Условия и уровни функционирования бинарной оппозиции «Свой — чужой» в контексте культурных интеракций и идентичности

,

,

1,2Saint Petersburg Humanitarian University of Trade Unions, Saint Petersburg, Russia , ,

и идентичности. Оппозиция «свой – чужой» берет начало в древнейших суждениях об устройстве мира, влияя на индивидуальное и коллективное сознание и формируя границы между «своими» и «чужими», «нами» и «теми», создает культурный и социальный порядок. В современном обществе, где активно развиваются такие процессы, как глобализация и миграция, и порой даже полярные культуры вынуждены тесно взаимодействовать, данные границы становятся гибче и сложнее, что подтверждает необходимость переосмысления условий их функционирования.

Такие понятия, как «свой» и «чужой», не только показывают отношение к другому человеку, но и создают такую базовую структуру, через которую каждая отдельно взятая культура создает «свое» самоощущение, формулирует собственные нормы и ценности, вводит запреты. Категории «свой» и «чужой» превращаются в основу идентичности: как индивидуальной, так и коллективной, как на локальном уровне, так и на глобальном. При этом необходимо обратить внимание на тот факт, что в актуальных условиях грань между «своими» и «чужими» становится все менее очевидной, современному обществу свойственно ее размытие, что формирует ранее неизвестные культурные феномены и поднимает ранее неизученные этические проблемы.

Актуальность данного исследования заключается в необходимости проанализировать, как категории «свой» и «чужой» проявляют себя в современном обществе, где потребность в кросс-культурной коммуникации практически всегда приводит к пересечению идентичностей и изменению сути понятия принадлежности к какой-либо группе.

Цель данного исследования – теоретическое осмысление уровней функционирования и условий этого функционирования бинарной оппозиции «свой – чужой» с точки зрения культурной идентичности и культурного взаимодействия. Для достижения поставленной цели необходимо выяснить, как оппозиция «свой – чужой» выстраивает общественную реальность, действует в современной культуре и трансформируется.

Научная новизна заключается в том, что в процессе исследования были выделены и охарактеризованы основные аспекты, влияющие на динамику бинарной оппозиции «свой – чужой» в условиях глобализации, миграции и межкультурного взаимодействия.

Результаты исследования могут быть использованы для анализа культурных конфликтов, возникающих в условиях глобализации и миграции, а также для разработки стратегий по смягчению межкультурных противоречий.

В качестве методов исследования применялись теоретический и сравнительный анализы, историзм и обобщение.

Основная часть . Для начала нужно обратить внимание на такую сферу, как культурная антропология, где бинарная оппозиция «свой – чужой» является базовой, непосредственно влияющей на социальную жизнь и общественное сознание. Подход К. Леви-Стросса позволяет обнаружить различные бинарные оппозиции в культуре. Особенно значимыми являются ритуалы и мифы, где разница между «своим» и «чужим» закрепляется в формах символических действий. По К. Леви-Строссу, культурная оппозиция – это универсальная схема, пронизывающая как мифологию, так и рутинную жизнь (2001).

Также необходимо обратиться к представителям классической социологии, таким как Э. Дюркгейм, М. Вебер и Г. Зиммель. Э. Дюркгейм делал акцент на том, что коллективные представления, укрепляющие общество в большинстве случаев, вырабатываются на основе дихотомии «мы – они» (2011). Теория культурной и социальной идентичности М. Вебера посвящена идентификации и самоидентификации групп, где принадлежность или отсутствие принадлежности к определенной группе «своих» играет главенствующую роль (2021). Г. Зиммель трактовал «чужого» как социальнокультурный феномен, который создает и развивает динамику коммуникаций внутри социума (2009). Рассмотрение данных подходов позволяет улучшить понимание того, как дихотомия «свой – чужой» способна структурировать социальную коммуникацию и границы в обществе.

В семиотике культуры Ю. Лотмана выделено такое понятие, как семиосфера, исходя из которого каждая культура создает собственные культурные коды, деля мир на понятного – «своего» – и непонятного – «чужого». Все «чужое» в культуре привносит новые смыслы, что имеет особое значение для анализа процессов культурных интеракций. Интерпретация границ между «своим» и «чужим» у Ю. Лотмана дает возможность проанализировать, как именно различные культуры способны адаптировать «чужой» опыт, не теряя при этом «свою» целостность (2010).

