Уральские либералы в годы Первой мировой войны

100-летие с начала Первой мировой войны определило повышенный интерес к ее всестороннему исследованию в современной отечественной историографии [8]. В числе наиболее сложных и дискуссионных вопросов истории России 1914—1918 гг. остается вопрос о влиянии Первой мировой войны на развитие общественно-политического процесса. В советской историографии уже предпринимались попытки разработки данной темы, однако идеологические рамки ограничивали исследовательские возможности [1, с. 209; 6]. Только с конца 80-х годов XX в. началось глубокое и всестороннее изучение вопроса, который стал рассматриваться широко, как спектр политической борьбы различных партий и движений [5, 7, 9, 17].

В данной статье предпринята попытка осветить эволюцию организационной структуры и практику деятельности уральских провинциальных либеральных комитетов в условиях военного времени. В работах уральских авторов данная проблема рассматривалась преимущественно в рамках истории многопартийности [10, с. 15; 14].

Для написания статьи привлеченные материалы федеральных и региональных архивов, местной периодики, а также опубликованные документы и научная литература.

Война поставила перед политическими партиями ряд новых задач, решение которых во многом зависело от их организационной сплоченности, наличии прочных связей с массами.

Организационная структура уральских либеральных комитетов как части общероссийских партий, приспосабливаясь к условиям третьеиюньской политической системы, фактически, прекратили свою деятельность в основном к 1908 г. В 1915 — феврале 1917 годов выявлена деятельность только пяти организаций, общей численность около ста человек [16, с. 36, 44, 62, 63]. В тоже время, действуя под флагом беспартийного «прогрессизма», они все же сумели сохранить за собой определенные позиции в земствах, разного рода общественных организациях: кооперативных, благотворительных, профессиональных, культурно-просветительных и иных. Учитывая глубокие изменения в настроении масс, и руководствуясь партийными установками, кадеты заняли выжидательную позицию, меняя тактику «решительной оппозиции» на деловое сотрудничество с правящими сферами для успокоения страны преимущественно путем осуществления неотложных реформ.

Начавшаяся Первая мировая война внесла определенные коррективы в стратегию и тактику либералов.

В кадетской среде углубились расхождения по вопросу о тактике в условиях войны: продолжать ли следовать курсу на «внутреннее перемирие», или переходить к более решительным действиям.

Правое крыло кадетов придерживалось идеи лояльности монархическому режиму и выступало за отказ от использования нелегальных форм деятельности, каких-либо контактов с левыми партиями и организациями. Главное внимание было нацелено на внепартийную легальную работу, мобилизацию сил страны на доведение войны до победного конца [20, с. 107]. Настроения этой группы кадетов нашли отражение в выступлении А. Ф. Бабянского (бывшего депутата III Государственной думы от Пермской губернии) на февральском расширенном заседании ЦК КДП и июньской конференции (1915 г.), созванных для обсуждения вопроса о возобновлении работы Думы и выработки тактики партии в новых условиях. Последовательно отстаивая линию на сотрудничество с правительством, он подверг критике безответственные лозунги левых кадетов, категори- чески отверг идею использования революционных форм борьбы в условиях войны [16, с. 150, 159].

Позицию сторонников радикальных настроений отстаивал екатеринбургский кадет Л. А. Кроль. Он настаивал на усилении конфронтации с властью и использовании не только легальных, но и нелегальных форм работы. Говоря о методах, не исключал и революционные, аргументируя это настроем губернского комитета: «Эволюция не вызывает симпатий, ожидают переворота левыми, тогда найдется работа и общ[еству]… Поведение Думы не одобряется» [16, с. 143].

Кадетское руководство во главе с П. Н. Милюковым проводило центристскую линию [20, с. 108—109]. В тоже время, лидер партии П. Милюков не скрывал возможности использования люфта, высказанного представителем от Урала — Л. Кролем.

Либералы предпринимали меры к расширению связей с общественностью. В немалой степени этому содействовала поддержка со стороны ЦК партии, думских либеральных фракций, направлявших своих агитаторов на места. На Урале и в Поволжье выступал с лекциями член ЦК КДП А. И. Шингарев. В мае 1915 г. он встречался с представителями Уфимского губернского комитета. Когда по его просьбе пытались созвать местную кадетскую группу, собралось пять человек. Тогда решили созвать непартийное совещание и явилось 70 человек (среди них были лица и правее, и левее кадетов). «Оказалось, — говорил Шингарев, — что в то время, как местная партийная организация была мертва, вне ее нашлось много живых людей, откликнувшихся на нужды момента» [1].

Одним из основных каналов воздействия уральских кадетов на массы явилось печатное слово. В условиях Первой мировой войны им удалось сохранить свои основные печатные органы и даже открыть ряд новых. В тоже время, оппозиционный тон их стал существенно выше. В числе таких изданий были: «Вятская речь», «Кама», «Зауральский край», «Исеть», «Уфимский вестник», и «Уфимская жизнь». Для распространения печатных изданий либералы широко использовали возможности земских библиотек-читален, открытие которых активизировалось с конца XIX — начала XX веков. Так, только в Пермской губернии к 1913 году действовало 708 библиотек с книжным фондом более 440 тыс. томов, ими пользовались около 76 тыс. человек [18].. На протяжении рассматриваемого периода шла острая борьба за влияние в них между консерваторами и либералами. Нередко средством борьбы выступало закрытие библиотек-читален как со стороны консерваторов, так и по инициативе земцев-либералов. Так, в 1915 году Уфимским губернским земством было закрыто 664 библиотеки; шестью уездными земствами Вятской губернии — 220, а Вятское губернское земство отказалось субсидировать оставшиеся. Причиной этого явилось неприятие либеральными земствами края решения правительства о передаче библиотек-читален под контроль инспекторов училищ. «Вятские и уфимские земцы прекратили доступ населения ко всякой книге» — резюмировал «Уфимский край» — орган умеренно консервативного направления [19, с. 14].

