Виртуальная реальность как пространство симулякров

Виртуальное моделирование субъективной реальности дает новые неизведанные возможности сознанию в символической реальности. Информационное общество становится обществом «размывания реальности» [1]. Переходя из сферы сознательного в бессознательное, информация утрачивает референцию, и как следствие - смыслы размываются не только в коммуникации, но и в реальности. Субъект-субъектное информационное взаимодействие трансформируется в субъект-объектное посредством искусно созданной субъективной действительности: «Означающее теперь не соответствует означаемому, установленные связи символизируют скорее существование "присутствия с отсутствием"… в обыденном сознании символическое полностью замещает собою утраченный объект» [1, с. 172]. В масс-медиа сообщение уже не средство общения, а основа симулякра, абстрактная, формальная и крайне упрощенная.

Коммуникация, определенным образом сконструированная и наполненная смысловым содержанием, заполняет виртуальное пространство, затем массовое сознание «нужным» содержанием, приближаясь к прогнозируемой цели посредством манипулирования мифологемами, образами и точками зрения. Реальность конструируется переплетением многочисленных образов, целенаправленным отбором интересующих событий и их интерпретаций, наполняя сознание определенным ценностно-смысловым содержанием. «События теперь больше не имеют значения по сравнению с их предвиденным смыслом, их программированием и их распространением», - справедливо заметил Ж. Бодрийяр. Обыденное сознание все глубже погружается в гиперреальность, как следствие виртуализации социального, политического, помещенных в «тесную сеть моделей значимости» [1].

Действительность выстраивается по определенным информационным моделям, приобретает содержание, решая основную задачу - целенаправленное программирование сознания. О чем Бодрийяр и делает вывод, что «события больше не имеют значения по сравнению с их предвиденным смыслом, их программированием и распространением»; «реальные» факты утрачивают логику возникновения, рождаются и существуют благодаря масс-медийной информационной поддержке. События трактуются в качестве причин и следствий, сужаясь до сферы «актуальности», аудитория воспринимает «эффект реальности» как настоящую реальность. Символические копии социального и политического дискурса, обусловленные чередой «моделей значимости», наполняют субъективную реальность навязанными символами и образами, сея зерно симуляции социального и симуляции присутствия социального. Ж. Бодрийяр, исследуя соотношение «реальное и иллюзорное», сформулировал основные методологические аспекты.

Во-первых, социальная реальность изначально представляет собой результат дифференциации символического обмена, остаток, отсюда - реальность никогда не существовала как таковая.

Во-вторых, в процессе символического обмена функцию символического метаболизма выполняют социальные институты, контролируя процесс формирования «социального остатка».

В-третьих, социальное имплозировало в обыденное сознание. Однако, когда социальное расширяется до предельных размеров, оно переходит в свою противоположность - асоциальность, выражаясь, по мнению Ж. Бодрийяра, в безразличии и духовной опустошенности.

Происходящие при этом процессы можно сравнить с десакрализацией текстов (М. Фуко и Р. Барт), при которой результатом обработки контента становится мастерски сконструированный абстрактный субъект с приписываемым ему творческим потенциалом. «Объект обозначает нас больше, чем мы его обозначаем» (Г. Башляр). В свою очередь, такое восприятие сообщений как объективной данности представляет собой идеальные условия для создания различных интерпретаций, выполняя функцию информационного моделирования сознания, не извлекаемого из эмпирической реальности, а конструированного как теоретическая схема (идеальный тип М. Вебера). Об этом М. Вебер писал следующее: «Чем резче и однозначнее сконструированы идеальные типы, чем они, следовательно, чужды миру, тем лучше они выполняют свое назначение как в терминологическом и классификационном, так и в эвристическом отношении» [2, с.67. См. развитие этого подхода: 3; 6, причем в последней работе, Дж.Заллера, - с акцентированием понятия воздействия]. Однако в постнеклассической науке путь методологии веберовского идеального типа представляется мало эффективным, так как невозможно учитывать неэквивалентность целого и частей при возможности возникновения «дефекта массы» интегрированной субстанции. Сам Вебер отмечал, что «идеальные типы… быть может, так же мало встречаются в реальности, как физические реакции, которые вычислены только при допущении абсолютного пустого пространства» [2, с. 109].

