать по-другому, с минимальными потерями и затратами.

Под институциональной ловушкой понимается неэффективный институт, имеющий самоподдерживающийся характер. Основные взаимосвязанные «институциональные ловушки»: бартер, неплатежи, уклонение от уплаты налогов, «непрозрачность» институтов и коррупция. Одна из глобальных ловушек российской макроэкономической политики – это зависимость от траектории предшествующего развития, сформировавшейся в 1990-е гг., а именно от приверженности рекомендациям неоклассической школы, под влиянием которой происходили формирование и осуществление политики реформ.

Проблема выхода из «институциональной ловушки» представляет практический интерес. Главную роль в этом процессе должно сыграть государство, поскольку в условиях институционального неравновесия ни один другой агент, кроме правительства, не способен принимать эффективные долгосрочные решения. В этой связи весьма важным является осуществление мер по изъятию переходной ренты государством, чтобы предотвратить неоправданную дифференциацию доходов и, как следствие, рост теневой экономики и коррупции, а также проведение мероприятий в области социальной политики, предусматривающих компенсацию потерь тех групп населения, благосостояние которых снижается в результате преобразований [15, с. 37]. Каждый этап реформы должен быть тщательно подготовлен, включая оценку трансформационных и трансакционных издержек, выгод реформирования, предусматривать справедливое распределение реформенных тягот, компенсацию потерь проигравшим. Иначе говоря, для успешной регуляции реформирования общества рекомендаций только неоинституциональной школы, не говоря уже о неоклассической, – явно недостаточно.

Операциональные понятия неоинституционализма полезны для технологического и экономического анализа. Однако если они рассматриваются вне социального и ценностного содержания, а его может формировать в идеале только государство, то они всегда будут подвержены эгоистическим (оппортунистическим) интересам различных акторов, прежде всего, наиболее влиятельным и не обязательно социально ответственным.

Слабым местом неоинституциональных концепций, особенно экономического неоинституционализма, является то, что в их основе лежат принципы экономического детерминизма и империализма. Их представители полагают, что при принятии решений человек якобы руководствуется соображениями преимущественно экономического порядка. Они стремятся утвердить экономический подход в качестве всеобъемлющего и применимого ко всякому человеческому поведению, как парадигмального-общезначимого и объясняющего для всей социальной теории. Отсюда и переформатированная теория «рациональности» (из «новой экономической теории») – в «ограниченную, органическую, максимизирующую или когнитивную рациональность», что, однако, не снимает указанных выше противоречий.

Еще одна проблема неоинституционализма – объективистский подход к анализу социальных, политических и ценностных установок, регулирующих институциональную деятельность. Признавая в целом позитивную историческую роль государства, он гораздо меньше внимания уделяет анализу его усиливающихся дирижистских функций, социальных сил, представленных в нем, ориентируясь на неолиберальные, глобалистские установки, нередко чуждые социальному и нравственному государству. Слабо разрабатывается в его рамках и идея о роли государства в многоуровневом глобальном управлении и его сложных взаимоотношениях с бизнесом и гражданским обществом.

В экономическом неоинституционализме практически не ставится, да и не может, в силу его ограничений, обстоятельно рассматриваться вопрос о роли публичных ценностей в управлении [4], о новых функциях государства с ярко выраженной обратной связью в парадигме «электронного правительства» и «электронного управления». В теорию нового государственного менеджмента в принципе неоинституциональные подходы вписываются, однако их следует расширять компетентностными, антикоррупционными и ценностными принципами управления и служения обществу.

В целом неоинституциональные теории желательно дополнять современными государственно-управленческими подходами: качественными теориями государственного управления, ценностно-рациональными и цивилизационными теориями, индексированием успешности/неуспешности деятельности институтов, их динамических способностей и др. Экономический детерминизм и империализм неоинституционализма, его узкие места могут быть преодолены при их понимании и широком использовании всего комплекса современных управленческих теорий. В этом смысле можно говорить о вызовах ценностного, государственно-корпорационно-общественно ориентированного постнеоинституционализма.