В годы войны уральские либералы расширили свои позиции в земстве и органах городского самоуправления. Преобладание либеральных настроений в земствах и органах местного самоуправления ярко продемонстрировала широко развернувшаяся в регионе кампания по поддержке программы и требований Прогрессивного блока, решений Московской городской думы. Оренбургская городская дума, в чрезвычайном заседании от 23 августа 1915 г. присоединила свой голос к «голосу собирательницы земли русской» и направила телеграмму на имя монарха. В ней говорилось, что создание правительства, пользующегося доверием страны, является «единодушным желанием страны и всего русского народа во имя спасения Родины» [15. с. 536]. С политическими резолюциями выступили также земства и городские самоуправления гг. Перми, Екатеринбурга, Уфы и другие.

По донесениям губернских жандармских управлений Уфимская губерния была отнесена к одному из «вернейших оплотов левых общественных элементов», где земство «почти всецело в их руках». Лидерами оппозиционного движения называли присяжного поверенного Н. П. Быховского, редактора газеты «Уфимский вестник», дворянина П. П. Толстого (бывшего депутата I Государственной думы) и уфимского городского голову А. И. Верниковского, придерживавшихся кадетских взглядов. Особо выделялись Челябинский и Троицкий уезды. Одним из самых левых в империи было названо Пермское губернское земство. Здесь центром притяжения стал Екатеринбургский комитет, в состав которого входила левая группа во главе с инженером-технологом Л. А. Кроль [14].

Уральские кадеты предпринимали активные действия по укреплению своих позиций в губернских и уездных отделах земских и городских организаций, отделов ВПК. В определенной мере им удалось занять ряд ключевых позиций. Однако добиться лидирующего положения в них кадетам не удалось. По мере обострения социально-экономического кризиса в стране, рабочие все явственнее переходили на сторону леворадикальных партий. В этой связи наблюдалось усиление политической направленности в работе уральских отделов ВПК [3, л. 4 об.; 13, л. 79 об.].

Не удалось уральским либералам подчинить своему влиянию и кооперативные организации, получившие мощный импульс развития в годы Первой мировой войны.

Несмотря на активизацию деятельности, уральским либералам не удалось сколько-нибудь существенно расширить свои ряды. Стремясь занять лидирующие позиции в растущем общественном и рабочем движении, они все более ориентировались на поддержку демократических сил. Усиление радикальных настроений отмечено в Екатеринбургском, Вятском и Уфимском губернских комитетах, о чем свидетельствуют выступления делегатов на Саратовском областном съезде КДП (10—11 октября 1915 г.) с участием представителей от Урала, а также совещании думцев и представителей ВЗС и ВСГ (в Москве 6 декабря 1915 г.). Делегаты предложили вместо ориентации на Прогрессивный блок, объеди- нившийся на платформе ответственного министерства, выдвинуть основным тактическим лозунгом требование изоляции правительства и организацию масс, а также поиск контактов с социалистическим движением [2, 12]. Л. А. Кроль на VI съезде КДП в феврале 1916 г. также настаивал на необходимости для партии больше прислушиваться к голосу демократии и не отказываться от возможности использования революционных методов борьбы. Он настаивал на том, что блок сослужил уже свою пользу: он показал, что нынешняя власть даже скромные требования блока принять не хочет, он показал всю непригодность нынешней власти. «Поэтому, — подчеркнул он, — законодательная часть программы блока нас не интересует. Важнее вопрос: какое министерство могло бы переменить существующие методы управления страной» [16, с. 272—273].

В связи с временным прекращением 3 сентября 1915 г. работы четвертой сессии IV Государственной думы, депутаты-прогрессисты усилили пропагандистскую работу на местах. В сентябре 1915 г. в Оренбург приезжал депутат Е. Г. Колбинцев, в октябре — М. И. Гродзицкий. В выступлениях они призывали активизировать участие общества и местных земств в деле «полезного сотрудничества и контроля» [11, с.15; 18].

С конца 1915 г. оппозиционный тон уральских земств усилился. Выражая солидарность с позицией Земского и Городского съездов, большинство из них открыто высказалось в поддержку требований Прогрессивного блока и общеземских организаций о замене настоящего правительства «правительством, пользующимся доверием страны». Вятское губернское земство оказалось еще более радикальным, считая необходимым поддержать лозунг прогрессистов, требовавших поставить его «в положение ответственного перед народным представительством» [4, л. 78 об, 103].

Одновременно уральскими либералами была организована широкая критика правого движения, что вело к фактической его изоляции. Это облегчало борьбу с существующей властью, но создавало дополнительный шанс к революционной развязке конфликта. Кадеты надеялись, что им удастся удержать ее в конституционном русле. Февральские события 1917 года были встречены ими в целом положительно. Однако надежды их не оправдались.

Многие члены и сторонники либеральных комитетов погибли в огне революции и гражданской войны.