Центральным понятием иллюзорного (символического) моделирования по Ж. Бодрийяру является понятие симулякра (виртуальный дискурс), предстающее как копия реально существующих явлений. Наполнение смыслами симулякра происходит в четыре этапа. Вначале симулякр проявляется как отражение события, маскируя социальную действительность; затем он ту действительность искажает; следующим этапом маскируется наличие социальной действительности; завершением процесса становится виртуализация образа, не имеющего отношения к реальности, становясь своим собственным симулякром.

В последние десятилетия все информационные процессы структурированы смысловым кодом, изменениями коммуникационной действительности. Указанные тенденции прогнозировались как в медиаведении, так и в политологии [4; 5]. Полученный в результате этих процессов искусственный мир трансформируется в поле симулянтов социальной реальности, претендуя на истинность описания и систематизации действительности благодаря власти символического моделирования реальной картины мира. При этом информационное воздействие на сознание не оставляет шансов реальности для влияния, замещая часть социальных взаимоотношений на гиперреальное, состоящее из симулякров - призраков реального. С точки зрения самого человечества данная тенденция грозит стать тупиковой ветвью, хотя бесспорно содержит огромный потенциал для технического и научного развития.

Считаем, что виртуальное моделирование реальности является информационной технологией воздействия на сознание. Информационное пространство активно развивается, перемещая социум из объективной реальности в виртуальную. Средства глобальной коммуникации способствуют этому процессу. Сама искусственно созданная среда стала генератором новой «реальности», породив инновационные возможности информационного воздействия на субъективную и объективную реальность, что в свою очередь поспособствовало стремительному развитию технологий манипуляции массовым и индивидуальным сознанием - различных психологических атак, акций, избирательных, пиар-кампаний с применением поразительно разнообразных приемов и методов.

Сегодня символическое моделирование становится основной технологией формирования мировоззрения и ценностных установок общества. В таких условиях сознание погружается в искусственно созданное информационное поле суждений, мнений, знаний, идеологем, теорий, комментариев и оценок, где реализуются социально-политический и социально-культурный дискурсы символического конструирования. При этом необходимо иметь в виду:

• -    способность восприятия символов формировалось у человечества на протяжении многих веков и на сознательном, и на подсознательном уровне;

• -    символы по части эмоциональной сферы сознания, что проявляется посредством высвобождения эмоции при встрече с символом;

• -    с помощью символа транслируется определенная ценность бытия;

• -    познание символа есть субъект-субъектная форма знания, существующая внутри коммуникации.

Известно, что символы существуют как виртуальные объекты в пространстве интерпретаций, где отражается, самоидентифицируется культура, придавая различным образам какое-то символическое значение. К примеру, массовая культура, занимающая все большее место в информационно-коммуникативном пространстве, часто использует символические конструкции, обращаясь к бессознательному, к архетипам (К. Юнг). Архетипы содержат в себе эмоциональную энергию, в значительной степени влияя на мотивацию и поведение людей, привлекая их внимание, удерживая у экранов при восприятии рекламной информации. Уровень критичности в этом процессе снижается. При конструировании такой коммуникации (реклама) интенсифицируются апелляции к культурным прообразам, предугадывая высокую эмоциональную реакцию; сообщения максимально сжимаются, при этом каждый элемент содержит большую информационную нагрузку. Поток рекламной информации, как специфическая форма информационного воздействия на общественное сознание, несет в себе символы, которые осознаются:

• -    без опознавания смысла этого символа - человек не в состоянии контролировать свои эмоции и даже поступки;

• -    человек осознает, что находится под влиянием символов, в состоянии контролировать свои эмоции и поведение, осознает индивидуальную потребность в рекламируемом объекте с помощью символа;

• -    человек, не находясь в символическом поле, понимает его смысл, но не может контролировать свое бессознательное и т.д.