Э. Саид рассматривает идентичность как временное явление, которое возникает в процессе коммуникации с «чужим». В работе «Ориентализм» он обращает внимание на то, что «чужой» практически всегда создается через доминирование, где конструируется стереотипное мышление о представителях «чужих» культур. Такой подход позволяет понять, каким образом культурные дискурсы формируют суждения о «своих» и «чужих» и как меняется восприятие этих категорий в условиях глобализующегося мира (Саид, 2006).

Для объяснения динамики развития оппозиции «свой – чужой» в современном обществе необходимо обратить внимание и на исследования культурных трансформаций Э. Гидденса и Ж. Бодрийяра. У Э. Гидденса глобализация рассматривается как процесс, дезориентирующий механизмы идентификации, который сопровожден усилением идентичности на фоне глобальных взаимодействий. Постструктурализм делает акцент на динамичности и изменчивости культурных идентичностей, например, Ж. Деррида (2000) и М. Фуко (2004) говорят о необходимости децентрализованного подхода ко всем бинарным оппозициям. Они выступают против жестких и неизменных границ между «своим» и «чужим», обращая внимание на их условный характер. Ж. Деррида привносит понятие дифференции, смысл которого заключается в том, что любая категория, включая дихотомию «свой – чужой», создается через отличение ее от другой категории, при этом противоположные категории всегда находятся в связи между собой (2000).

Феноменология рассматривает субъективный опыт восприятия «чужого». Например, в работах А. Шюца «свой – чужой» изучается как опыт встречи двух представителей этой категории, где «чужой» имеет глобальные отличия от «своего». Для А. Шюца «чужой» может социально «измеряться» как функция границ смысла, относящихся к определенной культуре (Шюц, Лукман, 2003).

Оппозиция «свой – чужой» является фундаментальной категорией, с которой напрямую связаны самоидентификация как отдельного человека, так и целой культурной системы, а также взаимодействие с любым представителем группы «чужих». Несмотря на универсальный характер данной дихотомии, степень ее содержательности и выраженность могут значительно различаться из-за условий, в которых она себя проявляет. Обстоятельства функционирования оппозиции «свой – чужой» могут существенно различаться в зависимости от культурных, исторических и социальных факторов, а также под влиянием современных медиаресурсов.

Культура – основной регулятор создания границ и разделения между «своими» и «чужими». Культурные коды с визуальными, ритуальными и многими другими атрибутами и знаковыми системами являются фильтром для восприятия человеком окружающей действительности. Благодаря им в каждой культуре образуются собственные средства идентификации, где «свое» является приемлемым и хорошо знакомым, входящим в картину мира, в то время как «чужое» представляется чем-то неприемлемым и неизвестным, выходящим за рамки картины мира человека или группы людей. Так, в обществах традиционного типа культурные разграничения подчеркивались при помощи обрядов инициации, которые устанавливали жесткую принадлежность субъекта к определенной группе, отделяя его этим от всех «чужих» сообществ.

Социальные нормы и традиции, являясь основными элементами культурного контекста, определяют правила поведения и коммуникации. Они формируют четкие преставления о «своем» и «чужом», которые могут быть связаны не только с национальной или религиозной принадлежностью, но и со стилем жизни, уровнем образования, манерой поведения и мировоззрением. Таким образом, нормы и традиции служат базой для формирования стереотипов, которые, в свою очередь, создают основания обособленности для «своей» культурной идентичности.

При этом социальные нормы, являясь постоянно развивающейся и меняющейся категорией культуры, способны трансформировать или укреплять напряженность оппозиции «свой – чужой». В обществах, где демократические социальные институты наиболее развиты, нормы подразумевают развитую толерантность и уважение к «чужим» культурам, что делает оппозицию «свой – чужой» более размытой. А в обществах, где нормы и законодательство жестко защищают свою идентичность от любого внешнего влияния, оппозиция «свой – чужой» может достигать крайнего уровня проявления, создавая проблемные ситуации и конфликты.