Так работает не только телевизионная реклама, но и различные шоу, фильмы, компьютерные игры. Они полностью погружают сознание в символическую реальность с помощью чувственно-образной информации.

Переход значительной части информационно-коммуникационных потоков затрудняет контроль над деятельностью «информационных брокеров»; децентрализация и интенсивное размножение субъекта коммуникации «всемирной паутины» делает невозможным управление, координирование, контроль над ними со стороны социальных институтов.

Так как политическая информация транслируется массмедиа с помощью символов и образов, осознанно или неосознанно манипулируя ими, то для познания политического процесса нужно соотнести объем символического поля с реальностью. Российский опыт политических кампаний свидетельствует о существенной дистанции в пользу «символической реальности». А широкое внедрение маркетинговых технологий в политический процесс при разработке, например, электоральных стратегий не всегда коррелируют с интересами государства. Политика для масс предстает в ожидаемом и желаемом виде для общества. Уже давно формируются имиджи будущих и поддерживаются настоящих государственных деятелей с помощью маркетинговых технологий. Настоящая политическая борьба и политическая реальность скрывается под искусственно созданной новой реальностью, яркой, эпатажной и драматичной. Этот процесс более интересен обществу, так как подмена одних понятий другими содержит в себе множество вир- туальных образов. Таким образом и происходит воздействие СМИ на массовое сознание. Эти образы онтологизируются: индивид воспринимает их, заполняет все свое сознание и бытие, относится к ним как к реальным - если опираться на понятийно-терминологический аппарат, восходящий к М. Кастельсу, такое единство определяется как реальная виртуальность. В искусстве происходит аналогичный процесс при создании художественной реальности, но, помимо иллюзорной реальности и погружения в нее, осознается условность духовно обогащенных художественных образов, формируется игровое отношение к символичной реальности, эстетическое отношение к языку искусства.

Виртуальный политический процесс, транслируемый посредством массмедиа,  необхо дим власти для решения различного плана вопросов:

• -    управлять настроением и поведением общества, делая акцент на определенных событиях, одновременно проталкивая далеко не всегда нашедшие общественную поддержку проекты и реформы;

• -    скрывать реальные механизмы решения вопросов в политической и экономической сфере, не всегда этически допустимые, ставя в повестку дня на первый план незначимые, второстепенные события;

• -    создавать видимость функционирования демократических и общественных институтов, реальной политической борьбы в период избирательной кампании и мн. др.

Все это доказывает, что массмедиа - мощное оружие убеждения и внушения. Власть всегда имеет в той или иной форме доступ к данному социальному институту с целью продвижения своих версий и определений проблем и задач. Современные СМИ имеют широкий арсенал средств воздействия на эмоциональный, поведенческий и ценностно-ориентационный уровни сознания (предполагает критическое осмысление поступающей информации) и бессознательное. Эти методы комбинируются в зависимости от ситуации. А в дискурсе виртуального моделирования информационное воздействие приобретает такие специфичные свойства, как гипертекстуальность (многозначность информационного воздействия), интерактивность (диалог между сознанием и субъектом информационного воздействия) и мозаичность (фрагментарность получаемой информации).

Таким образом, «вторая реальность», символическая и виртуальная, замещает саму действительность, выдает себя за нее, целенаправленно воздействуя на сознание. В результате человек воспринимает окружающую действительность через призму символов и образов, определяя направленность массового сознания и поведения. Бесконечный поток симулякров размывает границу между реальностью и иллюзией, навязанной элитой (властью). Сознание работает не с реальными образами, а с копиями реальности, происходит смещение реальностей. Общественному сознанию это грозит усилением ощущения хрупкости мироустройства и краткосрочности бытия.