При помощи исторических и социальных факторов также создаются уровни функционирования оппозиции «свой – чужой». С точки зрения истории данная оппозиция всегда была связана с длительными процессами, включающими этническую сегрегацию, религиозные конфликты и различия в сфере экономики.

Этнический аспект наиболее выражен в ситуации, когда несколько разных народов живут на одной территории. Такое соседство часто создает условия для возрастания напряженности между теми группами, которые ведут борьбу за ограниченные ресурсы, политическое влияние и доминирование одной культуры над другой. В таком случае «чужой» становится не просто иным или неизвестным, он превращается во врага и конкурента. Колониализм, расширение территорий, экспансия, а также перемещение народов и миграция – важнейшие феномены истории, способствующие напряжению и обострению оппозиции «свой – чужой», что часто приводит к подавлению одной культуры другой.

Религия, будучи одним из наиболее значимых социальных институтов, также влияет на смягчение или усиление в обществе оппозиции «свой – чужой». Религиозные догматы создают прочные системы символов, которые четко причисляют индивида к той или иной группе. Однако, помимо формирования различий, религия может выступать и как основа для развития мораль- ных принципов, которые делят мир на «допустимое» и «недопустимое», «свое» и «чужое». В мировой истории есть множество примеров, когда религия становилась причиной масштабных конфликтов, но были и случаи, когда она выступала посредником в диалоге культур, объединяющем людей через схожие духовно-нравственные ценности.

Политические и экономические факторы также являются условиями усиления напряженности оппозиции «свой – чужой». Политические идеологии способствуют формированию мнений и дискурсов, в которых «чужой» является объектом интеграции и миграции. Оппозиция «свой – чужой», применяемая политическими деятелями в популистских целях, содействует разобщению групп и усилению ксенофобии. Неравномерное распределение ресурсов и постоянная конкуренция за них обусловливают восприятие мигрантов как «чужих», представляющих угрозу для стабильности и благосостояния местного населения.

Современные коммуникационные технологии и ресурсы медиа также могут играть двойственную роль в ослаблении или усилении оппозиции «свой – чужой». Медиа имеют возможность укоренять стереотипы и формировать образ «чужого» как врага при помощи частого повторения негативной информации. Средства массовой информации и массовая культура создают коллективный миф о «своем» как о положительном элементе и «чужом» как об отрицательном.

В ситуации глобального конфликта медиаресурсы играют стратегическую роль, распространяя и пропагандируя образы и символы, способствующие укреплению идентичности группы и призывающие к защите от «чужих». При этом современные коммуникационные технологии могут и благоприятно влиять на взаимодействие культур: содействовать знакомству и пониманию инокультурных традиций, снижать напряженность между представителями «своих» и «чужих». Глобальная сеть Интернет и многие ее платформы, позволяя представителям различных культур обмениваться информацией, создают условия для устранения культурных барьеров, делают границы между представителями «своих» и «чужих» менее жесткими. Цифровое пространство может как способствовать диалогу культур, так и разобщать людей, формируя среду для возникновения конфронтации по причине разницы в мировоззрении.

Оппозиция «свой – чужой» является одной из основных категорий культурологии, на ней строятся такие процессы, как идентификация и культурные взаимодействия. Универсальность и единство бинарной оппозиции «свой – чужой» позволяют говорить о ее функционировании на различных уровнях общественной жизни – от глобального уровня, например межгосударственных отношений, до локального – отдельной личности или группы. С точки зрения развития динамики культурных отношений данная дихотомия способна играть роль медиатора в формировании ценностей и культурных границ, влияя на то, как общества и отдельно взятые люди конституируют сами себя, сталкиваясь с «чужим».

На индивидуальном уровне функционирование оппозиции «свой – чужой» следует анализировать через призму формирования «самости», где категории «свой» и «чужой» напрямую связаны с категориями «я» и «другой». Идея «другого» тесно связана с концепциями таких философов, как Э. Левинас (2000) и М. Бубер (1993), которые исследовали встречу с «чужим» или «иным» как ключевой аспект формирования идентичности объекта. В момент самоопределения личность всегда формирует «свою» идентичность через соотнесение ее с окружающим миром. Разделение мира на «своих» и «чужих» позволяет отделить свое пространство от остального мира, делая акцент на различиях, встречаемых в процессе взаимодействий.

С точки зрения формирования и усвоения культурного кода и культурных норм человек ориентируется на те правила и системы, что закреплены в обществе, в котором он развивается и воспитывается. В итоге «свое» превращается в референцию, позволяющую взращивать и укреплять собственную идентичность в противостоянии с образом «чужого», выступающего выражением ина-ковости. При этом ошибочно думать, что «чужой» всегда является опасным, угрожающим и нежелательным. На самом деле он может расширять сознание индивида и позволять ему включаться в различные межкультурные процессы, что необходимо в современном глобализующемся мире.

На коллективном и групповом уровне дихотомия «свой – чужой» играет главенствующую роль формировании национальной, этнической и религиозной идентичности. Например, общинная динамика интерпретаций данной дихотомии является механизмом самоорганизации общества. Э. Дюркгейм, изучая коллективные взаимодействия, обращал особое внимание на то, что сплоченность группы может объясняться существованием внешнего «врага», «чужого», которые повышают внутреннюю солидарность (2011).

С точки зрения этнической идентичности разделения на «своего» и «чужого» зависят от существования культурных маркеров, среди которых религия, традиции, язык и ритуалы.

Религиозная идентичность конструируется через противопоставление идеологий «правильной» веры «чуждой», в которой ложным является все: нормы, законы, традиции, что приводит к развитию религиозных границ.

Национальная идентичность основывается на выстраивании мифов о «своем» при помощи формирования общих символов и исторических нарративов, которые и создают устойчивое мнение о «нас» и «своих». В данном контексте следует обратиться к работам Б. Андерсона, говорящего о существовании «воображаемых сообществ», где национальная идентичность создается через символические действия и ритуалы, а оппозиция «свой – чужой» становится ориентиром, вокруг которого формируется идентичность коллектива (2001).

Групповая солидарность укрепляется через поиск «чужого» и определение «своих», что, в свою очередь, может включать как позитивные механизмы интеграции, так и деструктивные.

На институциональном уровне оппозиция «свой – чужой» используется государством, медиаслужбами и религиозными организациями. Происходит политизация «чужого», что делает его особенно отчетливым в процессе формирования политических идеологий. Сегодня политические системы, в частности политики, хорошо управляют социальным бинарным мышлением, запуская стигматизацию «чужого» как опасности извне.

Средства массовой информации также активно влияют на общественное сознание, закрепляя оппозицию «свой – чужой» в массовой культуре. СМИ создают как негативные, так и позитивные образы «чужого» в зависимости от поставленной цели, повышают толерантность или взращивают агрессию.

На глобальном уровне функционирование данной дихотомии приобретает некоторую сложность в связи с расширением межкультурного взаимодействия в обществе. Современная эпоха – эпоха глобализации – содействует размыванию границ между обществами и культурами. Такие процессы, как, например, диалог культур, миграция и транснациональный обмен, оказали существенное влияние на идентичность как социальное явление. На сегодняшний день появляется такая форма идентичности, как гибридная, при которой общество или отдельный его представитель сочетает в себе культурные элементы сразу нескольких систем. В ситуации взаимодействия и взаимопроникновения культурных норм и традиций восприятие «своих» и «чужих» приобретает амбивалентный характер.

Заключение . Дихотомия «свой – чужой» выступает многомерной и комплексной категорией, проявляющей себя на различных уровнях функционирования, которое связано с культурными, историческими и экономическими факторами. В современном глобализующемся мире взаимодействие с «чужим» становится частым, практически повсеместным явлением, требующим переосмысления границ между людьми и социальными группами. При том что нельзя отрицать возрастание количества случаев взаимодействия культур, культурные различия продолжают быть ключевым элементом сознания человека, в котором оппозиция «свой – чужой» играет главенствующую роль.

Исследование данной оппозиции и уровней ее функционирования необходимо для понимания различных культурных процессов и реагирования на современные вызовы, связанные с межкультурными конфликтами.

Функционирование дихотомии «свой – чужой» в контексте идентичности и культурных интеракций выражается на всех уровнях социальной практики – от индивидуального и коллективного до институционального и глобального.